Движение и информация.
      В своих работах по кинесике доктор Бердвистел попытался определить, какое сообщение из какого жеста можно извлечь. При этом он обнаружил, что каждый говорящий американец в течение разговора многократно делает движение головой. И если заснять на пленку типичный разговор между двумя американцами, а затем прокрутить пленку в замедленном темпе, чтобы изучать элементы позы, то можно заметить движение головы, когда говорящий ожидает ответа. Это движение в конце каждого утверждения является сигналом другому участнику диалога начинать отвечать.
      Таков один из способов ведения наших разговоров. Он дает нам возможность проводить обмен мнениями, не произнося: "Вы закончили? Сейчас буду говорить я".
      Конечно, в других регионах мира эти сигналы будут иными. Теоретически, наблюдая за разговором двух людей, можно определить их национальность.
      В нашем языке изменение высоты тона в конце предложения может означать очень многое. Если тон повышается, говорящий задает вопрос. Спросите: "Который час?" и отметьте, как повышается ваш голос на слове "час". Или заметьте, как делается ударение на слове "поживаете" в вопросе "Как поживаете?", а в вопросе "Вам нравится новая работа?" - на слове "нравится".
      Такое ударение, Маркировка называется "лингвистическим маркером". Доктором Бердвистелом обнаружен ряд кинесических маркеров, которые дополняют лингвистические. Проследите за движениями головы человека, когда он задает вопрос: "Который час?". При слове "час" его голова поднимается. "Куда вы собираетесь?" - на слове "собираетесь" в конце предложения голова опять приподнимается, как и голос.
      И это движение вверх в конце предложения касается не только голоса и головы. С поднятием тона рука также стремится подняться. Кажущиеся бессмысленными жесты руки, характерные для нас при разговоре, связаны с тоном и смыслом. На последних звуках вопроса веки глаз также открываются шире.
      В конце каждого предложения тон голоса повышаются, а в конце утверждения - падает. "Мне нравится эта книга".* На слове "книга" тон голоса Падает. "Я бы хотел выпить молока с пирогом" -тон голоса падает на слове "пирогом".
      Движение головы также сопровождает падение тона голоса в конце утверждения и, согласно доктору Бердвистелу, то же можно сказать о движениях руки и глазных век.
      Если говорящий намеревается продолжить свое утверждение, его голос будет поддерживать тот же самый тон, голова будет стоять прямо, а глаза и руки не изменят положения.
      Таковы лишь некоторые изменения положения глаз, головы и рук при разговоре американцев. Мы редко, а может быть, и вообще никогда, не держим голову в одном положении на протяжении более чем одного-двух предложений. Писатели об этом знают. Они знают также, что движение головы связано не только с тем, что мы говорим, но и с эмоциональным содержанием того, о чем мы говорим. Чтобы дать характеристику "спокойному" человеку, не проявляющему эмоций, писатель будет изображать его вялым, физически неподвижным. В фильмах, созданных по романам Яна флеминга об агенте 007, Джеймс Бонд, сыгранный Шоном О'Коннери, изображался малоподвижным. Его лицо редко двигалось, даже на грани смерти. Это была отличная характеристика, поскольку актер играл человека не чувствующего эмоций.
      В еврейском фольклоре голем - существо, которое не выражает эмоций и которому, конечно, они не свойственны. Манекенщица - супермодель держит себя в строгой, неестественной позе, чтобы не передавать эмоциональных оттенков настроения. А нормальный человек, мужчина или женщина, при разговоре смотрит направо, налево, временами вверх, временами вниз. Он мигает глазами, поднимает брови, покусывает губы, касается носа - и каждое движение связано с тем, что он говорит.
      Из-за огромной изменчивости движений индивидуумов зачастую трудно связать конкретное движение с конкретным сообщением, и все же достаточно правильным остается утверждение, которое, если перефразировать Маршалла Маклогана, гласит: "Движение есть информация". При изучении записанных на видеопленку сеансов психотерапии доктор Шефлен обнаружил, что когда врач что-либо объясняет одному пациенту, он может использовать одно положение головы, а когда объясняет поведение или дает замечание другому, пользуется другим положением. Если врач прерывает пациента, он использует еще и третье положение головы, а для слушания - четвертое.
      Слушая врача, пациент также принимает определенные позы. В одной из рассмотренных доктором Шефленом ситуаций пациент склонил голову направо, когда действовал по-детски, а когда он разговаривал агрессивно и мужественно, то держал свою голову прямо.
      Трудность изучения и интерпретации этих движений заключается в том, что они являются личностными кинесическими движениями, связанными с событиями прошлого того или иного конкретного пациента. Не все пациенты склоняют голову набок, когда ведут себя по-детски, и не все психотерапевты одинаково двигают головой, когда слушают. Тем не менее, один и тот же человек повторяет одинаковые, движения снова и снова. Доктор Шефлен удивился тому, что эти движения головой, многократно повторявшиеся на протяжении 30-минутного разговора, были весьма стереотипными и строго определенными, и все же он подчеркивает, что здесь, как и во многих других изученных им "сеансах, пациент и доктор редко пользуются широким набором движений.
      Поэтому не составит большого труда обнаружить эти конкретные движения, а затем связать их с утверждениями или типами утверждений, вопросов, ответов, объяснений и так далее.
      Позы и презентации
      Изменения положений головы, век и рук в действительности не обязательно являются изменениями позы, и доктор Шефлен называет их "точками". Последовательность нескольких точек он обозначает словом "позиция" которое по смыслу ближе к слову "поза". Он говорит, что позиция состоит из "общего движения (изменения позы) включающего, по крайней мере, половину тела". Позиция может продолжаться около пяти минут.
      Большинство людей при общении используют от двух до четырех позиций, хотя доктор Шефлен наблюдал психотерапевтов, которые в сеансах лечения удерживали одну позицию на протяжении целых двадцати минут.
      Чтобы проиллюстрировать использование позиций, представьте ситуацию, когда человек рассуждает на конкретную тему. Слушающий рассуждения откидывается на спинку кресла с перекрещенными руками и ногами. Если наступает момент, когда его мнение расходится с мнением говорящего, он меняет позицию, готовясь высказать протест. Он может наклониться вперед, разомкнуть перекрещенные руки и ноги. Перед тем как возразить, слушатель может поднять одну руку с указательным пальцем вверх. Когда он закончит, то снова откинется назад в первую позицию и перекрестит руки и ноги - а, возможно, и перейдет в третью, более восприимчивую позицию, когда руки и ноги не будут перекрещены при отклонении назад, что сигнализирует об открытости в обсуждении.
      Если собрать воедино все позиции мужчины или женщины, принимаемые в течение разговора, получится то, что доктор Шефлен называет словом "презентация". Презентация может длиться до нескольких часов, она заканчивается полной сменой расположения: Выход из комнаты намерение пойти позвонить, взять сигареты, уход в ванную комнату - любое движение с обрывом разговора завершает презентацию. Если человек возвращается, Начинается новая презентация.
      Доктор Шефлен полагает, что функция позы в коммуникации заключается в обозначении этих блоков: точек, позиций и презентаций. Сами по себе блоки являются в разговоре как бы знаками пунктуации. Разные позиции связаны с различными эмоциональными состояниями, и зачастую можно вновь войти в то же эмоциональное состояние, если восстановить первоначальную позицию, в которой оно возникло. По некотором размышлении аккуратный и наблюдательный психолог поймет, с какими эмоциональными состояниями связаны такие позы. Здесь отражается то же самое, что обнаружил Доктор Вахтел. Женщина, которую он обследовал, делала определенный жест, когда была разгневана.
      Обыкновенный человек, очень хорошо понимающий и использующий язык тела, схватывает суть этих поз, хотя сам может этого и не осознавать. Он может соотносить позы с эмоциональными состояниями знакомых ему людей. Тем самым при общении с другими людьми он в действительности находится на шаг впереди. Этому искусству можно обучиться, поскольку оно основано на тщательном наблюдении, но его можно усвоить лишь в том случае, если обучаемый узнаете существовании самого предмета обучения.
      Еще до того, как произойдет анализ позы, внимательный психиатр поймет ее. Психиатр из рассказа в начале этой главы осознал изменение позы своего пациента. Он понимал, что сильная суицидальная депрессия связана с определенной позой, с отсутствием живости и юмора, с пассивностью и общим понижением тонуса. Но это понимание лежало в подсознании и, несмотря на это, врач обеспокоился и в конце концов предпринял шаги, необходимые для спасения пациента.
      Точно также, как опускание головы указывает на конец утверждения, а поднятие головы - на конец вопроса, так и изменения позы большего масштаба указывают на конечные точки во взаимодействиях - конец мысли, конец утверждения. Например, изменение позы, при котором вы уже не будете смотреть на собеседника, часто означает, что вы уже закончили разговор. Вы хотите на некоторое время обратить свое внимание на что-нибудь другое.
      Все это знакомо нам в гиперболизированном виде по ситуации, когда сталкиваемся с ребенком, который уже вне себя от родительских поучений. Его "да, да, я знаю!" сопровождается действительным физическим отворачиванием, которое сигнализирует: "Ну хватит уже! Отпустите меня!"
      Однако Шефлен, как Бердвистел и другие исследователи, предупреждает, что не следует пытаться связывать определенные изменения позы с определенными голосовыми заявлениями. Следует остерегаться делать заключение такого плана, что, скажем, одно изменение позы всегда означает то-то, а другое - то-то. "Смысл или функция события, - поясняет Шефлен, - не заключается в нем как таковом, она может быть выяснена в связи с контекстом ситуации". Изменение позы означает: что-то происходит - и не всегда ясно, что именно. Чтобы это выяснить, нам необходимо изучить данное изменение в связи со всем происшедшим.
      Эти изменения зависят также от культурного окружения, изменяясь в условиях разных культур. В странах Латинской Америки руки могут, играть большую роль в общении. Каждое утверждение сопровождается размашистыми, быстрыми движениями рук. В сдержанных северных странах в разговоре не принято много двигать руками.
      Просматривая по телевизору вторую передачу Билли Грэхэма, я понял, что у него есть много строго определенных жестов. Одним из его любимых является широкое стремительное движение пальцем. Указательный палец правой его руки сопровождает слова, указывая вверх, когда он обещает вознаграждение небес, и опускаясь вниз по траектории гигантской окружности, когда он словно бы ставит точку. Другим его любимым движением является движение двумя параллельными разведенными руками перед грудью, рубящее движение вверх-вниз. Размеры аудитории и число обращенных им в свою веру не оставляют сомнения в эффективности воздействия его поз, хотя для объективного наблюдателя очевидно, что эти позы хорошо отрепетированы, а не являются подсознательными. Он выполняет их так, чтобы они передавали сопровождающий его слова эмоциональный контекст, чтобы они создавали некую "ауру".
      В знаменитом кинофильме "Кинг-Конг" есть несколько сцен, в которых гигантская обезьяна движется удивительно реалистично. Главным образом, это объясняется тем, что создатели фильма понимают язык тела. Когда Конг держал Фэй Рай у себя на ладони и смотрел на нее, он выразительно качал головой из стороны в сторону, что было трогательной копией чисто человеческой "точки".
      Понимание важности языка тела в представлении человечного или дружественного образа заставило многих деятелей, занимающих высокие политические посты, воспринять многочисленные общие представления науки о языке тела, чтобы попытаться достигнуть того трудно определимого, что мы называем харизмой.
      У Джона Кеннеди она была, и что бы он ни говорил, несколько жестов, правильная поза захватывали аудиторию. Не являясь высоким человеком, Роберт Кеннеди стал 'высоким, манипулируя позой. Джонсон брал уроки языка тела и безуспешно пытался изменить свой имидж. Ричард Никсон также осознавал важность языка тела и пытался использовать его для сознательного манипулирования аудиторией. Такое использование языка тела предоставляет великолепные возможности актерам, мимически изображающим этих политиков. Мим Дэвид Фрай, обыграв все или почти все эти позы, создал блестящие образы.
      Не стесняясь в выборе средств
      Поза служит не только средством расставления акцентов в разговоре. Посредством ее люди выражают отношение к окружающим, находясь рядом. Доктор Щефлен выделил три класса поз, принимаемых людьми, когда они находятся в компании с другими: 1) включение-невключение; 2) ориентация тел параллельно или друг против друга (визави); и 3) согласованность-несогласованность.
      "Включенность" или "невключенность" описывает то, как группа соотносится с присутствующими в компании. Члены группы осуществляют это соотнесение посредством расположения своих тел, рук или ног в определенных позициях. На вечеринке группа людей может образовывать маленький кружок, исключая всех остальных. Если три члена группы сидят на диване, то двое по бокам иногда образуют подобие створок книги и окружают сидящего в центре, исключая остальных. Таким путем они достигают своей "включенности". Чтобы "запереть" находящегося в центре человека или людей, они могут также скрестить ноги.
      В предыдущей главе мы видели, как бабушка и дочь в сеансе терапии "закрывали створками книги" мать, чтобы удержать ее от заигрываний с врачом. Такой же способ часто используется, чтобы "не впускать" в группу людей, не являющихся ее членами, или для того, чтобы "включать" в члены группы.
      Руки и ноги членов группы часто бессознательно используются для защиты группы от "вторжения". Если бы понаблюдаете за группами, занятыми любым делом, на свадьбах, вечеринках, встречах или просто дома, вы заметите множество интересных способов, которыми члены группы "защищают" группу. 'Человек, находясь в обществе, может расположить свою ногу так, чтобы блокировать от посторонних стол, на котором сервирован кофе. Иногда признаком, по которому члены группы "проводят исключение", является пол. Доктор Шефлен рассказывает о семинаре в больнице, где члены персонала -мужчины устраивались между членами персонала - женщинами и посетителем-мужчиной. Все выглядело так, словно они защищали от посторонних свою собственность, и все же в этом способе могло и не быть никакой сексуальной заинтересованности. Просто члены группы - женщины были частью .группы, которая автоматически защищалась мужчинами.
      Ключ к распознанию положения дел в группе можно найти, если группа располагается в одну линию на диване, вдоль стены или в конференц-зале. Наиболее важные члены группы будут стремиться расположиться по краям. При обсуждении вопроса о персональных территориях мы рассказывали о важности зон тела в различных культурах. Если американцы-мужчины оказываются в ситуации, где их зоны или территории из-за столпотворения нарушаются, они часто реагируют интересным образом. Двое мужчин, прижатых друг к другу на диване, могут отвернуться друг от друга и вытянуть свои ноги, каждый может прикрыть лицо рукой, ближайшей к соседу, чтобы она действовала как барьер.
      Если мужчина и женщина вынуждены в силу обстоятельств сидеть очень близко и лицом к лицу и если они не находятся в интимных отношениях, то они часто "для защиты" кладут ногу на ногу, перекрещивают руки и отклоняются друг от друга. Хорошо наблюдать действие этих и других "защитных" средств на вечеринке, если в целях эксперимента вторгнуться на территорию других людей и посмотреть, как они отреагируют, какие защитные средства начнут применять.
      Характеристика второго класса поз была названа доктором Шефленом "параллельной ориентацией тел" или "визави". Это подразумевает, что два человека могут выразить отношение друг к другу позами - либо находясь лицом друг к другу, либо сидя рядом бок о бок параллельно, возможно, ориентируясь на третье лицо. Если участвуют три человека, двое всегда будут располагаться параллельно, а один обращен к ним лицом. В группах из четырех человек две параллельные пары будут обращены друг к другу лицами.
      Если обстоятельства не позволяют людям принять эти позиции тела полностью, они будут ориентировать свои головы, руки и ноги.
      Расположение лицом к лицу обычно возникает, если двое находятся в отношениях "преподаватель-студент", "врач-пациент" или в любовных отношениях, то есть когда происходит обмен чувствами или информацией. Параллельное расположение характерно для действия, которое можно совершать в одиночку. Чтение, слушание рассказа, просмотр телевизора или шоу может осуществляться одним лицом самостоятельно, а если присутствуют еще люди-параллельно.
      Расположение лицом к лицу указывает на взаимодействие участников. Расположение бок о бок при свободном разговоре показывает, что люди склонны быть друг другу более нейтральными, по крайней мере, в этой конкретной ситуации. То, как садится пара на вечере или каком то общественном мероприятии, много говорит о взаимоотношениях в ней. При расположении бок о бок близости все же можно достигнуть, если повернуть друг к другу верхнюю часть тела.
      "Согласованность" или "несогласованность" описывает способность членов группы имитировать друг друга. Если группа находится в "согласованном" состоянии, позиции их тел будут копировать друг друга, являясь в некоторых. случаях зеркальным отображением.
      Интересно заметить: когда один из членов "согласованной" группы сдвигается, вместе с ним сдвигаются и другие члены группы. В общем случае согласованность позиций группы указывает, что все члены находятся в согласии. Если в группе имеются две точки зрения, приверженцы каждой точки зрения займут разные позиции. Каждая подгруппа внутри себя будет согласованной, а по отношению к другой подгруппе - несогласованной.
      Старые друзья, если они спорят или обсуждают что-либо, будут принимать согласованные позиции, чтобы показать, что, несмотря на дискуссию, они по-прежнему друзья. Муж и жена, являясь очень близкими друг другу, будут принимать согласованные позы, когда один из них подвергается атаке. Другой на языке тела как бы говорит: "Я тебя поддерживаю, я на твоей стороне".
      Люди, которые хотят показать, что они чуть выше остальной группы, намеренно могут принять несогласованную позицию. Если люди находятся в отношениях "доктор-пациент", "родитель-ребенок", "педагог-студент", позы будут несогласованными, демонстрируя разные "весовые категории" членов пары. Намеренно занимая на деловой встрече необычную позицию, человек пытается указать на свой более высокий статус.
      Я знаю главного редактора издательства, который во время конференций принимает весьма интересную позицию. Он откидывается назад, сцепив кисти рук за головой, а локти выставляет в стороны как крылья. Это сразу отделяет его от остальных и указывает на его статус. Это делает его выше других людей, присутствующих на конференции.
      Причем мне показывали, как близкие подчиненные этого человека через определенные промежутки времени в точности копируют позицию редактора, говоря тем самым на языке тела: "Я на вашей стороне. Я верен вам, мой руководитель". Такой позой они могли сообщать: "Я пытаюсь греться в лучах вашего величия". Возможно, некоторые тем самым также заявляли: ."Я пытаюсь перенять ваш стиль".
      На любой встрече, общественной или семейной, лидер часто устанавливает позицию группы, а остальные один за одним перенимают ее. Если в семье позицию устанавливает жена, то существует вероятность, что она играет более влиятельную роль в принятии решений и по существу в семье именно она "носит брюки".
      Три ключа к поведению семьи
      Внимательно посмотрите, как размещается семья за столом. Кто занимает место первым и где? Мой друг-психолог, проводя исследование размещения за столом, проанализировал, как располагается семья из пяти человек с учетом семейных взаимоотношений.
      "В этой семье, - объяснил мой друг, -отец сидит во главе стола, он же является доминирующим членом семьи. Его жена не соревнуется с ним за лидерство и сидит рядом, справа от него. Подоплека заключается в том, что близость между ними достаточно неподдельна, чтобы сохраниться и за столом, и при этом они располагаются недалеко от детей.
      Интересно также расположение детей. Самая старшая девочка, которая на подсознательном уровне борется с матерью за любовь отца, сидит от него слева, согласованно с позицией матери.
      Самый младший интересуется матерью, для мальчика это нормальная ситуация, он сидит справа от нее на некотором удалении от отца. Средний ребенок, девочка, сидит слева от своей сестры. У нее за столом, как и в семье, двойственная позиция".
      В этом подсознательно устанавливаемом размещении интересно то, что все члены семьи располагаются в соот ветствии с внутрисемейными взаимоотношениями. Выбор позиции начинается вместе с выбором стола. Причем за продолговатым столом конкуренция за доминирование возможна в большей степени, чем за круглым.
      При понимании устройства семьи важным является унет расположения мужа и жены. Муж и жена по разные стороны длинного стола обычно конфликтуют по поводу доминирующей позиции в семье, даже если этот конфликт существует лишь на подсознательном уровне.
      Если муж и жена садятся друг от друга по диагонали, это свидетельствует в пользу того, что они чувствуют себя в безопасности в смысле роли в браке и тем или иным образом решили вопрос главенства. Кто же сидит во главе?
      Конечно, если стол маленький и они садятся лицом к лицу, то для интимности это может быть самым удобным.
      Позиции за столом могут служить первым ключом к пониманию семейных взаимоотношений.
      Другой виден в жесткости или свободе внутреннего уклада домашней жизни. Моему другу-фотографу недавно поручили сделать снимки кандидата в мэры большого города на Среднем Западе в неформальной обстановке. Он провел в семье целый день и ушел оттуда, бормоча проклятия.
      "Возможно, мне удалось сделать всего один приличный снимок, - рассказал он мне. - Я попросил его позвать свою собаку, и он единственный раз расслабился".
      Я попросил объяснить все подробнее, и мой друг рассказал: "Этот дом - одно из мест с жесткими правилами, самыми жесткими из тех, с какими мне когда-либо приходилось встречаться. Пластиковые колпачки на абажурах ламп, все на местах, все идеально - его проклятая жена следовала за мной по пятам, подбирая лампы от вспышек и собирая на поднос пепел от моих сигарет. Как здесь можно было сделать снимок человека на отдыхе?"
      Понимаю, что он имел в виду, поскольку видел много похожих домов, домов, в которых живут "закрытые" семьи. Все, касающееся семьи, закрыто, и накрепко. Даже те позы, которые они принимают, являются строгими и выпрямленными. В этих аккуратных формальных домах все всегда на своих местах.
      Обычно мы уверены, что семья в таком доме живет менее спонтанно, более напряженно, и менее вероятно, что у нее либеральные взгляды, что у них есть необычные идеи, и скорее всего они во всем стремятся удовлетворять стандартам общества.
      По контрасту, в "открытых" семьях внутри дома все более оживленно, их дом имеет непринужденный, хотя, возможно, и несколько неорганизованный внешний вид. Они будут менее строгими, менее требовательными, более свободными и более открытыми в мыслях и действиях..
      Более вероятно, что в закрытой семье у каждого члена имеется свое кресло, своя собственная территория. В открытой семье редко имеет значение, кто где сидит. Кто где сел, тот там и сидит.
      Закрытая семья на уровне языка тела сигнализирует о своей напряженности натянутыми движениями, формальными манерами и аккуратными позами. Открытая семья сообщает о своей открытости более свободными движениями, небрежными позами и неформальными манерами. Язык их тела призывает: "Расслабься, не придавай ничему слишком большого значения, отдохни".
      Эти два отношения ощутимо осязаются в поведении матери с детьми. Она напряжена, озабочена - или расслаблена, беззаботна? Ее отношение воздействует на детей и отражается на их поведении.
      Конечно, здесь представлены две крайности. Большинство семей находится где-то посередине, проявляя определенную открытость, и закрытость. Одни семьи хорошо "сбалансированы", а другие имеют склонность к одной из крайностей. При изучении любой семьи следует обязательно оценить степень ее открытости или закрытости.
      Третьим и таким же важным ключом к пониманию состояния семьи является имитация.
      Кто кого в семье имитирует? Ранее мы упоминали, что если порядок устанавливает жена, инициируя определенные движения, которым следует остальная семья, тогда она, вероятно, доминирует.
      Легко выяснить, кто верховодит среди братьев и сестер, если пронаблюдать, кто из детей первым начинает двигаться, а кто за ним следует.
      Проследив, как копируется язык тела, можно понять, уважают ли друг друга члены семьи. Копирует ли сын жесты отца, а дочь - матери? Если это так, у нас есть основания быть уверенными, что обстановка в семье нормальная. Заметьте, не начинает ли сын копировать движения матери, а дочь - своего отца. На языке тела это может служить ранним предупреждением: "Я на неверном пути. Мне нужно исправиться".
      Вдумчивый психотерапевт при лечении пациента будет стараться установить самые важные моменты во всем устройстве семьи, и в первую очередь сюда относится место в семье самого пациента.
      Лечить пациента как индивидуума вне рамок семьи - значит, плохо понимать, что самой важной областью его жизни являются его отношения в семье.
      Некоторые психологи начинают настаивать на лечении, которое включало бы всю семью, и когда-нибудь врачи, возможно, начнут лечить пациентов только в рамках семьи, чтобы видеть и понимать все семейные взаимоотношения, учитывать влияние этих отношений на пациента.
      Отношения в семье стоят у нас на первом месте, а на втором -взаимоотношения с миром. И мы не можем' понять второе, вдумчиво не исследовав первое.
      ГЛАВА 9 МОРГАНИЕ, МИГАНИЕ И КИВАНИЕ
      Взгляд, который обезличивает
      Ковбой сидел в седле свободно, пальцы его поглаживали револьвер, а от взгляда холоднее льда мурашки пробегали по спинам похитителей скота.
      Знакомая ситуация? Она встречается в каждом вестерне. Так же чуть ли не в каждом любовном романе глаза героини плавятся, а глаза героя впиваются в нее. В литературе, даже самой хорошей, глаза бывают стальными, понимающими, насмешливыми, проницательными, сверкающими и так далее. А в действительности? Бывают ли они когда-нибудь такими? Существует ли такая вещь, как горящий взгляд, холодный взгляд или ранящий взгляд? По правде говоря, нет. Вовсе не являясь окнами души, глаза и в физиологическом смысле лишь мертвые окончания, по-разному окрашенные органы зрения и ничего более. В действительности сами по себе глаза не способны выражать эмоции.
      Но все же снова и снова мы читаем, слышим и даже сами говорим о том, что глаза бывают мудрыми, понимающими, добрыми, злыми, безразличными. Отчего существует такая путаница? Как могут ошибаться столько людей? Если глаза не выражают эмоций, зачем тогда об этом существует огромная литература, романы и легенды?
      Из всех органов человеческого тела, которые используются для передачи информации, глаза являются самыми важными, они могут передавать самые тонкие нюансы. Противоречит ли это тому факту, что глаза не выражают эмоций? И в самом деле, нет. Хотя само по себе глазное яблоко ничего не показывает, эмоциональное воздействие глаз возникает благодаря способам их использования и мимике лица. Факторами воздействия глаз на наблюдателей являются продолжительность взгляда, величина раскрытия век, прищуривание, а также еще дюжина, мелких движений кожи, которые позволяют послать почти любое сообщение.
      Но самым важным в методике управления глазом является взгляд. Взглядом часто можно возвысить или уничтожить другого человека. Каким образом? Придав ему человеческий или нечеловеческий статус.
      Несколько упрощая, можно сказать, что управление глазами в нашем обществе сводится к двум пунктам. Один из них заключается в том, что на другого человека пристально мы не смотрим. Второй пункт заключается в том, что пристальный взгляд мы оставляем для неличностей. Мы разглядываем предметы искусства, скульптуры, пейзажи. Мы идем в зоопарк и разглядываем зверей, львов, обезьян, горилл. Мы пялимся на них, сколько нам хочется, и рассматриваем так близко, как нам нравится. Но мы, не смотрим пристально на людей, если хотим обращаться с ними по-человечески!
      Мы можем использовать пристальный взгляд для чудака из интермедии: в действительности мы не считаем его человеком. Он является объектом, мы заплатили деньги, чтобы посмотреть на него. Таким же образом мы рассматриваем актера на сцене: маска роли защищает в нем реального человека от нашего взгляда слишком сильно, чтобы это беспокоило его или нас. Однако новый театр, переносящий актера в аудиторию, часто приносит нам, зрителям, и чувство неловкости. По существу, увлекая нас, аудиторию, актер неожиданно теряет свой статус неличности, и то, что мы его разглядываем, вызывает у нас смущение.
      Как я уже упоминал, белый из южных штатов иногда смотрит на черного таким же образом, пристальным взглядом превращая его в объект, в неличность.
      Если мы намеренно хотим кого-то игнорировать, хотим выразить к нему презрение, можно также уставиться на него, слегка расфокусировав взгляд, что позволяет фактически не видеть "объект"; таков "отражающий" взгляд социальной элиты.
      Подобным образом часто обращаются со слугами, официантами и детьми. Однако этот взгляд может служить и в качестве оборонительного средства. Он позволяет эффективно работать слугам в их накладывающейся на нашу вселенной без слишком большого вмешательства с нашей стороны и дает нам возможность действовать с удобствами, не признавая слугу в качестве дружественного человеческого существа. То же касается детей и официантов. Этот мир был бы очень неудобен, если бы каждый раз при обслуживании официантом мы должны были представлять себя и предаваться, всяческим светским любезностям.
      Сколько можно смотреть
      Общаясь с незнакомыми людьми, признавая их человеческое достоинство, мы должны избегать смотреть на них пристально, и при этом мы должны также избегать игнорировать их. Ощущая их как людей, а не как объекты, мы используем намеренное и вежливое невнимание. Мы смотрим на них достаточно долго, чтобы сделать вполне очевидным, что мы их видим, а затем немедленно отводим взгляд в сторону. На языке тела мы говорим: "Я знаю, что вы здесь", а через мгновение добавляем: "Но я не собираюсь нарушать ваше уединение".
      При таком обмене важно, что мы не перехватываем взгляд того, кого признаем как личность. Мы смотрим на него без смыкания взглядов, а затем сразу же отводим взгляд в сторону. "Узнавание" не разрешается.
      В зависимости от того, где происходит встреча, существуют разные формы обмена взглядами. Если вы проходите мимо кого-то на улице, вы можете смотреть на приближающегося человека до тех пор, пока расстояние не уменьшится до двух-трех метров, а потом вам нужно отвести взгляд, когда проходите мимо. Пока эта дистанция не будет достигнута, каждый сигнализирует, в каком направлении он пройдет дальше. Это делается коротким взглядом в том направлении. Каждый слегка изменит направление своего движения, и они легко разминутся.
      О такой встрече с обходом доктор Эрвин Гоффман в книге "Поведение в общественных местах" говорит, что быстрый взгляд и опускание глаз на языке тела означает: "Я вам доверяю. Я вас не боюсь".
      Для усиления этого сигнала обычно смотрят в лицо другому до отведения взгляда.
      Иногда этим правилам следовать трудно, особенно если один из двоих носит темные очки. Становится невозможно обнаружить, что человек делает. Смотрит ли на вас? Человек, носящий такие очки, чувствует себя защищенным и обычно полагает, что может пристально смотреть, оставаясь незамеченным. Однако это самообман. Другому человеку кажется, что носящий очки постоянно на него смотрит. "Технику отведения взгляда" мы часто используем при встрече со знаменитостями. Мы хотим уверить их в том, что уважаем их уединение и что не помышляем о разглядывании. То же самое касается калек и людей с физическими недостатками. Мы недолго смотрим на них, а затем отводим глаза до того, как можно будет сказать, что мы занялись рассматриванием. Такую же методику мы используем в любой необычной ситуации, где слишком. продолжительный взгляд начинает вызывать смущение. Мы пользуемся этим приемом, когда видим супружескую пару, состоящую из людей разных рас. Так же иногда поступают, видя человека с необычной бородой, с чересчур длинными волосами, в "заморской" одежде. Тоже относится к девушке, чья слишком короткая мини-юбка может вызвать как взгляд, так и его отведение в сторону.
      Конечно, так же верно и обратное -если мы хотим поставить человека на место, можно сделать это, глядя на него дольше, чем считается вежливым в обществе. Вместо того, чтобы опустить глаза, когда мы смыкаемся взглядами, мы продолжаем смотреть. Человек, который не одобряет межрасовый брак или свидания людей разных рас, будет грубо разглядывать такую пару. Если ему не нравятся длинные волосы, короткие юбки или бороды, он может показать это более продолжительным взглядом, чем допускают приличия.
      Неловкие взгляды
      Проблема, как поступать со взглядом - смотреть или отводить глаза в сторону, - напоминает о другом вопросе, с которым часто сталкиваются в юности и который касается наших рук. Что нам с ними делать? Куда Их девать? Актеры-любители также этим весьма озабочены. Они вдруг начинают ощущать свои руки как неловкие придатки, которые должны каким-то образом использоваться изящно и естественно.
      Точно так же при определенных обстоятельствах мы начинаем ощущать свой взгляд как неловкий придаток. Куда же нам смотреть? Как поступать со своими глазами?
      Два незнакомца, сидящие друг напротив друга в вагоне-ресторане, оказываются перед дилеммой: познакомиться и в перспективе провести время еды за необязательным и, возможно, скучным разговором, или игнорировать друг друга и отчаянно пытаться избегать встречаться взглядами с другим человеком. Корнелия Отис Скиннер описала в эссе эту ситуацию так: "Люди перечитывают меню, балуются с ножами, изучают собственные ногти, словно видят их впервые. Подходит неизбежный момент, взгляды встречаются, но встречаются лишь на мгновение, а затем переходят к окну, и люди начинают рассматривать пробегающие мимо пейзажи".
      Те же обстоятельства с неловкостью взгляда диктуют нам поведение глаз в лифтах и заполненных автобусах, в поездах метро. В переполненной кабине лифта или в вагоне метро мы смотрим недолго, а потом отводим взгляд, не встречаясь глазами. Своим поведением мы говорим попутчикам: "Я вас вижу. Я вас не знаю, но вы человек, и я не пялюсь на вас".
      В продолжительных поездках в поездах метро или автобусах, при весьма стесненных обстоятельствах может оказаться трудным найти какой-нибудь способ не разглядывать других. Тогда мы бросаем взгляды украдкой и отво-дим глаза в сторону, прежде чем наши глаза встретятся с чужими. В подобных случаях смотрят несфокусированным взглядом, при котором пропускаются глаза, а остается голова, рот, тело - то есть смотрят на любое место. Приемлемое для рассматривания несфокусированным взглядом, за исключением глаз.
      А если глаза все же встречаются, то посылаемое ими сообщение иногда "смягчают" короткой улыбкой. Улыбка не должна быть слишком длинной или слишком очевидной. Она должна говорить: "Прошу прощения, что мы смотрим друг на друга, но нам обоим известно, что это случайно".
      Глаза в спальне
      Многим из нас свойственно время от времени оказываться в ситуации, когда взгляд воспринимается как неловкий. Почти все действия и взаимодействия между людьми зависят от взаимных поглядываний. Современный испанский философ Хосе Ортега-и-Гассет в книге "Человек и люди" говорит о взгляде как о чем-то, приходящем непосредственно из глубин человека "с прямолинейной точностью пули". Он ощущает глаз с его веками) зрачками и радужной оболочкой как "целый театр со сценой и актерами".
      Ортега говорит, что мускулы глаза - изумительно тонкий инструмент, и из-за этого каждый взгляд поминутно отличается от предыдущего. Существует так много различных взглядов, что почти невозможно всем им дать названия, но он рассказывает, что есть, например, "взгляд, который длится мгновение, и есть настойчивый взгляд; взгляд, который скользит по поверхности вещи, и взгляд, который ухватывает ее словно багром; бывает прямой взгляд и косой взгляд, крайняя форма которого имеет собственное имя - "посмотрел уголком глаза".
      Он говорит также о "боковом взгляде", который отличается от любого другого косого взгляда, хотя его ось имеет такой же наклон.
      Ортега говорит, что каждый взгляд сообщает нам о происходящем внутри того, кто смотрит, и намерение установить связь проявляется более искренно, если бросающий взгляд не знает о том, как он это делает.
      Подобно другим исследователям языка тела, Ортега предупреждает, что взгляд сам по себе не передает всего, хотя и имеет некий смысл. Слово в предложении также имеет смысл, но только в контексте этого предложения мы можем узнать полный смысл слова. То же касается и взгляда. Взгляд .является полностью осмысленным только в контексте всей ситуации.
      Существуют также взгляды, которые мы хотели бы бросать, не будучи при этом замеченными. Такие взгляды испанский философ назвал "боковыми". В любой ситуации можно кого-то изучать и смотреть как хочется, при условии, что другой человек не знает об этом; при условии, что наш взгляд является скрытым. В момент, когда наши глаза встречаются с глазами того, на кого мы смотрим, мы должны увести глаза в сторону. Чем более искусна в этом личность, тем совершеннее она в бросании таких скрытых боковых взглядов.
      В очаровательном описании Ортега отмечает один из взглядов как "самый эффективный, самый неприличный, самый восхитительный и чарующий". Он называет его самым сложным, так как он не только делается украдкой, но и является противоположным скрытому, поскольку рассматривание здесь становится очевидным. Этот взгляд бросается через опущенные веки, это сонный, расчетливый, оценивающий взгляд; взгляд, который бросает художник на свой холст, отступая от него на шаг; взгляд, который француз называет les yeux en coulisse - "взгляд из-за кулис". Описывая его, Ортега говорит, что веки закрываются почти на три четверти, и кажется, что он прячется, но веки лишь сжимают взгляд, и "он вылетает как стрела".
      "Это взгляд глаз, которые будто спят, но за облаком сладкой сонливости они как никогда бодры. Каждый, у кого такой взгляд, обладает сокровищем".
      Ортега говорит, что Париж ложится к ногам обладателя такого взгляда. Полагают, что у мадам Дюбарри, фаворитки Людовика XV, взгляд был именно таким, то же касается Люсьен Гитри. У нас в Голливуде у Роберта Митчума определенно такой же взгляд, и это на долгие годы сделало его символом мужской .сексуальности. Его копировала Мэй Уэст, а французская актриса Симона Синьоре владела этим взглядом настолько виртуозно, что даже в среднем возрасте считалась очень сексуальной и привлекательной женщиной.
      Разные культуры -разные взгляды
      В осознании глаз как средства коммуникации или в понимании того, что взгляд имеет особую ценность, нет ничего нового. Само "смотрение" представляет из себя то, с чем всегда были связаны эмоции и что еще в ранней истории и легендах при определенных обстоятельствах запрещалось. Жена Лота была превращена в соляной столб за то, что оглянулась, а Орфей потерял Эвридику, посмотрев на нее. Адам, попробовав от древа познания, боялся смотреть на Господа.
      Важность взглядов универсальна, но обычно мы не уверены в том, как смотрим сами и как смотрят на нас. В нашей культуре честность требует, чтобы мы смотрели прямо в глаза. В других культурах, другие правила, как недавно обнаружил директор одной из высших школ Нью-Йорк-Сити.
      Молодая девушка из высшей школы, пятнадцатилетняя пуэрториканка была поймана в туалете с группой девочек, подозреваемых в курении. Большую часть группы составляли известные нарушительницы спокойствия, и хотя эта девочка, Ливия, не имела замечаний, после короткого разговора директор пришел к убеждению в ее виновности и решил временно исключить вместе с другими.
      - Произошло не то, что она описала, - рассказал он позже. - Просто она так к этому отнеслась. В ней было что-то хитрое и подозрительное. Она даже не встречалась со мной глазами, не смотрела на меня.
      Так оно и было. В беседе с директором Ливия уставилась в пол, что казалось явным признанием вины, и отказывалась смотреть ему в глаза.
      - Но она хорошая девочка, - настаивала мать Ливии. Это происходило нев школе,- по мнению директора, она являлась слишком большой "нарушительницей спокойствия", чтобы прийти к руководству со своим протестом. Вместо этого она обратилась к своим соседям и друзьям. В результате родители пуэрториканских детей устроили на следующее утро демонстрацию, и волнения угрожали перерасти в бунт.
      К счастью, испанскую литературу в этой школе преподавал Джон Флорес, а Джон жил за несколько дверей от Ливии и ее семьи. Набравшись мужества, Джон попросил директора о встрече.
      -Я знаю Ливию и ее родителей, - сказал он директору. - Она хорошая девочка. Я уверен, во всем этом есть какая-то ошибка.
      -Если есть какая-то ошибка, - с тревогой сказал директор, - буду рад ее исправить. За дверью тридцать матерей жаждут моей крови, но я сам расспрашивал этого ребенка, и если я когда-либо видел написанную на лице вину, то это именно тот случай - она даже не могла встретиться со мной взглядом!
      Джон с облегчением вздохнул и с большой осторожностью, поскольку сам был новичком в этой школе и сам "ходил на цыпочках", объяснил директору некоторые основные моменты культуры пуэрториканцев.
      - В Пуэрто-Рико хорошая девочка, - объяснил он, - никогда не встречается глазами со взрослыми. Тем самым она проявляет уважение и послушание. Для Ливии было так же трудно посмотреть вам в глаза, как плохо вести себя или как ее матери прийти к вам с жалобой. В нашей культуре для уважаемой семьи именно такое поведение является неприемлемым.
      К счастью, директор оказался человеком, умеющим признать свою неправоту. Он пригласил войти Ливию, ее родителей и многих шумливых соседей и опять обсудил проблему. В свете пояснений Джона Флореса стало понятно, что Ливия избегает смотреть ему в глаза не из-за непослушания, а из-за врожденной скромности; то была не скрытность, а робость. И во время этой встречи, когда родители расслабились, он понял, что Ливия действительно является кроткой и мягкой девочкой.
      Результатом всего инцидента явилось установление более глубоких и осмысленных отношений между школой и коммуной - но это уже другая история. Здесь же особенно интересно ошибочное мнение, которое возникло у директора. Как он смог так явно неверно интерпретировать все сигналы поведения Ливии?
      Ливия языком тела говорила: "Я хорошая девочка, я уважаю вас и школу. Я слишком уважаю вас, чтобы отвечать на ваши вопросы, слишком уважаю, чтобы встречаться с вами глазами с бесстыдной смелостью, слишком уважаю, чтобы защищать себя. Но, конечно, уже само мое отношение скажет вам об этом",
      И разве можно было перевести это ясное сообщение так: "Я не повинуюсь вам. Я не буду отвечать на ваши вопросы. Я не буду смотреть вам в глаза, поскольку я - лживый ребенок. Я буду хитро уходить от ваших вопросов"?
      Конечно же, все дело в различии культур. В разных культурах разные обычаи и, конечно же, разный язык тела. Одни и те же взгляды могут иметь разный смысл, да и сами взгляды различаются.
      Например, в США предполагается, что мужчина. не должен смотреть на женщину в течение сколько-нибудь длительного промежутка времени, если она не дает ему разрешения сигналом языка тела - улыбкой, взглядом, или прямой встречей с ним глазами. В других странах справедливы другие правила.
      В США, если женщина смотрит на мужчину слишком долго, она должна быть готова к тому, что он с ней заговорит. Ее сигнал означает: "Я заинтересована, вы можете ко мне приблизиться". В латиноамериканских странах, несмотря на допустимость более свободных движений тела, такой взгляд мог бы явиться прямым приглашением к физическому приставанию. Отсюда ясно, почему такая девочка, как Ливия, не смотрела директору в глаза.
      Вновь возвращаясь к нашей стране, можно еще отметить, что двое мужчин не должны смотреть друг на друга более краткого промежутка времени, если они не имеют намерения подраться или вступить в близкие отношения. Любой мужчина, смотрящий на другого слишком долго, смущает и раздражает его, и тот начинает думать, что от него чего-то хотят.
      И еще один пример строгости правил того, как можно или нельзя смотреть на других людей. Если кто-нибудь пристально смотрит на нас и мы "ловим" смотрящего на этом пристальном взгляде, он должен отвести свой взгляд первым. Если он не отводит свой взгляд, когда мы это видим, мы чувствуем неудобство и понимаем: что-то не так. И опять у нас возникает смущение и раздражение.
      Долгий взгляд на самого себя
      В попытке понять, как же работают эти правила при визуальной коммуникации, доктор Герхард Нильсен из Копенгагена проанализировал "взгляды" субъектов в своих исследованиях, рассматривающих вопросы самоконфронтации. Чтобы выяснить, как долго и в каких ситуациях интервьюируемые люди смотрят на интервьюирующего, он снимал интервью на пленку и демонстрировал их много раз на малой скорости. Не имея понятия, как долго один мужчина может смотреть на другого во время интервью, он был удивлен, обнаружив, насколько короткими оказались эти взгляды. Человек, смотревший на интервьюирующего дольше всего, был занят этим около 27% времени. Меньше всего смотрел на интервьюирующего человек, который на протяжении 92% времени отводил взгляд в сторону. Половина интервьюируемых смотрела в сторону ровно половину времени, затраченного на интервью.
      Доктор Нильсен сделал вывод: если люди много говорят, они очень мало смотрят на своих партнеров; когда много слушают - много смотрят. По сообщению Нильсена, он ожидал, что люди смотрят на других больше, если их больше слушают, но, к своему удивлению, обнаружил, что те, кто говорит больше, смотрят меньше.
      Согласно исследованиям Нильсена, когда люди начинают говорить, они смотрят сначала мимо своих партнеров. "Существует точное расписание, - поясняет он, - тонкий хронометраж времени, отводимого на говорение, слушание, "смотрение" на человека и мимо него". Большая часть людей смотрит в сторону либо непосредственно перед разговором, либо после начала одного из каждых четырех своих высказываний. Некоторое число людей отводит взгляд в начале половины своих высказываний. Заканчивая говорить, половина людей смотрит на своих партнеров.

К титульной странице
Вперед
Назад