Глухов А. Пастырь на ниве культуры : [митрополит Евгений (в миру Еввфимий Алексеевич Болховитинов)] // Мир библиографии. - 2005. - № 4
Крупный иерарх Русской Православной Церкви и замечательный ученый митрополит Евгений (в миру Евфимий Алексеевич Болховитинов) прожил долгую, насыщенную неустанными трудами жизнь (1767-1837). Он видел "столетие безумно и мудро" (век XVIII); наблюдал "дней Александровых прекрасное начало"; был свидетелем Отечественной войны 1812 г., а скончался в середине царствования Николая I, когда наступил, по определению историков, апогей самодержавия.
Мы как-то забыли, что в свое время митрополит Евгений был знаменит, что наши предки очень ценили и уважали его; достаточно сказать, например, что он был другом Г. Р. Державина. Митрополит Евгений почитался и "книголюбцем знатным", собравшим большую личную библиотеку: он умел читать и для пользы дела, и для творчества, и для души. Этот ученый владыка как назвал его граф Н. П. Румянцев, трудился ради просвещения своих современников и потомков и добился на этом поприще немалых успехов.
Прославленный митрополит прошел хорошую (и порой нелегкую) жизненную школу. Родился он в г. Воронеже в семье небогатого священника, который скончался, когда мальчику не исполнилось и десяти лет. Мать тотчас же пристроила своего сына в хор архиерейских певчих, где в то время кроме пения учили и первоначальным предметам общего образования - чтению, письму, счету.
Затем отроку удалось поступить в местную семинарию, где он учился с 1778 по 1784 г. Напомню, что православные духовные семинарии - это средние учебно-воспитательные заведения для подготовки "юношества к служению православной церкви". Они создавались по указу императрицы Анны Иоанновны во всех епархиях страны. Семинария в Воронеже была одной из старейших в России, она была открыта в 1728 г. Семинаристам преподавали широкий круг предметов, среди которых были: катехизис (краткое изложение основных истин христианской веры и морали в виде вопросов и ответов), священная история, арифметика, чистописание, физика, гражданская и церковная история, география, философия, догматическое и нравственное богословие, церковный устав, русский язык и латынь. Обучение продолжалось, как правило, 8 лет.
Казалось бы, после окончания семинарии дальнейший путь Болховитинова был определен - стать священником одного из приходов губернии, в лучшем случае городского. Но судьба улыбнулась ему. Церковное начальство направило способного юношу в Москву, в высшее учебное заведение - Славяно-греко-латинскую академию, где хорошо помнили, что именно здесь прошел свой первый курс наук М. В. Ломоносов. Послали с уговором, что после завершения образования он вернется в родной город и станет учителем в семинарии.
Начался короткий, но чрезвычайно яркий период жизни Болховитинова в Москве, где он изо всех сил стремился утолить жажду знаний и раскрыть свои творческие возможности. Он усердно занимается в Академии, пользуется сокровищами ее библиотеки и одновременно слушает лекции в Московском университете. Здесь он сблизился со студенческой молодежью, увлекавшейся литературой, и познакомился с Н. И. Новиковым, арендовавшим университетскую типографию, которая находилась около Воскресенских ворот. Болховитинов стал членом литературного кружка, сложившегося вокруг энергичного издателя-просветителя. Среди них были писатель и экономист В. А. Левшин, писатель и историограф Н. М. Карамзин. Один из первых биографов нашего героя Д. Сперанский писал: "В ту пору, когда Болховитинов стал слушать университетские лекции, деятельность новиковского кружка развивалась до высшей степени. Учащаяся молодежь того времени была под сильным влиянием этого кружка".
Уместно напомнить, что годы 1779 - 1789-й историк В. О. Ключевский назвал "новиковским десятилетием" в истории русской культуры.
По предложению Н. И. Новикова молодой студент перевел с французского несколько сочинений литературно-философского содержания. Это - "Похвальное слово чему-нибудь..." Л. Кокле, "Краткое описание жизней древних философов с присовокуплением отборнейших их мнений, систем и нравоучений" Ф. Фенелона и некоторые другие.
У Н. И. Новикова живой и любознательный Болховитинов познакомился с организацией работы типографии, ее оборудованием и увидел лучшие по оформлению образцы книг, титульных листов, виньеток.
Он много читал, охотно посещал книжные лавки, обсуждал прочитанное со своими товарищами по академии и университету. Его интересовали современные произведения отечественных и зарубежных авторов, с большим интересом относился он к французским просветителям.
В самом начале 1789 г. со значительно пополнившимся багажом знаний Е. Болховитинов вернулся в родной город. Он был принят на работу в Воронежскую семинарию и стал преподавать церковную историю, богословие, риторику, греческий и французский языки. Кроме того, его назначили библиотекарем семинарии. Мы не знаем в полном объеме характер его библиотечной деятельности, но один документ из той далекой поры красноречиво говорит о заботах трудолюбивого библиотекаря. В 1793 г., говорится в нем, по ходатайству Болховитинова семинарская библиотека приобрела "123 тома французской энциклопедии с билетом на остальные 80 томов, Словарь Бейля, 68 томов, Сочинения Вольтера..." Неуклонно он поднимался по служебной лестнице: вскоре становится префектом, а затем и ректором семинарии.
Служебная карьера педагога, организатора образования в городе складывалась вполне благополучно. Но этого ему было мало: не только в этом видел он свое жизненное призвание. Прежде всего он организовал небольшой кружок мыслящих людей, куда вошли учителя главного народного училища, врач, помещик, директор народных училищ Воронежской губернии (их имена известны). При встречах они обсуждали вопросы истории, литературы, искусства, увлекались изучением родного края. Душой дела был, конечно, сам Болховитинов.
Он продолжал заниматься переводами сочинений зарубежных авторов. С увлечением, например, переводил философскую поэму известного английского поэта Александра Попа "Опыт о человеке", снабдив свой труд "историческими и философскими примечаниями". В дидактической поэме популярно излагалось учение Лейбница о предустановленной гармонии мира. Переводчик высоко ставил поэму А. Попа и считал, что "со времени его смерти доныне не появилось еще в Англии ни одного превосходного стихотворца".
Чтобы сделать такой вывод, надо было знать и другие произведения Александра Попа и творчество последующих английских поэтов. Более того, ректор Воронежской семинарии читал и французскую литературу, был в курсе тогда еще не очень богатой отечественной книжной продукции. Об этом свидетельствуют, в частности, первенцы воронежской типографии, открытой в 1798 г., в организации работы которой приняли самое деятельное участие и сам Болховитинов, и члены его кружка. Первая вышедшая книга называлась незатейливо: "Опыт воронежской губернской типографии". На самом деле это был литературный сборник, в который вошли произведения многих известных поэтов - М. В. Ломоносова, А. Н. Сумарокова, М. М. Хераскова, Я. Б. Княжнина, И. И. Дмитриева, Г. Р. Державина, Н. М. Карамзина.
Кроме работы в семинарии, переводов, забот о типографии Болховитинов в десятилетний воронежской период писал проповеди, похвальные слова и рассуждения, редактировал переводы. Так, он отредактировал переведенную в семинарии "Всеобщую хронологию знаменитых мужей, прославившихся искусствами, науками, изобретениями и сочинениями во всем свете от начала мира до нашего времени". Редактор присоединил к этой Хронологии краткие сведения об отечественных деятелях - Несторе-Летописце, игумене Сильвестре, епископе Нифонте, митрополите Киприане.
Иногда, правда, он явно переоценивал свои силы, брался за чрезвычайно трудные дела, выполнить которые в тех условиях было невозможно. Он решил, например, написать "Российскую историю", но недостаток источников, нужной литературы вынудил его оставить эту затею. Однако он не опустил руки, а взялся за историю родного края и преуспел в этом начинании - создал и опубликовал в 1800 г. "Историческое, географическое и экономическое описание Воронежской губернии". Это капитальный труд, в основе которого лежит масса документальных источников. На титульном листе указано, что описание "собрано из историй, архивных записок и сказаний ВСППП Е. Болховитиновым". Аббревиатура ВСППП. означает "Воронежской семинарии префект, павловский профессор". Наш современник - писатель, библиофил и краевед О. Г. Ласунский пишет о своем знаменитом земляке: "Предшественников у него не было... он вполне заслужил в наших глазах звание воронежского Колумба. Болховитинов выступил сразу в нескольких ипостасях: он и летописец, и географ-топонимист, и статистик, и экономист, и бытописатель. Исследование вобрало в себя такой колоссальный объем первородных сведений, что и доселе наши ученые припадают к нему, точно к живительному роднику. Прабабушка современных краеведческих монографий, болховитиновская книга продолжает служить людям".
В Воронеже Е. Болховитинов занимал прочное служебное положение, имел интересную работу, был окружен образованными людьми, которые серьезно заботились о развитии народного образования, сам увлекался литературой и науками. И тем не менее в 1800 г. он оставляет родной город. Исследователи предполагают, что это случилось после того, как от тяжелой болезни скончались его жена и дети. Он переехал сначала в Москву, а потом в Петербург, принял монашество под именем Евгений и всю оставшуюся жизнь посвятил церкви. Ушел из жизни он в 1837 г. в сане митрополита Киевского и Галицкого. В историю отечественной культуры он вошел как митрополит Евгений; так до сих пор именуют его ученые. В словарях и справочниках его надо искать именно на слово "Евгений" (в скобках добавляется фамилия Болховитинов). И вместе с тем он остался просветителем-энциклопедистом, которого одинаково влекли науки как духовные, так и светские. Он филолог, историк, библиограф, археограф, музыковед, богослов, библиофил, педагог.
В Петербурге Е. Болховитинов, уже будучи монахом, становится префектом и преподавателем философии и красноречия Александро-Невской духовной академии, образованной на базе семинарии в 1797 г.
Дальнейшая служебная деятельность ученого пастыря складывалась весьма своеобразно. Церковные власти постоянно переводили ценного сотрудника с одного места на другое, вел он почти "кочевой" образ жизни. Уже в 1804 г. Евгений Болховитинов был назначен старорусским епископом и новгородским викарием и переселился из Петербурга в Хутынский монастырь. Затем он - архиепископ в Вологде (с 1808 г.), Калуге (с 1813 г.), Пскове (с 1816 г.). И, наконец, с 1822 г. и до конца своих дней - митрополит Киевский и Галицкий, член Святейшего Синода - высшего органа управления Русской Православной Церкви в тот период.
И что характерно, наряду с исполнением своих непосредственных церковных обязанностей он постоянно и, можно сказать, неутомимо занимался научными изысканиями - всюду, куда забрасывала его судьба. В Великом Новгороде, пользуясь библиотекой Софийского собора, написал "Исторические разговоры о древностях Великого Новгорода", в Вологде подготовил "Описание монастырей вологодской епархии", "О древностях вологодских зырянских", "Историческое сведение о вологодской епархии и о пермских, вологодских и устюжских архиереях". Оказавшись во Пскове, он создает "Историю княжества псковского", пишет о "Летописях древнего славянорусского княжества гор. Изборска" и "Описание шести псковских монастырей".
В Киеве преосвященный Евгений составил "Описание Киево-Софийского собора" и "Описание Киево-Печерской лавры". Более того, в Киеве под его руководством проводились археологические раскопки, в результате чего были обнаружены фундамент Десятинной церкви и Золотые" ворота.
И еще одна удивительная находка неутомимого исследователя. В библиотеке новгородского Юрьева монастыря он обнаружил жалованную грамоту великого князя Киевского Мстислава Владимировича, что само по себе стало большим событием. Но ученый этим не ограничился, он тщательно изучил ее и опубликовал в "Вестнике Европы" (1818 г.). "Примечания..." на эту грамоту - первое в России классическое исследование в области дипломатики и палеографии.
В Петербурге Евгений Болховитинов познакомился с канцлером графом Н. П. Румянцевым - историком, дипломатом, библиофилом и меценатом. Не просто познакомился, но и стал вскоре деятельным членом хорошо известного Румянцевского кружка, который иногда вполне справедливо называют "ученой дружиной". В нем объединилась блестящая плеяда знатоков и любителей отечественной истории и письменности. Среди них - русский книговед и библиограф В. Г. Анастасевич, неутомимый исследователь славяно-русских рукописей П. М. Строев, археографы и библиографы П. И. Кеппен и К. Ф. Калайдович, филолог-славист А. X. Востоков, историк, филолог, библиограф Ф. П. Аделунг, архивист, историк, археограф Н. Н. Бантыш-Каменский, мореплаватель и географ И. Ф. Крузенштерн.
Даже на фоне блиставших своими дарованиями членов "ученой дружины" Евгений Болховитинов выделялся незаурядными способностями, острой наблюдательностью и необычайным трудолюбием. Ученому владыке был близок и понятен девиз Н. П. Румянцева - "Служить всеобщему просвещению", и он ревностно стремился воплощать его в жизни. Он обследовал древние храмы и монастыри, знакомился с их библиотеками и архивами, публиковал и комментировал исторические документы и литературные памятники. Особо следует отметить два из них - это "Хождение игумена Даниила в Святую землю", первый дошедший до нас памятник русского паломничества в XII в., и "Сказание о Борисе и Глебе" - самый интересный и совершенный в литературном отношении памятник из цикла произведений, посвященных гибели совсем юных сыновей князя Владимира.
О широте и многогранности Е. Болховитинова свидетельствует и такой малоизвестный факт: он автор первой в России книги о Грузии. Он же - первым в русской печати - рассказал о знаменитом литературном памятнике грузинского народа поэме "Витязь в тигровой шкуре". Евгений сравнивал поэму с творениями Оссиана - легендарного барда кельтов и Людовика Ариосто - автора героической рыцарской поэмы "Неистовый Роланд"; для примера он перевел начальные строки "Витязя...".
Теперь следует сказать о самом главном труде преосвященного Евгения, благодаря которому он вошел в историю отечественной библиографии, - о его фундаментальном биобиблиографическом словаре русских писателей (720 имен). В работе над ним, а она продолжалась не годы, а десятилетия, ярко проявились все его замечательные качества просветителя-энциклопедиста - целеустремленность при достижении поставленной цели, завидное трудолюбие, жажда знаний и... бескорыстие. А в том, что словарь Е. Болховитинова увидел свет, заслуга Н. П. Румянцева, который финансировал его издание. Канцлер всегда с уважением отзывался о митрополите Евгении: "ученый владыка" пользовался у него неизменным авторитетом.
Предполагают, что мысль о составлении словаря биографий российских писателей возникла у Болховитинова еще в Воронеже, где он углубленно изучал современную литературу и начал заниматься русской историей. Тогда же он, как уже говорилось, познакомился со "Всеобщей хронологией знаменитых мужей" и словарем П. Бей-ля. Сведения же о русских "знаменитых мужах" были весьма скудны.
Одним из первых русских биобиблиографических словарей был известный "Опыт исторического словаря о российских писателях" Н. И. Новикова, вышедший в 1772 г. Он содержал сведения о более чем 300 авторах и был для своего времени лучшим, наиболее полным и единственным. Через три десятилетия после выхода этого словаря в свет Е. Болховитинов назвал его составителя "патриотом нашей литературы", правда, без указания фамилии Н. И. Новикова (имя которого было тогда запрещено упоминать в печати). Но считал, что к началу XIX в. словарь сильно устарел и, кроме того, стал большой редкостью.
Следующий шаг в подготовке биографического словаря российских писателей сделал именно герой этого очерка. Шаг, который привел в конечном счете к созданию первой - после новиковского Словаря - энциклопедии биографий российских авторов. Вот как представлена в книговедческой литературе история рождения этого труда.
В 1805 г. Е. Болховитинов начал публиковать биографии отечественных авторов в только что открытом журнале "Друг просвещения", который редактировал поэт Д. И. Хвостов. Как бы подчеркивая связь со словарем Н. И. Новикова, ученый пастырь назвал свой цикл "Новый опыт исторического словаря о российских писателях". В него вошли биографии как светских, так и духовных писателей и ученых со времен средневековой Руси. Публикации предпослано предисловие, в котором автор изложил цель и задачи издания. Оно начинается такими словами: "История писателей есть существенная часть литературы, потому что они составляют даже эпохи и периоды ее. Но знать писателей чужестранных есть посторонняя для нас честь; а не знать своих отечественных есть собственный стыд наш".
И далее автор представляет подробный план своей работы. Привожу его, чтобы читатели хоть немного почувствовали "аромат" эпохи, послушали, как изъяснялись тогда литераторы, составители ученых трудов. Болховитинов пишет, что в его Словарь войдут:
"1) Российские умершие и живые еще, сколько собрать их успеем, писатели, сочинявшие не только на природном, но и на других языках и заслужившие внимание публики изданием своих сочинений, разумея однако ж сочинения не мелочные и промежуточные, но составляющие книгу, хотя и небольшую. Мы присовокупим к сему и таких писателей древних и новейших, о коих знаем хотя по неизданным еще на свет их сочинениям, и, сколько известно будет, укажем места, где находятся их рукописи.
2) Самые иностранцы, которые будучи на службе Российской, именно для Россиян что-нибудь писали, хотя бы то было и не на Российском языке.
3) Русские переводчики: а) переводившие с азиатских языков, коих знанием не многие хвалиться могут; б) переводившие св. отцов или церковные книги, одобренные и принятые у нас во всеобщее церковное употребление; в) переводившие с похвальным успехом древних классических авторов, а также и многих вообще одобренных и полезных писателей".
Далее Болховитинов добавляет: "Во всех сих статьях мы сколько успеем, стараться будем помещать биографические, а особливо ученые обстоятельства авторов. Означим также время и место издания их сочинений, о мертвых иногда отважимся сказать свое, или других, мнение, а живых все суждение предоставим потомству, которое одно беспристрастно о них судить может".
За два года в "Друге просвещения" было опубликовано по алфавиту (буквы А - К) около 300 статей. От дальнейшего сотрудничества автор отказался, решив издать свой словарь "особо", т. е. отдельной книгой.
Подготовкой "особого" издания Е. Болховитинов, не прерывая других своих многочисленных работ, занимался десять лет. Как известно, все расходы, связанные с изданием словаря, взял на себя Н. П. Румянцев. И вот в 1818 г. в Петербурге увидел свет двухтомник Е. Болховитинова под названием "Словарь исторический о бывших в " России писателях духовного чина греко-российской церкви". После выхода словаря Евгений писал Д. И. Хвостову: "Если бы канцлер не вызвался напечатать моего словаря о духовных писателях на свой счет, то бы ему доныне света не видать. Ибо я не в состоянии был бы употребить свой кошт". Но радость Н. П. Румянцева как издателя и Е. Болховитинова как автора была настолько сильно омрачена бесчисленным количеством типографских опечаток, что они даже сняли свои имена с титульного листа.
Почти десять лет потратил великий труженик просвещения на то, чтобы внести исправления и дополнения в свое детище. Второе "исправленное и умноженное" издание словаря вышло в 1827 г. Этот ценнейший биобиблиографический труд выпустил издатель И. П. Глазунов. Нелишне отметить, что еще в 1803 г. Е. Болховитинов освятил его петербургскую типографию.
Второе издание отличается от первого не только объемом, но и тем, что в конце его приложены алфавитный и хронологический списки (по современной терминологии - указатели) вошедших в него писателей. "На этот раз, - заметил историк библиографии Н. В. Здобнов, - Словарь отвечал самым строгим научным требованиям того времени".
Одновременно Е. Болховитинов планомерно работал над словарем светских писателей, печатая отдельные биографии в журналах "Улей" и "Сын Отечества". Труд был почти готов, но у автора уже не было ни сил, ни времени. И за год до своей кончины он подарил его издателю, историку книги, профессору Московского университета И. М. Снегиреву. Тот начал издавать "Словарь русских светских писателей", внося свои дополнения и исправления, но и ему удалось выпустить только первый том словаря (буквы от А до Г), а подаренную ему рукопись передал известному историку, писателю, библиофилу, академику М. П. Погодину. Он бережно отнесся к труду митрополита Евгения и издал его под маркой журнала "Московитянин" в двух томах под названием "Словарь русских светских писателей, соотечественников и чужестранцев, писавших о России" (1845 г.).
Чтобы создать свой словарь, Е. Болховитинов последовательно знакомился с книжными богатствами России - рукописными и печатными, что в то время было не очень легко. В 1813 г. он с горечью писал своему другу и советчику В. Г. Анастасевичу: "К посрамлению нашему мы доныне еще не имеем и каталога книг своих позднее 12-томного Бакмейстерова (на немецком языке), Сопиков первый вздумал вывести нас из сего стыда". (Здесь имеются в виду "Русская библиография..." Л. И. Бакмейстера и "Опыт российской библиографии..." В. Сопикова).
С присущей ему тщательностью и основательностью Евгений Болховитинов осматривал различные библиотеки, изучал книготорговые каталоги (или, как тогда говорили, росписи), в частности, с изданиями И. П. Глазунова и В. А. Плавильщикова, а также описи монастырских, храмовых и частных библиотек. Правда, среди каталогов имелись, по мнению митрополита, "неполные и неисправные", но были и образцово составленные, такие как Описание рукописей Иосифо-Волоколамского монастыря, подготовленное П. М. Строевым, и его Описание рукописей Ново-Иерусалимского монастыря, каталоги книг Патриаршей и Московской типографской библиотек. И, конечно, имел "преобильный источник" - "Российскую библиотеку..." Л. Бакмейстера и "Каталог писателей, сочинениями своими объяснивших гражданскую и церковную историю" А. Селлия. (Этот труд перевел с латинского на русский язык и издал в 1815 г. Е. Болховитинов). В этом каталоге перечислены русские и иностранные авторы в алфавитном порядке с краткими биографическими сведениями.
При любом удобном случае Е. Болховитинов посещал библиотеки и учреждения различного характера, знакомился с рукописными и печатными книгами, которые в них хранились; некоторые из них привлекали его особое внимание, особенно те, которые располагали самыми богатыми культурными сокровищами. Это собрания Киево-Могилянской академии и Новгородского храма Св. Софии, Кирилло-Белозерского монастыря и Московского архива Коллегии иностранных дел. В разысканиях нужной литературы ученому помогали Н. Н. Бантыш-Каменский, К. Ф. Калайдович, Н. П. Румянцев и другие деятели культуры. Сохранились и документальные свидетельства такой помощи. Граф Н. П. Румянцев пересылал Е. Болховитинову каталоги Библиотеки Академии наук и графа А. Ф. Толстого, открыл для него двери своей обширной библиотеки и познакомил его с реестрами находящихся в ней книг и особенно рукописей.
Одному из своих корреспондентов канцлер писал: "Преосвященный митрополит Евгений, к душевному моему порадованию, у меня обедал; до обеда пробыл в моей библиотеке 2 часа, а после обеда туда же возвратился; вот как надо любить просвещение и все то, где к нему путь открыт". И в другом письме: "Митрополит Евгений обедает у меня каждый день и провождает часа три и более в моей библиотеке со мной". Таким образом, митрополит Евгений смог познакомиться с неведомыми ему рукописями и авторами и пополнить первое издание своего словаря.
По поручению Н. П. Румянцева ряд библиографических материалов пересылал и передавал К. Ф. Калайдович, в частности, отдельные листы "Описания библиотеки... графа А. Ф. Толстого". Калайдович писал канцлеру в Гомель: "У нас митрополит Киевский Евгений - один из знаменитейших иерархов, которому от имени вашего пересылаю листы каталога, говорит, что он во многих отношениях служил ему при сочинении Словаря русских писателей".
Сам Е. Болховитинов вел переписку с писателями и учеными, просил их сообщать ему биографические сведения, разыскивал их в периодических изданиях и сборниках.
О том, какие книгохранилища осматривал митрополит Евгений, какими пользовался каталогами и росписями, с кем вел переписку, о методике его работы над словарем, трудностях, которые приходилось преодолевать, рассказано в книге Н. И. Полетаева "Труды митрополита Киевского Евгения Болховитинова по истории русской церкви". Эта книга содержит богатый фактический материал и основана во многом на архивных материалах. (Мое внимание на это исследование обратил историк отечественной библиографии Д. Н. Бакун, за что я приношу свою благодарность).
Следует добавить, что ученый-энциклопедист собрал большую личную библиотеку, которую он завещал Киево-Могилянской академии. Современные исследователи подчеркивают, что библиотека митрополита Евгения была одной из наиболее известных личных собраний книг России и
Украины (около 13 тыс. названий рукописей и 8,5 тыс. печатных изданий). Она была систематизирована по формату и языкам; книговеды отмечают "пристрастие владельца ко всевозможным справочникам, энциклопедическим изданиям, словарям, каталогам, библиографическим каталогам". Это была творческая лаборатория ученого с подготовительными материалами его трудов. Сейчас эта библиотека, к сожалению, рассредоточена по разным книгохранилищам стран СНГ.
В заключение повторю, что Евгений Болховитинов написал много всевозможных работ, в том числе и богословского характера, но в историю русской культуры он вошел как создатель биобиблиографического Словаря русских писателей, который стал образцом для многих поколений отечественных историков, филологов и библиографов.
Литература:
Болховитинов Е. А. Словарь исторический о бывших в России писателях духовного чина греко-российской церкви. Изд. 2-е, испр. и умноженное. - СПб.: Изд-во И. Глазунова, 1827 (Переиздан в 1995 г.).
Евгений (Болховитинов Е. А.). Словарь русских светских писателей, соотечественников и чужестранцев, писавших в России. Сочинение митрополита Евгения: В 2-х т. - М., 1845.
* * *
Антохин Г. В. Очерки истории печати Воронежского края. 1798-1917. - Воронеж, 1973.
Бычков А. Ф. О словарях русских писателей митрополита Евгения. - СПб., 1868.
Евгений (Евфимий Болховитинов) // Энциклопедический словарь Брокгауз и Ефрон: Биографии. Т. 5. - М., 1994.
Здобнов Н. В. История русской библиографии до начала XX века. 3-е изд. - М., 1955.
Кауфман И. М. Русские биографические и биобиблиографические словари. - М., 1955.
Кожемякин И. В. Е. А. Болховитинов // Очерки литературы Воронежского края. - Воронеж, 1970.
Козлов В. П. Колумбы российских древностей. - М., 1985.
Ласунский О. Г. Воронежские писатели и литературоведы. - Воронеж, 1975.
Ласунский О. Г. Литературные прогулки по Воронежу. - Воронеж, 1985.
Митрополит Евгений (Е. А. Болховитинов). Жизнь и творчество: Энциклопедический словарь. - Воронеж, 1998.
Полетаев Н. И. Труды митрополита Киевского Евгения Болховитинова по истории русской церкви. - Казань, 1889.
Шанский Д. Н. Болховитинов Евфимий Алексеевич (в монашестве Евгений) // Отечественная история с древнейших времен до 1917 г. Энциклопедия. Т. I. - М., 1994.
Шмурло Е. Ф. Митрополит Евгений как ученый. - СПб., 1888.
