Известия ВОИСК. 18 выпуск(5)

      Евгений Баконов,
      ученик 11 класса МОУ «Шольская средняя
      общеобразовательная школа» Белозерского района.

      Научный руководитель – учитель
      русского языка и литературы
      Наталья Ивановна Парфенова.


      СЛЕДУЯ ОТЦОВСКОМУ «НАСТАВЛЕНИЮ...»

      (история жизни И. В. Дерибина)

      В наши дни понятие нравственности стало большой редкостью. Касается это прежде всего семейного воспитания, что очень важно в наше время, так как вопросы формирования подрастающего поколения должны быть в центре внимания. Не секрет, что нынешние родители очень мало уделяют внимания детям, сами порой не являются примером нравственного поведения.

      В нашем создающемся краеведческом музее есть необычный экспонат – «Наставление сыну Ване». Его автором является заслуженный врач РСФСР Василий Иванович Дерибин. Это наставление – образец выполнения отцом своего родительского долга не на словах, а на деле, потому что вся жизнь автора была отдана служению людям и вызывала огромное уважение. Оно датировано 20 января 1946 года. Два месяца оставалось жить Василию Ивановичу. Как врач, он отлично осознавал приближающийся конец. Хотелось помочь хотя бы советом 15-летнему сыну Ивану, предостеречь его от возможных ошибок в жизни, направить в правильное русло. Неподдельной заботой отца, которому предстоит разлука с сыном навсегда, грустью, печалью, твёрдостью и самообладанием автора поражает этот документ.

      Так чем же рекомендовал Василий Иванович руководствоваться в жизни?

      1. В отношении квалификации.

      «У тебя, кажется, имеется стремление учиться в Морском училище. Что ж, неплохо. Здесь только потребуется хорошее знание математики, но если приложить старание и труд, то можно овладеть и математикой. Придется изучить также некоторые иностранные языки, особенно английский, но и этого при старании можно легко достигнуть. Специальность по этой части лучше выбрать кораблестроение и береговую службу. Если не представится возможность учиться, то поступи просто на один из заводов рабочим...»

      2. «Если будешь жить в большом городе, как, например, в Ленинграде, то, как можешь, старайся не поддаваться соблазнам – там их очень много. Прежде всего старайся как можно дольше не курить и не употреблять спиртных напитков. Старайся вести знакомство только с хорошими, честными людьми и избегай всяких авантюристов и пьяниц...»

      3. «Живи всегда по бюджету. Если первое время заработок будет небольшой, то всё рассчитывай так, чтобы тебе хватало средств до следующей получки, да ещё немножко сэкономь про запас. Никогда не расходуй больше того, что имеешь».

      4. «Будь во всём аккуратен, честен. Честный труд облагораживает человека».

      5. «Не завидуй другим, будь всегда доволен тем, что имеешь».

      6. «Будь опрятен и чистоплотен в быту и на деле. Одевайся чисто и прилично. Старайся, чтобы на костюмах и на пальто не было ни морщин, ни пятнышек, чтобы воротнички всегда блестели, как снег».

      7. «Старайся по кино и театрам не ходить или только изредка с хорошими людьми. Когда будешь зарабатывать, тогда насмотришься и кино, и театров, будешь сам жить хорошо и прокормишь под старость свою мать».

      «Это наставление никому не показывай, а храни его для себя. Твой папа.

      Желаю всего лучшего в жизни.

      20 января 1946 года. Помни советы папы».

      А теперь, чтобы познакомиться с биографией автора послания, обратимся к статье Н.И.Парфеновой «Заслуженный врач РСФСР»:

      Родился Василий Иванович 7 июля 1890 года, о чем гласит «Выпись из метрической книги о родившихся за 1890 год»: «...В семье православных крестьян Ивана Зосимовича и Ксении Васильевны Дерибиных, проживающих в деревне Куршиевской Кирилловского уезда Новгородской губернии, родился сын Василий. Крещён священником Петром Рубиновым и псаломщиком Дмитрием Покровским в Чужераменской церкви Кирилловского уезда Новгородской губернии».

      В семье Вася был единственным сыном, рос окружённый заботой и любовью родителей. Учился в школе, мечтал с детства о том, что будет лечить людей, облегчать их страдания, поэтому с 1907 по 1910 год продолжал обучение в Вологодской губернской земской фельдшерской школе.

      И вот получено свидетельство о том, что «...Василий Дерибин признан достойным звания фельдшера и утвержден в этом звании с правами и преимуществами, предоставленными законом».

      С 15 июля 1910 года фельдшер Дерибин приступил к работе в качестве заведующего Покровским медучастком Кирилловского земства. Здесь он лечил больных по 2 октября 1915 года, о чем говорит запись в его «трудовом списке». С первых лет Василий Иванович снискал уважение и любовь пациентов своей компетентностью, добротой и заботой о больных.

      Но шла Первая мировая война, и Дерибин в октябре 1915 года призван на военную службу в качестве военфельдшера, а затем с сентября 1918 года по сентябрь 1921 года был мобилизован в Красную Армию, где выполнял обязанности старшего врача полка. После окончания Гражданской войны, в 1921 году, Василий Иванович поступил в Ленинградский университет, в 1922 году был переведен в Институт медицинских знаний, окончил в нем курс, получив квалификацию врача.

      С 16 февраля 1924 года Дерибин стал заведовать Шольской участковой больницей и одновременно был её главным врачом.

      Верные друзья – Иван Дерибин и Генрих Добытое. Фото 1950 года

      Василий Иванович был поистине врачом-универсалом: мог сделать операцию, вылечить зуб, принять роды, а самое главное – всегда правильно ставил больному диагноз, что подтверждают пациенты.

      В 1927 году участковая больница была реорганизована в районную, и Дерибин стал заведующим Шольской районной больницей. Сохранился положительный отзыв о работе больницы за 1936 год:

      «Зав. больницей врач Дерибин В. И. работает 11 лет. Очень отзывчивый и хороший врач, пользующийся огромным авторитетом не только среди рабочего и колхозного населения района, но и далеко за его пределами. Работает не покладая рук, не считаясь со временем рабочего дня и с выходными днями».

      С 22 ноября 1939 года по 30 июля 1940 года в звании военврача 3-го ранга участвовал В. И. Дерибин в составе эвакогоспиталя 1778 в финской кампании. Затем он вновь вернулся к прежнему месту работы, но с начала Великой Отечественной войны был призван в Советскую Армию, в составе эвакогоспиталя служил в армии до июня 1943 года. После непродолжительного лечения его снова назначают заведующим ШРБ, где он и работал до августа 1945 года.

      Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 20 августа 1945 года Василию Ивановичу Дерибину за «выдающиеся заслуги в области народного здравоохранения » было присвоено звание заслуженного врача РСФСР.

      Семья Дерибиных жила при больнице, в местечке Сосновка (что находилась в Шоле), была очень дружной и гостеприимной. Именно здесь в зимний морозный день 19 декабря 1930 года родился сын Иван. Тяжелая болезнь, привезенная с фронтов, подорвала здоровье Василия Ивановича, и 16 марта 1946 года он скончался. Сотни благодарных пациентов провожали врача в последний путь. Пожилые люди, их дети до сих пор хранят добрую память об этом замечательном, поистине талантливом враче, добром и порядочном человеке».

      Сын бережно хранил «Наставление» отца и старался в жизни следовать ему. Иван Васильевич рано повзрослел, во всем помогал матери, много читал, увлекался охотой по примеру отца. В 1948 году окончил школу, поступил учиться в Харьковское военно-авиационное училище. Стал специалистом наземной службы связи, служил в Австрии. Здесь был демобилизован. Поехал в Ленинград, поступил на завод, получил рабочую специальность (опять же по рекомендации отца). Здесь женился и с женой Ией вернулся в Шолу. Шола, Липин Бор, Белозерск – вехи трудового пути. Почти 20 лет жизни посвятил работе в редакции газеты «Новый путь». Об этом вспоминают бывшие коллеги.

      Из воспоминаний В.В.Афанасьевой: «Доброжелательный, интеллигентный, с военной выправкой редактор газеты И.В. Дерибин (его внешность чем-то напоминала мне актера М.Ульянова ) принимал меня на работу в редакцию в апреле 1987 года. А поскольку мне предстояло начинать трудовую деятельность в сельхозотделе (а я была не журналист и не сельхозник и даже никакого представления не имела о деревенской жизни), очень волновалась. На всю жизнь запомнила его подбадривающие, успокаивающие простые слова: "Не волнуйтесь, Вы со всем справитесь". И в течение всех совместных лет работы я всегда ощущала внимание и поддержку Ивана Васильевича и коллег по "цеху".

      В то время газета основывалась на организации материалов от внештатных корреспондентов с мест (лесопунктов, хозяйств, предприятий города и района). А после обкомовской проверки... нам пришлось срочно перестраивать работу газеты – писать материалы самим. Было трудно, порой мучительно сложно, но под мудрым руководством Ивана Васильевича газету удалось изменить.

      С завсельхозотделом И. В. Пашниковой мы часто бывали на полях и фермах хозяйств, в те времена их было много, в системе давались материалы с предприятий АПК. Сельское хозяйство было приоритетной и значимой темой в газете. Материалы и информации не задерживались.

      Иван Васильевич ценил и уважал работу корреспондентов, уважал за труд.

      Еженедельно проводил планерки – от каждого требовал по способности, каждому воздавал по труду. (Я имею в виду действующую в редакции систему выплаты гонораров и штатным, и внештатным корреспондентам.) При его руководстве особенно удачными были праздничные номера газеты, в подготовку которых большой вклад вносили наши внештатные авторы.

      Образованный, интеллигентный, деликатный, он был внимателен и уважителен к людям независимо от ранга и занимаемого положения в обществе. Мне было приятно, очень приятно, что у нас часто совпадали мнения о людях. Нравилось, что в Дери-бине не было ничего показного. Он всегда старался остаться в тени, всегда отводил себе самую скромную роль. Все, кто его знал, запомнили его скромность, порядочность, доброту, участливость, умение сопереживать и разделить радость, дать нужный совет, на всех у него хватало внимания и душевного тепла. У Ивана Васильевича можно было учиться мудрому, спокойному отношению к жизни. Сколько людей шло к Ивану Васильевичу поговорить о делах и просто за обычным житейским советом, и для каждого он находил время. Ещё нравилось его умение слушать и слышать, жизнелюбие и добрый юмор.

      Доброжелательный, компанейский Иван Васильевич был доступным в общении. Любил петь, знал очень много популярных (особенно на военные темы) песен и в приватной, нестандартной обстановке мог позволить коллегам даже поцеловать его в щёку.

      Когда И.В. Дерибин ушёл на пенсию, поддерживал с нами, его коллегами, теплые отношения, и когда в сельхозотделе сократили работника, я осталась одна и очень переживала: справлюсь ли? Иван Васильевич снова вселил уверенность в мои силы.

      Хороший руководитель, славный замечательный человек оставил добрый след в моей душе и у всех, кто знал его и кто с ним общался".

      Владимир Проняев делится воспоминаниями: «В конце прошлого года нашему ветерану труда Ивану Васильевичу Дерибину исполнилось бы 80 лет. К сожалению, он ушёл от нас уже более 9 лет назад, летом 2001 года. Ушел навсегда, оставив белозёрам лишь добрую и светлую память о себе. Он прожил очень яркую, интересную жизнь, сменив несколько профессий, но никогда не менял свой характер и убеждения.

      Иван Васильевич после окончания Харьковского авиационного училища служил в Советской Армии в группе советских войск, располагавшихся на территории Австрии, работал после завершения службы на одном из ленинградских предприятий, затем поехал на малую родину, в Шолу, трудился в местном райисполкоме, был переведен на партийную должность в Белозерский РК КПСС, успел ознакомиться и с соседним Вашкинским районом, откуда через 4 года был направлен в редакцию нашей газеты, где был заместителем редактора, а затем возглавил наш коллектив. В течение 17 лет он бессменно руководил выпуском нашей районки, которая в те годы была единственным "зеркалом", отражающим жизнь района всесторонне и правдиво. Эти годы ветеран всегда считал лучшими в своей жизни, в которые он внес самый значительный вклад в развитие района.

      Мне лично он запомнился как активный и умный член партийного бюро Белозерского райкома КПСС, работая в котором он всегда оказывал значительное влияние на формирование правильных и конкретных решений этого органа, на укрепление партийных рядов и воспитание молодых коммунистов.

      Иван Васильевич запомнился мне как образец выполнения партийного долга, спокойный и уравновешенный. Он всегда умел с людьми, занимающими любые посты и должности, избегать конфликтных ситуаций, найти самый разумный компромисс. Особенно запомнилась его работа в районном совете ветеранов войны и труда, где он без остатка отдавал всю свою жизненную энергию, ум и опыт заботе о нуждах белозерских ветеранов. Никогда не забывал и свою родную Шолу – всегда относился к запросам земляков с максимальными вниманием и уважением. И они отвечали ему тем же.

      Светлый образ Ивана Васильевича Дерибина всегда с нами – сотрудниками районки. С ним мы сверяемся постоянно при выпусках газеты "Белозерье": а как бы оценил очередной номер, его содержание Иван Васильевич?

      В моей памяти его знаменитая фраза: "критику не любит никто, но её надо постоянно воспринимать и делать соответствующие выводы..." Эти слова очень уважаемого и любимого им государственного и партийного деятеля Сергея Мироновича Кирова с завидной регулярностью любил повторять Иван Васильевич.

      Вся светлая жизнь этого человека, очень скромного и непритязательного, обладающего острым умом и чувством тонкого юмора, является сегодня для всех нас примером для подражания. Особенно для молодёжи, ищущей себя в тумане современного бытия.

      Лучше, чем в заметке, посвященной 70-летнему юбилею И. В. Дерибина, мне, конечно, уже не написать об этой незаурядной личности... В моей памяти и, надеюсь, в памяти всех знающих его белозёр он навсегда останется, надеюсь, делавшим при жизни всё возможное для блага наших читателей, всего населения района».

      Обобщая высказывания коллег, прихожу к выводу, что Иван Васильевич был бесконечно предан своему делу, любил и уважал людей и свою профессию. Считаю, что эти качества он перенял от своего отца, который завещал ему честно трудиться. Дерибин умел заметить в людях хорошее, поддержать, поблагодарить. Общался со многими вологодскими писателями и поэтами, которых от души принимал в редакции. Переписывался с С.В. Викуловым, высылал ему газету «Новый путь». Сохранились книги с тёплыми надписями от Александра Романова, Сергея Викулова, Виктора Коротаева, Леонида Беляева, Виктора Астафьева, Александра Цыганова и др.

      Ивана Васильевича любили не только коллеги, но и близкие друзья и родственники. Он был разносторонним человеком. Его дочь, Наталья Ивановна Парфёнова вспоминает: «Любимое занятие его – чтение книг. Он с детства и до самой смерти не расставался со своими любимыми друзьями. Круг чтения Ивана Васильевича широк. Но больше всего его привлекали фантастика и приключения, детективы, книги военной тематики. А. Дюма, М. Рид, А. К. Дойль, Ю. Семенов, Б.Полевой – его любимые авторы. «Три мушкетёра» и «Повесть о настоящем человеке» он мог перечитывать бесконечно. У него была огромная, с любовью и вкусом собранная библиотека. В прежние времена их буквально приходилось доставать через книжные магазины, подписку (приложения к журналам «Огонёк», «Сельская молодежь» и др.), брата-книголюба, живущего в г. Ленинграде (для приобретения той или иной ценной книги необходимо было сдать определённые килограммы макулатуры). Меня он тоже приучил к чтению очень рано. У меня всегда были самые интересные и лучшие детские книги. На каждый праздник я получала от отца в подарок книгу с хорошей, доброй надписью. Когда я болела, он сидел у моей кровати и "лечил" меня книгой. Очень радовался появлению внуков. Приезжал в Шолу, с любовью общался с ними, рассказывал сказки и свою любимую книгу «Повесть о настоящем человеке», как он говорил: "книгу о дяде Лёше Мересьеве". Отец всегда уважительно относился к своей матери Анне Григорьевне, которая воспитывала меня до школы, в этом сын Василия Ивановича тоже строго следовал наставлению отца.

      Человек чистой, доброй и красивой души, он был красив и аккуратен во всем. Особенно следил за своим внешним видом: отутюженные брюки с чёткими стрелочками, светлая рубашка и неизменный галстук, до блеска начищенные ботинки. Это было привычкой всей жизни».

      Л.В. Лобытова вспоминает: «Иван и Генрих дружили с детства и до самой смерти Ивана Васильевича. Их связывали очень сердечные и теплые отношения. Они встречались в Шоле, Белозерске, Вологде. В Шоле бывали вместе на охоте (в молодости оба были страстными охотниками), на рыбалке любили посидеть за разговорами, вспоминали прошлое, обменивались мнениями о книгах, пели любимые песни «Огромное небо», «Субботним вечером» и др. Генрих неоднократно гостил у Ивана Васильевича в Белозерске. Иван Васильевич часто бывал в командировках в г. Вологде, мы встречались у нас. Общительный, доброжелательный, очень скромный и человечный, он пользовался нашей неизменной любовью и уважением. Всегда вспоминали родителей Ивана Васильевича – Василия Ивановича и Анну Григорьевну и родителей Генриха Михайловича – отца Михаила Григорьевича (дважды Герой Социалистического Труда, председатель колхоза «Родина» Вологодского района) и мать Анну Андреевну. Очень тепло о них говорили. Михаил Григорьевич, встречая Ивана на областных совещаниях, всегда интересовался, был ли тот у Геры (так он называл сына). Когда Ивана не стало, мы испытали огромную горечь от этой потери. Теперь нет и Генриха. Я, приезжая в Шолу, бываю на могиле Ивана, вспоминаю его. Он в моей памяти».

      Таким образом, знакомство с биографиями отца и сына Дерибиных приводит к выводам, что эти люди прожили поистине замечательные жизни, честно послужив людям. Они внесли значительный вклад в славные страницы истории своей малой родины, а значит, и всей страны.

      Максим Шадрин,
      ученик 11 класса,
      МОУДОД «Станция
      юных туристов» г. Тотьмы.

      Научный руководитель – педагог
      дополнительного образования
      Ольга Михайловна Корешкова.


      ТИКСНЕНСКИЙ БОГАТЫРЬ ВИХОРЬ И ПРЕДСТАВИТЕЛИ ЕГО РОДА


      В нашей семье сохранилось несколько преданий о знаменитом в округе силаче Александре Николаевиче Шестакове по прозвищу Вихорь. Жил он в деревне Мальцево и был из рода, деревенское прозвище которого «Вихорьковы». Моя бабушка, Градислава Николаевна Шестакова, тоже представительница данного рода. А бабушка Градиславы Николаевны – родная сестра того самого Вихоря, имя которого навсегда вошло в местные предания. Почти все «Вихорьковы» были высокого роста, коренасты, женщины отличались особой статью.

      Самое известное в округе предание про то, как купец Пестов проспорил крестьянину Вихорю мешок с мукой, мы услышали от нескольких респондентов, но самый подробный рассказ был у А.В. Шестакова, моего деда:

      «Однажды пришёл Вихорь в лавку купца Пестова, что находилась в деревне Фоминское, увидел там большие мешки с мукой, около 100 кг каждый. И говорит купцу: "Надо бы муки купить, да денег нет". Купец Пестов всем давал товар в долг под запись, но, зная о великой силушке покупателя, сказал ему: "Бери и понеси, если донесёшь, то твоё и будет". Взвалил Вихорь мешок на одно плечо и пошёл домой в деревню Мальцево. А купец хитёр был и послал вслед за силачом своего приказчика. Так дошли они до Рыжакова моста через реку Тиксну под деревней Быково. Пожалел пестовский посыльный Вихоря и говорит ему: "Передохни немного". Ведь от дома купца Пестова до этого моста почти 7 км. Вихорь остановился, перекинул мешок на другое плечо и двинулся дальше. "Если ты устал, то передохни сам, а мне старухе на замесь надо нести", – услышал от него в ответ посыльный купца. Впереди на пути Вихоря был глинистый угор, "глиненник". На этом месте всегда было грязно и скользко, поэтому не захотел приказчик пачкать ноги, провожая настырного мужика до дома, ведь и так было уже ясно: донесёт силач мешок. Вернувшись в лавку, посыльный рассказал всё купцу, а тот в ответ только подивился».

      В одной из своих книг местный краевед А. В. Кузнецов рассказывает о том, что в 1994 году в газете «Тотемские вести» прочитал интересную заметку «Были и на Тиксне богатыри». А опубликовал её уроженец деревни Быково (что находится на территории нашего поселения) В.И.Макаров. В заметке Василий Иванович рассказывает то же самое предание: «До революции в деревне Фоминское торговал купец Пестов. А в 11 километрах от Фоминского стояла деревня Верхотина, где жил силач по прозвищу Вихорь, по фамилии Шестаков. Как-то раз купец предложил ему на спор отдать без денег куль муки (6 пудов], если Вихорь унесет его на плече до своей деревни. Отдохнуть, по условиям спора, он мог только у моста через реку Тиксну. Ударили по рукам,- и в путь. Дан Шестакову был провожающий, продавец Пестова. Дойдя до моста, богатырь отдыхать не стал, а только тряхнул на плече куль и пошагал дальше, до дома».

      Известно, как много русский народ создал сатирических сказок о глупых, злых или упрямых людях, жестоких барах и жадных попах. Содержание данных вариантов пересказа не походит ни на одну из них. Предание говорит о богатырской силушке крестьянина и большом его желании накормить семью. Удивляет и благородство купца, его уважение к мощи человека из народа. Но всё-таки купеческая жилка не позволяет Пестову поверить Вихорю на слово и щедро подарить мешок с мукой бедному крестьянину. Чтобы не «остаться в дураках» и чтобы всё было по чести, отправляет купец первой гильдии за богатырём своего человека для присмотра.

      А вот в предании, которое Ю.В. Шувалов услышал от своей тётушки Н.П.Беловой (Шестаковой), племянницы Вихоря, купец Пестов явно не на высоте:

      «Пришёл Вихорь к купцу Пестову перед праздником (Пасхой) занять муки на пироги. А купец "был навеселе" и решил подзадорить силача: "Если унесёшь без остановки до дома, то денег не возьму, отдам задаром". Вихорь мешок на плечо и пошёл по дороге. А Пестов на лошади рядом едет и подсмеивается: то предлагает силачу остановиться и пот утереть, то чайку попить. Но Вихорь всё равно шлёпает дальше. Только на мосту один раз остановился перекинуть мешок с одного плеча на другое».

      Пересказ данного предания нам пришлось услышать ещё от нескольких респондентов. Были пересказы яркие, полные и просто в нескольких словах. Подчас сюжет предания подвергался вольной интерпретации и зависел от личности рассказчика, его словарного запаса и от желания общаться с нами. Суть предания была одинакова: восхищение Вихорем – «своим» человеком, из народа. Правда, один рассказчик утверждал, что силач из лавки купца Пестова нёс мешок с мукой, другой – «с зерном», а третий – «с сахаром».

      Литературоведы различают предания исторические (например, об Иване Грозном, Александре Суворове) и топонимические (например, о происхождении названий городов). Наше предание, бесспорно, является историческим, так как его герои, тиксненский крестьянин Вихорь и купец Пестов, – реальные люди, жившие на территории современного Погореловского поселения Тотемского района Вологодской области, что находится на берегу реки Тиксны (притока реки Сухоны).

      Известно, что, возникнув из рассказов очевидцев, предание при передаче удаляется от фактической первоосновы и, в конце концов, сближается со сказкой и легендой. Но так ли это? Какими на самом деле были купец Пестов и крестьянин по прозвищу Вихорь?

      Местный краевед А.В.Кузнецов в своих книгах неоднократно писал о личности самого купца Пестова и его родственниках. Собранные нами воспоминания респондентов будут служить дополнением к уже опубликованному материалу.

      «Основателем семейной династии Пестовых был крестьянин Василий Александров сын Пестов, который в середине XIX века занялся скупкой у тиксненских крестьян льняной кудели, самодельного грубого холста-мешковины, зерна, замороженного творога, дёгтя и других деревенских продуктов натурального хозяйства, а также даров местной тайги – тетеревов, глухарей, рябчиков. Все эти товары новоявленный купец оптом продавал городским скупщикам с Вологды, Архангельска, Москвы и Санкт-Петербурга. С течением лет Василий Пестов разбогател и на свой капитал выстроил огромный двухэтажный деревянный дом с жилым мезонином (по-местному – мизинетом) наверху. Внизу купец разместил лавку, где стал торговать мелочным товаром, ситцами (мануфактурой), чаем, сахаром, керосином. За товар деньги сразу не просил, должников записывал в особую книгу – рассчитаться всегда можно было натурой или деньгами, кому как удобнее. Торговля у Пестова спорилась».

      Скончался Василий Пестов во второй половине XIX века и был похоронен на сельском кладбище, которое «роскошными и дорогими памятниками, если не считать одного мраморного, поставленного над могилой бывшего церковного старосты Василия Александровича Пестова... не могло похвалиться. Повсюду лишь видны небольшие деревянные кресты с едва разбираемыми надписями».

      «...Наследники Пестова в целом успешно продолжали дело отца, являясь владельцами двух деревянных и каменного домов в Фоминском, торговых лавок рядом с домом, а также в деревнях Маныловица и Борщовка. Была у Пестовых заведена своя смолокурня, а в Николе на Толшме они содержали два кирпичных заводика. Был кирпичный завод и на Фоминке -в Задунайском поле, за Пашиным гумном. Именно из этих кирпичей Пестовы возвели себе дом».

      В предании о тиксненском богатыре Вихоре фигурирует внук Василия Александровича Пестова, Александр Андреевич, на долю которого выпало перенести все тяжести первой половины XX века. Родился Александр Пестов в 1868 году. Хотя в 1842 году уже было открыто Погореловское училище, купеческий сын получил домашнее образование. В «Журнале чрезвычайных и очередных тотемских уездных и земских собраний» за 1906 год упоминается об Александре Андреевиче Пестове как о попечителе земского училища. К тому времени ему уже «38 лет, женат, имеет троих детей». В клировой ведомости за 1915 год его имя повторяется. Пестову к тому времени 47 лет.

      Состояние местного купца позволяло заниматься благотворительностью, поэтому он делает пожертвования и церкви, и училищу. Так, в 1897-1898 учебном году в земском училище появились «стенные часы ценою 7 рублей», подаренные попечителем.

      Жену Александра Пестова (местные крестьяне называли её «хозяйкой») величали Прасковьей Ивановной. «С простыми людьми супруги Пестовы беседовали только по делам, а круг общения у них был свой, не деревенский».

      «По рассказам моей бабушки, купцы Пестовы жили в своём доме в деревне Фоминское только весной, летом и осенью. После уборки урожая они уезжали в Петербург. Бабушка родом была из Калининского сельсовета. Семья её считалась зажиточной, поэтому родители с детьми ездили в гости к Пестовым по праздникам. Запомнился бабушке богатый магазин Пестовых, вкусная рыба и конфеты с начинкой, которая растягивалась, как резинка.

      В будние дни хозяйка дома всегда находила себе работу, хотя хороший семейный достаток позволял ей жить праздно. Она ходила в переднике из мешковины, сама распоряжалась прислугой, даже контролировала, сколько дров положили в печь», – рассказывает Т. В. Зарубина.

      В представлении крестьян Александр Андреевич и Прасковья Ивановна Пестовы были «добрыми хозяевами, давали крестьянам в долг баранки, сахар, мануфактуру под лён, под зерно» и «хорошо платили за работу». «Моя мама работала у купца Пестова каждую осень. Она убирала лён с полей. Хозяева были довольны её работой. Когда привозили в магазин ткань, звали маму: "Лизутка, бери себе любой материал". Давали бесплатно, знали, что осенью отработает», – вспоминает С.А.Овчинникова.

      Товары в лавке купца всегда были качественными и доступными всем. Но особой роскошью считалась дорогая шерстяная ткань, отрез которой щедрые отцы или мужья могли позволить себе купить в качестве подарка не так уж и часто. Ткани из лавки Пестова носились очень долго. В страшные годы Великой Отечественной войны вещи из шерсти подвергались неоднократному перекрою, и их носило несколько поколений детей. «В войну из шерстяной юбки на подкладке мама сшила одежду всем своим детям: мне – платье, младшей сестре Тамаре – платьишко, а из подкладки – двум братьям – 2 рубахи».

      Одна беда была у Пестовых: крестьяне понимали, что сын их «Паня Пестов, не в себе». Ребята, пользуясь его простодушием, выпрашивали у купеческого сынка разные сладости, а тот тайком таскал их из лавки.

      «С установлением советской власти перспективы семейного дела Пестовых стали туманными... В конце концов и Пестовы не избежали беззаконного раскулачивания. Поначалу у них отняли все три дома, лавки и заводы, выселив в баню. Ходили также слухи, что купеческую семью из родной деревни отправили куда-то на Печору, где все Пестовы и сгинули без следа».

      Трудно сейчас сказать, жив ли кто из потомков того самого Александра Андреевича Пестова. Поговаривали, что «два сына Пестовых приезжали к особняку после войны, копали на гумне землю и ночью уехали. Вероятно, искали клад».

      На сельском кладбище вплоть до 1950-х годов 20 могил принадлежали представителям рода Пестовых. На одном из мраморных памятников отчётливая надпись: «От любящих детей родителю». Рядом два надгробия из кирпича, очень высокие, а сверху гранитные плиты, на которых были число, год рождения и смерти. Плиты исчезли с кладбища, когда в здании церкви разместилась школа. Всего вероятнее, что кладбищенские плиты использовали в строительных целях. И.В.Беляевскии рассказывал, что «когда в деревню Погост из деревни Жилино перевезли бывший дом купца Селиванова, для фундамента стали собирать камни и вспомнили про памятники. Так одна чёрная плита с кладбища оказалась под углом дома».

      Крестьянин Шестаков Александр Николаевич родился во второй половине XIX века в деревне Мальцево (в народе – Верхотина) Погореловской волости, которая ещё в начале этого же века называлась Тиксненской, Тотемского уезда. «Около 80 дворов насчитывалось в деревне. Избы все ладные, высокие, чаще двухэтажные. На задворках каждого обязательно банька. Веками жители этих мест кормились от земли, реки и леса». Был Шестаков из рода «Вихорьковых», и прозывали его односельчане за богатырскую силу Вихорем. Имел он жену и тринадцать детей». Но обо всех детях Вихоря узнать не удалось. «Старший сын, Василий Александрович (1907-1943), жил с семьёй в деревне Никола соседней волости. Погиб в войну в «селе Каменка Изюминского района Харьковской области». Второй сын, Алексей Александрович, после войны жил в деревне Федоровская и работал "страховщиком" (на современный лад – страховым агентом). Старшую дочь. Клавдию отдали замуж в соседнюю деревню Петрилово за Кринкина. Их дом сохранился и по сей день». А вот младшая дочь Нина «была тринадцатым ребёнком в семье, где все трудились не покладая рук и беспрекословно подчинялись воле отца». «Она была в девичестве Шестаковой и замуж в 1934 году, в 19 лет, тоже вышла за Шестакова из "Рачёнковых"». «Молодым поставили добротный дом, в котором они зажили по-своему счастливой жизнью». После войны предложили мужу «работать в Тотьме в лесхозе по специальности ветеринар. В те годы там держали около 400 лошадей». «На Загородней улице они выстроили дом».

      Жизнь самого А. Н. Шестакова была долгой. «Рассказывали, что Вихорь в сенокос с пота выпил холодной воды из родника, простудился и вскоре отдал Богу душу». «Умер Александр Николаевич в 1948 году в возрасте 82 лет, оставив после себя большое потомство славных людей и добрую память».

      А вот о занятиях Александра Николаевича, его характере сведений не сохранилось. Простой крестьянин никогда не был в центре внимания односельчан, как купец Пестов. Но все-таки малоизвестные предания о Вихоре, которые удалось записать в единственном варианте в пересказе А.В. Шестакова и А. Ф. Лазарева, проливают свет на его личность.

      Богатырь из деревни Мальцево не только исправно занимался крестьянскими делами, но был, ко всему, и хорошим плотником. Помощи в плотницком деле просить стеснялся и управлялся с брёвнами без посторонней силы. «Однажды решил он срубить дом. Ушёл в лес и жил там. Один заготовил брёвна, один углы срубил и брёвна обложил. Только потом позвал мужиков, чтобы те помогли перевезти готовую избу в деревню» (А.Ф.Лазарев).

      По натуре своей Вихорь считался степенным, малословным, но если его выводили из себя, умел дать отпор. «Вихорь был толковым плотником, да и работал за двоих, поэтому приглашали его односельчане на подмогу, когда ремонтировали или ставили себе дома. Нрава он был спокойного, всё делал молча. Однажды рубили мужики сруб, и Вихорь с ними работал. Но оказался в бригаде такой ехидный мужичонка, что покою не давал Вихорю, так и лез под кожу, хотел разозлить богатыря и посмотреть, какой тот в ярости. Надоел назойливый мужичок Вихорю, и решил он тоже над ним подшутить, но не словом, а делом. Схватил неожиданно рукавицы насмешника, положил их на сруб, а потом поднял с земли бревно и закатил его на новую избу, да так, что рукавицы оказались между двумя брёвнами. Попрыгал, попрыгал хозяин "портяниц", подёргал за край ткани, но так и не мог толку дать, так как мал был ростом, да и богатырской силой не обладал. Под хохот плотников пришлось ему топором обрубать рукавицы, ведь без них быстро мозоли набьёшь» (А.Ф.Лазарев).

      Любил Вихорь не только работать, но и, как все деревенские мужики, выпивать по праздникам. Только никто в деревне не мог перепить этого богатыря. «Водка раньше продавалась в трёхлитровых бутылях, а это четверть ведра. В праздник выпил такую бутыль Вихорь, все ожидали, что он упадёт. Но не тут-то было! Встал и пошёл по деревне к дому. Правда, шёл, покачиваясь, но говорить ещё мог. "Будь ты тройи, будь ты тройи", – приговаривал богатырь, обижаясь на слабую крепость водки» (А. В. Шестаков).

      Разгулявшегося не на шутку, Вихоря легко было подзадорить, вызвать на спор. «Однажды Вихорь оказался на пристани. Он поспорил, что может задержать пароход. И действительно, схватившись за канат отходившего от пристани парохода, остановил его вместе с вращающимся винтом. Пароход не мог отплыть от берега, пока Вихрь не отпустил канат» (А. В. Шестаков).

      ПРИЛОЖЕНИЕ

      1. Из воспоминаний Александра Фёдоровича Лазарева (1951 г. р.), жителя п. Юбилейный:

      Предание о Вихоре я слышал от своей матери, Анны Петровны Лазаревой, которая приходилась богатырю из деревни Мальцеве племянницей.

      1. Вихорь попросил у купца Пестова мешок зерна в долг, а тот ему сказал: «Унесёшь мешок без остановки до дома, значит, отдам его тебе бесплатно». Вихорь мешок взвалил на плечо и в путь отправился, а Пестов вместе с ним своего человека послал. Дошли они до моста через реку Тиксну под деревней Петрилово. Остановился Вихорь, но мешок даже перекидывать на другое плечо не стал. А человек Пестова отправился обратно домой, чтобы доложить купцу, что тот проиграл.

      Слышал я от матери ещё два предания о силе Вихоря.

      2. Однажды решил он срубить дом, а помощи у мужиков просить не стал. Ушёл в лес – жил там. Один заготовил брёвна, один избу срубил и брёвна обложил. Только потом позвал мужиков, чтобы те помогли перевезти дом в деревню.

      3. Вихорь был толковым плотником, да и работал за двоих, поэтому приглашали его односельчане на подмогу, когда ремонтировали или ставили себе дома. Нрава он был спокойного, всё делал молча. Однажды рубили мужики сруб, и Вихорь с ними работал. Но оказался в бригаде такой ехидный мужичонка, что покою не давал Вихорю, так и лез под кожу, хотел разозлить богатыря и посмотреть, какой тот в ярости. Надоел назойливый мужичок Вихорю, и решил он тоже над ним подшутить, но не словом, а делом. Схватил неожиданно рукавицы насмешника, положил их на сруб, а потом поднял с земли бревно и закатил его на новую избу, да так, что рукавицы оказались между двумя брёвнами. Попрыгал, попрыгал хозяин «портяниц», подёргал за край ткани, но так и не мог толку дать, так как мал был ростом, да и богатырской силой не обладал. Под хохот плотников пришлось ему топором обрубать рукавицы, ведь без них быстро мозоли набьёшь.

      Моя бабушка по отцу, Лазарева Клавдия Васильевна, рассказывала, что когда-то на праздник Девятую приезжал силач Поддубный и вызывал желающих побороться за «четверть». Вышел мужик из деревни Залесье и, не зная всяких приёмов, уложил Поддубного.

      Отец моей матери, Шестаков Пётр Николаевич (1879-1942), жил в деревне Мальцеве. До революции он был урядником, у меня и фотография его есть. Дед женился два раза. От первой жены у него был сын Александр. От второй жены – шестеро детей. После революции хотели у него дом отнять, но пожалели детей и отрубили только от дома двор. Этими брёвнами застелили лягу на дороге к Святому ключу, чтобы могла проходить лошадь с ношей.

      2. Из воспоминаний Ольги Борисовны Лазаревой (1952 г. р.), жительницы п. Юбилейный:

      Моя свекровь, Лазарева Анна Петровна, из рода «Вихорьковых», рассказывала о своей тётке по линии отца, Антоновой (Шестаковой) Анне Николаевне. Жила она в относительном достатке, была у них с мужем мельница в деревне Федоровская, а у Шестакова Петра Николаевича семеро детей. Вот и ходили племянники к тётке в гости, знали, что всегда там их накормят и с собой кусок дадут. Анна Николаевна умела лечить скот и людей лечила травами, знала заговоры. Хотела передать их племяннице. Но племянница, Анна Петровна, была неграмотной и записать их не могла, а запомнила со слов мало.

      3. Из воспоминаний Нины Фёдоровны Дробининой (1928 г. p.), жительницы д. Погорелово:

      В деревне Якуниха жил Шестаков Александр, который мешок унёс из лавки купца Пестова домой и перекинул мешок с мукой на другое плечо только на мосту через Тиксну. Силы был необыкновенной. У него был брат Пётр (Юра Шувалов – внук этого Петра), а ещё сестра Анна. Эту женщину я помню. В войну нагрузит чунки дровами и тащит домой. Лошадь могла утащить двое таких чунок. У Анны был сын Николай, у Николая дочь Градислава Николаевна (сейчас Шестакова).

      У Шестакова Александра Николаевича (Вихоря) было четверо детей. Прозвище у него такое, потому что «бойкой был». Старший его сын, Василий Александрович, жил в Николе, женился, имел четверых детей. Погиб на войне, вскоре умерла и жена. Старший сын Василия Александровича (тоже Василий) жил у тётки по матери в деревне Петрилово. О нём может рассказать Русинов Николай Александрович, потому что речь идёт о сестре его отца, которая приютила племянника.

      Второй сын Алексей Николаевич. Запомнила, что он работал страховым агентом. Один раз пошёл на Камлеш, там всего было два дома, возвращался лесом, выходил к Быкову и помер в лесу. Нашли его не сразу.

      Дочь, Клавдия Александровна Кринкина, жила в деревне Петрилово.

      Дочь, Нина Александровна Шестакова (замуж вышла тоже за Шестакова, «Рачёнкова»), жила в Тотьме. Муж пришёл с войны и устроился на работу в милицию.

      Антонова (Шестакова) Анна Николаевна была травницей. В войну люди часто страдали от чирьев, а Анна Николаевна варила «пластырь»: церковная свечка, мыло да лечебная трава. Моя мама однажды ловила рыбу и простыла, на спине образовался большой нарыв из семи дыр. Этот пластырь я прикладывала ей к спине, он прилипал и вытягивал гной.

      У Антоновой (Шестаковой) Анны Николаевны была дочь, Екатерина Николаевна, моя крёстная. Уехала она из деревни в Ярославль. Там вместе с мужем работала на заводе. Когда началась война, на заводе стали изготовлять противогазы, а потом предприятие и вовсе эвакуировали на Урал под Свердловск. Екатерина ехать отказалась, и муж вместе с маленьким сыном отправился в эвакуацию без неё. Так навсегда разошлись их пути, после войны они не встретились. Екатерина Николаевна попросилась на фронт и прошла всю войну на передовой. У неё было много наград. После войны она служила в церкви под Москвой. Тогда посылала мне посылки, а в них тёплые сапоги, платочки, часы. У меня есть её фотография.

      Сохранился снимок и второй дочери Анны Николаевны, Елизаветы, которая тоже жила в Ярославле. Рядом с ней – племянницы, дочери брата Николая Николаевича (Екатерина и Нина). Катя живёт в Москве, а Нина – в Ярославле, всегда ко мне заходит.

      С Анной Николаевной в войну вместе ходили за дровами в лес. Все были из одной деревни Федоровская. Она с большими санями пойдёт, а мы, подростки, с маленькими. Трудно было ей затаскивать сани в гору, просила нас помочь. Когда приходили домой, она, не спрашивая, быстро сгружала дрова с наших саней.

      У самого Вихоря была дочь Нина Шестакова. Вышла замуж за «Рачёнкова» (прозвище) Николая с Верхотины. Он работал в Тотьме в милиции, был на войне. Жили они в большом доме с двумя трубами по Загородней улице, не доходя до магазина в сторону монастыря.

      Клавдия Шестакова (Кринкина) из Петрилова – это тоже дочь Вихоря. Вихорь не был очень большим, как мой сын Василий.

      4. Из воспоминаний Агнии Анатольевны Двойнишниковой (1927 г. р.), жительницы д. Погорелово:

      Александр Александрович и Прасковья Ивановна были добрыми хозяевами, давали крестьянам в долг баранки, сахар, мануфактуру под лён, под зерно. У них было шестеро детей, один сын, Паня Пестов, не в себе.

      5. Из воспоминаний Нины Николаевны Художиловой (1933 г. р.), жительницы д. Погорелово:

      О купцах Пестовых слышала от мамы. Мама говорила, что они были добрые люди. Крестьяне на них работали, а они хорошо платили. Хозяйку звали Парасковьей, как хозяина – не помню. У них был сын Паня, дурачок. У церкви находились две могилы Пестовых под гранитными плитами. Вероятно, это были могилы супругов Пестовых. А где похоронен Паня – не знаю.

      6. Из воспоминаний Людмилы Александровны Селивановой (1930 г. р.), жительницы д. Ивакино:

      О купцах Пестовых рассказывала моя мама. У них был хороший магазин. Мой отец до раскулачивания тоже держал два магазина в деревне, но товар в них был дешёвый, доступный всем. Но, к примеру, хорошую ткань (не ситец) можно было купить только у Пестовых. С простыми людьми они беседовали только по делам, а круг общения у них был не деревенский. В семье Пестовых было три сына, один дебил.

      7. Из воспоминаний Татьяны Васильевны Зарубиной (1955 г. р.), жительницы п. Юбилейный:

      По рассказам моей бабушки, купцы Пестовы жили в своём доме на Фоминке только весной, летом и осенью. После уборки урожая они уезжали в Петербург. Моя бабушка родом была из Калининского сельсовета. Семья её считалась зажиточной, поэтому родители ездили в гости к Пестовым.

      Хозяйка дома всегда находила себе работу, хотя хороший семейный достаток позволял ей жить праздно. Она ходила в переднике из мешковины, сама распоряжалась прислугой, даже контролировала, сколько дров положили в печь.

      Был у Пестовых магазин богатый. Запомнились моей бабушке вкусная рыба и конфеты с начинкой, которая растягивалась, как резинка.

      Ходили слухи, что два их сына приезжали после войны к своему особняку, выворачивали столбы, что-то искали, видимо, клад. Но в этом мало вероятности. Из-за границы они бы приехать в Россию не смогли. Неизвестно, что за люди приезжали и что они искали.

      8. Из воспоминаний Фарушева Алексея Александровича (1941-2009), жителя д. Погост:

      О доме купцов Пестовых мало знаю. Слышал, что приезжал кто-то из Пестовых после войны, копали на гумне землю и ночью уехали. Вероятно, искали клад.

      9. Из переписки Надежды Васьяновны Левитской с О. М. Корешковой:

      Насчёт дома Пестовых я ничего не помню. Хорошо запомнились отличные памятники на кладбище и даже одна из надписей: «От любящих детей родителю».

      10. Из переписки Татьяны Вассиановны Левитской с О. М. Корешковой:

      А вот две могилы Пестовых на кладбище я помню. Рядом были два надгробия из кирпича, очень высокие, а сверху плита, на которой были подписи, число и год рождения и смерти. Разрушены они были раньше, чем колокольня.

      11. Из воспоминаний Серафимы Александровны Овчинниковой (1921-2006), жительницы д. Погорелово:

      Моя мама работала у купца Пестова каждую осень. Она убирала лён с полей. Хозяева были довольны её работой. Когда привозили в магазин ткань, звали маму: «Лизутка, бери себе любой материал». Давали бесплатно – осенью отработает.

      Ткани в магазин привозили очень качественные. В войну из шерстяной юбки на подкладке мама сшила одежду всем своим детям: мне – платье, младшей сестре Тамаре – платьишко, а из подкладки – двум братьям – две рубахи.

      Дом после революции отняли, а хозяева сбежали. Здание двухэтажное, из красного кирпича. Ещё школа занимала двухэтажное деревянное здание (ранее приспособленное для дворни), два дома Кулика (не помню: фамилия это или прозвище). В начале 40-х годов школа снимала в шести частных домах второй этаж.

      Директором ШКМ был Линьков Н. М. В 40-м году в школе было 7 пятых классов. Комплектация классов – 38 человек, делить можно было при наполняемости 42 ученика.

      В 1942 году в Погорелово перевели из Тотьмы пятый детский дом. Это были эвакуированные с Ленинграда дети. Решили под детский дом отдать здание школы.

      12. Из воспоминаний Юрия Владимировича Шувалова (1961 г. р.), жителя д. Фоминское:

      Я из рода «Вихорьковых». Мой дед, Пётр Николаевич, брат известного в округе Вихоря. У меня есть его фотография в военной форме. Когда-то эту фотографию нашла одна из моих тёток у кого-то на Ивакине. Ей долго не хотели давать снимок, боялись, что не вернёт. На фото было два человека, но пересняли только одного деда, Петра Николаевича. Сейчас про моего деда может рассказать только Нина Петровна (моя тётя), которая живёт в Рязани.

      Дети Петра Николаевича: Анна Петровна Лазарева (умерла, жила в д. Петрилово), Михаил Петрович (Ярославль), Александр Петрович, Василий Петрович (умер, жил в Тотьме), Маргарита Петровна (Мончегорск), Лидия Петровна Шувалова – моя мать (умерла), Нина Петровна (Рязань). Мой двоюродный брат, Александр Фёдорович Лазарев (сын Анны Петровны), пострадал во время взрыва на компрессорной станции в посёлке Юбилейный в 1976 году, он награждён орденом.

      Предание о Вихоре я услышал от Нины Петровны.

      Пришёл Вихорь к купцу Пестову перед праздником (Пасхой) занять муки на пироги. А купец «был навеселе» и решил подзадорить силача: «Если унесёшь без остановки до дома, то денег не возьму, отдам задаром». Вихорь мешок на плечо и пошёл по дороге. А Пестов на лошади рядом едет и подсмеивается, то предлагает силачу остановиться, пот утереть, то чайку попить. Но Вихорь всё равно шлёпает дальше. Только на мосту раз остановился перекинуть мешок с одного плеча на другое.

      Шестаков Пётр Николаевич (примерно 1887-1890 года рождения). Его дети:

      Шестаков Александр Петрович (1906) – участник финской и Отечественной войн. Жил в д. Погорелово. У него четверо детей: Александр, Алексей, Валентина (двое дет), Нина (1 дочка). Жена Люба. Рост Александра Петровича – 1,85 см. Работал водителем. Служил тоже водителем, звание – ефрейтор, за период службы объявлено 7 благодарностей от командования. В 1942 году – медаль «За оборону Сталинграда», в 1945 году – медаль «За боевые заслуги».

      Шестаков Михаил Петрович жил в Ярославле. Михаил был высокий, статный, рост – 187 см. Работал инструктором по вождению.

      Шестакова (Лазарева) Анна Петровна (1920) жила в д. Петрилово. Дети: Владимир (2 дет.), Александр (2 дет.), Сергей (1 реб.), Нина (2 дет.) Анна работала в совхозе дояркой и вела дом. Её муж, Фёдор Андреевич, участник войны, работал бригадиром.

      Шестаков Василий Петрович (1925) жил в Тотьме. Дети: Галина (1 реб.), Василий (1 реб.), Анатолий (1 реб.). Василий работал водителем, был участником войны. Он был призван на войну в 1943-м, когда исполнилось 18 лет.

      Шестакова (Шувалова) Лидия Петровна. Дети: Юрий, Валерий. В основном трудилась в совхозе в животноводстве в Ярославской обл., Рязанской, затем в Погорелове.

      Шестакова (Белова) Нина Петровна (1935) живёт в Рязани. Дети: Александр (1 дочка), Елена (2 сына). Работала в Рязани на оборонном заводе.

      Шестакова (Страхова) Маргарита Петровна живёт в Мончегорске. Сын Сергей.

      Судьба этих женщин, как и многих в то время, одинакова. Они уезжали из деревни от голода, тяжёлой работы на лесозаготовках в города и работали, кто в няньках, затем на различных фабриках, предприятиях, причём с четырьмя классами образования.

      13. Из воспоминаний Валентины Яковлевны Лазаревой (1938 г. р.), жительницы д. Петрилово:

      Мой муж, Иван, из «Вихорьковых». Все «Вихорьковы» жили в деревнях Федоровская и Мальцево. Об одном силаче из этого рода я знаю предание: «Поспорил Вихорь с купцом Пестовым, что донесёт мешок с сахаром из лавки до своего дома, то есть из деревни Фоминское до деревни Мальцево. Не поверил ему купец. А Вихорь прошёл полпути и только на мосту через реку Тиксну перекинул мешок с одного плеча на другое, даже не останавливаясь».

      У этого Вихоря, Шестакова Александра Николаевича, были братья и сестра: Анна Николаевна (в замужестве Антонова), Пётр Николаевич, Григорий Николаевич.

      У Петра детей было много. Шестакова Анна Петровна (в замужестве Лазарева), её дети: Лазарев Володя, Лазарев Саша в Юбилейном (жена Ольга Борисовна), Сергей, Нина. Шестаков Василий Петрович жил в Тотьме, уже нет в живых. Шестаков Александр Петрович, его дети: Нина, Валя, Шура. Шестакова Лидия Петровна (в замужестве Шувалова). Долго жила в Ивановской области, её дети: Юрий, Валерий.

      Не знаю, какой родственницей приходится им Шестакова Клавдия Александровна (в замужестве Кринкина). Её дети: Иван, Сашка Кринкин (сейчас живёт в Вологде), Раиса (живёт в Карабанове).

      Шестаков Григорий Николаевич из деревни Федоровская – дед моего мужа. О нём мы мало знаем. Но, вероятно, он тоже был крупным мужчиной, как и все «Вихорьковы».

      Мой муж, Лазарев Иван Васильевич, ростом 1,80 м, его вес – 80 кг. Пришёл из армии, стал работать в колхозе, потом был долго шофёром, ездил по бездорожью на ГАЗ-52. Последнее место работы – слесарь компрессорной станции ЛПУ «Юбилейный». В молодости был сильный. Сам валил лес на дом. Уходил в лес за 8 км и за день успевал топором свалить, отрубить вершину и ветки, а потом окорить по 20 деревьев. Один раз заготовил за день 29 стволов, заблудился в лесу и от усталости не мог прийти домой.

      Наш сын, Василий (1967) перерос отца, он – 1,85 м, а внук, Евгений (1989), – 1,92 м.

      Тётку моей свекрови, Шестакову (Антонову) Анну Николаевну, я видела один раз, когда ходила к ней в деревню Федоровскую. Тогда у меня родилась первая дочь Тамара, она всё время плакала, покою не давала. Вот свекровь и отправила меня к своей тётке, которая умела многое. В народе её прозывали «коновалихой» – и баранов выкладывала, и скот лечила, и детей заговаривала. Женщин после родов лечила от молочницы, сама разрезала грудь, вкладывала в рану тряпочку, смазанную салом и настоем из трав. Помогало. Коровам шептала какие-то слова на ухо, и они становились смирными, тогда доить их было гораздо легче. О способностях этой женщины знали многие в округе, а она ходила по деревням, чтобы помочь людям.

      Когда я пришла к ней из-за Тамары, увидела старую женщину, она из-за стола не выходила, разговаривала сидя, но было видно, что она высокого роста. Хозяйка сделала из лучины «прясницу», «наговорила на неё» и сказала, что место «прясницы» под половой балкой в нашем доме. Так я всё и сделала, но пока «ребёнок не выревелся, всё ревел».

      14. Из воспоминаний Ивана Васильевича Лазарева (1935 г. р.), жителя д. Петрилово:

      Мой дед, Шестаков Григорий Николаевич, из деревни Мальцево был родным братом того самого Вихоря, про которого рассказывают легенды. Он был участником Первой мировой войны, с которой не вернулся. После него осталась одна дочь (моя мать), Шестакова (в замужестве Лазарева) Агния Григорьевна. Судьба матери была тяжёлой. После известия о гибели мужа бабушка вышла второй раз замуж за Викульева, родила сына и вскоре сама умерла, оставив Агнию сиротой. Отчим снова женился, а свою падчерицу отдал замуж в 16 лет за моего отца, Василия Ивановича Лазарева из деревни Петрилово. Кстати, молодой муж был такого же возраста. Поженились молодые в 1923 году.

      Дети рождались один за другим, но не все выживали: Александра (1926), Галина (1928), Лидия (1932), Иван (1935), Тамара (1939). Мать моя, Агния Григорьевна, была хороша собой: с чёрной косой, высокая, кость широкая. В старости полная. Когда мой отец ушёл в 1941 году на фронт, осталась одна с детьми, а их было пятеро, младшей – 2 года. В войну было всем тяжело. Старшую Александру вместе с другими девчонками их деревни Петрилово отправили в Ленинградскую область рыть окопы. Поработав немного, они сбежали и по болотам, лесам долго добирались до дома.

      Отец вернулся с войны, но прожил всего 2 года, умер в 1947. Был после войны у них с матерью ещё один ребёнок (мальчик), но не выжил. После смерти мужа Агния Григорьевна больше замуж не выходила и даже не принимала никаких шуточек на этот счёт. Умерла в возрасте – 81 год, доживала 5 лет до смерти удочери в Ярославле.

      15. Из воспоминаний Градиславы Николаевны Шестаковой (1947 г. р.), жительницы д. Боярское:

      Родилась в деревне Федоровская. У отца до войны была другая семья. Он жил с матерью, женой и двумя детьми, Катей и Ниной. В войну, когда отец был на фронте, жену его парализовало, и она умерла. Дети остались с бабушкой Анной Николаевной.

      У мамы до войны тоже была другая семья. Муж погиб на войне, и она осталась одна с дочкой Люсей. После войны два овдовевших человека стали жить вместе, появились на свет ещё две дочери (Градислава и Александра).

      Всех детей в семье подняла бабушка, Антонова Анна Николаевна (сестра известного в округе богатыря Вихоря). Вся семья жила в её доме. Маме и отцу было некогда – они целый день на работе, а бабушка успевала и за ребятами присмотреть, и по хозяйству похлопотать. Эта очень высокая и сильная женщина носила тяжёлые ноши сена на спине, а для овец и коз – осиновые вицы. Раскладывала их на жерди, просушивала – и готов корм на зиму. До самой смерти на здоровье не жаловалась, была всегда на ногах, нитку в иголку могла вдеть без очков даже в старости. Умерла спокойно. Случилось это в 1958 году.

      У Антоновой (Шестаковой) Анны Николаевны было четверо детей: Елизавета (Ярославль), Екатерина (Слуцк), Раиса (Белоруссия) и Николай (д. Федоровская). У Николая от первого брака две дочери: Екатерина и Нина. Женился второй раз. У второй жены дочь Людмила. Совместные дети: Градислава, Александра.

      После войны мой отец был председателем колхоза «Прожектор», а мама – разнорабочей. Семья жила всегда с коровой. Чаще всего корове давали кличку Машка. Сколько таких чёрно-белых Машек было у нас, сейчас не вспомнить. Я помогала каждый год во время сенокоса: загребала сено, носила копны, а вот корову не доила, этим занималась только мама и никого из нас не заставляла. Нехитрому мастерству дойки научила меня свекровь, когда я вышла замуж в деревню Маслиха.