Передать словами, пусть великого русского языка, всю непередаваемость личности Валерия Гаврилина очень непросто. Почему? А он не укладывается в привычные формы большого художника. Первое впечатление — учитель средней школы, привыкший терпеливо объяснять давно всем известную истину — 2x2=4. Но кто-то сомневается. И опять тихим скромным голосом, не раздражаясь и не злясь, он объясняет ученику, что 2x2=4. Что-то было смиренное в его небольшой фигуре, в его манере разговаривать, в его благожелательности к партнеру, в его манере преувеличивать достоинство сидящего рядом человека. И это шло не от лукавства или неискренности, нет. Это было природное уважение к тому, кого послали сегодня к нему обстоятельства в собеседники.
И при всей смиренности его, Гаврилин был жестко определенным в своем отношении к музыке, вообще к искусству. Он никого не убеждал, никого не переманивал к своему видению музыки, но своей позиции строго и неколебимо никому не уступал.
На Руси то там, то здесь рождаются люди, которые в силу Богом данного таланта становятся защитниками всего исконно русского, только этими правдолюбцами, чувствующими душу русского народа, и держится Русь. И не только чувствующими, но и очищающими то, что замусорено борзыми, крикливыми, судорожно старающимися успеть раньше других выскочить на авансцену жизни. Николай Рубцов, Валентин Распутин, Виктор Астафьев, Валерий Гаврилин — все эти пронзительные певцы земли русской, скромные и несуетные. У них есть что сказать о своем путаном народе, у них болит душа и сердце, а не глотка и язык. Из этой славной когорты (немногочисленной) и Валерий Гаврилин. Он рожден был для того, чтобы пропеть что-то новое о России. Ему только слышанными мелодиями, ему только слышанным раздольем русской песни, он как из кристального, незамутненного родника черпал новые песни, новые только им услышанные голоса.
Большое счастье у того, кому судьба дает возможность встретить большой талант, незаурядную личность. Подавляющее большинство — средние люди, которые несут в душе то, что уже слышали от кого-то или видели где-то. Они питаются уже готовым мнением. Талант — сам рождает новый мир. Еще небывалый, еще невиданный. Вот таким был Валерий Гаврилин.
В жизни, на первый взгляд, как я уже говорил, он казался тихим и скромным. Но в искусстве он был ярким, звонким, колокольным, неожиданным, раздольным и щемяще родным. Когда он садился за рояль и тихо говорил: «А может быть, так попробуем?», то начиналось нечто абсолютно неожиданное и в то же время как бы когда-то слышанное, так точно выраженное и желаемое.
После долгих раздумий я все-таки решился поставить на сцене театра им. Евгения Вахтангова спектакль по роману Василия Макаровича Шукшина «Я пришел дать вам волю». Василия Макаровича уже не было в живых. И только поэтому я решился. Почти сразу же, как только началась работа над инсценировкой, возникла мечта пригласить на спектакль Валерия Александровича Гаврилина. Вахтанговцы уже встречались с Гаврилиным на спектакле о Пушкине. Пленительный вальс звучал в этом спектакле. Но здесь была другая задача. «Я пришел дать вам волю». Что же должно звучать в музыке при такой-то задаче? «Я пришел дать вам волю». Тем более в первоначальном замысле естественно должна звучать русская мелодия. Но какая и как ее выразить? Чудились скоморохи, которые бы взяли на себя миссию многолюдного восстания... Многолюдие!! Скоморохи! Довольно смутное представление было у меня о скоморохах. Но по-другому, казалось, уже невозможно. Правда, сначала мне мечталось — попросить композитора написать песни на стихи Есенина, Рубцова, тем более А. С. Пушкин писал, что Степан Разин одна из самых поэтических фигур русской истории. Но эти стихи не очень ложились на средневековую музыку. Да и какая она, эта старинная музыка? Скоморохи, как известно, за свои озорные и подчас циничные песни и прибаутки жестоко изгонялись и уничтожались. При царе Алексее Михайловиче был издан указ, чтобы музыкальные инструменты «гудебные бесовские сосуды и маски отбирать и жечь, а скоморохов бить батогами и ссылать». Этот жуткий указ говорил, что скоморошество было ненужным государству. Все это совпадало с видением будущего спектакля — жесткого, раздольного и песенного. Но какие они, скоморохи?
И когда мы получили согласие В. А. Гаврилина на работу в спектакле «Я пришел дать вам волю», мы несколько успокоились. И совсем уж были убеждены, что тема скоморошества была выбрана правильно, когда Валерий Александрович предложил такую ядреную и в то же время такую задиристую и горькую музыку, что сразу стало ясно — мы нашли музыкальную тему спектакля. Только зная так старинную музыку, русскую песню и только так, любя их, мог Валерий Александрович сочинить музыку к спектаклю.
Откуда-то из глубин народного песнопения, откуда-то из ключевой чистоты народных напевов возникла, наверное, музыка к спектаклю.
И решилась с этой музыкой проблема массовок в таком многолюдном спектакле. Не надо нагонять студентов, которым скучно и безынтересно стоять на сцене. Скоморохи и был народ. Скоморохи в своих невиданных мелодиях и выражали народ и его мечту. Если говорить честно, то в спектакле самым сильным и убедительным была музыка Валерия Гаврилина, Тут было попадание в русскую музыку. Какие тревожные и какие-то барабанные, жутковатые переходы в мелодиях. И недаром большинство мелодий перешли в его знаменитые «Перезвоны».
Валерий Гаврилин был одним из крупнейших русских композиторов. Мало кто так выражал Русь во всем ее раздолье и широте и какой-то щемящей тоске и тревоге. Его мелодии свежи и неожиданны. Его музыка многообразна. Он прозрачен и глубок. Я просто счастлив, что судьба подарила мне такую встречу.
Валерий Гаврилин был мощный русский музыкант и нежный, стеснительный человек. Какие письма он писал мне (да и не только, конечно, мне). Сколько в них было добра и истинного внимания к твоим работам. И как только он видел фильм или слышал радиозаписи, он непременно писал письмо, где не скупился на самое высокое слово о твоей работе. Это был просто панегирик, не всегда мной заслуженный. Но согревалась душа от этого тепла, просто чудного человека.
Валерий Александрович Гаврилин — это ярчайшая страница русской музыки. Настоящая музыкальная вершина. И добрый, нежный и интеллигентный человек.
Март 2000 г., Москва