Народное слово в живой речи

 

 

 

 

М. В. Богданова

Обобщенно-родовое значение слова «человек» в поэзии Н. А. Клюева

 

(Вологда)

 

Образу человека в культуре и языке в последнее время уделяется довольно большое внимание. Например, в кандидатской диссертации Т. В. Чумаковой «Образ человека в культуре Древней Руси» сказано: «Центральное место в мировоззренческой системе восточно-христианской культуры занимает понятие “образ”, имеющее огромную смысловую наполненность. Значимость этого образа обусловлена тягой к яркому, образному мышлению, характерной для русской культуры, и с христианской концепцией образа».[1] По справедливому замечанию Татьяны Вендиной, только язык позволяет исследователю увидеть и понять человека изнутри. В центре внимания культуры в целом стоит «исследование проявлений “человеческого духа” в языке, обычаях, обрядах, мифах, то есть, иными словами, анализ процессов восприятия, познания, мышления и эмоционального отношения человека к миру» [2].

Слово человек можно отнести к числу культурных концептов — значимых слов, встречающихся практически во всех естественных языках мира, а также к ключевым словам эпохи, способным объяснять семантику других слов [3]. Такие слова несут в себе потенциальный заряд огромного опыта предшествующих поколений, культуры и менталитета всего народа. В концептах сконцентрирован многовековой опыт, культура и идеология каждого народа. Н. Д. Арутюнова рассуждает: «Если Бог создал человека, то человек создал язык — величайшее свое творение. Если Бог запечатлел свой образ в человеке, то человек запечатлел свой образ в языке. Он отразил в языке все, что узнал о себе и захотел сообщить другому. Человек запечатлел в языке свой физический образ, свое внутренне состояние, свои эмоции, интеллект, свое отношение к предметному и непредметному миру, природе — земной и космической, свои действия, свои отношения к другому человеку» [4]. 

Путь к осмыслению феномена человека лежит не столько через естественные науки, сколько через естественные языки. Человек стал объектом философской мысли и лингвистических исследований. При изучении языкового образа человека стали обсуждаться концепты душа, дух, сердце, стыд, совесть, ум, рассудок и др. Образ человека в художественных мирах (Ф. Тютчева, В. Хлебникова, Б. Пастернака и др.), а также в философской системе А.Ф.Лосева был предметом обсуждения в 1996 году на конференции «Образ человека в культуре и языке» [5]. 

В художественном мире Н. Клюева этот концепт является одним из центральных. При составлении поэтического словаря Н. Клюева наше внимание привлекла тематическая группа «Родовое название человека и отнесенность к человеку». Она включает, по данным частотного словоуказателя поэтического словаря Н. А. Клюева [6] , 8 лексем: человек (16 словоупотреблений), человече (3), люди (26), человеческий (21), человечий (22), людской (14), человечество (2), люд (3) — всего 107 употреблений.

Эта группа слов обладает большим семантическим потенциалом. Ее семантическое поле связано с выражением философских представлений о мире и определением духовных ценностей человека.

При обращении к художественным текстам, в частности, к поэзии Н.Клюева, для выяснения содержания поэтического слова нельзя ограничиваться только толкованием его лексических значений — нужно изучить его в составе поэтической фразы, определив тот культурный фон, который явился необходимым условием для формирования образного значения слов в поэтическом произведении [7].

Как поэт-философ Н. Клюев мыслит широкими общими категориями. Его интересует не только отдельный человек, а весь род людской, весь род человеческий или человечий род — его происхождение и существование:

От младшей Евы, в Месяц Скиний,
Род человеческий рожден
.
[7, 129]

Человечий бренный род
Согрешил в Адаме, —
Мы омыты вместо вод
Крестными кровями.

[6, 76]

Ада пламенные своды
Разомкнуть дано лишь нам,
Человеческие роды
Повести к живым рекам.

[10, 149]

Оценивает Н. Клюев и достоинства человеческого рода, который живет, любит, трудится, созидает, выдумывает, мечтает:

Бор незнаемый кедровый,
Где надменным нет прохода
В наговорный терем слова! —
Человеческого рода,
Струн и крыльев там истоки…

[13,5]

Род людской и шила недомыслил,
Чтоб заплатать бездну или ночь;
Он песчинки по Сахарам числил,
До цветистых выдумок охоч.

[10, 322]

Кроме фразеологических сочетаний род людской, человечий род, человеческий род большую обобщающую силу имеют сочетания названных прилагательных с отвлеченными существительными, дающими названия качеств, свойств и деяний людей, их существования и общения: 

человечий — разум, муки, нападки, свара, молва, краса;

человечий — 1) жизнь, плоть, души, сброд, дубрава, гарь, гнезда, враг, туши, детеныши; 2) язык, лай, окрик, речь, слова, голос, дума;

людской — 1) круг, селенья, веси, жилье, море, поприще; 2) хищность, грехи, пабедки и просонки, душа, изголовье.

Строки со словом человечий:

Тут ниспала полынная звезда, —
Стали воды и воздухи желчью, 
Осмердили жизнь человечью.
А и будет Русь безулыбной,
Стороной нептичной и нерыбной!

[13, 28]

Гробичек, не больше рукавицы,
Уплывает в сумерки и в свечи…
Не язык ли бедный человечий
Погребут на вечные седьмицы?

[7, 84]

Поэтические фразы со словом людской:

Чтобы пчелою в пьяной пыльце
Влететь, как в улей, в круг людской
И жалить души простотой,
Лесной черемухи душистей.

[13, 39]

За ветроплясом огонек —
Идем, погреемся, дружок!
Так холодно в людском жилье
На Богом проклятой земле!

[13, 41]

Чтоб горел он, как и Ты, — Пресветлый,
Тихим светом в сумраке ночном,
Чтоб белей цветов весенней ветлы
Стала жизнь на поприще людском!

[12, 68]

Строки со словом человеческий:

Про годы бурь и славных ран,
Про человеческие муки,
Когда как бор шумели руки…

[10, 419]

И ожил беличий клубок
В дупле, где смоль, сухая соть!
Вдовицын дом хранил Господь
От черной немочи, пожара,
И человеческая свара
Бежала щедрого двора…

[13, 43]

Особенно емким по обобщающей семантике является у Н. Клюева сочетание человеческие дела в стихотворении, где дается всеобъемлющая положительная характеристика всего, что делает в своей жизни человек. Чтобы выразить свое понимание назначения человека в мире и результаты его деятельности во всех сферах жизни, поэт использует символический оборот-рефрен: «ангел простых человеческих дел». Вот он «В избу мою жаворонком влетел» — и вместе с человеком ожило и проявило себя все вокруг: «заулыбалися печь и скамья, булькнула звонко гусыня-бадья, муха впотьмах забубнила коту…» Вот он 

…Бабке за прялкою венчик надел, 
Миром помазал дверей косяки, 
Бусы и киноварь пролил в горшки, 
Посох врачуя, шепнул кошелю…

[10, 457]

…Вечером голуб, в рассветки же бел,
Перед ковригою свечку зажег,
В бороду сумерек вплел василек,
Сел на шесток и затренькал сверчком:
«Мир тебе, нива с горбатым гумном…

[10, 457]

…Хлебным теленьям дал тук и предел.
[10, 458]

…Певчему суслу взбурлить повелел.
[10, 459]

…В персях земли урожаем вскипел.
[10, 459]

…Умную нежить дыханьем пригрел.
[10, 460]

…Гурт ураганный пасти восхотел.
[10, 463]

…В книжных потемках лучом заалел.
[10, 464]

…В сердце мое жаворонком влетел.
Видит, светелка, как скатерть, чиста,
Всюду цветут «ноготки» и «уста»,
Труд яснозубый тачает суму —
Слитки беречь рудокопу Уму…

[10, 465]

Философское обобщенно-родовое значение появляется у слова человек, когда Клюев осмысливает место человека в окружающем его мире. Человек представлен у него как творение Божие в ряду всех других живых существ — всех тварей земных:

«Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко», —
Воспела в горести великой
На человечьем языке
Вся тварь вблизи и вдалеке.

[12, 326]

…Веет дремою могил
Тише, люди, тише, твари, —
Светлый отрок опочил!

[6, 207]

Собирательное значение «все живое и неживое на земле» появляется у слов человек, люди, когда они объединяются в один ряд со словами, звери, гады, камни: 

Вас, люди, звери, гады,
Коснется ль вещий крик:
Огонь моей лампады —
Бессмертия родник!

[10, 122]

В тысячестолпную Софию
Стекутся зверь и человек.
Я алконостную Россию
Запрятал в дедовский сусек.

[12, 167]

Будучи поэтом-философом, Н. Клюев осмысливает место человека среди подобных ему существ и явлений окружающего мира, оценивает человека как часть и живой, и неживой природы. В одном из стихотворений речь ведется от имени могучего бора, который «по духу брат с человеками». Бор размышляет:

Я дышу земным бренным воздухом,
Вижу гор алтарь, степь-кадильницу,
Бор — притин молитв, дум убежище, —
Всем по духу брат, с человеками
Разошелся я жизнью внутренней...

[12,98]

Животные, по мнению Н. Клюева, как и люди, могут мыслить, чувствовать и переживать:

Уврачуйте, черные увечья,
О святые грады, в слезном храме! 
У коровы дума человечья,
Что прозябнет луковка громами.

[12,128]

Подивиться на праздник дружбы —
На пунцовый клеверный пыл.
Людям грустно, они так чужды
Золотому ржанью кобыл.

[10, 424]

Человек у Н.Клюева, являясь частью мира природы, в то же время входит в круг сказочного мира мифологических существ, в инфернальный мир. Он общается с демонами, лешими, домовыми:

Положу препон силе Змиевой,
Проращу в аду рощи тихие,
По земле пущу воды сладкие, —
Чтобы демоны с человеками
Перстнем истины обручилися.

[6, 239]

В лысый пень оборотясь, 
На людей дивится леший:
Где дремали топь и грязь,
Там снуют ездок и пеший.

[10, 290]

Тысячу лет живет Макоша-Морок,
След крадет, силки за хвоей ставит,
Уловляет души человечьи,
Тысячу лет и Лембэй пущей правит,
Осенщину-дань сбирая с твари…

[6, 255]

Человек существует у Клюева в мире среди христианских святых и духов. Святые помогают ему, делают его выше и чище:

Федосья-колосовица
С Медостом — богом овечьим
Велят двуперстьем креститься
Детенышам человечьим.

[10, 472]

Как будто в зыбях хвой рыдают серафимы,
И тяжки вздохи их и гул скорбящих крыл
О том, что Саваоф броней неуязвимой
От хищности людской тебя не оградил.

[10, 152]

Церковное место на диво красно:
На утро — алтарь, а на полдень — окно,
На запад врата, чтобы люди из мглы,
Испив купины, уходили светлы.

[13, 7]

Живя в мире святых, человек становится «братом Божьего сына»:

Божий Сын, Невидимый Учитель,
Изведи из мира тьмы наружной
Человека — брата своего!

[12, 68]

Недаром мерещится Мекка
Олонецкой серой избе.
Горящий венец человека
Задуть ли самумной судьбе!

[12, 194]

Наряду с таким общим философским пониманием места человека в окружающем его мире, Клюев характеризует человека как реальное земное существо в его разных проявлениях. В первую очередь человек показан Клюевым в его социальном проявлении, как член общества, в котором живет сам поэт.

Нередко в таких случаях сами слова люди, люд становятся метаименами — словами «с широкой понятийной основой и минимальной степенью коммуникативной самостоятельности» [8] — в таких случаях называются группы людей, объединенных общностью социальных условий жизни: голодный люд, крещеный люд, люди крещеные, люди полоненные, бегуны-люди, ученые люди:

Слава нетленному чуду,
Перлам, украсившим свод,
Скоро к голодному люду
Пламенный вестник придет.

[10, 107]

Что крещеный люд на завалинах
Словно вешний цвет на прогалинах…

[3, 20]

Солодяжники с речки Андомы,
Крестоперстники с Нижней Кудамы,
Толоконники с Ершеедами,
Бегуны-люди с Водохлебами,
Всяка сборица-Богомольщина…

[6, 237]

Живя в обществе, человек, по мнению Н.Клюева, проявляется и как духовное существо, способное воспринимать самое ценное в окружающем его мире — «слезинку в светлую поруку» — и насыщаться «свирелью, родиной, овином и звездным выгоном лосиным»:

Там немного нужно человеку:
Корова, да грядка луку,
Да слезинка в светлую поруку,
Что пробьет кончина злому веку.

[12, 128]

Но в хвойной непроглядной шубе,
Бортняжный мед в кудесной речи
И блинный хоровод у печи,
По Азии же блин — чурек,
Чтоб насыщался человек
Свирелью, родиной, овином
И звездным выгоном лосиным…

[11, 228]

Итак, клюевская поэзия представляет читателю человека среди подобных ему существ и явлений окружающего мира: и как часть земной природы, и как существо инфернального мира наряду с демонами, лешими и домовыми, и среди христианских святых и духов, и как член общества, в котором он живет и трудится, — как представитель крестьянского мира, и как духовное существо, способное воспринимать все самое ценное в окружающем мире и предназначенное для совершения «простых человеческих дел».


Примечания

1 Чумакова Т. В. Образ человека в культуре Древней Руси (опыт философско-антропологического анализа). [АКД] — СПб., 2002.

2 Вендина Т. И. Средневековый человек в зеркале старославянского языка. — М.: «Индрик», 2002. — С.8.

3 Кубрякова Е. С. Человеческий фактор в языке. Язык и порождение речи. — М., 1991.

4 Арутюнова Н. Д. Логический анализ языка. Образ человека. (Введение). — М., 1999.

5 Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке. — М., 1999. Гайдукова В. К вопросу о логическом анализе языка (на примере концептосферического поля власти).

6 Поэтический словарь Н.А.Клюева. Частотный указатель словоформ. — Машинопись, 2000.

7 Яцкевич Л. Г., Головкина С. Х. Проект поэтического словаря Н. А. Клюева // Клюевский сборник. — Вып. 2. — Вологда: «Легия», 2000. — С. 5.

8 Яцкевич Л. Г. Категориальные значения частей речи: функционально-типологическое исследование. — Вологда: «Русь», 2004. — С.107.

М. В. Богданова. Обобщенно-родовое значение слова «человек» в поэзии Н. А. Клюева // Русская культура нового столетия: Проблемы изучения, сохранения и использования историко-культурного наследия / Гл. ред. Г. В. Судаков. Сост. С. А. Тихомиров. — Вологда: Книжное наследие, 2007. — С. 769-777.