Русский язык в контексте времени
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Л. Н. Донина.
Синхронизация разновременных морфологических вариантов
(Санкт-Петербург)
Создание второй редакции «Летописца Еллинского и Римского» 1 (далее ЕЛ) большинство современных исследователей относит к первой четверти XV века. Историческая ситуация на Руси в XV века была чрезвычайно сложной и требовала максимального напряжения всех сил народа: освобождение от татарского ига, тяжелейший процесс объединения русских земель и становления Московской государственности, с новой политикой светской и духовной власти, многообещающий династический брак в 1411 года дочери великого князя Василия Дмитриевича Анны и Иоанна, старшего сына константинопольского императора Мануила Палеолога, церковная полемика и еретические движения, в середине века — падение Константинополя, в 1492 года — ожидаемый конец света... Резко усилился интерес к тому, как происходило становление предшествующих великих «царств» и их гибель, к ходу и смыслу всеобщей истории — от сотворения мира до его конца. Русская культура на новой стадии своего развития избрала надежный и верный способ удовлетворения возникшей общественной потребности: возвращение к традициям Древней Руси. Было предпринято составление ЕЛ — нового хронографического свода, который объединил крупнейшие древнерусские переводные и оригинальные сочинения о всемирной истории: кроме Хроник Амартола и Малалы, Александрии, Хронографа по великому изложению, использованы Книга пророка Даниила с толкованиями Ипполита и другие Библейские книги, Житие Богородицы, Житие Константина и Елены, а также рассказы о взятии Иерусалима Титом из особой редакции Иосиппона и о взятии Константинополя крестоносцами из русской летописи, Сказание о построении Софии Цареградской, статьи против латинян, О иконе Богородицы и многие другие памятники меньшего объема; повествование доведено фактически до времени создания текста. В ЕЛ собрано воедино, заново оценено, систематизировано то огромное наследие, которым располагала литература Древней Руси (несколько позже были объединены и летописи), и уже на этой основе происходило осмысление непрерывности мировой истории, места и роли в ней Руси. Не случайно XV век в науке назван эпохой «хронографического взрыва». Как и любой хронограф, ЕЛ — это компилятивный текст, составленный из крупных и мелких фрагментов разнообразных источников. Сюжеты ЕЛ представляют собой не пересказы «по мотивам» источников, а комбинации подлинных элементов текстов, дополняющих друг друга, иногда ограниченных отдельной фразой и даже словом. Одним из следствий такой манеры работы составителя является то, что морфологические формы использованных текстов в большинстве случаев сохраняются. А поскольку тексты-источники отличаются, помимо всего прочего, временем создания — от X до XV века, в языке ЕЛ синхронно сосуществуют варианты, которые условно можно назвать старыми («уходящими» из языковой системы — не «ушедшими»!) и новыми («входящими» в нее). Такие варианты характерны для всех типов склонения, они обнаруживаются и при анализе однородных по языку текстов рассматриваемого периода, но в анфиладном тексте варьирование максимально разнообразно. Представление редактора о допустимости и «синхронности» вариантов, функционирующих в традиционных образцах, в сочетании с интенсивно происходящими реальными языковыми изменениями обусловило то, что здесь собраны все накопленные языком средства выражения грамматических значений, все те разнообразные элементы, на основе которых в дальнейшем составятся и закрепятся нормой новые именные парадигмы. В период создания ЕЛ единая система грамматических форм не сложилась, потому и стало возможным создание текста, уникального по степени морфологического варьирования, отражающего динамизм письменных традиций. Самым простым представляется случай обозначения одного грамматического значения двумя флексиями, одна из которых является исконной для существительного, вторая — результатом взаимодействия с другим типом склонения. В большинстве случаев происходит вытеснение одной из них, подтверждающееся статистически: от б Унификация форм не сопровождается стилистической или семантической дифференциацией. Так, в высказываниях об усопших и о загробной жизни Иоанна Златоуста, Григория Богослова, Св. Афанасия, Мартурия (Мартирия) Антиохийского, Максима Исповедника, Св. Григория (398-400) значение богословского термина не меняется, но окончание словоформ варьируется: омраченых лиць неприязнивых б Разночтения списков подтверждают перспективность последней словоформы: Кирилло-Белозерский список XV века и в первом контексте дает форму неприязненных б Исконная и новая словоформа — теоретически двухчленная оппозиция, но реально она растворена в градуальных отношениях, число ее членов ограничено только возможностями языковой системы (такими, например, признаками, как тип словесного ударения), и в тексте ЕЛ можно наблюдать множество разных флексий для выражения одного падежно-числового значения в одном классе существительных. И даже отдельное слово может иметь несколько флексий, отражающих влияние разных процессов. Так, в родительном падеже единственного числа существительного небо предпочитаемой словоформой является небес В некоторых случаях — немногих по отношению к общему количеству варьирующихся в тексте словоформ — можно говорить о стилистическом использовании разных по времени и источникам появления флексий, сосуществующих в системе литературного языка. Например, синтагмы высота древа до небесе — величьствие царя до небес Окончание теряет нерасторжимую связь со «своей» основой, с основой определенного типа. Так, флексия из типа склонения на *о присоединяется к словам с «неадаптированными» для этого основами, даже консонантными, образуя причудливые формы, например, дательного падежа множественного числа, с основой на *t: щенятом ея сл В отдельных словоизменительных классах существительных формы основы тоже варьируются. В Таблице 1 представлено соотношение основ консонантного типа с формантом -ес и без него во всех падежах единственного и множественного числа. Таблица 1 показывает, как интенсивность варьирования различается по падежам и числам, в каких формах новая основа активнее традиционной. Особенно примечательно новое противопоставление единственного и множественного числа, усиленное разными видами основы. Таблица 1
Таблица 2 дифференцированно представляет варьирование основы в каждом из 18 существительных, сохранивших в ЕЛ следы былой принадлежности к консонантному словоизменительному классу. Она наглядно демонстрирует, что морфологические процессы протекают в разных существительных этого класса не одновременно и своеобразно, с учетом всех языковых и экстралингвистических факторов, сопутствующих грамматическим изменениям. Наличие вариантов практически во всех падежно-числовых формах способствует семантической дифференциации лексем, устойчиво связанной с типом основы или окончания. Таблица 2 Так, среди многих значений существительного слово одно связано с именованием Бога — Бог Слово. Употребляясь в этом значении, существительное закрепляет за собой ряд морфологических признаков, не свойственных ему в остальных значениях. Во-первых, в этом значении оно никогда не имеет в основе форманта -ес: (къ) Богу Слову (373, 377, 413), во всех других значениях форма основы варьируется, как варьируются и окончания, например, в родительном падеже -е/ -и/ - Сосуществуют в тексте ЕЛ и варианты флексий, возникшие на фонетической основе. В родительном падеже двойственного числа представлены две формы существительного око — очию и очью. Ни одну из словоформ нельзя считать преобладающей, они практически равны по частотности (5 и 6 употреблений), но встречаются в разных типах контекстов. Приведем исчерпывающий список примеров со словоформой очью (все они из «Хроники Амартола»): жена д Контексты со словоформой очию разнообразнее, передают более сложное, часто духовное, содержание. Таковы отрывки, восходящие в ЕЛ к «Апокалипсису»: и Богъ с ними будеть, и изгубить всю слезу от очию их (51) или к «Слову Епифания… о житии Богородицы»: и взяся святое, и нескверное, и всенепорочное т Кроме смыслового и стилистического, есть и третье — грамматическое — отличие словоформ: очью выступает без предлога, очию всегда сочетается с предлогом от: прогна от очию своею царя ихъ (236). Так же, как существительное око, преимущественно по образцу существительных женского рода на *i-основы изменяется слово ухо. Те же два варианта флексий -ию и —ью встречаются у него в форме местного падежа двойственного числа: во ушию челов «Жанр хронографа» не накладывает на ЕЛ ограничений на включение новых морфологических форм, свойственных речевой стихии времени его создания, и еще более свободно в ЕЛ вплетаются формы устаревающие, современные эпохам создания его источников, но еще понятные, что обусловливает наличие множества вариантов, отличающихся именно «хронологически», и составляет характерную черту языка памятника. Изменения именной морфологической системы были в этот период интенсивными, новые типы окончаний возникали во всех словоизменительных классах существительных и определенным образом сосуществовали с прежними. В ЕЛ эта динамика отражена именно благодаря использованию вариантов окончаний, которые присутствуют в склонении практически каждого из 4,5 тысяч использованных в нем разных нарицательных существительных. В конечном счете языковая система определяет границы возможного варьирования, а составитель ЕЛ внутри этих границ в силу специфики своего текста захватывает максимально большие «территории». Как по своему содержанию ЕЛ накапливает и представляет в переходный исторический период все имеющиеся сведения по мировой истории, так в его языке накапливаются и обобщаются в переходный к построению парадигм момент все имеющиеся грамматические варианты. Значимость ЕЛ как ценнейшего источника сведений о развитии русского языка только начинает осознаваться 2, но литературоведы, текстологи, историки высоко оценили памятник уже во второй половине XIXв. История изучения ЕЛ напрямую связана с городом Кирилловом, она началась с рукописей собрания Кирилло-Белозерского монастыря, обнаруженных и описанных А. Н. Поповым в 1866 году 3. Ему принадлежит принятое деление рукописей на Летописец Еллинский и Римский первой и второй редакции, первые исследования текста, не потерявшие научной ценности. Он установил, что огромные по объему Летописцы делились при переписывании на части, доказал, что хранившиеся в разных рукописных библиотеках списки «составляли некогда одно целое», проследил судьбу и перемещения книг: «Синодальный список был взят из Кириллова монастыря в Патриаршую Библиотеку, между тем как первая его половина осталась на месте». После описания А. Попова стали находить и другие списки Летописцев, и процесс этот продолжается в настоящее время. В своем труде А. Попов опубликовал и записи, сделанные на рукописях: на первых листах рукописи Новгородской Софийской библиотеки (ныне Российская национальная библиотека, СПб., Софийское собрание, № 1520) — «старинная пометка: книга Кирилова монастыря»; на полях рукописи Московской Синодальной библиотеки (ныне Государственный исторический музей, Москва, Синодальное собрание, № 86) вкладная подпись: «В л Примечания 1 Летописец Еллинский и Римский. Т. 1. Текст / Осн. список подгот. О. В. Твороговым и С. А. Давыдовой. — СПб.: Изд-во «Дм. Буланин», 1999 (номера страниц в скобках после примеров — по этому изданию); Т. 2. Комментарий и исследование О. В. Творогова. — СПб.: Изд-во «Дм. Буланин», 2001. 2 Колесов В. В. Редуцированные гласные в древнерусских текстах // Cirill és Metód példáját követve… Tanulmányok H. Tóth Imre 70. Születésnapjára / Szerkesztette: Bibok Károly, Ferincz István, Kocsis Mihály. — Szeged, 2002. С.239-247 (separatum); Колесов В. В. «Думать» и «понимать» в истории русской культуры (древнерусская парадигма). — СПб., 2003; Колесов В. В. Заметки о языке Летописца Еллинского и Римского второй редакции (К вопросу о месте и времени составления) // ТОДРЛ, т.LV. — СПб., 2004. — С.91-97. Донина Л. Н. Межь мирьскыхъ словесъ и слова Божия: склонение существительного слово в «Летописце Еллинском и Римском» // Грани русистики: филологические этюды (Сб. статей, посвященный 70-летию проф. В. В. Колесова) — СПб., 2004. — С.383-394; Донина Л. Н. Соотношение древних и новых основ существительных типа небо в тексте «Летописца Еллинского и Римского» // Материалы XXXIII Международной филологической конференции. Выпуск 5. 15-19 марта 2004 г. Санкт-Петербург. — СПб., 2004. — С.17-23; Донина Л. Н. «Летописец Еллинский и Римский» — русская историческая энциклопедия XV века // Философский век. Альманах. Вып. 27. Энциклопедия как форма универсального знания: от эпохи Просвещения к эпохе Интернета. — СПб., 2004. — С.96-101. 3 Попов А. Н. Обзор хронографов русской редакции. Вып.1.— М.: Тип. Лазаревского инст., 1866. |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Л. Н. Донина. Синхронизация разновременных морфологических вариантов в языке «Летописца Еллинского и Римского» (XV век) // Русская культура нового столетия: Проблемы изучения, сохранения и использования историко-культурного наследия / Гл. ред. Г. В. Судаков. Сост. С. А. Тихомиров. — Вологда: Книжное наследие, 2007. — С. 698-705. |