2 блок
Мак чуть заметно улыбнулся.
- Чего это тебя в ссылку потянуло? Я-то чин неве-
лик, а вот комитету, по-моему, куда важнее сейчас такой
человек, чтоб печатать умел. Ты всю романтику из головы
выкинь: ах, какая благородная партия; ах, какое безоб-
разное чудище-капитализм! - голос у Мака сделался рез-
ким и суровым. - Работа у нас повсюду. В поле - тяжело
и опасно. Но и в нашей тихой заводи - не легче. Не уга-
даешь, сегодня ли, назавтра ли в ночь заявится куча уб-
людков из Американского легиона (Американский легион -
организация ветеранов войны, основана в 1919 году.)
вдрызг пьяные, с барабанным боем, и тебя до полусмерти
изобьют. Поверь мне, я это на своей шкуре испытал. Ведь
для этих горе-ветеранов и армия-то лишь казарма да
плац, где их полгода муштровали, заставляли штыком в
мешок с опилками тыкать. Кто пороху понюхал, не чета
этим молодчикам. Зато во всем подстрекательство да мя-
теж разглядеть, да громче всех о своем патриотизме кри-
чать - лучше этих субчиков никто не справится. Уж
они-то отстоят родину от пятерых парней, дай только
ночку потемнее да виски побольше. А все их военные от-
личия - триппер от девок - да и то, потому что слишком
пьяны были, чтоб в медпункте презервативы взять.
Джим усмехнулся.
- Не очень-то ты, Мак, солдат жалуешь, а?
- Я не жалую бывших штабных вояк. Сам я воевал во
Франции. Солдаты - доброе, честное, глупое стадо. От
этой стадности тошно, но славные были ребята. - Мак
присмирел, воинственный пыл угас, Джим заметил, как он
даже смущенно скривил губы.
- Чего-то я больно разошелся. Скажу лишь одно,
Джим: есть на то причина. Однажды ночью такие вот храб-
рецы ворвались ко мне вдесятером и избили. Когда я уже
упал и потерял сознание, они топтали меня, слома ли
правую руку. А потом подожгли дом моей матери, где все
это происходило, хорошо, мать успела меня во двор выта-
щить.
- А из-за чего все вышло? - спросил Джим. - Что ж
ты такого наделал?
Мак заговорил с прежней язвительностью.
- Я-то? Занимался "подрывной" антиправительствен
ной деятельностью. Всего-то выступил с речью, сказал,
что у нас есть голодающие. - Он поднялся. - Пойдем-ка,
Джим, домой. Ребята, наверное, уже помыли посуду. Эх, и
чего ради я завелся! Сломанная рука порой о себе напо-
минает, и я тогда сам не свой.
Они медленно двинулись по аллее. Сидевшие на ска-
мейках подобрали ноги, чтобы не мешать Маку и Джиму.
- Если сможешь, замолви за меня словечко, скажи,
чтоб меня к полевым рабочим послали, а, Мак? Вот было
бы здорово.
- Ладно. Но ты все-таки учись вырезать трафареты и
работать с мимеографом. Парень ты хороший; я рад, что
ты с нами.
3
Джим сидел под ярким светом лампы и печатал пись-
ма. Иногда замирал и прислушивался, повернувшись к две-
ри. В доме было тихо. Лишь на кухне шумел, закипая,
чайник. Где-то далеко на улицах позванивали трамваи,
доносились шаги прохожих, это лишь подчеркивало тишину
в доме. Джим взглянул на будильник - его повесили на
гвоздь в стене, - встал, прошел на кухню, помешал варе-
во, убавил газ: над конфорками остались лишь маленькие
голубые язычки.
Вернулся в комнату, подошел к машинке и услышал
быстрые шаги по гравиевой дорожке. В комнату буквально
ворвался Дик.
- Мак еще не приходил?
- Нет, - ответил Джим. - Ни Мака, ни Джоя нет. Ну,
как, собрал сколько-нибудь сегодня?
- Двадцать долларов.
- Ну, молодчага. И как тебе удается. Целый месяц
будет на что кормиться, если Мак не накупит на все
деньги марок. Не напасешься на него. - Никак это Мак! -
крикнул Дик.
- Или Джой.
- Нет, только не Джой.
Дверь отворилась, и вошел Мак.
- Привет, Джим! Привет, Дик! Ну, как наши сторон-
ники? Много дали денег?
- Двадцать долларов.
- Молодец!
- Слышь, Мак, а Джой сегодня снова учудил.
- Что еще?
- Завел речугу на перекрестке, подходит к нему по-
лицейский, а Джой его возьми да ткни в плечо перочинным
ножом. Посадили, конечно, "преднамеренное покушение на
жизнь" в протоколе записали. И сейчас сидит за решет-
кой, орет, ругает всех на чем свет стоит.
- Мне и показалось, что утром он особо не в себе
был. Вот что. Дик. Завтра мне отсюда уезжать, да и се-
годня еще дел полно. Сбегай-ка позвони Джорджу Кемпу,
Оттман, 4211. Расскажи ему, в чем дело, что Джой трону-
тый. Попроси его приехать, и пусть ведет дело Джоя. У
того чего только нет: шесть подстрекательств к мятежу,
двадцать, а то и все тридцать задержаний за бродяжни-
чество; раз десять оказывал сопротивление представите-
лям властей, а сколько раз он привлекался за хулиганс-
тво. Если Джордж не вмешается, нашему Джою не миновать
каторги. Пусть Джордж упирает на то, что Джой - алкого-
лик, может, и выпустят. - Он помолчал. - Господи, если
врачи доберутся до Джоя, бедняге конец. Пусть Джордж
велит Джою помалкивать. Управишься с этим, Дик, снова
обойди наших сторонников, попробуй собрать денег, вдруг
Джоя выпустят под залог.
- А можно мне сперва поесть? - спросил Дик.
- Нет, сперва свяжись с Джорджем. Теперь дай мне
десять долларов из тех двадцати. Завтра мы с Джимом
едем в долину Торгас. Позвонишь Джорджу, вернешься,
тогда и поешь. И сразу же иди по домам наших доброхо-
тов. Дай бог, Джордж успеет сегодня вечером подготовить
бумаги в суд.
- Ну, я пошел, - буркнул Дик и поспешно вышел.
Мак повернулся к Джиму.
- Сдается мне, упрячут беднягу Джоя до конца его
дней. Уж больно далеко зашел. Раньше нож в дело он не
пускал.
Джим кивнул на стопку отпечатанных писем.
- Я почти закончил. Мак. Еще три штуки осталось.
Куда, говоришь, мы поедем?
- В долину Торгас. Там тысячи акров яблоневых са-
дов, урожай ждет богатый. Тысячи две бродяг-работяг со-
берутся. А Ассоциация садовладельцев уже объявила, что
снижает сборщикам расценки. Это, конечно, удар ниже по-
яса. Если нам удастся поднять там бучу, не будет спо-
койной жизни и в Тандейле, где хлопок собирают. А это
уже немало! Такого шороха можно навести! - он принюхал-
ся.- Слушай-ка, а пахнет вкусно. Готово уже?
- Сейчас принесу. - Джим сходил на кухню и вернул
ся с двумя мисками: до половины в них был налит суп, в
середине островком - ломтики мяса, картофеля и моркови,
репы, целые луковицы, исходившие паром.
Мак поставил миску на стол, попробовал.
- Ух ты! Горячо! Так вот, Джим, я держусь того,
что новичков нельзя посылать туда, где неспокойно. Нео-
пытные, много промашек. Можно прочитать тома по теории
и тактике борьбы, а толку - шиш. Но мне вспомнились
твои слова, тогда, в парке, и когда я получил это зада-
ние, - а задание, надо сказать, отличное, - то попро-
сил, нельзя ли и тебя с собой взять, ну, вроде как дуб-
лера. Понял мою мысль? Я всему научу тебя, а ты потом
будешь учить новеньких. Так обучают охотничьих собак:
пускают молодых вместе со старыми. Увидишь все своими
глазами, поймешь куда больше, чем из книг. Тебе доводи-
лось бывать в долине Торгас?
Джим подул на картофелину.
- Я даже не знаю, где она, эта долина. Я за всю
жизнь из города всего раз пять выезжал. Спасибо, Мак,
что берешь меня с собой, - и маленькие серые глазки
заблестели от волнения.
- Подожди, вот попадем там в переделку, ты ж еще
мне и в глаза наплюешь. Учти, не на прогулку едем. Ас-
социация садовладельцев - организация сплоченная. Джим,
наконец, перестал хватать обжигающие куски.
- Как же к ним подступиться? С чего начать? А,
Мак?
Мак взглянул на парня, увидел, как тот возбужден,
и рассмеялся.
- Понятия не имею, Джим. Вот в том-то и беда тео-
рии! Нам придется на ходу ориентироваться, каждую воз-
можность обращать на пользу дела. Потому-то и не помо-
гут нам никакие книжные тактики. В нашем деле каждый
случай особый. - Он замолчал, сосредоточившись на еде,
даже изо рта при выдохе шел пар. - А можно добавку,
Джим? Я как волк голодный.
Джим сходил на кухню и снова наполнил тарелку Ма-
ка.
Тот продолжал:
- Картинка такова: Торгас - маленькая долина, уто-
пает в яблоневых садах. Сады эти в большинстве принад-
лежат кучке воротил. Есть, конечно, и маленькие хозяйс-
тва, но их раз-два и обчелся. Яблоки поспели, сезонщики
подались туда урожай собирать. А дальше они через пере-
вал - на юг, на хлопковые поля. Сладится у нас на ябло-
ках, и на хлопке тогда дадим хозяевам прикурить. А хо-
зяева садов поступили так; дождались, пока к ним съеха-
лись сезонщики, потратив на дорогу последние гроши, ра-
зумеется. И объявили, что расценки в этом году низкие.
Ну, наши голодранцы, допустим, повозмущались, а делать
то нечего, нужно работать, чтоб хоть на обратную дорогу
наскрести.
Джим так и не притронулся к еде, лишь задумчиво
ковырял ложкой мясо с картошкой.
- Значит, мы должны убедить сборщиков начать за-
бастовку? Верно я понимаю? -он подался вперед.
- Верно, может, и убеждать никого не придется, мо-
жет, терпение у них на пределе и нужна лишь самая ма-
лость. Тогда останется их организовать, выставить пике-
ты во всех садах.
- Ну, а если хозяева повысят плату, лишь бы соб-
рать урожай?
Мак оттолкнул тарелку - он управился и с добавкой.
- Не беспокойся, очень скоро сыщется для нас дру-
гое дело. Да и на черта нам лишь временные уступки хо-
зяев? Приятно, конечно, что кто-то из бедолаг хоть при-
лично заработает. Но мы замахиваемся на большее. Корот-
кая мирная забастовка не сплотит людей, не научит дейс-
твовать заодно. А вот тяжелая, изнурительная - научит.
Нужно, чтобы люди осознали свои силы, когда они вместе.
- Ну, хорошо, - не унимался Джим, - а если хозяева
все-таки удовлетворят их требования?
- Вряд ли. Заправляет всем в Торгасе маленькая
кучка, и наглости у них хоть отбавляй. Стоит нам начать
забастовку, как тут же власти округа объявят все собра-
ния и сходки вне закона. А дальше вот что: мы все-таки
собираем ребят, появляется шериф со своими людьми, ста-
рается всех разогнать, завязывается драка. Драка спла-
чивает лучше всего. Тогда хозяева организуют комитет
"бдительных": туда лезут всякие расфуфыренные дурачки
чиновники да мои давнишние знакомцы из Американского
легиона - молодящиеся бодрячки, затянутся ремнем так,
что ни охнуть, ни вздохнуть, и думают, что пузо спрята-
ли. Ну, так вот. "Бдительные" постреливать начнут. Убь-
ют кого из наших работяг - все на похороны выйдем, а уж
потом всерьез возьмемся за дело. Может, им даже войска
вызывать придется, - от волнения Мак задышал тяжело,
прерывисто. - Вот это заварушка! С войсками нам, конеч-
но, тягаться нечего! Но зато всякий раз, как солдат на-
садит на штык нашего парня, тысяча таких же работяг по
всей стране перейдут на нашу сторону. Только подумать!
Будет здорово, если войска вызовут! - Он плюхнулся на
койку. - Впрочем, что толку сейчас гадать. Наше дело
маленькое: поднять парней на забастовку. Но, представ-
ляешь, Джим, если на усмирение вызовут части Националь-
ной гвардии! И это сейчас, когда пора урожай собирать!
Да мы тогда к весне весь округ на свою сторону перетя-
нем!
Джим сидел на койке, напружась, стиснув зубы. Гла-
за у него горели. Слушая, он несколько раз беспокойно
поглаживал горло. А Мак продолжал:
- Придурки! Думают, солдатней можно задушить за-
бастовку! - он даже рассмеялся. - Ну, я как оратор за-
говорил, только трибуны не хватает. Разошелся я, а это
худо. Надо ясную голову сохранять. Да, чуть не забыл.
Джим, а у тебя есть джинсы?
- Нет. Этот костюм - вот и вся моя одежда.
- Ладно, придется купить в лавке, где поношенным
торгуют. Ведь ты едешь яблоки собирать. Ночевать при-
дется в лагере, что наши бродяги-работяги разобьют. Де-
сять часов в саду повкалываешь - и за партийную работу
принимайся. Ты о таком, помнится, сам мечтал.
- Спасибо, Мак. Мой старик всю жизнь боролся в
одиночку, оттого и бывал бит всякий раз.
Мак встал, подошел к Джиму.
- Заканчивай письма и пойдем тебе джинсы покупать.
4
Солнце едва выглянуло из-за домов, а Джим с Маком
уже были на железнодорожной станции. Блестящие в лучах
восхода махины сцеплялись, расцеплялись, расходились на
запасные ветки, в сортировочный парк, где уже дожида-
лись своей очереди длинные вереницы вагонов.
- В семь тридцать должен отправиться порожний то-
варняк, - сказал Мак. - Пойдем-ка поищем. - И заспешил
меж запасных веток туда, где они выходили на основной
путь.
- Будем садиться на ходу? - спросил Джим.
- Да он еще скорости не наберет. Я и забыл совсем,
ведь ты на ходу в поезд ни разу не прыгал?
Джим зашагал пошире, стараясь наступать не на каж-
дую шпалу, а через одну, однако не получилось.
- Я еще многого в жизни ни разу не делал, почти
все мне в новинку, - признался он.
- Ничего, это пустяки. Сейчас проехать зайцем нет-
рудно. Не то что раньше. Проводники вылавливали и выб-
расывали бродяг на полном ходу.
Подле путей громоздилась черная водокачка, водо-
мерный кран торчал сбоку, точно гусак с вытянутой шеей.
Лабиринт рельсов остался позади. Впереди - лишь до
блеска отполированный главный путь.
- Посидим, обождем, - предложил Мак.- С минуты на
минуту должен показаться. - Не успел он договорить, как
послышался долгий, тоскливый гудодк, и медленно зады-
шал, запыхтел, выпуская пары, близящийся поезд. Джим и
Мак поднялись с обочины, неспешно потянулись.
- Попутчики, наверное, будут, - определил Мак.
Из депо выполз длинный состав: красные товарные,
желтые вагоны-холодильники, черные угольные вагоны,
круглобокие цистерны. Состав двигался медленно, едва ли
не шагом догнать можно. Машинист помахал им черной,
промасленной рукавицей.
- За город собрались? - крикнул он и нарочно вы-
пустил из-под колес паровоза струю пара.
Мак предупредил Джима.
- Прыгаем в товарняк. Вон в тот, там дверь приотк-
рыта. - Поравнявшись с вагоном, он на бегу толкнул
дверь. - Помоги! - крикнул он.
Джим нажал на железную рукоятку, навалился всем
телом. Дверь заскрежетала и отошла примерно на метр.
Мак ухватился за порог, оттолкнулся от земли, перевер-
нулся и приземлился на корточки на вагонный пол. Тут же
вскочил на ноги, отступил от двери, и Джим последовал
его примеру. На полу валялись обрывки обоев со стен.
Мак сгреб их в кучу, подвинул к стене.
- Получше всякой подушки, - крикнул он Джиму. Уст-
раивайся так же.
Но Джим не успел. В дверном проеме обозначилась
голова еще одного "зайца". Он влез в вагой, за ним -
еще двое. Первый пошнырял глазами по полу и подошел к
Маку.
- Никак, все себе забрал?
- Что - все? - словно не понимая, переспросил Мак.
- Бумагу! Все подчистил!
Мак изобразил добродушнейшую улыбку.
- Мы ж не знали, что к нам гости пожалуют. - Он
поднялся. - Бери, сколько надо.
Мужчина вначале стоял и, разинув рот, глядел на
Мака, потом сгреб всю бумагу.
Мак легонько тронул его за плечо.
- Вот что, клади-ка все на место, - ровным голосом
сказал он. - Раз ты такая свинья, ни шиша не получишь.
Пришлый бросил бумагу на пол.
- Может, ты меня еще и прибьешь?
Мак ловко отступил, напружил ноги, руки свободно
повисли по бокам.
- Ты когда-нибудь в Розанне ходил на стадион бокс
смотреть? - спросил он.
- Ходил, ну и что?
- Врешь ты, как сивый мерин, - бросил Мак. - Если
б ходил, запомнил бы меня и не лез бы на рожон.
На лице мужчины проглянула неуверенность. Он сму-
щенно покосился на своих спутников - один стоял у двери
и глядел на мелькавшие поля и сады. Второй уголком шей-
ного платка сосредоточенно ковырял в носу и внимательно
осматривал свой "улов". Спорщик снова перевел взгляд на
Мака.
-А я и не лезу, - сказал он. - Просто хотел немно-
го бумаги для подстилки взять.
Мак расслабил ноги.
- Ну что ж, бери. Только и мне оставь.
Мужчина взял на этот раз едва ли больше пригоршни.
- Да что ты, возьми побольше!
- Ничего, нам ехать недолго. - Он устроился подле
двери, обхватил руками колени, положил на них голову.
Кончились железнодорожные блок-посты, и поезд наб-
рал скорость. Стук колес гулко отдавался в пустом ваго-
не. Джим встал, подошел к двери, открыл пошире - пусть
утреннее солнце заглянет к ним - и сел, свесив ноги.
Засмотрелся на бегущую землю, закружилась голова. Под-
няв голову, он увидел поле, желтеющее стерней. Воздух
напоен терпким ароматом и запахом паровозного дыма, ко-
торый сегодня казался даже приятным.
Через минуту рядом сел Мак.
- Смотри не вывались, - крикнул он. - Знавал я од-
ного, засмотрелся под ноги, голова закружилась он и
упал прямо лицом вниз.
Джим повел рукой - за рядами молодых эвкалиптов
промелькнул красный амбар и белый фермерский дом.
- А там, куда мы едем, так же красиво?
- Еще красивее. На много миль окрест одини яблони,
и все усыпаны, буквально усыпаны, яблоками. Прямо ветви
ломятся, а в городе за каждое яблочко пятак плати)
- Я и сам не знаю. Мак, почему я раньше так редко
за городом бывал. Удивительно: тянуло уехать, а не уез-
жал. Раз, еще в детстве, какая-то масонская организация
устроила нам, ребятишкам, пикник, и на грузовиках чело-
век пятьсот вывезли за город. Целый день гуляли. Там
росли высокие деревья. А я, как взобрался на верхушку,
так весь день и просидел. Думал: выпадет минутка сво-
бодная, буду сюда ездить. Да так и не съездил.
Мак прервал его.
- Поднимайся. Дверь нужно закрыть. К Уилсону приб-
лижаемся. Нечего зря дразнить станционную полицию.
Они потянули вдвоем, и дверь поддалась. В вагоне
стало темно и душно, задрожали стены; все реже и реже
стучат колеса на стыках рельсов - поезд замедлил ход,
подъезжая к городку. Трое попутчиков поднялись на ноги.
- Нам вылезать, - бросил их старший и приоткрыл
дверь. Его спутники проворно выскользнули из вагона, а
сам он повернулся к Маку. - Ты, приятель, надеюсь, не в
обиде.
- Ну, о чем ты!
- Бывай здоров! - и, выпрыгнув из вагона, прокри-
чал: -Чтоб тебе пусто было, сукин сын!
Мак лишь рассмеялся и прикрыл дверь. Вскоре поезд
снова стал набирать скорость, колеса застучали чаще.
Мак пошире открыл дверь и уселся на солнце.
- Мозгляк паршивый! - сплюнул он.
-А ты и впрямь боксер, Мак? - спросил Джим.
- Куда там! С этим-то пара пустяков - его только
припугни! Он думал, я сам ему с перепугу бумагу предло-
жил. Конечно, нет правил без исключений, только чаще
всего, если парень старается тебя напугать, то он сам
трус. - И он обратил массивное добродушное лицо к Джи-
му. - Удивительно, почему-то, как с тобой заговорю, ли-
бо в ораторство ударюсь, либо наставлять начинаю.
- Да брось. Мак. Мне все на пользу.
- Дай бог, если так. Значит, выходим в Уивере и
пересаживаемся на восточное направление. Километров сто
ехать еще. Повезет, так ночью уже в Торгас приедем. Он
вытащил кисет, свернул самокрутку, прикрыв ее от
встречного ветра. - Может, закуришь, Джим?
- Спасибо, не курю.
- Да, видно, пороки тебе незнакомы. Пить не пьешь,
с девочками не гуляешь.
- Сейчас нет. Раньше, бывало, по пьяной лавочке, к
шлюхам наведывался. Не поверишь. Мак, но с юных лет я
девчонок сторонился. Наверное, боялся, что быстро захо-
мутают.
- Небось, красавчиком слыл?
- Не в том дело, просто у всех моих приятелей
жизнь не сложилась. Уж где они только девчонок не пяли-
ли: и за афишными тумбами, и на складах, средь ка-
ких-нибудь досок. Рано или поздно у подружки пузо появ-
ляется и... одним словом, Мак, я боялся, что попаду в
такую же мышеловку, как отец с матерью: двухкомнатная
квартирка, дровяное отопление. Как перед богом клянусь,
роскошь мне не нужна, просто не хотелось лямку тянуть,
как дружки. Утром идут - в руках жестянка с обедом: ку-
сок полусырого пирога да термос со вчерашним кофе.
- Ну, что ж, не хотел тянуть лямку, зато сейчас
жизнь у тебя слаще сахара. Подожди, достанется еще тебе
на орехи, вот только дело закончим.
- Сейчас совсем другое. Шибанут раз по зубам - это
не беда. Главное, чтоб не заела до смерти унылая жизнь.
Разница большая.
- Но не настолько, чтоб глаз всю дорогу не смы-
кать. Да и про шлюх слушать - удовольствие невеликое. -
Мак зевнул, поднялся, собрал в кучу бумагу, улегся и
быстро заснул.
А Джим еще долго сидел в дверном проеме, смотрел,
как мимо бегут фермерские домики, поля, засаженные ка-
пустой, свеклой; грядки салата, моркови, с похожей на
папоротник ботвой. Меж свекольных грядок блестела вода.
Вот промелькнули поля люцерны, просторные здания молоч-
ных ферм, в нос ударил запах навоза. Потом поезд пошел
меж холмами, и солнце скрылось. Чуть поодаль от насыпи
на крутых склонах рос папоротник, ярко зеленели дубки.
Ритмичный перестук колес убаюкал и Джима. Поначалу он
сопротивлялся, мотал головой; хотелось увидеть как мож-
но больше. Но, наконец, встал, прикрыл дверь и улегся
на свою бумажную подстилку. Уснул он враз словно прова-
лился в ревущую бездонную черноту и, казалось, проспал
целую вечность.
Мак едва растолкал его.
- Нам пора! - крикнул он.
Джим ошалело сел.
- Господи, неужто сотню километров уже отмахали?
- Почти что. Видать, и тебя стук да шум сморили. Я
тоже в товарняке сразу спать заваливаюсь. Ну, как,
проснулся? Еще пару минут - и пойдет медленнее.
Джим сдавил гудящую голову руками.
- Будто врезали крепко!
Мак распахнул дверь и крикнул:
- Прыгай по ходу поезда! И как прыгнешь, не оста-
навливайся, вперед! - и исчез. Джим прыгнул следом.
Солнце было в зените, почти прямо над головой.
Впереди, в тени садов, теснились домики. Поезд уходил
все дальше, а Мак с Джимом задержались на путях.
- Здесь одна ветка уходит в сторону и пересекается
с той, которая нам нужна, - к долине Торгас. Городком
не пойдем. Полями напрямик и - к перекрестку путей.
Мак, а следом и Джим перебрались через ограду из
колючей проволоки, пересекли поле со жнивьем, вышли на
грунтовую дорогу. Оставили в стороне городок и через
полмили вышли к железнодорожному разъезду.
Мак сел на железнодорожную платформу, кивнул Джиму
- присаживайся!
- Здесь место хорошее. Поезда часто ходят. Может,
и ждать долго не придется.
Он скатал бурую самокрутку.
- Тебе теперь тоже без курева не обойтись. Очень
общению помогает. Со сколькими людьми переговорить при-
дется. Предложишь человеку закурить или сам попросишь,
он сразу сердцем потеплеет. А предложит тебе кто сига-
ретку, а ты откажешься - словно в душу плюнешь. Так что
давай-ка закуривай.
- Попробую, пожалуй, - решил Джим. - Я ведь только
в детстве баловался. Отвык, небось затошнит.
- Держи, я тебе уже скрутил.
Джим взял самокрутку, затянулся.
- А ничего вроде. Я уж и вкус позабыл.
- Если и не понравится, все одно - для дела поль-
за. На таких мелочах у наших ребят вся работа держит-
ся... Никак, поезд идет. - Мак встал. - И, похоже, то-
варный.
Поезд медленно полз по пути.
- Надо ж! - воскликнул Мак. - Восемьдесят седьмой!
Наш! А мне в городе говорили, что он на юг идет. Видно,
кое-какие вагоны отцепил и - на восток.
- Давай отыщем вагон, в котором ехали. Мне в нем
понравилось.
Состав поравнялся с ними. Мак и Джим вскочили в
вагон, и Мак сразу же улегся на прежнее место.
- Могли б спать и никуда не вылезать!
Джим снова устроился подле двери. Поезд натужно
полз меж круглыми холмами, попались даже два коротких
туннеля. Во рту у Джима еще оставался привкус табака,
приятный привкус. Он порылся в кармане куртки.
- Слышь, Мак!
- Что?
- Я вчера две шоколадки купил.
Мак взял одну, развернул.
- Ну, ты, видать, в любой революции пригодишься.
Через час Джима снова стало клонить ко сну. Он не-
охотно закрыл дверь, забрался на бумажное ложе, и его
тотчас же поглотила черная ревущая бездна. Потом его
понесло в каком-то потоке, среди щепок, обломков. И са-
мого тащило куда-то вниз, вниз, где кончался сон.
Он проснулся - Мак тряс его за плечо.
- Ты б, наверное, неделю дрыхнул, дай тебе только
волю! Больше двенадцати часов сегодня проспал.
Джим потер глаза.
- Опять голова гудит!
- Ну-ка побыстрее просыпайся! Уже к Торгасу подъ-
езжаем!
- Ну и ну! Который час?
- Около полуночи, должно быть. Ну, вот и приехали.
Готов?
- Конечно.
- Пошел!
Поезд медленно потащился дальше. Впереди за крас-
ным глазком семафора виднелась станция. Дежурный махал
фонарем. Справа тусклые лампочки на столбах скупо осве-
щали городскую улочку, отбрасывая в ночное небо белесые
ореолы. В воздухе похолодало.
- Есть хочется. Какие будут соображения на этот
счет, Мак? -полюбопытствовал Джим.
- Подожди, сейчас на свет выйдем, посмотрим,
кто-то у меня в списке значится. - И он скрылся во ть-
ме. Джим чуть не вприпрыжку поспешил следом. Они вышли
на городскую окраину, и на углу, под фонарем, Мак оста-
новился, вытащил листок бумаги.
- Это славный городок, Джим. Здесь нас поддержива-
ют человек пятьдесят. Есть на кого положиться, выручат
в трудную минуту. Ага, вот кто мне нужен. Альфред Ан-
дерсон, меж Четвертой и Пятой улицами, держит передвиж-
ное кафе. Ну, что скажешь?
- А что это за список?
- Список тех, кого мы считаем сочувствующими. С
помощью этого списка мы все, что хочешь, раздобудем, от
вязаных носков до ружейных патронов. А фургончик Альфа
открыт всю ночь напролет. Пойдем, это я возьму на себя.
Скоро они свернули на главную улицу, прошли ею
почти до конца, там попадались пустые лавки, дома стоя-
ли не так кучно. Передвижное кафе Альфа оказалось уют-
ным фургончиком, в оконцах - красное витражное стекло,
задвижная дверь. У стойки на табуретах расположились
двое, за стойкой суетился полный молодой человек, голые
руки массивны и белы.
- Эти двое не засидятся, - на чашку кофе с пирож-
ным забежали, - определил Мак. - Подождем, пусть уйдут.
Они задержались у входа, и тут появился полицейс-
кий, стал приглядываться.
Мак нарочито громко сказал:
- Давай сначала по куску пирога съедим, а уж потом
домой пойдем.
Джим понял с полуслова.
- Не хочу я пирога, у меня глаза слипаются, пошли
домой.
Полицейский прошел мимо. Казалось, он даже приню-
хивается.
Мак негромко произнес:
- Небось, думает, что мы решили эту забегаловку
обчистить, да никак с духом не соберемся.
Полицейский развернулся и зашагал к ним.
Мак заговорил громче:
- Как хочешь, можешь идти домой, а я кусочек пиро-
га перехвачу, - и, поднявшись по ступенькам, открыл
дверь.
Хозяин улыбнулся.
- Добрый вечер, ребята. Никак похолодало на улице,
а?
- Точно, - бросил Мак и прошел к дальнему от двоих
посетителей концу стойки. По лицу Альфа пробежала до-
гадливая тень.
- Вот что, ребята, если вам нечем платить, я угощу
вас кофе с булочкой. Только, чур, не ловчить; наедитесь
за мой счет, а потом скажете: валяй, мол, зови полицию.
У меня дармоеды прямо в печенках сидят.
Мак усмехнулся.
- Кофе с булочкой - лучше и не придумать, Альфред.
Хозяин подозрительно покосился на него, снял высо-
кий поварской колпак и почесал затылок.
Двое посетителей допили кофе.
- А что. Альф, ты всегда бродяг кормишь? - спросил
один.
- Господи, да как иначе-то? Не откажешь ведь бедо-
лаге в чашке кофе морозной ночью из-за того, что у него
паршивого пятака нет.
Посетитель хмыкнул.
- А двадцать чашек кофе-это уже доллар. Ты так по
миру скоро пойдешь. Ну, что, Уилл, в путь? - они подня-
лись, расплатились и вышли.
Альф выбрался из-за стойки, проводил их, плотно
задвинул дверь, затем вернулся на привычное место и с
таинственным видом наклонился к Маку.
- Кто вы, ребята?
Рукава у него были закатаны по локоть, руки белые,
движения спокойные: он размеренно и непрестанно вытирал
стойку тряпкой.
Мак подмигнул и ответил ему как настоящий заговор-
щик:
- Нас из города с заданием прислали.
От волнения щеки у Альфа вспыхнули.
- Я как вас увидел, именно так и подумал. А как вы
догадались ко мне прийти?
- Ты по-доброму встречал наших людей, мы такого не
забываем.
Альф гордо улыбнулся, будто его награждали, а не
выманивали обед.
- Вы, ребята, поди и не ели сегодня толком. Дайте
ка я вам котлеты по-гамбургски приготовлю.
- Великолепно! - Мак не заставил себя упрашивать.
- Мы и впрямь как волки голодные.
Альф подошел к холодильнику, достал две пригоршни
фарша, проворно скатал котлеты, мазнул сковородку на
газовой горелке маслом и бросил котлеты. Сверху посыпал
мелко нарезанным луком. Тут же в кафе вкусно запахло.
- Э, прямо хоть сам на сковородку прыгай!
Масло зашипело, лук сделался золотистым. Альф сно-
ва перегнулся через стойку.
- А что у вас здесь за дело?
- Да в ваших краях больно много красивых яблок
уродилось.
Альф выпрямился, упершись в стойку толстыми рука-
ми, в маленьких глазках мелькнула догадка.
- Так-так, ясно. Понял,- таинственно произнес он.
- Не пора ли переворачивать? - подсказал Мак.
Альф перевернул котлеты, прижал лопаточкой. Собрал
рассыпавшийся лук, положил на котлеты сверху, примял.
Каждое движение нарочито замедленно, словно Альф
погрузился в раздумья - так раздумчиво смотрят порой
коровы.
- У моего старика тоже есть сад и клочок земли.
Надеюсь, вы ему вреда не причините? Ведь я к вам подоб-
рому отношусь.
- Конечно, по-доброму, - согласился Мак. - Мелкие
фермеры не пострадают. Передай отцу: мы его не тронем.
А пустит к себе погостить, так мы весь урожай ему собе-
рем.
- Спасибо. Я с ним поговорю. - Альф положил котле-
ты на тарелки, добавил картофельного пюре, примял свер-
ху и в ложбинки плеснул бежевой подливки.
Мак и Джим с жадностью набросились на еду, запили
все кофе, кусочками хлеба собрали с тарелок остатки, а
Альф вновь наполнил их чашки.
- Обед на славу! - воскликнул Джим. -Я прямо уми-
рал с голоду.
- Угощение - что надо, - подхватил Мак, - ты.
Альф, славный парень.
- Не будь у меня этого кафе и не владей мой старик
землей, я б, ребята, с вами пошел. Ведь стоит кому уз-
нать, кого я привечаю, разнесут мой фургончик в щепы!
- Ну, от нас-то никто ничего не узнает, - заверил
Мак.
- Не сомневаюсь, ребята.
- А много ли уже сборщиков заявилось сюда?
- Да уж порядком. Многие у меня столуются. У меня
за четвертак - отличный обед: суп, мясо, два вида ово-
щей, хлеб, масло, пирог, две чашки кофе - и за все
двадцать пять центов. Прибыль, конечно, грошовая, зато
и продавать удается больше.
- Молодец, - похвалил Мак, - а не называли ребята
кого-нибудь из своих вожаков?
- Вожаков?
- Ну, кто-то же должен их направлять.
- Ага, понял, - кивнул Альф. - Нет, что-то не при-
поминаю.
- А где вся братия околачивается?
Альф потер жирный подбородок.
- Я-то знаю об их двух лагерях. Один - вдоль шос-
се, другой - у реки. Там в ивняке бродяги испокон веков
лагерь разбивали.
- То, что нужно. Как туда добраться?
Альф ткнул толстым пальцем.
- На перекрестке свернете, дойдете до окраины,
увидите реку и мост. Чуть влево - тропинка в ивняке.
Метров четыреста пройдете - там и лагерь. А вот сколько
у них народу, сказать не берусь.
Мак поднялся, надел шляпу.
- Хороший ты парень. Альф. Нам пора. Спасибо, что
накормил.
- У моего старика есть сарай с койкой, на тот слу-
чай, если надумаете у него переночевать, - предложил
Альф.
- Не получится. Альф. Нам нужно дело делать, а
значит, быть среди людей.
- Наведывайтесь, всегда подкормлю, только время
выбирайте, как сегодня, - чтоб посетителей не было.
- Спасибо еще раз. Все ясно, непременно заглянем.
Мак пропустил Джима вперед и закрыл за собой
дверь. Спустившись с крылечка, они пошли по указанной
улице. На углу из подъезда вдруг вынырнул полицейский.
- Что задумали? Говорите! - рявкнул он.
Джим от неожиданности отпрянул, а Мак спокойно ос-
тановился.
- Мы, начальник, простые работяги. А задумали вот
яблоки пособирать.
- Что ночью здесь делаете?
- Да мы прямо с поезда, на товарняке прикатили.
- И куда идете?
- К реке, вроде там ребята расположились.
Полицейский точно врос в землю.
- Деньги есть?
- Вы же видели, мы в кафе расплачивались. Мы не
какие-то там бродяги-побирушки.
Полицейский наконец отошел в сторону.
- Проваливайте, да поживее, и чтоб по ночам не
шастать по городу!
- Слушаемся, начальник.
И они спешно отошли.
- Ну и любезничал ты с ним, - удивился Джим.
- А почему б и не полюбезничать? Вот тебе первый
урок: не спорь с легавым, тем более ночью. Получи мы
сейчас по месяцу тюряги за бродяжничество, славно бы
дело обернулось, а?
Они поплотнее запахнули легкие хлопчатые куртки и
прибавили шагу. Все меньше и меньше фонарей попадалось
им на улицах. - А с чего ты думаешь начинать? - спросил
Джим.
- Не знаю пока Нужно каждую возможность использо-
вать. Начинаем мы обычно с того, что разрабатываем план
в целом, а частности определяются сообразно условиям.
Нужно каждой зацепкой пользоваться. Иначе ничего не
выйдет. Придем, посмотрим, какая там обстановка.
Джим зашагал шире и энергичнее.
- Мак, доверь мне настоящее дело. Не хочу всю
жизнь быть на подхвате.
Мак рассмеялся.
- Подожди, еще надоест. Так надоест, что назад в
город запросишься, где по восемь часов в день работают.
- Вряд ли, Мак. Сейчас мне как никогда хорошо.
Прямо, того и гляди, лопну от радости. Разве у тебя не
так?
- Изредка. Обычно я так занят, что некогда в своей
душе копаться.