— Здесь нас уже ничто не держит, — ответил
лейтенант. — Думаю, надо отходить завтра утром.
— Дозвольте, Яков Аникеевич, повидаться с же
ной, — дрогнувшим голосом попросил Тараканов. —
Она ждет меня... Мне передали канаки, что будто бы
сына родила.
Подушкин остановился и весело посмотрел на Та
раканова.
— Поздравляю, Тимофей Осипович! Вы, оказыва
ется, время здесь зря не теряли.
Клочков тоже протянул промышленнику руку, по
здравляя.
— Конечно, Тимофей Осипович, идите к ней, —
сказал Подушкин. — Можете и заночевать в деревне.
Но завтра, в шесть утра, я прошу вас вернуться на
корабль. Вы должны помочь нам отыскать оставлен
ных здесь людей. Шлюпку прислать за вами?
— Не надо, — ответил Тараканов. — Меня подве
зут к кораблю канаки.
Поблагодарив командира, Тараканов пошел к де
ревне. Он хотел завернуть по пути к их хижине на
берегу реки, но сопровождавшие его канаки предуп
редительно сказали:
— Лана здесь не живет. Она в деревне, у родите
лей.
У хижин под пальмами собралась радостно настро
енная толпа — старики, парни с девушками, голопу
зые мальцы. Эти обожествлявшие любовь дети при
роды не могли пропустить такое большое событие,
как возвращение мужа к их потерявшей покой от
разлуки соплеменнице, и с нетерпением караулили
момент их встречи.
Лану уже обо всем оповестили, и она вышла из
дома с ребенком на руках. На ней была короткая юбоч
ка из тапы и та самая кофта из белого атласа, кото
рую Тараканов сшил ей ко дню свадьбы. Она смотре
ла на него затуманенным от счастья взглядом, и сла
бая, еще неуверенная улыбка играла на ее полуот
крытых губах.
Когда Тараканов подошел к ней, она нагнулась над
537
