«=SA.
КНЯЗЬ РУССКОЙ АМЕРИКИ
как бы хранимая невидимою силой, не у с туп ал а их усилиям, а з а
щищенная земляным валом, устроенная на твердом грунте и осы
паемая осколками камня, оставалась, если не невредимою, п о т о
му ч т о 1 орудий были уже подбиты, но хранимая богом, она еще
выдерживала канонаду, и когда огонь неприятеля редел, она, как бы
дразня его, посылала ему выстрелы и т е м за ст авл ял а его снова
делать залп за залпом, а между т е м прислуга батареи , э т и герои,
достойные имени русского, спокойно сидели за валом и даже не
которые курили трубки , а мальчики из к ан т он и с т о в о т 10 до
12 л е т , назначенные на б атар еи для подавания картузов, спуска
ли о т нечего д елать ( под ядрами) кораблики. Командир батареи
хладнокровно один ходил взад и вперед и только изредка говорил:
«Такой-то нумер, пали». Командир батареи был князь Максутов
2-й. Только единой помощи бога можно о тн е с ти , ч т о э т а б а т а
рея, осыпаемая тр ем я фрегатами и пароходом с 8 час. у т р а до
7 час. вечера, могла у с т о я т ь и п о т ер я т ь во весь день всего 4 уби
т ы х и 6 раненых...»
К. Пилкин немного перепутал нумерацию Максутовых, почему-
то считая своего сослуживца по фрегату Александра первым. Или он
расставил номера уже после смерти Александра. Свое послание он
заключил глубоким сожалением: «Курьером будет л ей т ен ан т князь
Максутов 2-й. < ....> Надо ли говорить, как мне хотелось бы ть на
м е с те Максутова. Но э т а честь е х а т ь с донесением о победе при
надлежит ему по справедливости: он более всех вынес огонь непри
я теля и показал хладнокровие, которым мог бы гордиться всякий,
и п отом у никто не оспаривает у него этого права, но я дорого бы
дал, чтобы мог заслужить э т о право и приобрести счастье за свои
заслуги, обнять мою дорогую м а т ь , моих братьев, всех родных
моих, но жребий войны не дал мне первой роли э т о й кровавой т р а
гедии, и я покоряюсь судьбе; верно, она зн ае т, ч то делать, и, м ож ет
быть, я не был в силах и не имел бы способности и хладнокровия
выполнить э то й роли».
Нет оснований считать, что один будущий адмирал затаил обиду
на другого будущего адмирала. Им еще предстоят встречи. И самая
важная будет в Америке.
Дополняет характеристику Максутовых и авроровский гардема
рин Г. Токарев. Он был учеником и другом Александра Максутова.
Впервые записки Г. Токарева были опубликованы в «Морском сбор
нике» уже в 1855 г. как «Подробности о кончине князя Максутова».
109
