|
Приближающееся 400-летие начала присоединения Сибири к Русскому
государству 1582 г.) и 250-летие открытия Аляски со стороны России
(1732 г.) вызывает огромный интерес к истории их освоения и
изучения. В связи с этим советскими историками-архивистами и
археографами решается весьма актуальная в научном и политическом
отношении задача – выявление, публикация и интерпретация
документальных материалов, связанных с освещением основных этапов
великих русских географических открытий в XVII-XVIII вв. Введение в
научный оборот новых документов, расширение источниковедческой базы
исследований позволяет провести обоснованную борьбу против
буржуазной фальсификации истории освоения, за восстановление
русского приоритета ряда открытий в Тихом океане. Новые источники
серьезно углубляют и расширяют сложившиеся представления о
последовательности изучения огромной территории Восточной Сибири и
Северо-Западной Америки. С этой точки зрения важное значение имеют
документальные материалы ряда государственных исторических архивов
и, в первую очередь, Центрального государственного архива
Военно-Морского Флота СССР, а среди них – комплекс малоизученных
источников, отложившихся в процессе деятельности морской партии
Дальневосточной экспедиции 1727-1733 гг.
В 1735 г. матрос первой статьи Леонтий Петров объявил «слово и дело
государево» – донос с обвинением в государственных преступлениях
участников экспедиции Шестакова-Павлуцкого штурмана Я. Генса,
геодезиста М. Гвоздева и ботовых дел подмастерья И. Спешнева. Донос
оказался ложным, доносчик был наказан и отправлен из Тобольска, где
проводилось следствие, в Кронштадтскую крепость1. В январе 1738 г. к
командиру Кронштадтского порта поступило доношение Петрова,
привлекшее внимание своим необычным содержанием. Оно сразу же было
направлено в Адмиралтейскую коллегию.
В доношении Петров сообщал о своей длительной командировке в Охотск
и на Камчатку (1727-1733 гг.) вместе со штурманом Я. Генсом и о
морском походе «для проведывания земли» на Восточном и Северном
морях. Центральную часть описания занимало изложение путешествия с
дворянином Иваном Шестаковым в 1730 г. «для проведывания Гиляцкия
земли, к которой шли з Большей Камчатской реки мимо Курильских
островов морем и по прибытии к острову Шантару взяли на том острову
российских людей трех человек». Островитяне рассказали, что живут на
Шантаре лет двадцать, с тех пор, как в поисках мест для рыбной ловли
они дошли до Гилятской земли и, подвергшись нападению местных
жителей, потеряли 17 человек. Оставшиеся в живых добрались до
острова. Они заявили, что та земля от острова «не сильно далеко и
путь к той земле они знают». Вместе с проводниками экспедиция
достигла Гилятской земли, затратив на весь путь от Большей реки семь
суток. Далее Петров описал встречу с тоеном («то есть владельцем или
князем той земли»), который признал, что гиляки с русскими будут «союзны
и соседи, и для того войны никакой иметь не хотят, а желают быть в
добром согласии», и решил платить «всегодныя» ясаки соболями и
лисицами. В доношении также отмечалось, что местные жители никому
«ясаку и поныне не платят, а живут праздно»2.
12 февраля после тщательного изучения полученных сведений
Адмиралтейская коллегия решила ознакомиться с дополнительными
материалами, поручив с этой целью Сибирской губернской канцелярии
немедленно прислать в Петербург находившегося в Тобольске штурмана
Генса со всеми имеющимися у него журналами, описями и картами
камчатских походов, а также выслать описи, составленные подштурманом
Федоровым. 14 марта сибирский губернатор П. Бутурлин сообщил, что
штурман Я. Генс умер 23 октября 1737 г.
На вторичный запрос коллегии губернатор ответил, что еще 27 октября
1737 г. при составлении описи бумаг и «пожитков», оставшихся после
смерти Генса, не было обнаружено каких-либо журналов, карт и описей,
поступивших к штурману из Якутска (опись была составлена 9 июня 1738
г. копиистом Тобольского подгородного дистрикта Вельямином Шишкиным,
в доме которого жил штурман). 13 июня Сибирская губернская
канцелярия получила показания еще одного участника камчатских
походов – геодезиста Михаила Гвоздева, о котором П. Бутурлин
записал, что «...был де он в экспедиции Камчацкой в партии с
помянутым штурманом Генсом да с подштурманом Федоровым с 728 по 735
год в Якуцку, в Охоцку и на Камчатке чрез Ламское море, в
Большерецком остроге и на Камчацком устье и в Нижном Камчадальском
остроге. А во всю де их бытность в вышеобъявленных походах морскому
и охотскому пути описи, карт и журналу у него, штурмана, не делано
за глазною ево болезнию и слепотою, а подштурман за ножною болезнию,
отчего де он и умер. А ему, Гвоздеву, одному того делать было
невозможно»3.
Таким образом, вместе с доношением 15 июня в коллегию поступили:
опись В. Шишкина, документы Генса «по той описи за печатью», копия «скаски»
Гвоздева. На очередном заседании коллегии рассматривалась
пространная выписка из всех материалов по делу о доношении Петрова,
в которой значительное место отводилось изложению рассказа
геодезиста. Гвоздев показал, «что был он в экспедиции Камчатской в
партии Сибирского драгунского полку с капитаном Павлуцким да з
бывшим с якуцким казачьим головою Афанасьем Шестаковым для изыскания
новых землиц и примирения немирных иноземцев, бывших в подданстве, в
1728-м году отправлен из Тобольска с подштюрманом Иваном Федоровым и
в 1729-м году прибыли в Якуцк, а из Якуцка июня 7 дня капитаном
Павлуцким посланы в Охоцк и были в Охоцку по 730-й год. А в том же
730-м году из Охоцка по ордеру ево, капитана Павлуцкого, ходили на
Камчатку чрез Ламское море на боту «Гаврииле» при штюрмане Якобе
Генсе в Большерецкий острог. С ними, штюрманом и подштюрманом, 731
году по июль месяц дожидались от него ж, капитана Павлуцкого,
ордеру, куды им велено будет итти. И, получа ордеры, ходили на том
же боту морем до Камчатского устья и были в том устье 11 дней. И в
то время камчадалы иноземцы июля 20 дня изменили, острог сожгли и
людей русских побили, о том де и ныне об них, изменниках, по указом
следуют маэоры Мерлин да оной Павлуцкой. А он де, Гвоздев, со
штюрманом и подштюрманом и служилыми людьми жили при том Камчатском
устье в юртах для примирения достальных иноземцов изменников по 733
год. И подштюрман Федоров тамо умре. А в том же 733-м году по
присланным указом из Охоцка от командира Скорнякова-Писарева штюрман
Генс с служилыми людьми послан в Охоцкий острог, а ему, Гвоздеву,
велено быть в Нижнем Камчатском остроге при строении вновь острога и
был он по 735 год до прибытия для следствия о изменниках маэора
Дмитрея Павлуцкого. А с прибытия Павлуцкого, он, Гвоздев, по
показанию матроза Леонтья Петрова выслан в Тобольск»4. Была также
составлена краткая справка о Генсе: «в 729-м году по ордеру капитана
Дмитрея Павлуцкого велено оному штюрману Генсу ехать в Охоцкой тракт
к якуцкому голове Шестакову, которой октября 25 дня и прибыл... А
сентября 1 дня 730 году по ордеру ево ж, Павлуцкого, определено ему,
Генсу, взять оставшее от капитана-командора Беринга судно и из
Охоцка итти на Камчатку, а с Камчатки быть морем п Анадорской
острог. И для того походу он, Генс, бот «Гавриил» с людьми и припасы
того же сентября в 9-м числе и принял. А 19 дня того ж сентября на
показанном боту и на «Восточном» судне отвалили в море и 25 числа
были в Большерецком остроге». Последующие записи извлечены из
Журнала 1732 г. «содержанного» Я. Генсом в Нижнем Камчадальском
остроге: «731 году июля 10 пошел в Нижней Камчадальской острог, куда
и прибыл того ж июля 12 дня. Сентября 20 прибыл на бот от маэора
Мерлина штюрман Бирев и объявил, что б оной Генс был к нему, маэору,
чего ради он, взяв с собою посланные ис камчадальских острогов к
Охоцкому правлению от пробирного мастера Гардеболя, от подмастерья
Спешнева и геодезиста Гвоздева репорты и розыскные дела, к нему,
маэору, поехал и те дела ему подал. Сверх же того, – добавил
канцелярист, – о измене ясашных иноземцов и что они Нижней
Камчадальской острог зажгли и как под тот острог для взятья оного
посыланы были подмастерья Спешнев с служилыми людьми, о том по оным
письмам явствует»5.
Эти материалы, подготовленные для доклада на коллегии, 11 декабря
1738 г., не ответили на поставленные вопросы, не подтвердили
заявления Петрова. Поэтому в заключительной части выписки отмечено,
что «по рассмотрению всех присланных в коллегию писем никакого
известия не имеетца» в связи с доношением матроса Петрова «о бытии
ево в Гилятской земле и о взятье у острова Шантара российских людей
3-х человек, и о побитых гилятцами российских людех, також о платеже
им, гилятцам, за тех побитых людей всегодных ясаков, по изобилии по
той земли собольми и лисицами, и что оные гилятцы поныне ясаку
никому не платят, а живут праздно». Протокол заседания
Адмиралтейской коллегии 19 декабря подтвердил общее мнение: «по оным
письмам о том, что было в Гилятской земле и жителя оной земли ясаку
никому не платят никакого известия не имеетца»6. 23 декабря к
сибирскому губернатору направлен новый указ, предписывающий
немедленно выслать все материалы о Федорове. В ответе 8 мая 1739 г.
губернатор, ссылаясь на рапорт якутского воеводы А. Заборовского,
сообщил, что в Якутске «о камчадальских походах журнал, описи и
карт, також и бывшего с ним (Генсом – Л. Г.) подштурмана Федорова...
не объявлено и где имеютца о том де неизвестно»7.
Документы, подготовленные в свое время для рассмотрения в
Адмиралтейской коллегии, в течение более 240 лет использовались
недостаточно и почти не вводились в научный оборот. В научной
историко-географической литературе ссылки на документы участников
этого путешествия почти не встречаются: совершенно неизвестны
автографы И. Федорова, опубликованы лишь две челобитные и копия «скаски»
М. Гвоздева8. Между тем, в составленной В. Шишкиным в 1738 г. описи
комплекса документов Я. Генса содержится важная информация о
деятельности экспедиции Шестакова-Павлуцкого. В составе морской
части этой экспедиции находились русские исследователи геодезист М.
С. Гвоздев и подштурман И. Федоров, первыми из европейцев достигшие
берегов Аляски со стороны Тихого океана.
В описи В. Шишкина часто встречаются упоминания о тех или иных
документах, составленных или полученных Гвоздевым, Федоровым и
другими участниками экспедиции (промемории, ордера-распоряжения,
копии ордеров, рапорты, реестры, журналы, расписки и др.).
В описи, как правило, отмечаются вид документа, авторство,
подлинность или копийность («черная промемория», «извет черной»,
«черное ведение»), передается содержание, но в очень редких случаях
указывается дата написания, составления или отправления.
На 66 листах с оборотами описано 536 документов9. Фактически же
документов больше, чем описательных статей, так как изредка под
одним номером значатся несколько документов (например, № 252 – «Две
промемории черные на одном листу геодезисту Гвоздеву да подмастерью
Спешневу от Якова Генса о выдаче служилым людем и солдатам
жалованья», или № 391 – «Два письма от штурмана Генса геодезисту
Гвоздеву о присылке плотников и служилых людей»). Открывает опись
«Черный журнал, держанной в Нижнем Камчадальском остроге в 732 году
на 50 листах». Несколько выборочных статей дают общее представление
о характере описи: № 13 – «Репорт черной от штурмана Генса капитану
Дмитрею Павлуцкому о требовании пищика и о битии служилых людей
геодезистом Гвоздевым кошками и о протчем»; № 20 – «Письмо 1733 года
марта 7 штурману Генсу за руками Семена Гардеболя, подмастерья Ивана
Спешнева, геодезиста Михайла Гвоздева о присылке к ним на розыскной
съезжей двор имеющихся у него допросных речей изменнических и
других»; № 27 – «Белое письмо к нему ж, Генсу, от геодезиста Михайла
Гвоздева о имении матрозу Сметанину казенного табаку при себе и о
объявлении росходных книг к Охоцкому правлению»; № 64 - «Письмо от
геодезиста Гвоздева к нему, штурману Генсу, с требованием плотников
к работе у подмастерья Спешнева»; № 300 - «Росписка за рукою монаха
Игнатья Козыревского о приеме им, Козыревским, у гранодера
Селиванова и у протчих ради судового строения топоров»10 и т. д.
Таким образом, несмотря на краткость, описание достаточно конкретно
передает содержание того или иного источника, указывает на
действительные факты и событии, в большинстве своем ранее
остававшиеся неизвестными. |
Однако в архивном деле, содержащем опись В. Шишкина, документов,
поступивших в Петербург в 1738 г. вместе с описью, найдено не было.
С целью расширения границ поиска было предпринято изучение истории
комплектования ряда фондов и коллекций ЦГАВМФ СССР, в т. ч. фонда
Витуса Беринга. В рукописной дореволюционной описи этого фонда
наиболее близкой по тематике оказалась запись под старыми
инвентарными номерами № 4806-4808: «1728-1737 гг. Три вязки. Ордера
и другие документы по делам партии тобольского гарнизона капитана
Павлуцкого и казачья якутского головы Шестакова, отправленной на
Северное и Восточное моря «для изыскания новых землиц и примирения
немирных иноземцов». Всего листов в трех вязках при общей нумерации
694»11. Трем старинным «вязкам» соответствуют в настоящее время три
единицы хранения (№ 3, 4, 5)12.
Интересно, что кроме обычной архивной пагинации сохранилась валовая
нумерация и соответствующее ей расположение документов по описи В.
Шишкина. Однако, сверяя наличие сохранившихся документов с их описью
1738 г., устанавливаем, к сожалению, отсутствие первых 79 номеров.
Из 536 обнаружено пока 457 документов, в деле 3 – № 80-210 за
1730-1733 гг., в деле 4 – № 211-389 за 1729 - сентябрь 1737 г., в
деле 5 – 390-536 за 1728-1733 гг. Расположение материалов, как и в
описи, хаотично. С самого начала, видимо, никакой систематизации
проведено не было. Канцелярист, готовивший выписку для заседания
коллегии и первым изучивший опись и сами источники, ошибочно назвал
последние черновиками («все черные»). В действительности же лишь
часть материалов представляет собой отпуски, большинство составляют
подлинники писем, распоряжений, рапортов и других документов
участников экспедиции, а также письма Марии Генс из Кронштадта к
мужу, дневник штурмана за 1731 г. и т. д.
Таким образом обнаружены хранившиеся у штурмана Я. Генса
документальные материалы за 1727-1737 гг.13 Их научная значимость
заключается в том, что только теперь появилась возможность более
детального изучения истории походов и морских плаваний экспедиции
Шестакова – Павлуцкого и ее Колымской, Анадырской, Камчатской и
Охотской партий на большой документальной основе. Составной частью
этой экспедиции является морской поход бота «Гавриил» во главе с
геодезистом М. Гвоздевым в 1732 г. к берегам Северо-Западной Америки
со стороны России.
Обнаруженные документы по-новому рисуют нам образ первооткрывателя,
во многом и существенно иначе, чем представлено в
историко-географической литературе, раскрывают особенности
подготовки и деятельности экспедиционных партий на Северо-Востоке
Азии, исследования островов Берингова и Охотского морей, Чукотского
и Камчатского полуостровов, сложные взаимоотношения служилых людей и
аборигенов, процесс «объясачення» сибирских народностей.
Значительная группа документов отражает восстание ительменов в 1731
г. и работу следственной комиссии, в которой принимали участие М.
Гвоздев, И. Спешнев, С. Гардеболь14. Освещаются вопросы организации
морских путей Охотск – Камчатка и Камчатка – Анадырск, постройки
судов, поиска полезных ископаемых, снабжения русских гарнизонов
продовольствием и оружием, строительства и укрепления острогов и
зимовий, а также военно-административного управления огромным краем.
Неоценимы для историка материалы, показывающие быт и уклад русских
матросов, солдат и служилых людей в суровых условиях походной жизни
на Дальнем Востоке.
Экспедиции А. Ф. Шестакова в целом посвящена единственная, более чем
столетней давности работа А. Сгибнева, основанная на материалах
позднее погибших сибирских архивов. В ней отсутствуют ссылки,
документы в авторском переложении даются с искажениями, меняющими их
подлинное содержание, известное теперь по первоисточникам, недавно
обнаруженным нами в архиве Сената15.
В историко-географической литературе из-за отсутствия достоверных
источников о выдающемся плавании М. Гвоздева существует много
нерешенных общих и частных вопросов. До сих пор, например, не
прекращаются научные споры относительно истинного руководителя
походом, роли в нем штурмана и подштурмана и т. д. В связи с этим
значительный интерес представляют документы, составленные
непосредственно перед плаванием к берегам Америки.
Поход к «Большой земле» намечался главой экспедиции Д. И. Павлуцким
еще в 1731 г., но по ряду причин был отложен. Ордером 11 февраля
1732 г. Павлуцкий отстранил Генса от руководства партией, указав,
что «ты ж штурман, живучи на Камчатке, вступаешь не в свои дела,
чего тебе и делать не подлежало и пьянствуешь и другие непотребности
творишь... порученного тебе дела ничего ты не исполняешь и жил в
камчедальских острогах празно, токмо исполнял свои бездельные
прихоти». Он приказал Генсу передать геодезисту Гвоздеву в команду
судно, всех служилых людей, солдат и «всяких припасов и правиант,
муку ржаную и крупы и масло», а штурману и подштурману – иметь в
команде только матросов, и «в другие дела на вступать, понеже
известно нам, что ты ныне весьма слеп и ногами болен и врученное
тебе дело отправлять невозможно»16. Так же тяжело больной подштурман
И. Федоров сообщил, что он с 12 марта 1731 г. «заскорбел тяжко ногою
правою, что не токмо ходить, но и с места сам собою встать не могу,
а в морском тракте в такой скорби от морского воздуха весьма трудно
и действовать ничего не могу»17. В трагическом письме 2 октября 1731
г. Федоров, умолявший своего начальника представить ему «фатеры на
берегу для своей тяжкой болезни», упрекал Генса в том, что «ныне ты
меня моришь напрасно студеным зимним временем и гладом на боту
«Гавриле», отчего я весьма стражду, трудно в тяжкой своей болезни
без теплого покою и без корму на боту «Гавриле»18. Зная эти
обстоятельства, Павлуцкий 11 февраля 1732 г указал штурману и
подштурману «и с матрозы на боте «Гавриле» обще с геодезистом
Гвоздевым, буде от болезней своих выздоровели, то итти на море, куды..
повелено», в противном случае – до выздоровления быть в Нижнем
Камчатском остроге. Это распоряжение М. С. Гвоздев получил 1 мая
1732 г. и в тот же день известил Я. Генса19. В ответе Павлуцкому
Генс доложил о передаче им 3 мая 1732 г. судна, всех «припасов»,
солдат и служилых людей в команду Гвоздеву, жалуясь при этом, что
геодезист «взял у него и матрозов» и «ныне у нас в команде не
имеетца не единого человека»20. Наконец, в последнем перед
отправлением в поход письме 2 июля 1732 г. к Генсу Гвоздев сообщил:
«А сего июля 8 дня отправляюся в показанной морской путь со
служилыми людьми. И по получении сего письма тебе, штурману, ко
означенному числу к морскому пути быть в готовности, а буде от
болезни своей не выздоровел, то тебе к нам ответствовать письменно
сего ж числа»21. Известно далее, что Генс остался на берегу, а
Федоров, «против воли» перенесенный на судно, умер вскоре после
возвращения.
Примечания
1 Экспедиция Беринга. Сб. док. М., 1941, с. 78-79.
2 ЦГАВМФ СССР, ф. 216, д. 24, л. 485-487об., 596- 598.
3 Там же, л. 517 об.
4 Там же, л. 599-600, 617-618.
5 Там же, л. 600-601.
6 Там же, л. 601-602об.
7 Там же, л. 603-604 об.
8 Ефимов А. В. Из истории русских экспедиций на Тихом океане. Первая
половина XVIII в. М., 1948, с. 244-248; Дивин В. А. К берегам
Америки. М., 1956, с. 43-46. В переложении (без архивных ссылок) они
приведены в работах середины XIX в.: Соколов А. Первый поход русских
к Америке 1732 г. – «Записки Гидрографического Департамента Морского
министерства», 1851, ч. IX, с. 88-103; Полонский А. П. Поход Михаила
Гвоздева в Берингов пролив 1732 г. – «Морской сборник», 1850, т. 4,
№ 11, с. 397-402.
9 ЦГАВМФ СССР. ф. 216, д. 24, л. 519-585 об.
10 Там же, л. 519-526, 557.
11 Там же, ф. 216, опись, л. 6.
12 В обзоре архивного фонда В. Беринга эти дела упоминаются как
переписка экспедиции Шестакова-Павлуцкого 1728 г. См.: Андреев А. И.
Очерки по источниковедению Сибири, вып. 2. XVIII в. (первая
половина). М.-Л., 1965, с. 57.
13 Описание В. Шишкина и документы, в него внесенные, совершенно
механически были присоединены архивистом XIX в. к фонду Беринга, на
самом деле не имея к последнему никакого отношения. Это
обстоятельство, закрепленное учетным документом фонда - архивной
описью, в значительной степени объясняет весьма слабое использование
найденного комплекса, фактически скрытого среди материалов огромного
фонда.
14 См. также: Колониальная политика царизма на Камчатке и Чукотке в
XVIII в. – В кн.: Сборник архивных материалов. Л., 1935.
15 «Морской сборник», 1869, т. 100, № 2, с. 1-34; ЦГАДА, ф. 248, кн.
690, 731.
18 ЦГАВМФ СССР, ф. 216, д. 3, л. 91-91об.
17 Там же, л. 89.
18 Там же, л. 57-57 об.
19 Там же, д. 5, л. 126-127. Письмо М. С. Гвоздева 1 мая 1732 г. Я.
Я. Генсу о руководстве морским походом на боте «Св. Гавриил» до сих
пор не было известно в научной литературе.
20 Там же, д. 4, л. 4-4 об.
21 Там же, л. 64.
|