ГЛАВА I
ОТКРЫТИЕ РОССИЕЙ СЕВЕРО-ЗАПАДА АМЕРИКИ (1732-1741)
Русские географические открытия на тихоокеанском севере, плавание Ивана Федорова и Михаила Гвоздева (1732) и особенно вторая Камчатская экспедиция Витуса Беринга и Алексея Чирикова (1741), в ходе которой мореплаватели достигли побережья Северной Америки и открыли многие из островов Алеутской гряды, давно уже тщательно изучаются учеными различных стран. Вслед за знаменитым «Описанием морских путешествий по Ледовитому и по Восточному морю, с Российской стороны учиненных» акад. Г. Ф. Миллера1 появились труды В. Н. Берха, А. С. Полонского, П. А. Тихменева, Г. Бэнкрофта, А. Ф. Голдера и многих других. К этой теме обращались в своих исследованиях такие известные советские ученые, как академик Л. С. Берг, член-корреспондент АН СССР А. В. Ефимов, доктора исторических наук А. И. Андреев, В. И. Греков, В. А. Дивин и др. Уже в наше время экспедициям Беринга были посвящены новые публикации документов и книги как в СССР, так и в США2.
Несмотря на обилие и тщательность проведенных исследований, отдельные вопросы окончательно выяснить не удалось. Особенно острая дискуссия велась по поводу знаменитой инструкции Петра I. Традиционная и до сих пор наиболее распространенная как в советской, так и иностранной литературе точка зрения состоит в том, что Беринг должен был плыть на север в район Чукотки и выяснить, «сошлась» ли Азия с Америкой.
Трудно предположить, однако, что Петр I не был осведомлен о существовании между Азией и Америкой пролива. Практически на всех русских картах и чертежах Чукотка в то время изображалась в виде полуострова. Именно в этой связи ленинградский ученый Б. П. Полевой на основе нового прочтения инструкции Петра I и при сопоставлении ее с картой «Камчадалии» 1722 г. нюрнбергского картографа И. Б. Гомана пришел к заключению, что Беринг должен был плыть к Америке не на север, а на восток, вдоль южного побережья земли, идущей «на норд»3. Хотя большинство специалистов не согласились с этой интерпретацией, Полевой настойчиво продолжал ее отстаивать, а в 1977 г. она получила дальнейшее развитие в монографии Реймонда Фишера (Калифорнийский университет, Лос-Анджелес).
Для того чтобы проверить убедительность аргументации Полевого и Фишера, нельзя избежать воспроизведения текста инструкции Петра I, а также карты Гомана и схем, с которыми связывается ее смысл.
Итак, в инструкции Петра I указывалось: «1. Надлежит на Камчатке или в другом тамож месте зделать один или два бота с палубами.
2. На оных ботах [плыть] возле земли, которая идет на норд и по чаянию (понеже оной конца не знают) кажется, что та земля часть Америки.
3. И для того искать, где оная сошлась с Америкою; и чтоб доехать до какого города европских владений или, ежели увидят какой корабль европский, проведать от него, как оный куст (берег. - Н. Б.) называют, и взять на письме и самим побывать на берегу и взять подлинную ведомость и, поставя на карту, приезжать сюды»4.
Текст документа (п. 3) не оставляет сомнений в том, что конечной целью экспедиции было открытие Америки5, причем Петр I прямо указывал на необходимость доехать до «города европских владений», «самим побывать на берегу», «взять подлинную ведомость», составить карту и т. д. Таким образом, предусматривалось тщательное обследование той части Америки, которая будет открыта русскими мореплавателями, и, кроме того, отмечалась (это также представляется важным) желательность получения определенного международного свидетельства русских открытий. (Такое свидетельство давали встреча с иностранным кораблем и особенно достижение экспедицией европейского владения в Америке.) Полевой справедливо отмечал, что «это позволило бы России в дальнейшем претендовать на северные земли Америки по праву их первооткрывателя»6.
Что же касается направления, по которому Петр I и предполагал послать экспедицию, то этот вопрос в инструкции (п. 2) сформулирован не совсем ясно. В. Берингу предлагалось плыть «возле земли, которая идет на норд и по чаянию (понеже оной конца не знают) кажется, что та земля часть Америки».
На карте Гомана к востоку от Камчатки изображена большая безымянная земля, которая идет на север. И Полевой, и Фишер считают, что именно эту землю имел в виду Петр I, когда писал, что экспедиции следует плыть «возле земли, которая идет на норд». Поскольку же целью экспедиции было достижение Америки, они доказывают, что в соответствии с истинным замыслом Петра I «Землю Северную» (Terra Borealis) надо было обходить с юга, плывя на юго-восток, восток, что в общем и было выполнено позднее, уже во время второй экспедиции Беринга - Чирикова летом 1741 г. Полевой и Фишер привели в пользу своего предположения серьезные и интересные аргументы. Тем не менее эта версия остается гипотезой. Гипотезой убедительной, но все же гипотезой. Действительно, можно предположить, что Петр I имел в виду этот путь к открытию Америки. Именно этот путь был самым рациональным. Только таким путем можно было в одну навигацию достичь «города европских владений» и вернуться назад. Но Петр I умер в январе 1725 г. и переговорить с Берингом не успел. Исходить теперь приходится только из текста инструкции. Если бы Беринг сразу отправился на юго-восток, восток, гипотеза получила бы реальное подтверждение, но экспедиция поплыла на север!
Каким же образом можно объяснить действия Беринга?
По мнению Полевого, В. Беринг и его спутники не поняли истинного значения наказа Петра I следовать «возле земли, которая идет на норд»7. Ученый обратил также внимание, что в Енисейске известный исследователь Сибири Д. Г. Мессершмидт познакомил Беринга со знаменитой картой Татарии Николая Витсена 1687 (1690), которая была посвящена Петру I. На этой карте в районе Чукотского полуострова находился перешеек, который, по мнению Витсена, возможно, соединялся с Америкой. Этот злополучный перешеек якобы и дезориентировал Беринга. Именно его Беринг искал в 1728 г., упорно плывя на север вплоть до 67° 18'8.
Это, конечно, возможно, даже вполне вероятно. Но следует подчеркнуть, что у Беринга была инструкция Петра I, и он не мог ее нарушить. Поэтому разумное объяснение действий Беринга надо искать в первую очередь с учетом текста царской инструкции.
Поскольку из ее содержания (п. 3) ясно видно, что конечной целью экспедиции является открытие Америки, Беринг не мог прямо игнорировать царскую волю. С другой стороны, плыть надо было «возле земли, которая идет на норд». Беринг и его спутники поняли свою задачу буквально, даже слишком буквально, и поплыли летом 1728 г. в северном направлении. Безымянная земля к востоку от Камчатки, простирающаяся на север, реально не существовала, и они плыли вдоль камчатского, а затем чукотского берега. Можно ли было в северном, а точнее, в северо-восточном направлении достичь Америки? Конечно, можно. Ведь именно здесь Северная Америка ближе всего подходит к берегам Азии. К сожалению, Беринг в 1728 г. ни Америки, ни какой-либо земли не открыл. Строго говоря, он даже не открыл пролива между Азией и Америкой, хотя с достаточной очевидностью установил (или, точнее, подтвердил), что Чукотский полуостров омывается с востока океаном* [Первооткрывателем пролива между Азией и Америкой был Семен Дежнев, который в 1648 г. обогнул Чукотский полуостров, плывя от устья Колымы в Тихий океан].
Почему же Беринг так упорно плыл на север? Не без основания Фишер полагает, что он искал обширный мифический северный (Шелагский) мыс. Подобный мыс под названием «Чукотский» указан, в частности, на карте Миллера (1754, 1758) с оговоркой, что его протяженность неизвестна9. Обратим внимание, однако, еще на одно обстоятельство.
Изучая карту Романа, легко обнаружить вторую безымянную землю, которая «идет на норд» и которой «конца не знают». Расположена она напротив Чукотского полуострова и тянется на север. Фишер допустил возможность того, что Петр I имел в виду именно эту землю, но отказался от серьезного рассмотрения этого предположения10. Полевой назвал ее «Большой землей» (Аляской) и имел на это прямое основание. На карту Романа изображение этой земли перешло с так называемой карты Ивана Львова, где она и обозначена как «Землица Большая», приблизительно на месте северо-западной оконечности Америки11. Ее несколько искаженное изображение на карте Гомана может, по моему мнению, служить дополнительным аргументом для объяснения северного направления первой Камчатской экспедиции.
Впрочем, даже если бегло взглянуть на карту Гомана, можно увидеть, что прямо «на норд» на этой карте идет не только безымянная «Землица Большая» («Большая земля», Аляска), но и все восточное побережье Азии. Для определения реальной конфигурации этих земель естественно было плыть «на норд». Кстати, при наложении карты Гомана на реальную карту Восточной Азии видно, что в действительности азиатское побережье Восточной Сибири (исключая Камчатку) идет не на север, а на северо-восток12, что и было установлено в результате первой Камчатской экспедиции Беринга.
Но, вероятно, самым важным аргументом для опровержения выбора северного направления маршрута экспедиции является ссылка в инструкции Петра I на необходимость доплыть до «города европских владений». И Полевой, и Фишер считают, что под этим городом Петр I имел в виду какой-либо испанский город в Мексике (Новой Испании). Скорее всего, это было так. А. И. Чириков в 1732 г. отмечал, что экспедиции надлежало дойти «до гишпанского владения Мексиканской провинции». Если бы Петр I прямо написал о городе «гишпанских владений», Беринг вряд ли вообще мог поплыть на север. Добраться за одну навигацию до Новой Мексики было в этом случае практически очень трудно, если вообще возможно. Но следует обратить внимание, что Петр I писал все же о городе «европских», а не «гишпанских» владений. А это оставило для Беринга хотя бы теоретическую возможность достижения цели и при выборе северного направления. Показательно, что на схеме географических чертежей Полевого, и в книге Фишера13 воспроизведены карты, которые не исключают возможности достижения французских и английских владений на северо-востоке Американского континента (см., в частности, схему В, где южнее «Грунландии» помечен пролив). Следует учесть также, что даже позднее, уже в 1730-е годы, при планировании маршрута северной экспедиции (от р. Колыма) предусматривалась возможность исследования Америки и, что особенно любопытно, в случае плавания вдоль северных берегов Американского континента не исключалась вероятность достижения владения европейских держав .
Подводя итог, следует отметить, что приводимые аргументы не должны рассматриваться как отрицание концепции Полевого и Фишера. Именно они дали наиболее убедительное и аргументированное толкование смысла инструкции Петра I. Но вне зависимости от возможных и предполагаемых намерений Петра I реально экспедиция поплыла на север. Выбрав же северное направление, Беринг и его спутники должны были иметь для этого серьезные основания и не могли нарушить букву царской инструкции. Поскольку же в этом документе ясно говорилось об Америке, Беринг должен был искать путь к ней, искать, где «та земля», то есть земля, «которая идет на норд», «сошлась с Америкой». И он искал эту землю, искал путь к Америке и во время первой Камчатской экспедиции 1728 г., и во время плавания летом 1729 г. на восток от Камчатки, и позднее, в 1741 г., уже в ходе второй Камчатской экспедиции, когда он наконец достиг американского берега. Говоря о северном направлении плавания первой Камчатской экспедиции, важно учитывать, что, ставя перед экспедицией Беринга задачу открытия Америки, сам Петр I не вполне ясно (или во всяком случае недостаточно точно) определил, куда следует плыть («возле земли, которая идет на норд»), что допускало разные толкования. Поскольку же Беринг поплыл на север и искал, где «та земля» или «оная» земля «сошлась с Америкой», то на практике (вне зависимости от возможных намерений Петра I) он решал географическую задачу и обнаружил, а учитывая плавание С. Дежнева в 1648 г., подтвердил, что Чукотский полуостров с востока омывается океаном.
Отчеты Беринга и других участников экспедиции, официальное сообщение о результатах экспедиции в С.-Петербургском официозе 16 марта 1730 г.15, авторитетные работы Г. Ф. Миллера и многих других исследователей закрепили географическую версию, и она надолго стала традиционной и господствующей. В. И. Греков, Б. П. Полевой, а вслед за ними и Р. Фишер убедительно показали, что Петра I интересовал не пролив между Ледовитым и Тихим океанами, его в первую очередь интересовала Америка. Что касается русских мореплавателей, то они знали рассказы о «Большой земле» в районе Чукотского полуострова. Чириков предложил даже искать на этой земле место для зимовки («наипаче против Чокоцкого Носу на земле, на которой, по полученному скаскою от чюкоч чрез Петра Татаринова, имеется лес»16). Осторожный Беринг не последовал этому совету. «Большая земля» (Аляска) не была открыта, и за это его справедливо упрекал М. В. Ломоносов17.
По мнению К. Урнис, участники первой Камчатской экспедиции полагали, что они уже прошли восточнее «безымянной», «незнаемой» (incognita) земли и последняя составляет часть Азиатского материка18. Именно поэтому они в конечном итоге повернули назад, но и на обратном пути прошли через пролив, не заметив из-за туманов побережья современной Аляски.
Таким образом, практические результаты плавания Беринга в 1728-1729 гг. оказались весьма разочаровывающими. Если бы Беринг к тому же явно нарушил и исказил смысл и букву инструкции Петра I, естественно предположить, что в С.-Петербурге ему грозили большие неприятности. Вместо этого он получил повышение в звании, денежное вознаграждение и, что самое главное, был назначен руководителем новой крупной экспедиции. Правда, «Адмиралтейская коллегия представляла в рассуждении», что Беринг «даже до ширины 67 градусов ходил», хотя по данной ему Петром инструкции надо было искать, где «Камчатская земля с Америкою сошлась»19. Это толкование инструкции Петра I явно отличается от того, которое первоначально дал ей Беринг (речь идет о Камчатке, а не о Чукотке), Однако следует учесть, что все это писалось уже после того, как Беринг достаточно определенно установил, что Чукотский полуостров с востока омывается морем. Более того, вернувшись в С.-Петербург весной 1730 г., сам Беринг представил проект новой экспедиции для поиска берегов Америки, которая должна плыть от Камчатки уже не на север, а на юго-восток, восток.
Между тем «Большая земля» была все же открыта, но честь этого открытия принадлежала уже не Берингу, а Ивану Федорову и Михаилу Гвоздеву, которые отправились в район Чукотки летом 1732 г. на том же самом боте «Св. Гавриил», на котором плавали участники первой Камчатской экспедиции в 1728-1729 гг.
23 июля 1732 г. «Св. Гавриил» отошел от Нижне-Камчатского острога, а 13 августа подошел к восточной оконечности Азии (ныне м. Дежнева). Осмотрев азиатский берег, экспедиция отправилась к острову Св. Диомида, ранее открытому Берингом, и установила, что в действительности там не один, а два острова (ныне о. Ратманова и о. Крузенштерна). 21 августа мореплаватели подошли к «Большой земле» в районе северо-восточнее современного мыса Принца Уэльского, но из-за плохой погоды высадиться на берег не смогли. Затем «Св. Гавриил» «пошел подле земли к южному концу» (по всей видимости, этого мыса). Дальнейшее плавание вдоль американского побережья описано М. С. Гвоздевым следующим образом: «От южного конца к западной стороне видели юрты - жилья версты на полторы, и ко оным де юртам за ветром блиско подойтить было нельзя, и пошли подле земли на южную сторону, и стало де быть мелкое место, бросили лоты, глубины 7 и 6 сажен, и с того места возвратились назад и стали лаверить подле Большой земли, чтоб к земле подотить, и стал де быть ветр велик от земли противной. И сказал подштюрман [И. Федоров], что надлежит им итить и держать курс зюд-вест. И от оной Большой земли таким великим ветром отнесло, а ветр де был норд-норд-вест. А с четвертого де острова [о. Кинга] пригреб к борту чукча в малом ялыче, по их назоваетца кухта, а от боту был в растоянии сажен в шести, и он де, Гвоздев, ево чрез толмача спрашивал о Большой земли: какая земля, и какие на ней живут люди, и есть ли лес, также и реки, и какой зверь. И он де, чукча, сказывал толмачу и называл Большей землей, и на ней де живут их же чукчи, и лес де имеетца, также и реки, а про зверей сказывал, что имеетца алень дикой, куницы, и лисицы, и бобры решные»20.
Хотя оригиналы рапортов и журналов, поданных Федоровым и Гвоздевым в Охотскую канцелярию, не сохранились или во всяком случае до сих пор не обнаружены, результаты экспедиции стали известны по более поздним документам, написанным по памяти или с черновиков, и получили, в частности, отражение на Сводной карте М. П. Шпанберга, составленной при участии Гвоздева в 1743 г.21 Как явствует из легенды, карта мелкоторская (т. е. меркаторская) от Охоцка до Лопатки и до Чукотского Носу» была составлена по результатам первой Камчатской экспедиции Беринга, «а приобщенные острова и часть земли против того Носу - по журналу бывшего подштюрмана Ивана Федорова в 1732 г.». На самой карте у берегов «Большой земли» имеется надпись: «Здесь был геодезист Гвоздев 1732 года». (См. деталь карты Шпанберга.)
Гораздо большее значение для открытия и колонизации северо-западной части Америки имело, однако, не плавание Федорова и Гвоздева 1732 г., а знаменитая вторая Камчатская экспедиция Беринга - Чирикова 1741 г. Уже весной 1732 г. Сенат предписал Адмиралтейств-коллегии «построить суда и идтить для проведования новых земель, лежащих между Америкою и Камчаткою»22. В дальнейшем Адмиралтейств-коллегия дала Берингу подробные инструкции о снаряжении экспедиции, постройке судов в Охотске и на Камчатке, исследовании побережья Америки и поисках пути в Японию23.
Из записки обер-секретаря Сената И. К. Кириллова видно, что в С.-Петербурге преследовали не только научные, но и важные практические цели. Берингу поручалось, в частности, «везде сыскивать новых земель и островов и неподвластных, сколько можно в подданство приводить»24. В качестве руководства Берингу и Чирикову предлагалось использовать карту профессора И. Н. Делиля, «а когда самые американские берега тамо, как чается, найдут, то на оных побывать и разведать подлинно, какие на них народы, и как то место называют, и подлинно ль те берега американские»25. Позднее выяснилось, что на этой карте были нанесены и некоторые несуществующие земли «Компании», «Жоао де Гама» и др., что привело к напрасным поискам, к потере ценного времени и затруднило выполнение основной задачи.
Вторая Камчатская экспедиция началась 4 июня 1741 г., когда Беринг на пакетботе «Св. Петр» и Чириков на пакетботе «Св. Павел» вышли из Авачинской губы и поплыли на юго-восток в направлении мифической земли «Жоао де Гама», «о которой чаяли, что оная часть Америки»26. Спустя восемь дней экспедиция достигла 46° с. ш., «и потому открылось, что земли Иан де Гаммы нет, - писал Чириков, - понеже мы место, где надлежало ей быть, перешли все через. И 13-го числа июня поворотились для искания американских берегов» в направлении на северо-восток.
Через неделю экспедицию «за обычайными тамошними всегдашними туманами с прислучившимся жестоким ветром» постигла еще одна неудача - «Св. Петр» и «Св. Павел» потеряли друг друга и после трех дней безуспешных поисков продолжили свой путь раздельно. Первым к берегам до того неведомой земли (у нынешнего о. Бейкер, 55°20' с. ш.) подошел «Св. Павел». Это была Америка. «Признаваем без сумнения, - писал А. И. Чириков, - что оная часть Америки, понеже по картам издания норимбергского географа Иоанна Баптиста Гоммана и по протчим, от сего места отстоят уже не очень далече известныя некоторыя американские места». Поднявшись вдоль американского побережья до 58° с. ш., капитан Чириков «послал на ялботе управляющего должность флоцкого мастера Аврама Дементьева з 10 человеки служителей вооруженных на берег» для ознакомления с ближайшими окрестностями и возможных переговоров с местными жителями. Поскольку к установленному сроку Дементьев и его товарищи не вернулись, 24 июля решено было послать на берег ялик с боцманом Сидором Савельевым и тремя другими членами экипажа. Но и они на корабль не вернулись. На следующий день у берега были замечены две небольшие лодки с туземцами, которые, однако, подойти к кораблю не решились. В конечном итоге Чириков пришел к заключению, «что с посланными от нас людьми... на берегу поступлено неприятельски: или их побили, или задержали». На корабле «не осталось ни одного малого судна», и послать кого-либо на берег Чириков уже не мог. Пришлось возобновить плавание, но запасы продовольствия и воды подходили к концу (воды оставалось 45 бочек), а пополнить запасы без гребных судов было невозможно.
Всего вдоль американских берегов русские моряки прошли «около 400 верст, видели китов, сиучей, моржей... и чаек множество разных видов». 27 июля «учинили консилиум» и решили возвращаться на Камчатку. На обратном пути экспедиция открыла ряд островов Алеутской гряды. В сентябре у острова Адах состоялась встреча с местными жителями, которых одарили разными подарками. Наконец, 12 октября 1741 г. тяжелейшее путешествие закончилось - «Св. Павел» вернулся в Петропавловскую гавань. Из 75 человек экипажа на Камчатку возвратились только 51 (15 погибли на американском берегу, а остальные скончались во время плавания).
Еще более трудным оказалось, однако, плавание «Св. Петра», которым командовал Беринг. После безрезультатных поисков корабля Чирикова, Берингу не оставалось ничего другого, как продолжать плавание. 25 июня «Св. Петр» взял курс на северо-восток, и 16 июля (на полтора суток позже Чирикова) Беринг и его спутники увидели землю у современного острова Каяк на широте 58°14'. В дальнейшем для «осмотра удобного якорного места» на берег был послан «флоцкий мастер Хитров» (Софрон Хитров с командой из 15 человек, а также адъюнкт Петербургской академии наук, натуралист Г. В. Стеллер (Штеллер) в сопровождении казака Фомы Лепехина). За время пребывания на острове Стеллер осмотрел покинутые жителями жилища, предметы обихода, описал 160 видов растений. Было очевидно, что жители «себя в лесу... схоронили или жилища свои имеют на матерой земле, а на сей остров приезжают для промыслу рыбы и протчаго морского зверя»27. Пополнив запасы пресной воды и оставив в покинутой туземцами юрте подарки, 21 июля экспедиция отправилась в обратный путь, который пролегал вдоль полуострова Аляска и островов Алеутской гряды. Поскольку Беринг заболел цингой и почти не покидал своей каюты, командование «Св. Петром» перешло к лейтенанту Свену Вакселю, который писал в своем журнале: «На обратном пути нам встретились громадные трудности, ибо как только мы намеревались направить курс на дальнейшее продолжение путешествия... так всякий раз вахтенный докладывал о том, что впереди по обе стороны видна земля. Приходилось каждый раз поворачивать в открытое море, и, таким образом, попутный ветер поневоле обращался для нас в противный»28.
«Спустя несколько дней, - продолжал Свен Ваксель, - в туманную погоду нам пришлось пройти мимо какого-то острова на глубине семи или восьми сажен. Мы с большой поспешностью бросили якорь, а когда туман рассеялся, то оказалось, что мы уже прошли мимо острова и остановились на расстоянии не более четверти мили от него. Этот остров мы назвали на нашей карте "Туманным островом"» (ныне остров Чирикова) .
«Уже кончался август. Наши люди стали сильно хворать цингой. Запас пресной воды понемногу подходил к концу... 30 августа стали на якорь между несколькими островами», которые были названы «Шумагинскими) так как там был похоронен первый умерший из нашей команды, а имя его было Шумагин». Здесь же состоялась и встреча с местными жителями. Между тем условия плавания становились все труднее: шторм следовал за штормом, сменяясь туманами, дождем, а затем и снегом. «Наш корабль, - свидетельствовал Ваксель, - плыл как кусок мертвого дерева, почти без всякого управления»29. Наконец, в ноябре 1741 г., когда команда уже отчаялась пристать к какой-либо земле, «Св. Петр» подошел к неизвестному острову (названному впоследствии островом Беринга), где корабль «перебросило волнами через каменную гряду», и он оказался «в спокойной тихой воде... Впоследствии мы узнали, что по побережью этого острова на всем его протяжении нет другого места, пригодного для причала судна, кроме этой единственной бухты»30.
Оказавшись на острове, русским морякам не оставалось другого выхода, кроме трудной зимовки (28 ноября сильная буря сорвала корабль с якоря и выбросила его на берег). 8 декабря скончался Беринг. Всего же в ходе экспедиции погиб 31 человек. Оставшиеся в живых (46 человек), однако, не пали духом и в мае следующего, 1742 г. из останков «Св. Петра» начали строить новое судно под тем же названием.
Завершив строительство, экспедиция покинула остров Беринга 13 августа, а через две недели благополучно добралась до Петропавловской гавани. «Я не в состоянии описать радость и восторг, который каждый из нас испытал, убедившись в своем спасении, - писал Ваксель. - От величайшей нужды мы перешли к полному изобилию - целый склад, наполненный продовольствием, теплые и удобные квартиры и масса всяких удобств, без которых приходилось обходиться в течение всей прошлой зимы»31.
Итак, исключительно трудная и сложная экспедиция в конечном итоге закончилась благополучно. Два корабля, совершавших плавание отдельно друг от друга, почти одновременно, 15-16 июля, подошли к побережью Северной Америки и начали исследование земель, получивших в дальнейшем название Русской Америки (современный штат Аляска). Открытия и исследования русских мореплавателей нашли отражение в серии оригинальных карт, составленных Алексеем Чириковым. Результаты плавания «Св. Петра» и «Св. Павла» были занесены также в «Атлас Российский» (1745), изданный Петербургской академией наук. Создание этого атласа повлияло впоследствии на развитие западно-европейской картографии
Говоря о значении экспедиций Беринга и Чирикова, один из современных исследователей справедливо заметил, что, какие бы иностранные суда ни появлялись в дальнейшем между Камчаткой и Америкой, это пространство рассматривалось как находящееся под русским влиянием33.
Открыв северо-западную часть побережья Америки и некоторые острова Алеутской гряды, экспедиция Беринга - Чирикова послужила отправным моментом для организации многочисленных промысловых экспедиций и хозяйственного освоения обширных районов тихоокеанского севера во второй половине XVIII в.
Далее |