В некоторых экономически более развитых районах, например, в Верхнем Поволжье, с целью увеличения жилой площади в клети (горнице) ставили печь и превращали ее в жилое помещение. В Ярославской губернии богатые крестьяне в XVIII-XIX вв. в сенях вместо горницы или под крышей крытого двора строили зимовку с печью и переносили туда наиболее грязные домашние работы, а передняя изба использовалась как парадная комната. На севере России в больших домах нередко было несколько отапливаемых помещений. Там уже в XVHI-начале XIX в. было распространено более развитое жилище пятистенок, в котором сруб избы разделялся пятой рубленой стеной на два помещения. В селениях Сибири так
278
же, как и в Европейской части, на протяжении XVIII-XIX вв. широко бытовало традиционное двух- и трехкамерное жилище, которое (как указывалось выше) было известно в Сибири и в XVII в. Большое влияние на развитие крестьянского жилища имели состав и численность крестьянской семьи. Поскольку в XVIII— первой половине XIX в. у русских сравнительно широко бытовали большие семьи, нередко состоявшие из 15-20 и более человек, на одной крестьянской усадьбе зажиточные семьи нередко имели несколько жилых изб. Часто строили избы двойни - два сруба, пристроенные вплотную друг к другу, встречались также крестовики — срубы, разделенные крестообразно двумя капитальными стенами на четыре помещения.
В конце Х1Х-начале XX в. под воздействием развивавшихся в деревне капиталистических отношений и городского влияния в зоне бытования срубного жилища заметна тенденция к расширению жилой площади крестьянского дома путем пристройки прирубов и дополнительных срубов, распространяются пятистенки. Зажиточные крестьяне строили крестовики и большие многокомнатные дома городского типа, которые встречались на Севере, в Верхнем Поволжье, в Западной Сибири.
Развитые формы жилища особенно распространяются в районах расселения
279
казачьих войск. Большие многокомнатные, квадратные в плане, так называемые круглые дома известные еще в середине XIX в. у низового донского казачества, в конце XIX в. их строили по всему Дону, в восточных районах Кубани, в ряде станиц Терского, Уральского казачества, в также в Сибирских казачьих войсках. Влияние экономического уровня казачьего хозяйства на качество, размеры и число жилых и хозяйственных построек в одной усадьбе наглядно прослеживается по купчим крепостям, публиковавшимся в 60-е годы XIX в. в "Кубанских войсковых ведомостях" (1868. №11; 1869. № 44). Данные купчих документов показывают, что в 60-е годы богатые казаки строили большие многокомнатные дома. В то же время большая часть рядовых казаков жила в домах в одну или две комнаты с сенцами. Дома значительной части иногородних - более поздних переселенцев, не пользовавшихся привилегиями казачества, как правило были хуже и меньше казачьих. Как писал в начале XX в. известный исследователь быта и хозяйства кубанского казачес v ^.B. Македонов, "постройки арендаторов-иногородних убоги, тесны, грязны, сохраняют тип избы захудалого крестьянина средней и южной черноземной полосы России. Жилища казаков легко отличаются по внешнему виду - хаты почти всегда в два жилья (кухня и чистая горница) и обведены с двух, а иногда и с трех сторон узкой крытой терраской и галереей" {Македонов. С. 50).
В конце Х1Х-начале XX в. расширение жилой площади достигалось и путем вертикального членения дома. В богатых крестьянских хозяйствах Русского Севера и Поволжья, Юго-Западной Сибири и Забайкалья, в станицах низового донского казачества возводились большие двухэтажные дома.
Основной частью крестьянского жилища была изба (хата), где проходила домашняя жизнь крестьянской семьи. В XVIII-первой половине XIX в. изба не имела внутренних перегородок. С давних пор установились строгие традиции использования внутреннего пространства избы, которые при наличии общих черт, имели различия в отдельных областях русской территории, являясь важным этническим признаком населения отдельных этнографических групп. Каждый угол, каждое место в избе имели свое опредленное назначение, помогая более рационально использовать сравнительно небольшую площадь избы. Средние размеры избы были 4 м х 4 м-5,5 м х 6,5 м. Избы богатых крестьян достигали 8мх9м, 9мх10м. Мебель изготавлялась одновременно с постройкой дома и большей частью плотно крепилась к стенам.
Примерно четвертую-пятую часть избы занимала духовая печь, широко известная как русская. Такие большие размеры печи практически были обусловлены той важной ролью, которую играла русская печь в жизни крестьянской семьи: в печи готовили пищу, корм скоту, пекли хлеб, мылись (в центральных Приволжских районах), печью обогревали помещение, на печи спали, сушили одежду, продукты, в подпечке зимой содержали кур.
Русская печь является характерной особенностью жилища всех восточных славян, хотя она известна также у поляков, словаков, чехов. Это отличало жилище восточных славян от построек народов Средней Азии, Кавказа, Сибири, Центральной Европы, где господствовали печи типа очага, камина, голландки и др. У русских вплоть до середины, а в иных районах и до конца XIX в., также как и в предшествующие столетия, преобладали глинобитные печи, топившиеся по-черному (курные избы), т.е. печь не имела вытяжной трубы для выхода дыма, который выпускался через дверь или специальное отверстие в стене. Замена курных печей белыми с трубой, выведенной через потолок хаты на чердак и на улицу, происходила неравномерно в отдельных районах и зависела от ряда причин (развитие товарно-денежных отношений, близость и влияние города, экономический уровень
280
крестьянского хозяйства и др.). В Сибири уже в конце XVIII-начале XIX в. черные печи активно заменялись белыми.
По диагонали от печи всегда был расположен передний угол (большой, святой, красный). Подобное соотношение печи и переднего угла - одна из характерных черт жилища русских, а также украинцев и белорусов. В переднем углу стоял обеденный стол, висел киот (божница) с полками для икон. Кроме того, иконы могли висеть и на прилегающих к переднему углу стенах. В праздник, а нередко и в будни эту часть избы украшали ткаными и вышитыми полотенцами, лубочными картинками, позднее литографиями, искусственными цветами. Передний угол считался самым почетным в избе. Здесь кроме ежедневных трапез совершались праздничные свадебные церемонии, проводы рекрута, крестины и похоронные обряды. Под образами всегда сидели старейшие мужчины семьи, а также почетные гости в праздники, во время свадьбы - новобрачные. По стенам, примыкающим к переднему углу избы (хаты), шли плотно прикрепленные к ним лавки. Параллельно лавкам, выше окон, делались полки (полавошники) — на них складывали шапки, кушаки, нитки, пряжу, прялки, приспособления для выделки лаптей, ножи, ножницы, шило и другие предметы домашнего обихода.
В зависимости от положения печи и переднего угла, а также от направления устья печи в русском жилище выделяются четыре типа внутреннего плана избы (хаты): северно-среднерусский, западнорусский (также украинско-белорусский), восточный южнорусский и западный южнорусский.
Северно-среднерусский план избы характерен для северных и среднерусских нечерноземных губерний Европейской части России, для большей части Сибири, встречался в отдельных районах поздней колонизации, например, в Суджанском и Обоянском уездах Курской губернии, в Медведицком, Усть-Хоперском округах области Войска Донского, в Пятигорском округе Терской области, у русского населения Восточного Казахстана и частично Киргизии. Русская печь расположена направо или налево от входа в одном из задних углов избы, устьем повернута к передней стене избы. В передней части избы по диагонали от печи - передний угол.
Пространство избы от устья печи до передней стены (упечь, середа, чулан, куть) служило женской половиной. Здесь происходило приготовление пищи и были все принадлежности для стряпни. Оно иногда отделялось от остального помещения занавесом или досчатой перегородкой. В чулане по боковой стене избы от печи до фасадных окон проходила высокая лавка, называемая судной или залавком. Под ней был шкафчик - судница или залавошник, в нем хранилась кухонная посуда и съестные припасы. Над судницей вешались полки, на которых стояли чашки, миски, сковороды, ложки, ножи и т.д. Еще выше на полице была различная кухонная утварь: опарницы, решето, сито, кринки, корытце с тяпкой, ступа с пестиком, подойник и пр. На полу под передней лавкой стояли ведра, чугуны, деревянные кадки. К печному столбу прикреплялся шкафчик для чайной посуды. Иногда вместо него ставили большой шкаф, в котором вверху держали чайную посуду, внизу — белье.
В задней части избы, от печи до боковой стены, укрепляли под потолком деревянный настил — полати, а сбоку печи во всю ее длину пристраивали из досок ящик,]в виде шкафа с дверцами (голбец, казенка, каржина), откуда лестница вела в подполье. От входной двери до боковой стены была устроена широкая лавка, забранная с боков досками - коник (кутник), боковая доска ее нередко вырезалась сверху в форме конской головы. На конике мужчины занимались хозяйственными работами, поэтому эта лавка считалась мужской. Резьба в виде конской головы, завитков или розеток часто украшала и другие детали интерьера избы. Во многих северных селениях, а также на Алтае, в Сибири двери, печь, голбец, полати, а
281
иногда и стены расписывались красками. Вся задняя часть избы под полатями (куть, подпорожье) считалась прихожей. Зимой в трескучие морозы в ней держали мелкий домашний скот. Между обеденным столом и полатями обычно ставили ткацкий стан, в больших семьях в зимнее время все свободное пространство избы загромождалось двумя, а порой и четырьмя станами. На долгой лавке, идущей по боковой стене, женщины ткали, пряли, шили. Тут же или ближе к передним окнам на гибком шесте, закрепленном в потолке, висела детская люлька. В большинстве изб в XIX в. не было специальных кроватей, а члены семьи спали на полатях,
282
лавках, печи, голбце, или просто на полу. Постельными принадлежностями служили: сено, солома, домотканые подстилки (полости, дерюги), иногда войлок, а также старая одежда.
Западнорусский (или украинско-белорусский) план избы (хаты) был распространен в Смоленской, Псковской, в юго-западных уездах Новгородской и Петербургской губерний, на юго-западе Курской и Воронежской губерний, в Кубанской и Терской областях, в старинных домах XVIII в. у донского казачества, в русских селениях северного и северо-западного Казахстана, частично Киргизии, у русских переселенцев в степных районах Алтая, а также на Украине, в Белоруссии, в Польше, в Молдавии, в восточных районах Прибалтики, в Карелии (Русские. 1967. Карта 26). Положение печи в этих избах было таким же, как в вышеописанном типе плана, но устье ее было направлено к длинной боковой стене, т.е. находилось около входной двери. Направление устья меняло назначение и других частей жилого помещения. Передний угол в этом плане находился также, как и в предыдущем, в передней части избы, но угол, где происходило приготовление пищи, перемещался к двери. За боковой стеной печи, до передней торцевой стены, устраивался деревянный настил для сна (пол, примост). Над примостом делали полати. Недалеко от примоста обычно стоял сундук, к потолку подвешивалась люлька.
Иное положение печи и переднего угла было в южной Центрально-Черноземной полосе России, где жилая постройка ставилась к улице длинной стороной. Русская печь располагалась в дальнем от входа углу. По диагонали от печи, т.е. между дверью и передней длинной стеной, выходившей на улицу, был расположен передний угол. В зависимости от того, куда было повернуто устье печи, выделяются восточный и западный южнорусский план хаты (избы). При восточном южнорусском плане устье печи повернуто к входной двери. Этот план
283
хаты бытовал на территории Воронежской, Тамбовской, частично Пензенской, Рязанской, Тульской губерний, а также у соседних неславянских народов - коми и марийцев. В жилище с западным южнорусским планом устье печи направлено к длинной стене хаты, выходившей на улицу. Это было характерно для построек Калужской, Орловской, Курской, западных районов Тульской и Рязанской губерний, а также для жилища мордвы - мокши (Русские. 1967. Карта 26; Этнография восточных славян. С. 239-241). От боковой стены печи до противоположной боковой стены хаты в западном южнорусском плане и до длинной передней стены в восточном южнорусском плане устраивали дощатый настил для сна - пол, над которым в восточных районах были расположены полати. На улицу в южнорусских хатах прорубалось одно или два окна, одно окно было в задней стене дома, выходившей во двор.
Благоустройство крестьянского жилища было на низком уровне. Во многих избах было тесно, грязно, ощущался недостаток света и воздуха. Жилые помещения освещались лучиной, на юге - жирником (глиняная плошка с животным жиром и вставленным в него фитилем). Содержание в избах скота, пыль и грязь во время прядения, ткачества и других домашних работ, дым и неравномерность температуры при отсутствии вытяжных труб приводили к постоянным заболеваниям. Особенно тяжелые антисанитарные условия жизни были в крестьянском жилище Черноземной полосы с его земляными полами и тонкими стенами.
Значительно лучше жили зажиточные крестьяне. Сравнительно большая жилая площадь, косящатые окна, печь с трубой, благоустроенные дворы с утепленными хлевами в виде скотных изб и омшанников создавали более гигиенические условия. В селах Севера, Верхнего Поволжья, Сибири в крестьянских избах поддерживалась чистота, здесь полагалось каждую неделю мыть полы и лавки, а к большим праздникам - стены. Уже в XVIII в. отмечаются более благоприятные условия жизни в Ярославской губернии, где зажиточность крестьянства объяснялась развитием местных и отхожих промыслов. В этой губернии немало было богатых помещичьих селений, крестьяне строили просторные дома из кирпича. В помещичьих селах Ростовского уезда - в Поречье, Угодичах, Ворже, Сулости и др. строились кирпичные крестьянские дома в два или даже в три этажа (Семевский, 1882. С. 106, 107). Зажиточные крестьяне стремились подчеркнуть свой достаток размерами дома и богатым его украшением. Еще в 1850-х годах А.Ф. Писемский, красочно описывая быт Чухломского уезда Костромской губернии, отмечал, что почти в каждой деревне «вам кинется в глаза большой дом, изукрашенный разными разностями... Если таких домов два или три, то прихоти в украшениях еще более усиливаются, как будто домохозяева стараются перещеголять один другого; и когда вы проезжая летом деревню, спросите попавшуюся вам навстречу бабу: "Чей это, голубушка, дом?", она вам, наверное, скажет: "Богачей, сударь". "А этот, другой, чей?" "А это - других богачей"» (Писемский. С. 5-6).
В конце XIX - начале XX в. с развитием в деревне товарно-денежных отношений и городского влияния постепенно изменяется как планировка крестьянского жилища, так и обстановка избы (хаты). Особенно заметным это становится в промышленных районах. Единое прежде жилое помещение стали разгораживать занавесками и перегородками, отодвигать печь от стен и изменять ее традиционное положение. Широко распространяется керосиновое освещение. В обиходе более состоятельных крестьянских семей стала распространяться передвижная мебель: столы, стулья, кровати, шкафы, комоды, деревянные диваны и т.д. В сельских домах появились занавески на окнах и дверях, коврики, зеркала, фотографии и картины на стенах, скатерти на столах, комнатные цветы и прочая обстановка, распространенная в то время в среде городского мещанства.
Влияние городской и церковной архитектуры на сельскую в этот период
284
прослеживается во всех элементах сельского жилого дома: в его планировке, конструктивных особенностях, в убранстве жилых комнат. С другой стороны, крестьянское строительство всегда оказывало большое влияние на развитие как деревянной, так и каменной архитектуры господствующих классов.
Дворянские усадьбы
Среди сельской архитектуры особое место занимают дворянские усадьбы XVIII-XIX вв. Широкий размах такое строительство достигло во второй половине XVIII - начале XIX в., когда в руках отдельных сановников и дворян-помещиков сосредоточились обширные земельные владения. Наиболее богатые усадьбы располагались вблизи больших городов - столичных и губернских. Число усадеб сокращалось по мере удаления их от крупных городов; архитектура была скромнее и проще. Для строительства богатых усадеб нередко приглашались выдающиеся зодчие (В.И. Баженов, М.Ф. Казаков, Д.И. Жилярди и др.), вместе с тем многие усадьбы возводились одаренными архитекторами и строителями самоучками из крепостных крестьян, и народные мастера соперничали со знаменитыми столичными архитекторами. Дворянские усадьбы обычно находились неподалеку от деревни в окружении красивого пейзажа. Усадьба состояла из жилых и парадных господских покоев, служебных помещений для прислуги и дворни, дворовых и хозяйственных построек, парковых зданий, образующих вместе с парком, садом, прудами и церковью целостный архитектурный ансамбль.
Обширные богатые усадьбы по своему архитектурному стилю были связаны с расцветом в России классицизма, сменившего со второй половины XVIII в. стиль барокко. Особенно много их было в Подмосковье. Московское дворянство устраивало свои подмосковные усадьбы с особой, невиданной дотоле роскошью: с красивыми дворцами, регулярными садами, парками, живописными прудами, гротами, павильонами и прочими затеями. Многие из них имеют особое значение как выдающиеся памятники русской культуры XVIII - начала XIX в. (Архангельское, Кусково, Останкино, Кузьминки, Марфино, Остафьево, Вороново и др.).
Усадьбы обычно располагались в стороне от больших дорог, к ним вели проселочные дороги, засаженные деревьями, образуя красивые аллеи. Через парадные вьездные ворота, которые в богатых усадьбах были монументальными сооружениями триумфального типа, посетитель попадал на парадный двор, в глубине которого располагался главный господский дом, каменный или деревянный, обычно с портиком коринфских колонн, с лоджиями, балконами, эркерами, бельведерами, ордерными пилястрами, резными узорами, лепными, скульптурными изображениями, красивыми проемами дверей и окон. Жилые и парадные комнаты дома часто располагались анфиладно вокруг центральной залы, венчающейся куполом на крыше здания. Парадные залы и гостиные в богатых домах были роскошно отделаны. Убранство их составляли художественная мебель, зеркала, люстры, паркеты, гобелены, роспись стен, картины известных художников, портреты предков и т.д. Часть жилых комнат располагались на антресолях, они были обставлены значительно скромнее.
Недалеко от дома, обычно по бокам, стояли служебные или жилые флигели, они соединялись с домом колонадами галерей или стояли отдельно, не нарушая общую композицию парадного двора. Непосредственно к дому, обычно с юга, примыкал обширный садово-парковый ансамбль, - неприменная особенность почти каждой дворянской усадьбы. Цветники, газоны, террасы, спускающиеся уступами к реке или пруду, декорированные скульптурными вазами, бюстами, статуями, диагональные аллеи парка с редкими деревьями и растениями, беседки, всевозможные затейливые павильоны, гроты, оранжереи и многое другое свидетельствовало о высоком совершенстве садово-парковой культуры России того времени.
285
Вне парадного двора, поблизости от него или в значительном отдалении, находились служебные комплексы зданий - конные и скотные дворы, манежи, амбары, погреба, птичники, псарни и пр.
В парке или недалеко от него за отдельной оградой в богатых усадьбах сооружали церковь с кладбищем. Церкви помимо религиозно-идеологического назначения несли декоративные функции, они как бы завершали ансамбль усадьбы.
Наряду с роскошными довольно много было помещичьих усадеб более простых по архитектуре и внутреннему убранству. Дома и службы небольших усадеб были деревянные, но выполненные в формах каменной архитектуры, нередко оштукатуренные, с колоннами, пилястрами, балконами, нарядным крыльцом. Здесь не всегда встречались парадные залы и гостиные, но было много уютных небольших, необходимых в семейном быту комнат (кабинет, столовая, спальни, детские, библиотека, гувернантские, лакейские и т.п.). Непременной принадлежностью каждой усадьбы были парк, сад, хозяйственный двор с различными службами (Торопов, 1947; Веселовский, Снегирев, Коробков, 1955; Ильин М.А., 1955).
ИЗМЕНЕНИЯ В СЕЛЬСКОМ ЖИЛОМ КОМПЛЕКСЕ В 1920-1980-е ГОДЫ
Большие изменения в сельском жилище русских произошли в советское время. Революция и войны значительно помешали стабилизации бытового уклада жизни. Жилищные условия крестьян постепенно улучшались лишь после окончания гражданской войны и перевода экономики страны на хозяйственное строительство. Национализация земли, участившиеся семейные разделы, расширение свободы экономической деятельности крестьян в период нэпа стимулировали сельское жилищное строительство. В середине и второй половине 1920-х годов во многих селениях было построено и отремонтировано около 20-30% всех имеющихся домов. Так, например, новые дома составили около 30% всех построек в Никольской волости Курской губернии, в д. Гадыши Валдайского уезда Новгородской губернии, в селениях Дмитровского уезда Московской губернии и др. {Яковлев Я. С. 29; Феноменов. С. 124; Соловьев К А. С. 114).
В 1920-е годы происходило быстрое обновление жилого фонда без значительных изменений качества жилых построек. В те годы дома нередко строились по типу традиционных изб. Вместе с тем многие, и прежде всего экономически более крепкие семьи, стремились внести усовершенствования в свое жилище. В нечерноземных районах распространяется покрытие крыш дранкой, двухскатные крыши заменяются трехскатными с мезонином (или светелкой). В период нэпа, дома зажиточных крестьян были перекрыты железными крышами, под них подводились кирпичные фундаменты, стены обшивались тесом. Повсеместно распространяется строительство пятистенных домов, в которых все жилое помещение разделяется пятой капитальной стеной на две половины - кухню с русской печью и парадную половину (зал, горница). Изба (хата) в двухраздельном и трехраздельном доме нередко перегораживается на несколько комнат, увеличивается ее общая площадь. Традиционная русская печь ставится в этих случаях более произвольно, иногда в середине избы; перегородками выделяется кухня около устья печи, иногда прихожая или столовая при входе в дом, спальня в передней части избы (Феноменов; Соловьев К.А.).
В богатых домах появляется городская мебель, хорошая посуда. Входят в быт
286
занавески на окна, парадную комнату украшают живыми и искусственными цветами, фотографиями, стены оклеивают обоями. В первые годы коллективизации сельского хозяйства, когда происходило переустройство социальных основ крестьянского хозяйства, строительство общественных хозяйственных сооружений, на благоустройство сельского быта обращалось меньше внимания. Изменения в жилищном строительстве намечаются лишь во второй половине 1930-х годов и преимущественно в экономически крепких колхозах. Получает дальнейшее развитие наметившаяся в предыдущее десятилетие тенденция разделения одного жилого помещения перегородками на ряд комнат. Однако преобладающими пока еще остаются дома с выделением двух жилых помещений: кухни и зала (горницы). В жилых комнатах появляются городские предметы домашнего обихода: мебель, фабричная посуда, патефоны, швейные машины, фотографии, почетные грамоты на стенах. В крупных селениях, поблизости от фабрично-заводских центров, в рабочих поселках проводят радио и электричество. С коллективизацией сельского хозяйства, уменьшением роли индивидуального крестьянского хозяйства, с обобществлением скота и более крупных хозяйственных построек сокращаются размеры усадьбы и число дворовых построек. Во дворах колхозников постепенно исчезают многие постройки для содержания скота, обмолота хлеба, хранения орудий, транспорта, утвари и пр. (конюшни, сенники, половники, риги, овины, клуни, повети), сокращается число хлевов, амбаров, сараев.
Жилищное строительство было прервано Великой Отечественной войной; возобновляется оно уже в послевоенные годы.
В современном жилище, как одном из устойчивых компонентов материальной культуры, используемом в культурно-бытовой жизни нескольких поколений людей, наблюдается сравнительно длительное сохранение традиций, нередко формировавшихся в далеком прошлом. В большей степени традиционность прослеживается в домах, построенных в первой половине XX в., но частично, передаваясь из поколения в поколение, в той или иной мере она проявляется (нередко в трансформированном виде) и в постройках, возводимых в последнее время. Как показывают этнографические исследования, в сельской местности довольно мало осталось домов, построенных в конце XIX - начале XX в. Во многих селах Нечерноземного центра России, где в последние десятилетия особенно интенсивно происходила миграция сельского населения в города, где мало строилось новых домов и главным образом на центральных колхозных усадьбах, значительную долю составляют дома, возведенные в 20-е годы.
В южных районах России, в Курской, Белгородской, Воронежской областях, в Краснодарском крае наибольший процент жилого фонда сел составляют дома, сооруженные в послевоенный период, особенно в 1950-1960-е годы. Многие южные селения, особенно бывшей фронтовой зоны, в те десятилетия были перестроены почти заново. В 70-80-е годы значительно возрастает число сельских домов, возводимых силами колхозов, совхозов (хозяйственным способом) и государственными строительными организациями (подрядным способом). В последние годы, в условиях экономического кризиса переходного периода темпы сельского жилищного строительства значительно снизились.
Сельское жилище русских, как и многих других народов страны, развивалось в 1960-1980-е годы в двух направлениях: продолжалось усовершенствование традиционного типа индивидуального дома; появился новый для сельской местности тип жилища - многоквартирные дома городского типа, сооружаемые из стандартных заводских деталей с применением индустриальных методов строительства. Типовые многоквартирные двухэтажные и трехэтажные дома строились во многих колхозах и особенно в совхозах, преимущественно в более богатых южных лесостепных и степных районах Российской Федерации. В селах Воронежской
287
области, например, такие дома составляли 13-18% всех домов, построенных за 1984-1986 гг. (Чижикова, 1988. С. 87). Но, преобладающим типом сельского жилища во всех районах России остается одноквартирный дом в сочетании с дворовыми постройками и приусадебным участком. В условиях наметившейся современной тенденции создания крестьянских (фермерских) хозяйств, развития индивидуальной собственности на землю усадебный тип дома будет доминирующим и в будущем. До последнего времени сельский дом сооружался самими
288
застройщиками с помощью колхоза, совхоза, районных строительных организаций. Нововведения и усовершенствования наиболее ярко проявились в постройке типовых сборных домов на одну семью, а также в типовых одноквартирных домах, сооружаемых хозяйственным и подрядным способами.
Развитие современного индивидуального жилища происходит на основе как создания новых строительных приемов, так и использования и дальнейшего развития рациональных навыков местного жилищного строительства, выработанных на основе многовекового народного опыта.
При постройке домов, как и прежде, широко использовались местные строительные материалы. В северной и' центральной Нечерноземной полосе Европейской части России, во многих районах Сибири по-прежнему строили рубленые дома. При постройке срубных домов применялись традиционные приемы обработки и возведения срубов, рубки углов, последовательность рубки и сборки сруба, способы крепления потолочных балок и перерубов для пола. В селах Белгородской, Воронежской, Курской областей чаще сооружали столбовые дома с горизонтальной и вертикальной закладкой бревен.
В безлесных районах юга страны, в степях Дона, Кубани, Нижней Волги, в русских поселениях северного Казахстана и Средней Азии строились саманные и глинобитные постройки. В бассейне Кубани возводились и турлучные постройки. Вместе с тем все шире применялись прочные и огнестойкие материалы - кирпич, на юге - естественный камень (гипс, песчаник, известняк, ракушечник, туф), в отдельных местностях - шлакобетон, а также новые материалы промышленного производства.
По мере улучшения техники сельского строительства и роста культурных потребностей населения наметилась тенденция к стиранию прежних различий в высоте северного и южного жилища. Во многих районах Русского Севера в новых домах уже нет прежних высоких подклетов. На юге же наоборот, дома строят значительно более высокими, чем прежде, пол приподнимают над землей на высоту фундамента из прочных материалов. Повсеместно исчезли характерные для южных построек глинобитные полы.
На русской территории в наше время уже нельзя провести прежней границы распространения северной двухскатной и южной четырехскатной крыши, кроме того, повсюду появились различные по форме и материалу крыши, но применяется традиционная стропильная конструкция, карнизы. Большинство домов покрывается прочными кровельными материалами (железом, шифером, черепицей), реже
289
встречаются традиционные местные кровельные материалы - тес в лесных районах Русского Севера и Сибири, камыш на юге страны.
В современной архитектурной отделке сельского дома творчески развиваются лучшие народные художественные традиции прошлого, создаются новые формы. Деревянные дома по-прежнему нередко обшивают тесом. На Кубани в 1960-е годы тесом обшивали также саманные, турлучные и глинобитные дома для предохранения их от действия атмосферных осадков. Сравнительно долго на юге России стены снаружи и изнутри обмазывали глиной и белили мелом или известью. В 1980-е годы, а во многих районах и значительно раньше глиняную обмазку стен заменяют облицовкой более прочными материалами - кирпичом, цементным и известковым растворами.
Сохранилась и получила дальнейшее развитие традиция окрашивания стен дома и его архитектурных деталей в различные яркие контрастные тона. Так в
290
центральных русских районах срубного строительства деревянные детали дома украшают пропильной резьбой (наличники окон, фронтон, крыльцо, веранда и т.д.). Дома, построенные из кирпича или им облицованные, украшаются рельефными геометрическими узорами, выкладываемыми из фасонных кирпичей. В домах, покрытых железными крышами, применяется традиционное для некоторых мест украшение верхних ребер крыши, водосточных желобов, крылец узорами из просечного железа. Широко распространились и новые виды художественной отделки сельского дома: пластическая обработка стен выпуклыми узорными деталями, отлитыми из цементного раствора или гипса, рустовка стен под камень, оштукатуренных известью или растворами с примесью цемента, орнаментация кирпичных стен различными сочетаниями красного и белого кирпича и др.
В современном жилищном строительстве почти не применяются старые планы жилого дома. Типичные для прошлого двухкамерные и трехкамерные дома,
291
избыдвойни, северные двухэтажные дома сейчас встречаются редко, это преимущественно старые постройки, оставшиеся от начала XX в. Однако в современной планировке дома, в той или иной степени, прослеживаются и традиционные установки. В 50-70-е годы широкое распространение получили трех- и четырехкомнатные дома, развивавшиеся, по-видимому, на базе дальнейшего усовершенствования пятистенного дома, состоявшего из двух смежных, равных по ширине комнат. В районах срубного строительства распространены также дома с прирубами, крестовики, причем каждая половина сруба может разделяться на несколько комнат. В сложных многокомнатных домах, распространявшихся в 60-80-е годы, с теплым коридором типа городской передней, из которого ведут двери в разные комнаты, прослеживается прототип традиционного трехкамерного дома, каждая из камер которого разделена на две-три комнаты. С годами усиливалась вариативность и усложнение в организации жилых помещений, отступление от общепринятых традиционных схем планировки, влияние проектной документации, особенно распространенные в южных районах России и преимущественно в домах, построенных хозяйственным и подрядным способами.
Развитие многокомнатности привело к исчезновению традиционного деления пространства в интерьере жилого помещения, его заменили комнаты с определенным функциональным использованием. И хотя в большинстве сельских
292
домов давно уже обычной стала мебель фабричного производства и современные предметы бытового назначения, в убранстве интерьера сохранились некоторые традиционные особенности. В переднем углу обычно висят иконы, бытует старинный обычай украшать комнаты узорными домоткаными или вышитыми полотенцами, домоткаными скатертями, коврами, дорожками. В северных и центральных русских районах во многих селах еще сохраняет свое значение русская печь, что обусловлено спецификой сельского быта. В послевоенные годы широкое распространение получила русская печь уменьшенного размера, к которой сбоку пристроена плита, а сзади - стенка (щиток) с вертикальными дымоходами от плиты, часто с лежанкой. Примерно в 60-70-е годы в южных районах России наблюдается стремление вообще отказаться от русской печи в доме и заменить ее более усовершенствованным отоплением. Развитию этой тенденции способствовало появление в селах пекарен, выпекающих хлеб, а также использование в качестве основного топлива каменного угля, которым нельзя топить русскую печь. Вместе с тем многие сельские жители, не отказываясь совсем от русской печи, в которой удобно печь пироги и готовить корм скоту, ставили ее в летней кухне, которую нередко устраивали капитально и использовали в зимнее время.
Как показывают исследования, большинство сельских жителей предпочитает жить в одноквартирных домах усадебного типа, но имеющих хотя бы минимум коммунально-бытовых удобств - водопровод, газ, водяное отопление. Однако общий уровень санитарно-технического оборудования сельских зданий пока еще остается одной из важных проблем сельского быта.
Коллективизация сельского хозяйства и длительная политика государства, направленная на сокращение индивидуального хозяйства сельской семьи, способствовали уменьшению площади застройки усадьбы, изменению соотношения между жилой и хозяйственной частью усадьбы, а следовательно, нарушению прежней региональной локализации типов дворовой застройки. Вместе с тем, повсюду сохранились рациональные традиции в обустройстве и благоустройстве усадебных участков. Как и прежде, в составе усадьбы выделен двор с жилым домом и хозяйственными постройками, сад и огород. В современном дворе обычно устроены один, два сарая (или более), где выделены хлевы для скота, помещения для птиц и кроликов, для хранения топлива и различных предметов домашнего обихода, чаще отдельно стоят погреб, баня — в северных русских селениях, летняя кухня — на юге. В северных и среднерусских районах, как и прежде, хозяйственные помещения стремятся объединить в крытом дворе, пристраиваемом вплотную к жилому дому, для южных районов России, как и раньше, характерен открытый двор. Традиционная постановка дома перпендикулярно по отношению к улице сохраняется в северных и центральных русских областях, в Сибири. Она оказалась более целесообразной для современной уличной застройки и постепенно распространялась в южнорусских районах, вытесняя здесь традиционную параллельную постановку дома. На Кубани сохранилось положение дома за забором, дом повернут узкой торцовой стеной к улице.
Таким образом, в современном сельском жилище русских, в ходе его развития постепенно стирались многие традиционные локальные особенности, связанные с разнообразием природных и социально-экономических условий жизни в разных районах России, с этнической спецификой этнографических групп. Одни традиции, характерные для жилого комплекса тех или иных районов, постепенно отмирали (старинная планировка жилого помещения, русская печь, как основной тип отопления, продольное положение дома по отношению к улице, глинобитный пол, соломенная крыша и т.д.), другие - наоборот распространились на сравнительно широкую территорию, приобретая более обобщенный региональный уровень (возведение стен из кирпича, разные формы железной крыши, перпендикулярное положение дома к улице, открытый двор с несвязанными постройками и т.д.).
293
Следствием этих процессов было постепенное размывание границ бытования традиционных комплексов жилища и развитие новых особенностей, которые стали типичными для многих сельских районов России (Народы Европейской части. С. 312-324; Анахина, Шмелева, 1964. С. 116-131; Кубанские станицы. С. 131-145; Чижикова, 1988. С. 80-88, 89, 93, 101-105, 112, 115, 124-125, 129; Шмелева, 1992. С. 121-122).
294
ГОРОДСКОЕ ЖИЛИЩЕ XIX - XX ВЕКОВ
Наряду с особенностями планировки городов и расположения их на местности, с архитектурными и другими достопримечательностями, жилище играет важную роль в характеристике любого города. Без жилой застройки, составляющей основную часть построек, собственно, не может быть и "лица" города - черт и особенностей, вкупе создающих облик того или иного поселения.
Вместе с тем сумма жилых домов, объединяемая понятием жилая застройка, очень неоднородна. Она содержит в себе одновременно как новые строения, так и постройки прошлого (иногда весьма отдаленного). Они возводились с применением разнообразных материалов и строительных конструкций, принадлежали к разным эпохам (в городах в силу капитального строительства домй дольше сохраняются); были неодинаковы способы владения и пользования городским жильем и т.д.
При том, что жилые дома во всех без исключения городах не составляли ни в прошлом, ни теперь единого целого, среди них выделяются жилые постройки, принадлежащие широким слоям населения. Такое жилище в определенном смысле можно назвать массовым, так как его характеризует целый ряд общих черт. Рассмотрению такового жилища и посвящен в основном данный раздел.
В XIX - начале XX в. к массовой застройке можно отнести дома многих горожан. Это и жилище ремесленников, работавших на своих усадьбах, и тех, кто занимался (также в пределах усадьбы) небольшой торговлей, и рабочих фабрик и заводов, проживавших в собственных домах. Сюда примыкает и жилище людей разных сословий, имевших так называемые "непроизводительные" занятия -чиновников и служащих разных учреждений, служителей культа и т.д.
Усадьбы ремесленников и других горожан, которые занимались производственной деятельностью на своей усадьбе, включали наряду с жилыми и хозяйственными, производственные помещения, расположенные в одном здании или нескольких, и назывались иногда "промышленными усадьбами".
Промышленные усадьбы были распространены, в частности, в районах, где интенсивно занимались текстильной промышленностью. Некоторые из них, в разной мере сохранности дошли до наших дней. В Иваново-Вознесенске, например, хорошо сохранилась такая усадьба с домом - двухэтажным срубом, выходящим торцом на улицу {Шлычков, 1983. С. 25-28). Для хранения сырья и товаров на подобной усадьбе обычно сооружалась каменная "палатка". Собственно же производственным помещением, если оно было связано с набивкой ткани, служила "набойная" - отдельно стоящее сооружение из дерева или кирпича. В развитом состоянии набойная представляла собой трехэтажную постройку с характерным открытым верхом — "сушилами" для просушки готовых тканей; набойка же тканей производилась на среднем жарко натопленном и светлом этаже.
Примером усадьбы, включавшей в себя жилище и портновскую мастерскую в начале XX в., может служить сохранившийся в Гороховце дом по центральной улице. Здесь производственные и жилые помещения находились в одном здании. Жилищем семьи хозяина мастерской служил большой бревенчатый пятистенок, поставленный на нижний этаж, который состоял из кирпичного помещения, выходившего окнами на улицу, и пристроенного к нему сруба. Каменная часть первого этажа как наиболее безопасная в случае пожара служила складом сырья и готовой продукции, а в деревянной располагалась мастерская, где стояли швейные машины и находились работники.
Ремесленники, работавшие с горячим металлом, по большей части имели мастерскую отдельно от дома, на окраине города. Но было и так, что мастерская располагалась на усадьбе вместе с домом. Один из таких домов в два этажа (низ –
296
каменный, верх - из бревен), сохранившихся до сих пор, во второй половине XIX в. принадлежал известному в Муроме мастеру. В выходящей на улицу части нижнего этажа с широким входом располагалась мастерская с кузнечным горном. Остальная часть была открыта со стороны двора и служила для починки карет. Жилым в этом доме был верхний этаж со светелкой, обращенной к Оке (АИЭА. МГОВЭ, 1981. Д. 6. Л. 68-70).
Торговлей (преимущественно мелкой) занимались многие горожане. Среди них были как представители основных городских сословий - мещане и купцы, так и крестьяне, сумевшие разбогатеть и перебраться в город. При этом усадьбы людей, занимавшихся торговым делом различались прежде всего не по их сословной принадлежности, а по достатку, которым они располагали. На всех подобных усадьбах наряду с жилищем семьи были помещения, где хранились товары и происходила торговля. Однако у мелких торговцев часто жильем служил одноэтажный дом или дом на подклете, товары хранились в небольшой палатке или амбаре, куда приходили покупатели. В качестве склада и торгового зала мог служить и цокольный этаж. Преуспевший торговец обычно строил себе двухэтажный дом, очень часто комбинированный - нижний этаж из камня, верхний - из дерева, иногда целиком кирпичный. Магазин или лавка располагались на первом этаже такого дома или в отдельном помещении. Для хранения товаров служили более массивные и многочисленные, в отличие от мелких торговцев, складские помещения из кирпича, крытые железом.
Приметы торговых занятий горожан в XIX — начале XX в. можно встретить во всех русских городах, будь то достигшие значительного промышленного развития Шуя и Кострома, либо остававшиеся торговыми Елец, Муром или Меленки. В старой части города, на улицах, населенных рядовыми горожанами, рядом с домом стоят каменные "палатки" разных размеров, иногда с вычурными фасадами, характерными нижними полуэтажами, служившими лавками, магазинами, трактирами.
При всей разнородности обширной группы городских жителей, занимавшихся "непроизводительными" занятиями, в их жилище обнаруживаются общие черты. Так, на усадьбах этой части горожан отсутствовали специальные постройки, связанные с трудовыми процессами. На этих усадьбах, помимо жилого комплекса в виде дома (который мог быть не один), обычно бывали лишь постройки хозяйственного назначения, обнаруживавшие, как у большинства горожан, определенную связь с сельскохозяйственными занятиями. На усадьбе могли стоять сараи, хлев для содержания одной - двух коров и другой живности, иногда конюшня и др.
К определенной особенности жилища этой части городских жителей можно отнести также и ббльшую сложность внутреннего устройства дома, для которого было характерно более дробное членение жилой площади согласно ее функциональному использованию.
Приведем несколько примеров. К наиболее простым по своей планировке можно отнести дом в г. Меленки Владимирской области, построенный в середине XIX в. небогатым купцом, а в начале XX в. принадлежавший служащему казначейства. Это - пятистенок с небольшим подклетом; сени и крыльцо были пристроены к нему со стороны двора. Внутри дома выделялись гостиная, столовая, кухня с русской печью и две спальни. На усадьбе имелись хозяйственные постройки: семья держала корову и другую живность; был также сад и огород (АИЭА МГОВЭ, 1982. Д. 7. Л. 1-3, 10).
Более сложное устройство имел дом муромского чиновника среднего положения (по происхождению из небогатых купцов, получившего личное дворянство). Дом до 1980-х гг. сохранял планировку конца XIX - начала XX в. Это также одноэтажная срубная постройка на небольшом подклете, но более вместительная, чем предыдущая. "Зала", столовая и кабинет хозяина располагались
297
ближе к улице. Остальные помещения - спальня, детские комнаты, кухня в пристрое с русской печью, находились в глубине двора. В доме были парадное крыльцо и черный вход со двора, а также открытая веранда для чаепитий в теплое время года.
Подобно в функциональном отношении был организован и другой дом в Муроме постройки XIX в., в котором в начале XX в. жил священник с большой семьей. Здесь в передней части дома, также представлявшей собой просторный пятистенок, располагались зал, столовая, кабинет и спальня. А в пристроенном срубе, углубляющемся во двор, были детские комнаты (рядом с ними комната няни), кухня с русской печью и небольшая столовая. Для нужд семьи держали корову, свиней, кур, для которых имелись соответствующие помещения (АИЭА МГОВЭ, 1981. Папка чертежей и рисунков. Л. 2).
Характерно, что в планировке жилого дома и составе усадьбы данной категории горожан нашло отражение такое весьма распространенное в этой среде занятие как сдача внаем помещений. Это хорошо видно на примере жилища в
299
Калуге, где к концу XIX - началу XX в. нередко проектировались и строились дома на две и более квартир, пристраивались к дому или возводились отдельно на усадьбе флигеля, иногда, помимо основного, сооружался второй дом, меньшего размера и т.д. (Анохина, Шмелева, 1977. С. 147-150).
В жилой застройке во второй половине XIX — начале XX в. определенное место занимает жилище рабочих фабрик и заводов. Наряду с казармами и другими видами казенного жилья, которые имелись в крупных промышленных центрах, а также проживанием на квартирах и в "углах", многие рабочие семьи жили и в собственных домах. Бывало, конечно, что на фабрике работал горожанин мещанского звания и жил в потомственном доме. Однако характерным для того времени был приток в город на фабрики и заводы крестьян и одним из вариантов их дальнейшего обоснования в городе была постройка дома, приобретение или перевоз его из деревни. В период промышленного подъема образовались новые улицы и целые районы рабочей застройки. Застраивались окраинные части города, как, например, в Серпухове, где в пределах городской черты с одного края возникли новые Плотниковские, Садовые, Огородные переулки, а с другого -Кладбищенская и Грязная улицы. В том же Серпухове крупным фабрикантом Кониным рядом с бумагопрядильной фабрикой были разбиты участки и построены небольшие дома, продававшиеся в рассрочку работникам фабрики (Гарин, Савоскул, Шилов, 1989. С. 106-107). Такую же картину можно было наблюдать и в Костроме, и в Шуе, и в Вязниках - центрах текстильной промышленности. Даже в Гороховце, не большом, но имевшем свою промышленность, городе, в начале XX в. образовалась новая линия в составе нескольких улиц, жители которых, работавшие на судостроительном заводе Шорина, либо на одной из двух бумажных фабрик, выстроили себе дома.
Строящиеся дома рабочих в массе своей были небольших размеров срубные постройки. В состав усадьбы, кроме дома, обязательно входило некоторое число хозяйственных строений, огород, иногда сад. Современники (в том числе СИ. Змиев, сделавший подробнейшее описание г. Вязники; его работа хранится в Отделе рукописей Вязниковского филиала Владимиро-Суздальского заповедника), охарактеризовав такие жилища в сравнении с другими городскими постройками, назвали их "домиками", не вдаваясь в подробности их конструкций. Вместе с тем, конечно, не все дома, в которых жили рабочие семьи, были примитивными сооружениями. Среди них есть примеры и добротных строений - пятистенки, связевые дома, иногда и двухэтажные (Крупянская, Полищук, 1971; Рождественская, 1981; Будина, Шмелева, 1989).
Дома, в которых жили в XIX - начале XX в. средние слои русских горожан -ремесленники, торговцы, чиновники и другие служащие, а также работники фабрик и заводов имели наряду с определенными отличиями и существенные общие черты. Эти черты вырабатывались в течение длительного параллельного развития сельского и городского русского жилища и относятся в целом к характерным особенностям русского народного зодчества.
Русские города в рассматриваемый период были, подобно сельским поселениям, в основном деревянными. Так, из 418 городов России, по которым имелись сведения на 1904 г., в 5 - каменных зданий не было совсем, а в 26 - они составляли менее 1%, в 222 городах - от 1 до 10%, в 108 - от 10 до 25%. Даже в Москве в то время каменных домов было лишь 26%. На таком же примерно уровне находились такие губернские города как Тверь (26%), Орел (26%), Рязань (23%), Нижний Новгород (22%) (Города России в 1904 г. 1906. С. 393).
Что же касается уездных и других городов, то в них деревянных построек было еще больше. Правда, наблюдалось и определенное сокращение их - с севера на юг. Так, во всех городах Костромской губернии деревянных домов в начале XX в. было более 90% (нередко почти 100%).
300
Во Владимирской губернии домов с деревянными стенами было несколько меньше. В сумме с домами, имеющими комбинированные стены, они составляли здесь в основном от 85 до 95% всех жилых построек. Примерно такими же в начале XX в., как и города Владимирской губернии, были губернские города Ярославль и Калуга, а также Шуя, Иваново-Вознесенск (Города России в 1904 г. 1906. С. 170-172, 196—198). В более южной полосе, хотя и были города с большим количеством деревянных построек (в 1910 г., например, деревянных домов в Туле, губернском центре, было около 84%, а в уездном городе Медыни - более 94%), в целом обожженный кирпич и камень (известняк) значительно чаще употреблялись для строительства жилых домов. Статистика показывает, что в Тульской губернии каменные дома (возможно вместе с комбинированными, - об этом нет точных сведений) составляли в г. Крапивна, Ефремов, Епифань соответственно 46, 24 и 17%. А в г. Ельце, принадлежавшем тогда к Орловской губернии, каменных зданий было около 34% (Города России в 1904 г. С. 168-170).
Стены деревянных городских домов нередко дополнялись и кровлей из древесного материала - тесом, щепой или дранкой. Соотношение этих кровельных материалов с другими - железом или соломой - в различных городах выглядит по-разному. В Костромской губернии деревянные кровли заметно преобладали над железными и в ряде городов превышали 90%.
В начале XX в. в Ярославле деревянные кровли были примерно у половины домов (Города России в 1904 г. С. 72; Города России в 1910 г. С. 200). Во Владимирской губернии домов с деревянными кровлями было существенно меньше: например, в Вязниках - 37,5%, в Муроме — 40,8%, во Владимире - 23% (правда, в городах Меленки и Гороховец в то же время было соответственно 77 и 78% домов с деревянной крышей). Примерно 20-25% домов, покрытых деревом, было и в городах Калуга, Шуя, Иваново-Вознесенск (Города России в 1904 г. С. 170-172).
В городах южной полосы наряду с деревянной и железной кровлей появляется соломенная, характерная для крестьянского жилища. Это отмечали и корреспонденты Русского географического общества (середина XIX в.). Причем они нередко фиксировали однотипность крестьянского и городского жилища. Например, в описании г. Крапивны и его уезда (Тульская губерния), составленном в 1850 г., говорилось, что "жилища крестьян деревянные, крытые соломой на одну форму по всему уезду", в городе же "почти половина — число домов деревянных, крытых соломою" (в Крапивне в то время было 351 деревянный дом и 10 каменных). "Кровля домов по большей части соломенной", как в уезде, была в середине XIX в. и в г. Богородицке Тульской губернии, записано в другой корреспонденции (АРГО. Д. 29, Л. 2,4; Д. 10. Л. 1).
По данным статистики, в начале XX в. деревянную кровлю в Туле имели 11% домов, в Черни - 28%, в Ефремове — 44,6%, в Крапивне - 45%. Соломой же были покрыты в Черни 19% домов, в Ефремове - 4%, в Крапивне - 27% (Города России в 1904 г. С. 168-170, 172).
Дома средних городских слоев не только по материалу, из которого были сделаны их стены или кровли, относились к традиционному народному жилищу. В массовой городской застройке XIX - начала XX в. были представлены многие виды срубов, характерные для бревенчатого жилища русских. Большое место среди них принадлежало таким имевшим широкое применение в крестьянском строительстве конструкциям как "дом-связь" (два сруба, связанные сенями), пятистенок (прямоугольный сруб с внутренней поперечной - пятой стеной, рубившейся одновременно с остальными стенами), дом с прирубом (основной сруб, к которому разными способами прирубалась другая, меньшего размера, часть дома), крестовик, а двухэтажные деревянные дома, построенные в то время, также представляли собой как бы поставленные один на другой срубы. Это относится и к двухэтажным домам с
301
комбинированными стенами, в которых сруб ставился на нижний каменный или кирпичный этаж. О "домах-связях" говорилось в целом ряде корреспонденции, поступивших в середине XIX в. в Русское географическое общество. В материалах по Тульской губернии сообщалось, что в г. Черни и его уезде "дома большей части горожан более или менее бедны, иные даже мало чем отличаются от домов крестьян. Сени находятся между двумя срубами, служат им передней; из них одна дверь вводит в кухню, другая, будучи напротив, в горницу". Из Веневского уезда в 1849 г. также писали, что "у горожан жилища расположены патриархально. При входе сени, которые разделяют их на два отделения - по одну сторону чистая изба, где живут домочадцы, по другую - горница, состоящая из 3-4 комнат..." Из Калужской губернии, г. Медыни, сообщалось, что дома тамошних мещан имели более всего "одинаковые формы" и состояли из избы с тремя окнами на улицу, а другой - двумя окнами на огород и врубленными между ними сенями (АРГО. Р. 42. Д. 46. Л. 3; Д. 22. Л. 2; Р. 15. Д. 29. Л. 45; Д. 10. Л. 5).
Среди домов XIX в., сохранившихся до наших дней, также есть "связевые" дома - два сруба, соединенные между собой. Это - жилой дом кузнеца, стоящий в центральной части Солигалича, о котором уже говорилось. По конструкции - это типичная "связь": два сруба (б&;lt;5льший с русской печью, полатями и голбцем) объединялись сенями и стояли на подклете. Связевым был и упоминавшийся ранее старинный дом муромского ремесленника; дом представлял собой срубы (разделенные внутри перегородками), поставленные на основание из кирпича, в котором находились мастерские. Интересно, что в некоторых фундаментальных зданиях более раннего времени, например, купеческих палатах XVII в. в Гороховце, выполненных из камня (дома Сапожникова, Силина), и Калуге (палаты Коробовых) мы также встречаем трехкамерную планировку, которая представляет собой вариант бревенчатого "дома-связи" (две избы через сени). Очевидно, работавшие в городах лучшие строительных дел мастера воплощали в сооружаемых зданиях хорошо известные им достижения народного зодчества.
Широко применялся в массовом строительстве городов и другой вид традиционной срубной конструкции - пятистенок. Во второй половине Х1Х-начале XX в. эта срубная конструкция представлена в жилище разных категорий горожан. В одних случаях пятистенный дом с пристроенными к нему сенями составлял единственное жилище семьи, как было, например, у калужского сапожника, имевшего большую семью и работавшего здесь же в доме (Анохина, Шмелева, 1977. С. 145), или у крестьянина в Гороховце, который перебрался с семьей в город и на купленной огородной земле построил в начале XX в. пятистенок на невысоком подклете (АИЭА МГОВЭ. Д. 2. Л. 51).
У более состоятельных горожан пятистенок мог представлять собой часть жилища. К нему прирубались дополнительные помещения, обычно углубляющиеся во двор. Такой конструкции были упоминавшиеся дома священника и чиновника в Муроме. Пятистенный сруб составлял нередко и верхний этаж комбинированного дома (из кирпича и дерева) или удвоенный по вертикали двухэтажный деревянный дом. Во всех этих случаях площадь значительно расширялась. Кроме того, пятистенок иногда служил дополнительным жильем или подсобным помещением и ставился в качестве флигеля на усадьбе.
В городских домах использовалась и более примитивная, традиционная конструкция — дом с прирубом. В этом случае основная часть состояла из четырехстенного сруба, к которому пристраивалось или "нарубалось" еще оно помещение, служившее жилой частью дома либо его сенями. Такое жилище повсеместно бытовало в сельской местности, уступая в сложности конструкции и в размерах связевым и пятистенным домам.
В городах дома, основу которых составлял четырехстенный сруб (в нем также посредством перегородок могли выделяться отдельные комнаты) принадлежали
304
обычно малосостоятельным горожанам. На сооружение подобных домов шел менее крупный и не столь дорогой лес. Именно такое жилище имелось в виду при описании г. Лихвина Калужской губернии, составленном в 1853 г. корреспондентами РГО, где говорилось о домах бедных горожан, состоящих из одной "хаты", разделенной перегородкой (АРГО. Р. 15. Д. 10. Л. 5). Подобной конструкции были и дома рабочих - вчерашних крестьян, строившиеся в конце XIX - начале XX в. в многочисленных поселках на окраинах Шуи, Костромы, Серпухова и других промышленных центров (см. с. 247, 300).
Определенным аналогом постройкам, в основе которых был четырехстенный сруб, с точки зрения их планировки, были и примитивные жилища, выполненные из камня в пос. Каменья (г. Елец) и в пос. Черкесы (г. Ефремов), где жил бедный городской люд (Анохина, Шмелева, 1977. С. 134, 136). Нужно сказать, что выстроенные на европейский манер из кирпича с черепичной крышей "мальцовские половинки" в Гусь-Хрустальном (начало XX в.) владельцем хрустального завода для рабочих и служащих завода, также представляли собой в основном одно жилое помещение, функционально соответствующее избе, с пристроенными сенями. Хотя в массовом городском жилище использовались, как мы видели, известные в традиционном крестьянском строительстве конструкции срубов, с точки зрения организации внутреннего пространства по сравнению с сельским городской дом обычно представлял более сложную и пеструю картину. Стремление к функциональному дроблению жилой площади путем членения разных видов срубов и пристроенных к ним помещений, а также введение различных усовершенствований в городских домах всегда находило ббльшую реализацию, в отличие от крестьянских.
Вместе с тем интересно, что даже при таких тенденциях развития городские бревенчатые дома Х1Х-начала XX в. сохраняли в известной мере внутреннее устройство традиционного русского дома. В городских домах Х1Х-начала XX в. была русская печь, хотя и в сочетании иногда с другими печами - голландками и др., бывала также и неподвижная мебель, характерная для крестьянского быта — полати, лавки, голбцы. Более того, удалось обнаружить, что внутреннее устройство городского дома и в классификационном отношении в известной мере соответствовало крестьянскому жилищу*.
Сообщения корреспондентов РГО или Бюро В.Н. Тенишева, как и другие материалы, содержащие ценные сведения о городских жилищах того времени, к сожалению, не дают для этого оснований, так как не фиксировали такие важные в данном случае подробности как расположение печи и направление ее устья и пр. Однако даже в 80-е годы XX в. в городах Центральной России можно было встретить дома, сохранившие традиционный тип внутренней планировки (Будина, Шмелева, 1989. С. 83-86). Примером может служить г. Галич, где по улице Набережной, населенной прежде знаменитыми галичскими рыбаками, стоят бревенчатые одноэтажные на подклете или двухэтажные дома постройки Х1Х-начала XX в. В нескольких из них, стоящих перпендикулярно улице, в жилом помещении русская печь находится справа от входа из сеней, "чело" (устье) печи обращено к противоположной от входа стене, выходящей тремя окнами на улицу. Передний угол, как и положено, расположен по диагонали от печи, у фасадной стены дома. Это классический северно-среднерусский тип внутренней планировки.
Дома с выраженным типом планировки, - также северно-среднерусским, — встречались и в г. Гороховце, Вязниках, Солигаличе.
' Изучение русского крестьянского жилища позволило определить стойкий комплекс признаков, на основании которых были выделены четыре типа внутренней планировки крестьянского дома: северно-среднерусский, южнорусский-западный и восточный, и западнорусский (см.: Бломквист, Ганцкая). Важным основанием для такой классификации является соотношение в расположении русской печи (и ее устья) и переднего угла в доме.
305
Естественно, в XIX и в начале XX в. городское жилище с традиционной внутренней планировкой имело большее распространение, чем в наши дни. Кроме того, в многокомнатных домах, которые даже при желании было сложно организовать согласно традиции, все же достаточно распространенной оказалась планировка, когда в одной из комнат, по большей части на кухне с русской печью, сохранялся план, типичный здесь в прошлом. Так было в упоминавшемся уже доме ремесленника из Мурома. В его трезраздельном жилом срубе, поставленном на каменный этаж, при многокомнатной системе в обоих жилых крыльях располагались кухни, имевшие северно-среднерусскую планировку.
Нужно отметить, что иного типа внутренней планировки в городских постройках обнаружить не удалось. В ходе развития русского народного жилища давно наблюдался процесс расширения ареала северно-среднерусского типа за счет других типов внутренней планировки.
Итак, рассмотрев массовое домостроительство в русских городах XIX - начала XX в., нельзя не отметить, что в этот период оно характеризуется значительной общностью с традиционным жилищем в его крестьянском варианте.
При том, что основная часть русских горожан в XIX - начале XX в. проживала в домах, тесно связанных, как мы видели, по многим своим особенностям с традиционным народным зодчеством, в каждом городе имелись и жилые дома другого характера. Они, хотя и не столь многочисленные, составляли определенную часть жилой застройки и играли важную роль в ее архитектурном облике. На центральных улицах особо выделялись здания, принадлежавшие крупной торгово-промышленной буржуазии или дворянству. Они были построены, как правило, по проектам профессионалов-архитекторов с использованием применявшихся тогда в западноевропейской архитектуре стиля классицизма, ампир и т.д. Такие дома в городе могли исчисляться единицами или десятками (кроме столичных городов), например, дом купца Толченова в Дмитрове, выстроенный еще в конце XVIII в. (Рабинович. Очерки, 1978. С. 85-86) и стоящие на центральной площади в Мыш-кине по обе стороны от Успенского собора в составе богатых усадеб два дома купцов Чистовых.
307
Более скромными и однообразными, но также принадлежавшими достаточно богатым горожанам, были так называемые образцовые дома. Это - дома, построенные по "образцовым" - типовым проектам, которые рассылались из Петербурга в губернии еще в XVIII в. для того, чтобы "улучшить" архитектуру городов. Дома по "образцовым" проектам строились и каменными, обычно двухэтажными, с фронтонами и украшениями по фасаду. В застройке городов они нашли неравномерное распространение. При том, что многие города были почти полностью "деревянными" в рассматриваемое время, в г. Рыбинске, например, в первой половине XIX в. несколько улиц было застроено каменными домами по "образцовым" проектам (теперь это исторический центр города). Причем, известно, что для Рыбинска в самом начале XIX в. "образцы" сочинял не кто иной, как знаменитый впоследствии архитектор Росси.
Более крупными по своим объемам домами в сравнении с основной застройкой городов были доходные дома. Такие дома строились владельцами специально для сдачи внаем. Это были деревянные или каменные постройки с анфиладной или коридорной системой внутреннего устройства. В основе их проектирования могли лежать ритмические повторения жилых ячеек, типа торговых рядов, либо увеличение числа квартир путем "удвоения" постройки и увеличения ее этажности {Кириченко. С. 136; Рабинович. Очерки, 1978. С. 112). Доходные дома получили распространение в XIX в. в крупных и средних городах, где наблюдался значительный приток населения; рассчитаны они были на людей с разным достатком.