^{О пророчестве святого}

      Стоит упомянуть и то, что блаженный имел дар пророчества*. Как-то братия занималась церковными делами, а он, стоя рядом, молвил с воздыханием сердечным: "Мы, братия, устраиваем тленные, земные вещи, а благоверный великий князь Димитрий Иванович уже не заботится с нами о сей суетной жизни..." И здесь же игумен начал просить у Бога об упокоении его с праведными*. Братия, которой случилось быть при этом, слышала все и не понимала, не ведала, о чем говорит святой, лишь запомнила те слова и сохранила их в сердце своем. А через несколько дней из царствующего града Москвы пришла весть, что великий князь Димитрий преставился* в тот самый день, когда святой предвозвестил, что он "уже не заботится с нами о сей суетной жизни..." И в тот самый час вспомнились братии слова блаженного, молившегося обо всем этом Богу. Достойно воспоминания еще одно пророчество святого. Был у него в Переславле родной брат, занимающийся торговлей. Сильно обнищав, пришел он к преподобному и просил благословения идти торговать с язычниками*, зовущимися югра и печера, в те места, где живут чудь и самоядь*. Видя его обнищание, преподобный старец благословил его идти туда. Тот, взяв свое и чужое, пошел со слугами великого князя и вернулся домой с прибытком, здрав и невредим, избавившись от долгов. В следующее лето вновь пришел к блаженному брат его, прося благословения идти туда же. Святой ради нужд его домашних опять благословил его идти и тот вновь здрав вернулся, принеся большое богатство. Но всегда ненасытны глаза человеческие, берущие злато, не ведают - для чего его собирают... Пришел брат и в третий раз, прося благословения. Блаженный же не допустил тому случиться и наставлял, говоря: "Довольно тебе, брат, и на своей земле пищи и одежды, чтобы прожить без нужды, превыше же всего душу свою спасти. Не ходи к язычникам звероподобным..." Брат же, одержим желанием приобрести еще больше, пошел в третий раз без благословения святого. Там, у язычников, он и погиб, ибо говорится в Писании: "Никто не может быть спасен, ослушавшись родителей, ибо на добрые дела поучают чад своих" (Исх. 20, 12; Мф. 15, 4).
      Расскажем далее о житии преподобного. Никогда блаженный не изменял своего молитвенного правила*, но преумножал труды, соединяя пост с милостынею, питая просящих и принимая проходящих мимо странников. Обитель его была на перекрестке многих дорог, и от нее можно было добраться даже до Великого моря-океана*. Преподобный одевал - нагих*, утешал - печальных, помогал бедным, избавляя их от беды и исцеляя молитвою, выплачивал чужие долги и сам своим должникам прощал, одним словом избавляя от притеснения злых судей, грешникам* - был покаяния учитель, всем желая спасения. Часто блаженный подавал милостыню тайно от братии, чтобы те не роптали, погубив своим ропотом воздаяние будущего века*.
      Сам же святой любил в одежде такую убогость, что был подобен одному из нищих. Зимой и летом носил он одеяние из твердой овечьей кожи, зимой - терпя холод, а летом - обливаясь потом. Часто в той же одежде ходил он пешком на свое убогое* поле в двух верстах* от монастыря, чтобы посмотреть на своего работника Григория, сеющего хлеб. Молитвами же преподобного его хватало братии с избытком. Так блаженный удручал плоть* свою и так смиренно постился, что если в какой праздник и была разрешена не очень строгая пища во время трапезы*, он ел лишь поставленную ему келарем* в небольшом глиняном сосуде теплую или горячую воду с малою просфорою*. Видящим же пар из глиняной чашки казалось, что перед игуменом какое-то изысканное яство*. Святой Димитрий был истинным учителем покаяния на пользу многим. Как-то один из ближних жителей, известный христолюбец, уже названный выше, принес братии в монастырь необходимые пищу и питие Бога ради. Преподобный же не велел их брать, не пищу хуля*, но христолюбца наставляя, чтобы тот был истинным милостивцем ко всем. Всякий отец чадолюбивый, если и бьет своего сына, то и милует его, и вновь наказав - утешает. Так и того христолюбца блаженный кротко увещевал, говоря: "Отнеси в дом свой все, что нам принес, и накорми работников и сирот в твоем дому, чтобы не погибли от голода, жажды и холода. А то, что останется, нашей нищете принеси, тогда будешь настоящий милостивец, и лишь это сочтет Господь Бог истинным". Илья, выслушав наставление, обещал впредь исполнить все сказанное игуменом, чтобы не был сердит господин на слугу своего. И едва умолил святого, чтобы взяла братия ныне принесенное на трапезу во славу Божию, а ему - в награду и укрепление. Много еще добра сделал тому христолюбцу святой, как-то раз своим благословением от большой беды уберег его, ибо привычно было святому всякому человеку благо творить.
      Прожив так много лет, идя скорбным и узким путем, достиг блаженный честной и почтенной старости, украсился достойными своего возраста сединами (малая же часть бороды его не до конца была бела), и стал совсем немощным. Когда же услышал игумен пророческий голос, предвещавший ему конец жития, обратился он к братии: "Я изнемогаю и по делам моим недостойным ухожу из жизни, ибо самый грешный из всех людей (в обычае блаженного было смирять себя*). Вам же, братия, благословляю вместо себя игуменом быть моему брату и сыну духовному Пахомию. Ему повинуйтесь в добрых делах как отцу своему" (о Пахомии мы уже упоминали, что сей смиренный муж был учеником Димитрия и пришел с ним из первой его обители из Переславля).
     
     

К титульной странице
Вперед
Назад