В зависимости от приказов была вся волостная адми-
нистрация. В XVII в. выработался, наконец, в Московском
государстве однообразный тип местного управления -- во-
еводское управление. В городах и их уездах назначаемые
из московских приказов (почему местное управление и на-
зывалось приказным) воеводы совмещали в своем лице и
военную, и гражданскую власть. Они являлись, как граж-
данская власть, и администраторами, и судьями. Все сто-
роны местной жизни подлежали их ведению.
Воеводы имели свою канцелярию ("Приказная изба")
и, если ведали большой город и уезд, то имели "товари-
щей" в виде "меньших", "вторых" воевод или дьяков. Ру-
ководствуясь инструкцией приказа, воевода пользовался
большой властью в своем городе и в то же время вполне
зависел от приказа. Следя за деятельностью воевод в
XVII в., можно сказать, что к концу века их власть рос-
ла по отношению к населению, и круг деятельности увели-
чивался. Правительственный элемент в областях, таким
образом, приобретал все больше значения; установленное
же в XVI в. самоуправление суживалось все более и бо-
лее; но отношения приказного управления и земских влас-
тей в течение всего XVII века оставались неупорядочен-
ными, и эта задача внесения порядка выпала на долю уже
Петра.
Население принимало участие в местном управлении
следующим образом. Во-первых, оно из тяглых слоев своих
поставляло выборных людей в полное распоряжение адми-
нистрации в качестве ее помощников для сбора казенных
доходов (голова и целовальники таможенные, кабацкие и
др.). Во-вторых, все классы населения известного уезда
выбирали "губного старосту" и его помощников для ограж-
дения безопасности и преследования уголовных преступле-
ний в уезде. Выбранный и обеспечиваемый земщиной, губ-
ной староста поступал под начальство какого-либо мос-
ковского приказа, исполнял его инструкции, был обязан
отчетом и ответственностью приказу, а не избирателям.
Все это делало его из власти земской властью правитель-
ственной, сообщало ему одинаковый характер с воеводой.
Московское правительство даже заменяло иногда воевод
губными старостами, возлагая на них все обязанности во-
еводы (1661--1679). Институт губных старост распростра-
нен был во всем государстве, существуя рядом с воеводс-
ким управлением, и дожил до времени Петра. В-третьих,
податные общины Московского государства для сбора пода-
тей и для заведования своими хозяйственными делами вы-
бирали земских "старост". Это самоуправление существо-
вало во всех общинах на пространстве всего XVII века.
Сначала оно соединяло вместе и городских и сельских по-
датных людей, но к концу XVII в. заметно отделение го-
родских (посадских) общин от сельских (крестьянских).
Это финансовое самоуправление находилось под контролем
и воевод, и приказов. В-четвертых, наконец, со времени
Ивана IV и до конца XVII в. в некоторых местностях (се-
верных, по преимуществу) отсутствовало приказное управ-
ление и заменялось полным самоуправлением. Во главе уп-
равления в этих местностях стояли "излюбленные головы",
иначе "земские судьи" с помощниками (сотскими, пятиде-
сятскими и т. д.);
их ведению подлежали суд, администрация и финансы
в округе. Таких самоуправляющихся округов в XVII в. бы-
ло очень немного, а в конце века они стали и совсем
редкими архаизмами. Приказное управление вытеснило эту
форму самоуправления из уездов и кое-где терпело в мел-
ких общинах на так называемых черных землях.
В таком виде представляются нам формы московского
управления перед началом реформы Петра. Для того чтобы
закончить обзор государственного устройства и управле-
ния, следует еще сказать несколько слов о сословиях
XVII в.
Дворянство допетровской эпохи представляется обык-
новенно как класс лиц, обязанных государству личной (по
преимуществу, военной) службой и обеспеченных за это
государственной землей в виде больших или малых помес-
тий. Земельное хозяйство дворянина было построено на
труде за висимых от него крестьян. Находясь в такой по-
литической и экономической обстановке, дворянство в
XVII в. достигает ряда улучшений в своем быте. С одной
стороны, с вымиранием и упадком старого боярства верх-
ним слоям дворянства открывается доступ к высшим госу-
дарственным должностям. Во второй половине XVII в. мно-
гие первостепенные правительственные лица выходят из
рядов простого дворянства (Ордин-Нащокин). С другой
стороны, экономическое положение дворянства лучше обес-
печивается: законодательным путем крестьянство оконча-
тельно прикрепляется к земле и лицу землевладельца.
(Уложением крестьяне прикрепляются окончательно к зем-
ле; в 60-х годах XVII в. побег крестьянина считается
преступлением и за него назначается законная кара, а
практика в течение всего XVII века развивает обычай,
показывающий, что крестьянин прикреплен не только к
земле, но и к лицу владельца; этот обычай -- продажа
крестьян без земли). Вместе с тем права дворян на по-
местья постоянно растут, расширяется право распоряжения
поместьем, поместье делается наследственным владением и
очень сближается с наследственной собственностью дворян
-- вотчиной. Наконец, военная служба перестает быть
исключительно повинностью дворян, образуется солдатское
войско (рейтарские, драгунские и солдатские полки),
состоящие из иностранцев и русских людей низших клас-
сов, в этом войске дворяне являются офицерами, и этим
войском часто заменяются дворянские ополчения. Петр Ве-
ликий уже застает дворянство в качестве высшего класса
русского общества, из которого выходит весь состав выс-
шей и низшей администрации. Прежний же высший класс --
боярство -- не дожил до Петра в старом родовитом соста-
ве и правительственном значении.
Городское население, в качестве особого замкнутого
общественного класса, было сформировано только Уложени-
ем. Состоя из торговых и промышленных людей, этот класс
возбуждал правительственные заботы во второй половине
XVII в. Правительство старалось о развитии русской тор-
говли и промыслов. Идеи меркантилизма, господствовавшие
в то время на Западе, появились у нас: Ордин-Нащокин
без сомнения был знаком с ними, и это отразилось в Но-
воторговом уставе 1667 г., который, заключая в себе за-
конодательство о торговле и торговом классе, выказывал
высокое понятие о торговле как факторе общественного
благосостояния. Но развитию русской внешней торговли
мешало отсутствие собственных гаваней, удобных сухопут-
ных дорог и конкуренция иностранных купцов, которой не
могли выдерживать русские. Промышленность же и внутрен-
няя торговля в русских городах не могла развиваться ус-
пешно, потому что главные потребители -- достаточные
дворянские классы -- или группировались в центре госу-
дарства, в Москве, или были рассеяны по своим усадьбам
и там сами производили все необходимое трудом и умением
своих крестьян и холопов. Поэтому городская жизнь не
могла быть развита, городское население не могло быть
многочисленно. Только на севере государства (на Волге и
на дороге к Архангельскому порту) встречаем богатые го-
рода как исключение.
Крестьянство, как уже было сказано, к концу XVII
в. стало в полную зависимость от лица землевладельца.
По отношению к последним оно мало чем отличалось от хо-
лопов в смысле подчиненности, но государство продолжало
видеть в крестьянах общественный класс и облагало их
податью. В то же время государство стремилось и холопов
ввести в государственное тягло и на некоторые их разря-
ды налагало государственные платежи. А владельцы холо-
пов стали устраивать своих холопов на пашне и давали им
во владение дворы. На деле в конце XVII в. и крестьяне
владельческие, и холопы представляли из себя зависи-
мость землевладельцев, обложенных государственной по-
датью. Разница была только в юридической форме зависи-
мости тех и других от их владельцев. Так, еще до Петра
произошло полное сближение крестьянства с холопством.
Но крестьяне, жившие на дворцовых (государевых) и чер-
ных (государственных) землях, были далеки от такого
сближения:
они составляли класс полноправных граждан, хотя и
у них каждый был прикреплен к своей общине.
Время Петра Великого
Детство и отрочество Петра (1672-1689)
Первые годы. Изучение первых лет жизни Петра имеет
большую важность в том отношении, что позволяет нам по-
нять, в какой обстановке развивался его характер, какие
впечатления вынес Петр из своего детства, как шла его
умственная жизнь, какое отношение сложилось в нем к
среде, его воспитавшей. Существует мнение, что бурное
детство было причиной всех дальнейших резкостей в пове-
дении Петра и вызвало в нем жгучее озлобление против
старины, стоявшей помехой на его дороге. Далее мы уви-
дим, что в этом мнении много правды. Сам Петр иногда с
горечью отзывался о своих детских годах.
Петр был младшим сыном царя Алексея Михайловича.
Царь Алексей был женат два раза: в первый раз на Марье
Ильиничне Милославской (1648--1669), во второй -- на
Наталье Кирилловне Нарышкиной (с 1671 г.). От первого
брака у него было 13 детей. Многие из них умерли еще
при жизни отца, и из сыновей только Федор и Иван его
пережили. Оба они были болезненными: у Федора была цин-
га, Иван страдал глазами, заикался, был слаб телом и
рассудком. Быть может, мысль остаться без наследников
побудила царя Алексея спешить вторым браком. Свою вто-
рую жену Наталью Кирилловну царь встретил в доме Арта-
мона Сергеевича Матвеева, где она росла и воспитывалась
в обстановке реформационной. Увлекшись красивой и умной
девушкой, царь обещал найти ей жениха и скоро сам прис-
ватался к ней. В 1672 г. 30 мая у них родился крепкий и
здоровый мальчик, нареченный Петром. Рождение его окру-
жено роем легенд, неизвестно когда развившихся. Говори-
ли, что Симеон Полоцкий предсказывал еще до рождения
Петра его великую будущность; что юродивый заранее оп-
ределил, сколько он проживет; что в церкви дьякон, не
зная еще о рождении Петра, в минуту его рождения возг-
ласил о его здравии и т.д.
Царь Алексей был очень рад рождению сына. Рады бы-
ли и родственники его молодой жены, Матвеев и семья На-
рышкиных. Незнатные до тех пор дворяне (про Наталью Ки-
рилловну ее враги говорили, что прежде, чем стать цари-
цей, она "в лаптях ходила"), Нарышкины с женитьбой царя
приблизились ко двору и стали играть немалую роль в
придворной жизни. Их возвышение было враждебно встрече-
но родственниками царя по первой его жене -- Милославс-
кими. Рождение Петра увеличило эту вражду первой и вто-
рой семей царя и сообщило ей новый характер. Для Милос-
лавских рождение Петра не могло быть праздником, и вот
почему: хотя наследником престола всегда считался, а с
1674 г. официально был объявлен царевич Федор, тем не
менее при болезненности его и Ивана Петр мог иметь на-
дежду на престол. Если бы царствовал Федор или Иван,
политическое влияние всецело принадлежало бы их родне
-- Милославским; если бы престол перешел к Петру, опека
над ним и влияние надела принадлежали бы матери Петра и
Нарышкиным. Благодаря такому положению обстоятельств с
рождением Петра семейный разлад Милославских и Нарышки-
ных терял узкий семейный характер и получил более широ-
кое политическое значение.
Отсутствие родственной любви и неприязнь между Ми-
лославскими и Нарышкиными существовала и при жизни царя
Алексея; но он сдерживал эту неприязнь своим личным ав-
торитетом, хотя уверенно можно сказать, что и его авто-
ритет не мог примирить враждующие стороны. При полной
противоположности интересов родня царя расходилась и
взглядами, и воспитанием. Старшие дети царя (особенно
Федор и четвертая дочь Софья) получили блестящее по то-
му времени воспитание под руководством С. Полоцкого. В
этом воспитании силен был элемент церковный, действова-
ло польское влияние, заметное на южно-русских монахах.
Напротив, Нарышкина вышла из такой среды (Матвеевы),
которая при отсутствии богословского направления впита-
ла в себя влияние западноевропейской культуры. Это раз-
личие направлений могло только усиливать вражду. Столк-
новение было неизбежно.
В январе 1676 г. умер царь Алексей. Ему было толь-
ко 47 лет; его ранней смерти нельзя было предусмотреть.
Поэтому обе семейные партии были застигнуты катастрофой
врасплох. На престол вступил 14-летний Федор, но дела
некоторое время оставались в руках Матвеева: царствовал
представитель одной семейной партии, управлял предста-
витель другой. Так случилось потому, что в последние
годы царя Алексея родственники его второй жены были
ближе к царю и делам, чем Милославские. Однако скоро
Милославские взяли верх; интригами способнейшего из Ми-
лославских, Ивана Михайловича, и влиятельного боярина
Богдана Матвеевича Хитрово Матвеев был удален в далекую
ссылку (Пустозерск). Делами завладели Милославские; но
при дворе кроме Милославских и Нарышкиных образовалась
третья партия. Под руководством старых бояр Хитрово и
Юрия Алексеевича Долгорукого некоторые лица с боярином
Иваном Максимовичем Языковым во главе завладели симпа-
тией царя Федора и отстранили от него все другие влия-
ния. Потеряв надежду видеть потомство у царя и понимая
приближение господства (в случае смерти Федора) или На-
рышкиных, или Милославских, партия Языкова впоследствии
стала искать сближения с Нарышкиными. Вот почему в кон-
це царствования Федора был возвращен из ссылки Матвеев.
Вот почему, когда умер Федор (27 апреля 1682 г.), вос-
торжествовали Нарышкины, а не Милославские. Сложная иг-
ра придворных партий, соединившая интересы стороны Язы-
кова со стороной Нарышкиных, повела к тому, что помимо
старшего, больного и неспособного Ивана царем был изб-
ран младший брат, царевич Петр.
После смерти Федора царя приходилось избирать, по-
тому что не было законом установленного престолонасле-
дия. По действовавшему обычаю отцу наследовал сын, но у
Федора не было детей. В давно прошедших веках, случа-
лось, наследовали и брат брату (сыновья Ивана Калиты),
но это была уже ветхая, потерявшая обязательную силу
старина, на ней трудно было основать права Ивана. Пат-
риарх Иоаким, Языков с прочим боярством и Нарышкины хо-
тели Петра. Десятилетний здоровый Петр и в самом деле
своей личностью представлялся более способным занять
престол, чем полумертвый и тоже малолетний Иван (ему
было 14 лет). Петр был избран в цари. Но обычаем была в
Московском государстве узаконена форма царского избра-
ния -- посредством Земского собора. Собором избрали Бо-
риса Годунова и Михаила Федоровича, за отсутствие собо-
ра упрекали царя В. И. Шуйского его современники. В
данном случае, при избрании Петра, к созыву собора не
прибегли. Решили дело патриарх с Боярской думой, после
того как толпа народа (московское вече, если уместно
это архаическое выражение) криком решила, что желает в
цари Петра. Такая форма избрания мало давала гарантий
для будущего, тем более что время было очень смутное.
Милославские не могли помириться с неудачей, их сторон-
ники открыто кричали на площади в пользу Ивана, а не
Петра;
не все стрельцы с одинаковой охотой присягали Пет-
ру; во дворце боялись резких партийных столкновений,
бояре носили кольчуги под одеждой.
Тем не менее Петр стал царем. Опека над ним, по
московскому обычаю, принадлежала его матери. Царица На-
талья Кирилловна стала центром правительства. Но подле
нее не было искренно преданных помощников и руководите-
лей: Матвеев еще не вернулся в Москву из ссылки, братья
царицы не отличались необходимыми для правления способ-
ностями и опытом. Таким образом, новое правительство
было слабо. Этим и воспользовалась сторона Милославс-
ких, среди которых было много выдающихся лиц.
Главным представителем этой партии была царевна
Софья, ученица Симеона Полоцкого, личность безусловно
умная и энергичная, которой душно было в тесной полумо-
нашеской обстановке, окружавшей московских царевен; об-
разование расширило ее умственный кругозор, выработало
в ней широкие запросы жизни, а отсутствие стесняющего
внешнего авторитета родительской власти позволило Софье
искать ответы на эти вопросы вне терема. Она тесной
сердечной связью сблизилась с замечательнейшей лич-
ностью того времени, князем В. В. Голицыным, и вмешива-
лась в общественную жизнь. Кровными узами привязанная к
дворцовой партии Милославских, Софья прониклась ее ин-
тересами. Как сильная и страстная натура, она лучше и
сильнее всех чувствовала эти интересы и стала руководи-
тельницей этой партии. Противники (т.е. Нарышкины, и
более всех Наталья Кирилловна) были ей ненавистны, как
обидчики ее и ее родных. В то же время очень развитое
честолюбие Софьи показывало ей возможность в случае во-
царения Ивана стать во главе государства опекуншей нес-
пособного брата, заменить ему мать, управлять государс-
твом. С воцарением Петра место это было занято Натальей
Кирилловной, которая видела, конечно, в Софье свою со-
перницу; отсюда взаимная ненависть мачехи и падчерицы.
Кроме Софьи у Милославских был другой способный чело-
век, И. М. Милославский, падкий на интригу, изворотли-
вый и лишенный твердых нравственных понятий. За Иваном
Милославским стоял родовитый князь И. А. Хованский, ко-
торый не столько дружил с Милославскими, сколько не лю-
бил их противников. Но Хованский и Голицын не были дея-
тельными участниками той политической интриги, которая
была ведена в мае 1682 г. преимущественно Софьей и Ми-
лославскими против Нарышкиных.
В последние дни царя Федора и в первые дни царс-
твования Петра московские стрельцы пришли в некоторое
движение. Стрелецкое войско было сформировано в полки,
носившие название по фамилиям полковников. Жило оно от-
дельно от прочего населения Москвы, в особых "стрелец-
ких слободах" в разных частях города. И сами стрельцы,
и их семьи помимо службы занимались промыслами и мелкой
торговлей. Поэтому стрельцы, имея военную организацию,
в то же время не были замкнуто живущим военным сослови-
ем, а сохраняли живые связи с остальным московским на-
селением. В начале 1682 г. главным начальником стрелец-
кого войска был князь Юрий Алексеевич Долгорукий, "раз-
валина от старости и паралича", как характеризует его
С. М. Соловьев. Он не мог поддержать должной дисципли-
ны. Полковники стрелецкие начали притеснять стрельцов,
стрельцы на злоупотребления властью отвечали нарушением
порядка. В грубой форме заявляют они протест против
притеснений, подавая с ругательствами челобитья на на-
чальников и употребляя силу для освобождения наказанных
товарищей. Это движение началось еще при Федоре, а при
новом правительстве выразилось довольно резко: сразу от
16 полков подана была во дворец челобитная на полковни-
ков с угрозой, если не накажут полковников, расправить-
ся с ними самосудом. Правительство Натальи Кирилловны
сделало промах: вместо спокойного расследования дела
оно с испуга уступило стрельцам и, уволив полковников,
взыскало с них все денежные к ним претензии стрельцов.
Уступка разнуздала стрельцов окончательно, дисциплины
не стало, самосудом расправлялись они со всеми неприят-
ными им начальниками. Полный беспорядок царил в слобо-
дах. С переменой правительства стрельцы почувствовали,
что они -- сила, которой боятся даже во дворце.
Всеми этими обстоятельствами воспользовалась пар-
тия Милославских, чтобы направить движение в свою поль-
зу, сообщить ему политический характер, которого оно до
сих пор не имело. Через преданных себе стрельцов эта
партия постаралась возбудить неудовольствие полков про-
тив правительства Петра, перенести их внимание от своих
стрелецких дел на политическое положение. Стрельцы
усердно рассказывали, что за малолетним Петром стоят
бояре "изменники", которые не хотят ему добра и госу-
дарством управляют в свою пользу, а другим во вред; эти
изменники злоумышляют на царскую семью, т.е. на царя
Ивана и на Милославских. Стрельцы верили всем этим слу-
хам и главными изменниками считали (конечно, по науще-
нию Милославских) Матвеева, Нарышкиных и Языкова. Они
явно грозили "свернуть шею" этим лицам и готовы были
стать за царя и за благополучие царской семьи. Милос-
лавским, таким образом, удалось настроить стрельцов
против своих политических противников. Между стрельцами
был распространен список изменников, которых следовало
истребить, но Милославские ждали еще приезда в Москву
опаснейшего своего противника Матвеева, чтобы истребить
и его, и потому удерживали стрельцов от решительных
действий. Матвеев приехал 11 мая и хотя был предупреж-
ден о волнениях стрельцов, но не придал им большого
значения и не принял предосторожностей.
15 мая произошел так называемый стрелецкий бунт.
Милославские дали знать утром этого дня в стрелецкие
слободы, что изменники задушили царя Ивана. Стрельцов
звал и в Кремль. В боевом порядке выступили стрелецкие
полки в Кремль, успели занять кремлевские ворота, прек-
ратили сношения Кремля с остальным городом и подошли ко
дворцу. Во дворце собрались, услыша о приближении
стрельцов, бояре, бывшие в Кремле, и патриарх. Из кри-
ков стрельцов они знали, зачем явилось стрелецкое войс-
ко, знали, что они считали царя Ивана убитым. Поэтому
на дворцовом совете было решено показать стрельцам и
Ивана, и Петра, чтобы сразу убедить их в полном отсутс-
твии всякой измены и смуты во дворце. Царица Наталья
вывела обоих братьев на Красное крыльцо, и стрельцы,
вступив на разговор с самим Иваном, услышали от него,
что "его никто не изводит, и жаловаться ему не на ко-
го". Эти слова показали стрельцам, что они жертва чь-
его-то обмана, что изменников нет и истреблять некого.
Старик Матвеев умелой и сдержанной речью успел успоко-
ить стрельцов настолько, что они хотели разойтись. Но
Михаил Юрьевич Долгорукий испортил дело. Будучи, после
отца своего Юрия, вторым начальником Стрелецкого прика-
за и думая, что теперь стрельцы смирились совсем, он
отнесся к толпе с бранью и грубо приказывал ей расхо-
диться. Стрельцы, рассердясь и подстрекаемые людьми из
партии Милослав-ских, бросились на него, убили его и,
опьяненные первым убийством, бросились во дворец искать
других "изменников". Матвеева они схватили на глазах
царицы Натальи и Петра (некоторые рассказывали, что да-
же выхватили из их рук) и рассекли на части; за Матвее-
вым были схвачены и убиты бояре князь Ромодановский,
Аф. Кир. Нарышкин и другие лица. Особенно искали
стрельцы ненавистного Милославским Ив. Кир. Нарышкина,
способнейшего брата царицы, но не нашли, хотя обыскали
весь дворец. Убийства совершались и вне дворца. В своем
доме был убит князь Юрий Долгорукий. На улице схвачен и
потом убит Ив. Макс. Языков, представитель третьей
дворцовой партии. Над трупами убитых стрельцы ругались
до позднего вечера и, оставив караул в Кремле, разош-
лись по домам.
16 мая возобновились сцены убийства. Стрельцы ист-
ребили всех тех, кого сторона Милославских считала из-
менниками. Но желаемого Ив. Кир. Нарышкина не нашли и в
этот день -- он искусно прятался во дворце. 17 мая ут-
ром стрельцы настоятельно потребовали его выдачи, как
последнего уцелевшего изменника. Чтобы прекратить мя-
теж, во дворце нашли необходимым выдать Ивана Кирилло-
вича. Он причастился и предался стрельцам, его пытали и
убили. Этим окончился мятеж.
Петр и его мать были потрясены смертью родных,
ужасами резни, которая совершалась на их глазах, и ос-
корблениями, которые получали они от грубых стрельцов.
Около них не осталось ни одного помощника и советника:
все их сторонники были истреблены, а уцелевшие попрята-
лись. У Милославских, таким образом, исчезли их полити-
ческие противники. Хозяевами дел становились теперь
они, Милославские;
представительницей власти стала Софья, потому что
Наталья Кирилловна удалилась от дел. В те дни ее грози-
ли даже "выгнать из дворца". Вступление во власть со
стороны Милославских выразилось тотчас же после бунта
тем, что места, занятые прежде в высшей московской ад-
министрации людьми, близкими к Нарышкиным, еще до окон-
чания бунта перешли к сторонникам Софьи. Князь В. В.
Голицын получил начальство над Посольским приказом;
князь Ив. Андр. Хованский с сыном Андреем стали началь-
никами Стрелецкого приказа (т.е. всех стрелецких
войск). Иноземский и Рейтарский приказы подчинены были
Ив. Мих. Милославскому.
Но, завладев фактически властью, уничтожив одних и
устранив отдел других своих врагов, Софья и ее сторон-
ники не заручились еще никаким юридическим основанием
своего господствующего положения. Таким юридическим ос-
нованием могло быть воцарение царя Ивана и передача
опеки над ним какому-нибудь лицу его семьи. Этого Софья
достигла помощью тех же стрельцов. Конечно, по наущению
ее сторонников, стрельцы били челом о том, чтобы царс-
твовал не один Петр, а оба брата. Боярская дума и выс-
шее духовенство, боясь повторения стрелецкого бунта, 26
мая провозгласили первым царем Ивана, а Петра -- вто-
рым. Немедленно затем стрельцы били челом о том, чтобы
правление поручено было, по молодости царей, Софье. 29
мая Софья согласилась править. Мятежных, но верных ей
стрельцов Софья угощала во дворце. Таким образом, пар-
тия Софьи достигла официального признания своего поли-
тического главенства.
Однако все население Москвы и сами стрельцы созна-
вали, что стрелецкое движение, хотя и вознаграждалось
правительством, было все-таки незаконным делом, бунтом.
Сами стрельцы поэтому боялись наказания в будущем, ког-
да правительство усилится и найдет помимо них опору в
обществе и внешнюю силу. Стараясь избежать этого,
стрельцы требуют гарантий своей безопасности, официаль-
ного признания своей правоты. Правительство не отказы-
вает и в этом. Оно признает, что стрельцы не бунтовали,
а только искореняли измену. Такое признание и было зас-
видетельствовано всенародно в виде особых надписей на
каменном столбе, который стрельцы соорудили на Красной
площади в память майских событий.
Постройка такого памятника, прославлявшего мятеж-
ные подвиги, еще более показала народу, что положение
дел в Москве ненормально и что стрельцы, до поры до
времени, единственная сила, внушающая боязнь даже двор-
цу. Этой грозной силой задумали воспользоваться некото-
рые расколоучители. Находясь под церковным проклятием
(церковный собор 1666--1667 г. изрек анафему на рас-
кольников), раскольники задумали избавиться от прокля-
тия и восстановить "старое благочестие" в русской церк-
ви тем же путем, каким Милославские достигли власти,
т.е. [с] помощью стрельцов. Расколоучители повели в
стрелецких слободах деятельную и успешную агитацию для
этой цели. Результатом ее было новое волнение значи-
тельной части только что успокоившихся стрельцов. Через
своего начальника И. Д. Хованского стрельцы требовали
пересмотра вероисповедного вопроса. Хованский, несколь-
ко сочувствовавший раскольникам, дал ход этому требова-
нию, и правительство, опасаясь отказом раздражить
стрельцов, назначило на 5 июля в Грановитой палате
дворца диспут между православной иерархией и расколоу-
чителями. Этот диспут вызвал уличные беспорядки, на са-
мом диспуте спорили долго и благодаря отсутствию опре-
деленного плана прений не пришли ни к какому результа-
ту. Тем не менее раскольники провозгласили победу. Мас-
са московского населения, с напряженным вниманием ожи-
давшая исхода диспута, была введена в немалый соблазн
рядом скандалов и отсутствием твердой власти, не смог-
шей поддержать порядка, и неизвестностью -- где же цер-
ковная истина? Правительство же было смущено тем, что в
этот день ясно увидело, как ненадежно стрелецкое войс-
ко; стрельцы оскорбляли Софью, когда она вмешивалась в
диспут, поддерживали раскольников ("променяли государс-
тво на шестерых чернецов", как выразилась Софья) и слу-
шались обожаемого ими Хованского гораздо более, чем по-
виновались правительству. После диспута у Софьи стало
две заботы: лишить раскольников стрелецкой поддержки и
обуздать Хованского. который мог злоупотреблять привя-
занностью стрельцов. Первого Софья скоро достигла. Уве-
щаниями и подачками она склонила стрельцов отстать от
расколоучителей. Одного из них казнила (Никиту Пустос-
вята), других сослала. Не так легко было свести счеты с
Хованским.
Прямо сместить Хованского Софья боялась, потому
что это могло раздражать стрельцов и повести к новым
беспорядкам. Терпеть же его во главе военной силы каза-
лось невозможным. Помимо того бестактного поведения,
каким он отличался во время раскольничьего движения,
Хованский вел себя дурно и в последующее время: он
льстил стрельцам, уронил дисциплину; ходили слухи, что
он грозил устранить Милославских от власти, во дворце
даже говорили, что Хованский хочет завладеть царством
для себя и для сына. И. М. Милославский так был напу-
ган, что не жил в Москве, боялась и Софья. 20 августа
вся царская семья уехала из Москвы, считая себя небезо-
пасной в Кремле. После многих переездов из села в село,
из монастыря в монастырь, Софья в селе Воздвиженском
праздновала свои именины 17 сентября. Туда к этому дню
съехались много московской знати, и вот 17-го, после
обедни и приема поздравлений, цари с боярами "сидели" о
деле Хованского. Боярская дума выслушала "доклад", или
обвинительный акт, в котором Хованский был обвиняем в
преступлениях по службе и в умысле на жизнь государей.
Последний пункт обвинений был основан на подметном
письме, которое брошено было на имя государей у дворцо-
вых ворот, а написано было, говорят, И. М. Милославс-
ким. Дума приговорила Хованского и сына его Андрея к
смертной казни. Их арестовали недалеко от села Воздви-
женского, доставили туда и в тот же день казнили. Суд,
приговор и казнь последовали в один и тот же день, вне-
запно, неожиданно. Очевидно, Софья боялась помехи со
стороны стрельцов;
боясь их волнения, она 17-го же сентября известила
их грамотой, что Хованские казнены, и прибавляла, что
на самих стрельцах царского гнева нет.
Но стрельцы не поверили. Они думали, что за Хо-
ванским наказание постигнет и их. Поэтому они подняли
бунт; по слухам, ожидая нападения на Москву царских
войск, они привели город в осадное положение и пригото-
вились к вооруженной защите. Это заставило правительст-
во удалиться в Троицкую Лавру (бывшую первоклассной
крепостью того времени) и собирать дворянское ополчение
из городов. Военные приготовления правительства показа-
ли стрельцам их собственную слабость, невозможность
сопротивления и необходимость покориться. Через пос-
редство оставшегося в Москве патриарха просят они про-
щения у Софьи. Софья дает им прощение с одним условием:
стрельцы вполне должны повиноваться начальству и не ме-
шаться не в свое дела; 8 октября стрельцы дают в этом
клятву. Они просят позволения сломать тот почетный
столб, который был поставлен в память майских подвигов.
Теперь в глазах их самих и правительства майские подви-
ги не заслуга, а бунт.
Так кончилось смутное время, тянувшееся с мая по
октябрь 1682 г. В начале ноября двор возвратился в
Москву;
настало так называемое "правление царевны Софьи"
(1682-1689).
Таковы были придворные и политические обстоятель-
ства, в которых родился и провел годы детства Петр. С
началом правления Софьи началось его отрочество. Пос-
мотрим, что мы знаем достоверного о детстве Петра.
О первых днях жизни царевича сохранилось много лю-
бопытных сведений. Его рождение вызвало ряд придворных
праздников. Крестили царевича только 29 июня в Чудовом
монастыре, и крестным отцом был царевич Федор Алексее-
вич. По древнему обычаю, с новорожденного "сняли меру"
и в ее величину написали икону апостола Петра. Новорож-
денного окружили целым штатом мам и нянь;
кормила его кормилица. По некоторым отзывам, Петр
с детства был очень крепок физически, "возрастен и кра-
сен и крепок телом". Очень рано его стали забавлять иг-
рушки, и эти игрушки почти исключительно имели военный
характер. По расходным дворцовым книгам мы знаем, что
Петру постоянно делали в придворных мастерских и поку-
пали на рынках луки, деревянные ружья и пистолеты, ба-
рабаны, игрушечные знамена и т. д. Этим оружием царевич
и сам тешился, и вооружал "потешных ребяток", т.е. сво-
их сверстников из семей придворной знати, всегда окру-
жавших малолетних царевичей. Если бы царь Алексей жил
более, можно было бы ручаться, что Петр получил бы та-
кое же прекрасное, по тому времени, образование, как
его брат Федор. Но царь Алексей умер, когда Петру не
исполнилось и четырех лет. Вот почему Петр остался без
правильного образования. Некоторые (И. Е. Забелин) ду-
мают, что начало обучения Петра положил еще его отец.
Такое мнение основывается на том, что 1 декабря 1657 г.
начали кого-то учить грамоте в царское семье, как это
ясно из книг Тайного приказа. Но в царской семье не на-
чинали учить детей раньше 5 лет, а Петру тогда было
только 3,5 года. С другой стороны, первый известный нам
учитель Петра, Никита Моисеевич Зотов, был определен к
нему уже царем Федором. Поэтому такое мнение о раннем
обучении Петра сомнительно. Достовернее, что Петр впер-
вые сел за азбуку под руководством Зотова пяти лет от
роду. Этого Зотова назначил к Петру его крестный отец,
царь Федор, очень любивший своего крестника и брата.
Зотов раньше был приказным дьяком и при назначении к
Петру подвергся экзамену:
читал и писал в присутствии царя и был одобрен как
самим царем, так и известным Симеоном Полоцким. Курс
учения в древней Руси начинался азбукой, продолжался
чтением и изучением Часослова, Псалтиря, Апостольских
деяний и Евангелия. Обучение письму шло позже чтения.
Петр начал учиться письму, кажется, в начале 1680 г. и
никогда не умел писать порядочным почерком. Кроме пись-
ма и чтения Зотов ничему не учил Петра (ошибиться здесь
можно только относительно арифметики, которую Петр уз-
нал довольно рано неизвестно от кого). Но Зотов как по-
собие при обучении употряблял иллюстрации, привозимые в
Москву из-за границы и известные под именем "потешных
фряжских" или "немецких листов". Эти листы, изображая
исторические и этнографические сцены, могли дать много
умственной пищи ребенку. Кроме того, Зотов ознакомил
Петра с событиями русской истории, показывая и поясняя
ему летописи, украшенные рисунками. Что Зотов и при от-
сутствии широкого образования и ума вел свое дело доб-
росовестно и тепло, доказывается неизменным расположе-
нием к нему Петра, не забывшего своего учителя.
Чем больше становился Петр, тем хуже складывалась
окружающая его обстановка. При отце любимый и ласкае-
мый, Петр при Федоре вместе с матерью разделял ее опа-
лу. Хотя Федор его и любил, но борьба придворных партий
отстраняла его и его мать от царя. Начиная понимать
разговоры окружающих, Петр узнал от них, конечно, о се-
мейной вражде, о гонениях на его мать и на близких ей
людей. Он учился не любить Милославских, видел в них
врагов и притеснителей. Десяти лет избранный царем, он
в 1682 г. пережил ряд тяжелых минут. Он видел бунт
стрельцов; старика Матвеева, говорят, стрельцы вырвали
из его рук; дядя Иван Нарышкин был им выдан на его гла-
зах; он видел реки крови; его матери и ему самому гро-
зила опасность ежеминутной смерти. Петр так был потря-
сен "майскими днями" 1682 г., что от испуга у него яви-
лись и остались на всю жизнь конвульсивные движения го-
ловы и лица ("sa tete branle continuellement, bien
qu'il ne soit age que de vingt ans",
-- пишет о нем видевший его современник). Чувство
неприязни к Милославским, воспитанное уже раньше, пе-
решло в ненависть, когда Петр узнал, сколь они виноваты
в стрелецких движениях. С ненавистью относился он и к
стрельцам, называя их "семенем Ивана Михайловича" (т.е.
Милославского), потому что с представлением о стрельцах
у него соединялось воспоминание об их бунтах 1682 г.
Так неспокойно кончилось детство Петра. В нем --
начало его военных забав, в нем -- тяжелые, даже ужас-
ные минуты, повлиявшие на всю жизнь Петра. В детстве
Петра, наконец, нет начатков правильного образования:
его учат "грамоте", прочие сведения приходят случайно,
усваиваются мимоходом.
Время царевны Софьи. Обратимся к правлению царевны
Софьи. При ней главными деятелями являются боярин князь
В. В. Голицын и думный дьяк Шакловитый. Первый был на-
чальником Посольского приказа, главным правительствен-
ным деятелем во внешних сношениях Москвы и во внутрен-
нем управлении. Второй был начальником стрелецкого
войска и главным стражем интересов Софьи, оберегателем
господствовавшей партии. Шакловитый был верным слугой
Софьи, а Голицын не только служил царевне, но был ее
любимым. Личность князя В. В. Голицына -- одна из самых
замечательных личностей XVII в. Иностранцы, знавшие
его, говорят о нем с чрезвычайным сочувствием, как об
очень образованном и гуманном человеке. Действительно,
Голицын был очень образованным человеком, следовал во
всех мелочах жизни западноевропейским образцам, дом его
был устроен на европейский лад. По характеру своего об-
разования он близок был к малорусскому образованному
монашеству и находился до некоторой степени под влияни-
ем польско-католическим. Гуманность Голицына обращала
на себя внимание современников; ему приписывали широкие
проекты освобождения крестьян от частной зависимости.
Внутренняя правительственная деятельность времени Софьи
отмечена мягкостью некоторых мероприятий, быть может,
благодаря влиянию Голицына. При Софье было смягчено за-
конодательство о несостоятельных должниках, ослаблены
некоторые уголовные кары, отменена варварская казнь
-- закапывание в землю живого. Однако в той сфере,
где сильно было влияние не Голицына, а патриарха, -- в
отношении к раскольникам -- незаметно было большой гу-
манности: раскол преследовался по-прежнему строго.
Но главным поприщем Голицына была дипломатическая
деятельность. Враждебные отношения Москвы к Турции и
татарам не прекращались, хотя в 1681 г. и было заключе-
но перемирие на 20 лет. Турция в то время была в войне
с Австрией и Польшей, и Польша искала союза с Россией
против Турции. Польский король Ян Собесский, деятельный
враг турок, очень рассчитывал на русскую помощь и очень
желал привлечь Москву к австро-польскому союзу. Но
Москва, с самой Польшей находясь только в перемирии,
соглашалась подать помощь лишь по заключении вечного
мира. В 1686 г. Ян Собесский согласился на вечный мир,
по которому навеки уступил Москве все, что она завоева-
ла у Польши в XVII в. (важнее всего Киев). Этот мир
1686 г. была очень крупной дипломатической победой, ко-
торой Москва обязана была В. В. Голицыну. Но по этому
миру Москва должна была начать войну с Турцией и Кры-
мом, ей подчиненным. Решено было идти походом на Крым.
Поневоле принял Голицын начальство над войсками и сде-
лал на Крым два похода (1687 -- 1689). Оба они были не-
удачны (только во второй раз, в 1689 г., русские успели
дойти через степь до Перекопа, но не могли проникнуть
далее). Не имея военных способностей, Голицын не мог
справиться с трудностями степных походов, потерял много
людей, возбудил ропот войска и навлек со стороны Петра
обвинение в нерадении. Впрочем, до низвержения Софьи ее
правительство старалось скрыть неудачу, торжествовало
переход через степи к Перекопу как победу и осыпало
наградами Голицына и войска. Но неудача была ясна для
всех: ниже увидим, что Петр воспользовался ею и оставил
в покое Крым в своем наступлении на юг.
Такова была внешняя деятельность правительства
Софьи. Государственные вопросы развивались своим чере-
дом; семейная вражда в то же время шла своим чередом и
сплеталась с другими обстоятельствами общественной жиз-
ни в очень сложные комбинации общественного движения в
Москве.
Правила делами одна часть царской семьи, власть
которой воплощала в себе Софья. Она знала, что в другой
части царской семьи первым человеком была царица На-
талья. Обе женщины враждовали друг против друга, сильно
и сознательно вдохновляли ненависть к врагу и своих
близких. Одна (Софья) жила настоящим, знала, что власть
ее падет скоро, с совершеннолетием Петра, и не желала
этого. Другая (Наталья Кирилловна) была лишена власти,
была в опале и знала, что скоро сын возвратит ей надле-
жащее место во дворце; все ее надежды были в будущем.
Семейная вражда породила две враждебные партии людей,
связавших себя с той или другой частью царской семьи и
враждовавших из-за влияния, из-за карьеры и личного
возвышения. Эта борьба была уже не семейной, но полити-
ческой враждой. Личное чувство любви поставило Голицына
около Софьи; он не чувствовал ненависти к Нарышкиным,
но сознание, что они считают его своим врагом и в буду-
щем не пощадят, заставляло его в отчаянии желать вслух
смерти царицы Натальи. Но с начала и до конца он не был
активным участником борьбы, стоял далеко не в центре
политических интриг. Вел интригу Шакловитый, человек
безнравственный и злобный, службой Софье строивший свою
личную карьеру. Шакловитый спокойно выражал сожаление,
что не все Нарышкины побиты в 1682 г.; он старательно
стремился поправить такую ошибку и при случае уничто-
жить врагов, укрепить Софью на престоле, а себя -- на
службе. И много лиц мечтали, как он, помогая Софье,
устроиться самим. На противоположной стороне, у Натальи
Кирилловны, было не меньше друзей. Во главе ее партии
стояли два человека: брат царицы Лев Кир. Нарышкин,
сдержанный, умный, но малообразованный и не привыкший к
широкой деятельности человек, и князь Борис Алексеевич
Голицын, "дядька" (т.е. воспитатель) Петра. Это был че-
ловек, по образованию мало уступавший своему двоюродно-
му брату, князю В. В. Голицыну. Не уступал он ему и
умом, и общей нравственной высотой, но был жертвой
грустной привычки -- пьянства. Бояре в ссоре упрекали
его, что он "весь налит вином", в народе шел говор, что
князь Борис "и государя (т.е. Петра) пить научил". Сла-
бость эта много мешала ему и в жизни, и в службе; одна-
ко, охраняя интересы Петра против Софьи, князь Борис
явился боевым руководителем партии Нарышкиных и доста-
вил Петру победу в последнем столкновении 1689 г. Пар-
тия Нарышкиных, как и партия Софьи, имела многих при-
верженцев во всех слоях общества, даже среди бывших по-
мощников Милославских -- стрельцов. И чем ближе подхо-
дило время совершеннолетия Петра, тем более примыкало к
партии Нарышкиных дальновидных людей, предвидевших, в
чью пользу разрешится семейно-политическая борьба.