357
ном фоне того времени, когда предательство, измена и заб
вение долга заволакивали в своей мерзости все кругом, осо
бенно дорог был образ настоящего русского, доблестного
и верного присяге офицера, дающего на улицах столицы
последний бой мятежникам.
Славный след А.П. Кутепова обретен был мною затем в
Добровольческой армии, куда, естественно, он прибыл од
ним из первых. Нам, монархистам, было известно, что среди
разнородных течений, существовавших в армии, АП. Куте
пов, все более выдвигавшийся своей доблестью, не скрывал
своих монархических убеждений. Узнали мы также и о том,
как решительно покарал он одного из главных деятелей
военного бунта в Петрограде в феврале 1917 года.
Ближе с деятельностью АП. Кутепова пришлось мне по
знакомиться в бытность его в Галлиполи, где железная воля
генерала сделала чудо, сохранив и сплотив кадры русско
го воинства. В это время наше монархическое движение
оформилось Рейхенгальским съездом, избравшим Выс
ший монархический совет, который установил связь с
АП. Кутеповым. Высший совет издавал книги, брошюры и
фотографии государя императора и царской семьи. Все
это посылалось А.П. Кутепову и им вливалось в военную
среду, воспринимавшую все сильнее те идеи, которые со
ставляли сущность старой императорской армии.
По переезде вЮгославиюА.П. Кутеповустановил друже
ские отношения с нашим представителем на Балканах
П.В. Скаржинским, стремясь установить более тесную связь
между военным командованием и нами —монархистами.
А.П. Кутепов всецело сочувствовал плану, зародившемуся
на Рейхенгальском съезде, —стремиться к возглавлению
великим князем Николаем Николаевичем русского наци
онального движения.
Впервый же приезд А.П. Кутепова вПарижя познакомил
ся с ним лично и увидел, что он был именно тем офицером
императорской Русской армии, каковым я его всегда себе
представлял. Для него свят был завет «За Веру, Царя, Отече
ство». Чувство долга у него было на первом месте.
С окончательным его переездом в Париж у нас устано
вились с ним самые добрые и искренние отношения. Бы
