«своего» человека, чтобы при нем можно было не в ущерб
делу сменить внешность старшего на внешность просто
большого русского патриота, взявшего в свои руки тяже
лый, опасный и неблагодарный труд.
Генерал Кутепов к тем, кого хорошо знал, относился за
ботливо и бережно, и это было естественно, так как все
«его» были в сущности уже смертниками, как и он сам.
—Иногда кругом, —говорил А.П. походникам, —ниче
го, кроме человеческой подлости, и не видишь, и тяжело
становится на душе. В такую минуту я всегда вспоминаю
«своих», и я горжусь вами...
Вспоминаю несколько случаев.
Приехал к генералу Кутепову его офицер — инженер,
получивший хорошее место, и попросил, пока он свободен,
дать ему «командировку».
—Это самое ценное у «моих», —говорил А.П., —что ни
высшее образование, ни материальные выгоды после всех
лишений, которые мы все испытали, не сломили жертвен
ности. Идут не от голода, не от разочарования, а идут по
нутру... Настоящие добровольцы.
—Приехал штабс-капитан Б., —рассказывал АП., —про
сится в отправку. Работал три года, скопил деньги, на них и
хочет ехать.
Генерал Кутепов радостно улыбнулся и, подумав, добавил:
—Нет, нет, мы можем еще дело сделать...
Представлялся как-то генералу Кутепову офицер его
корпуса после окончания университета.
—Нучто, окончили? Трудно было —знаю, но зато и вре
мя не пропало. Поздравляю... Теперь, —улыбаясь сказал
А.П.,—надо браться за второй университет... за мой.
Генерал Кутепов, смеясь, приводил пример ротмистра
К, который после похода заметно политически созрел.
—Разве это не университет? —рассказывал А.П. —На
учился многому. Говорит толково, спокойно, взвешива
ет каждое свое слово, молчит, когда надо, и знает, что
ему делать.
После потери, после неудачи энергия генерала Кутепо
ва только увеличивалась. Он редко и то очень коротко вспо
минал, даже при близких, о погибших, но, думаю, что А.П.
