А.П.ЧЕХОВ
СЛЕДОВАТЕЛЬ

     Уездный врач  и  судебный следователь ехали в один
хороший весенний полдень на вскрытие. Следователь, муж-
чина  лет тридцати пяти,  задумчиво глядел на лошадей и
говорил:                                               
     - В природе есть очень много загадочного и  темно-
го,  но и в обыденной жизни,  доктор,  часто приходится
наталкиваться на явления,  которые решительно не подда-
ются  объяснению.  Так,  я  знаю  несколько загадочных,
странных смертей,  причину которых возьмутся  объяснить
только спириты и мистики,  человек же со свежей головой
в недоумении разведет руками,  и  только.  Например,  я
знаю одну очень интеллигентную даму, которая предсказа-
ла себе смерть и  умерла  без  всякой  видимой  причины
именно в назначенный ею день.  Сказала,  что умрет тог-
да-то, и умерла.                                       
     - Нет действия без причины,  -  сказал  доктор.  -
Есть  смерть,  значит,  есть и причина.  А что касается
предсказания,  то ведь тут мало диковинного.  Все  наши
дамы и бабы обладают даром пророчества и предчувствия. 
     - Так-то так,  но моя дама, доктор, совсем особен-
ная. В ее предсказании и смерти не было ничего ни бабь-
его,  ни дамского.  Молодая женщина,  здоровая, умница,
без всяких предрассудков.  У нее были такие умные,  яс-
ные,  честные глаза; лицо открытое, разумное, с легкой,
чисто русской усмешечкой во взгляде и на губах. Дамско-
го или бабьего, если хотите, в ней только одно - красо-
та. Вся стройная, грациозная, как вот эта береза, воло-
са удивительные!  Чтобы она не оставалась для вас непо-
нятной, прибавлю еще, что это был человек, полный самой
заразительной веселости, беспечности и того умного, хо-
рошего легкомыслия,  которое бывает только у  мыслящих,
простодушных,  веселых людей.  Может ли тут быть речь о
мистицизме, спиритизме, даре предчувствия или о чем-ни-
будь подобном?  Над всем этим она смеялась.  Докторская
бричка остановилась около колодца. Следователь и доктор
напились  воды,  потянулись и стали ждать,  когда кучер
кончит поить лошадей.                                  
     - Ну-с,  отчего же умерла та дама?  - спросил док-
тор, когда бричка опять покатила по дороге.            
     - Умерла она странно.  В один прекрасный день вхо-
дит к ней муж и говорит,  что не дурно бы к весне  про-
дать старую коляску, а вместо нее купить что-нибудь по-
новее и легче,  и что не  мешало  бы  переменить  левую
пристяжную,  а  Бобчинского  (была у мужа такая лошадь)
пустить в корень. Жена выслушала его и говорит:        
     - Делай,  как знаешь, мне теперь все равно. К лету
я буду уже на кладбище.  Муж, конечно, пожимает плечами
и улыбается.                                           
     - Я нисколько не шучу,  - говорит она.  - Объявляю
серьезно, что я скоро умру.                            
     - То есть как скоро?                              
     - Сейчас же после родов.  Рожу и умру. Словам этим
муж не придал никакого значения. Он не верит ни в какие
предчувствия  и к тому же отлично знает,  что женщины в
интересном положении любят капризничать и вообще преда-
ваться мрачным мыслям.  Прошел день, и жена опять ему о
том,  что умрет тотчас же после родов,  и потом  каждый
день все о том же, а он смеялся и обзывал ее бабой, га-
далкой,  кликушей. Близкая смерть стала idee fixe жены.
Когда муж не слушал ее,  она шла в кухню и говорила там
о своей смерти с няней и кухаркой:                     
     - Не много еще мне  осталось  жить,  нянюшка.  Как
только рожу,  сейчас же и умру.  Не хотелось бы умирать
так рано, да уж знать судьба моя такая. Нянька и кухар-
ка, конечно, в слезы. Бывало, приедет к ней попадья или
помещица, а она отведет ее в угол и давай душу отводить
- все о том же,  о близкой смерти. Говорила она серьез-
но, с неприятной улыбкой, даже со злым лицом, не допус-
кая возражений.  Была она модницей,  щеголихой,  но тут
ввиду скорой смерти все бросила и стала ходить неряхой;
уже не читала,  не смеялась,  не мечтала вслух...  Мало
того,  поехала с теткой на кладбище  и  облюбовала  там
место для своей могилки,  а дней за пять до родов напи-
сала завещание.  И имейте в виду, все это творилось при
отличном здоровье,  без малейших намеков на болезнь или
какую-нибудь опасность.  Роды - трудная  штука,  иногда
смертельная,  но у той,  про которую я вам говорю,  все
обстояло благополучно и бояться было решительно нечего.
Мужу в конце концов вся эта история надоела.  Как-то за
обедом он рассердился и спросил:                       
     - Послушай, Наташа, когда же будет конец этим глу-
постям?                                                
     - Это не глупости. Я говорю серьезно.             
     - Вздор!  Я  бы  тебе советовал перестать глупить,
чтобы потом самой не было совестно.  Но вот наступили и
роды.  Муж привез из города самую лучшую акушерку. Роды
были у жены первые,  но сошли как нельзя  лучше.  Когда
все кончилось, роженица пожелала взглянуть на младенца.
Поглядела и сказала:                                   
     - Ну, а теперь и умереть можно. Простилась, закры-
ла  глаза  и  через полчаса отдала богу душу.  До самой
последней минуты она была в сознании.  По крайней  мере
когда ей вместо воды подали молока, то она тихо прошеп-
тала:                                                  
     - Зачем же вы мне вместо воды  молока  даете?  Так
вот какая история. Как предсказала, так и умерла.      
     Следователь помолчал, вздохнул и сказал:          
     - Вот и объясните,  отчего она умерла?  Уверяю вас
честным словом, это не выдумка, а факт. Размышляя, док-
тор поглядел на небо.                                  
     - Надо было бы вскрыть ее, - сказал он.           
     - Зачем?                                          
     - А  затем,  чтобы  узнать  причину смерти.  Не от
предсказания же своего она умерла.  Отравилась, по всей
вероятности. Следователь быстро повернулся лицом к док-
тору и, прищурив глаза, спросил:                       
     - Из чего же вы заключаете, что она отравилась?   
     - Я не заключаю,  а предполагаю. Она хорошо жила с
мужем?                                                 
     - Гм...  не совсем.  Недоразумения начались вскоре
же после свадьбы. Было такое несчастное стечение обсто-
ятельств.  Покойница  однажды  застала мужа с одной да-
мой... Впрочем, она скоро простила ему.                
     - А что раньше было,  измена  мужа  или  появление
идеи о смерти?  Следователь пристально поглядел на док-
тора,  как бы желая разгадать,  зачем он  задает  такой
вопрос.                                                
     - Позвольте,  - ответил он не сразу.  - Позвольте,
дайте припомнить. - Следователь снял шляпу и потер себе
лоб.  -  Да,  да...  она стала говорить о смерти именно
вскорости после того случая. Да, да.                   
     - Ну,  вот видите ли...  По всей вероятности,  она
тогда  же решила отравиться,  но так как ей,  вероятно,
вместе с собой не хотелось убивать и  ребенка,  то  она
отложила самоубийство до родов.                        
     - Едва ли, едва ли... Это невозможно. Она тогда же
простила.                                              
     - Скоро простила, значит, думала что-нибудь недоб-
рое. Молодые жены прощают не скоро. Следователь насиль-
но улыбнулся и, чтобы скрыть свое слишком заметное вол-
нение, стал закуривать папиросу.                       
     - Едва ли,  едва ли...  - продолжал он.  - Мне и в
голову не приходила мысль о такой возможности... Да и к
тому же... он не так уж виноват, как кажется... Изменил
как-то странно,  сам того не желая:  пришел домой ночью
навеселе,  хочется приласкать кого-нибудь, а жена в ин-
тересном положении...  а тут, черт ее побери, навстречу
попадается дама,  приехавшая погостить на три дня,  ба-
бенка пустая,  глупая,  некрасивая.  Это даже и изменой
считать нельзя. Жена и сама так взглянула на это и ско-
ро... простила; потом об этом и разговора не было...   
     - Люди без причины не умирают, - сказал доктор.   
     - Это так,  конечно, но все-таки... не могу допус-
тить,  чтобы она отравилась. Но странно, как это до сих
пор мне в голову не приходило о возможности такой смер-
ти!..  И никто не думал об этом! Все были удивлены, что
ее предсказание сбылось, и мысль о возможности... такой
смерти была далекой... Да и не может быть, чтоб она от-
равилась!  Нет!  Следователь задумался. Мысль о странно
умершей  женщине  не оставляла его и во время вскрытия.
Записывая то,  что диктовал доктор,  он  мрачно  двигал
бровями и тер себе лоб.                                
     - А  разве есть такие яды,  которые убивают в чет-
верть часа, мало-помалу и без всякой боли? - спросил он
доктора, когда тот вскрывал череп.                     
     - Да, есть. Морфий, например.                     
     - Гм...  Странно...  Помню,  она  держала  у  себя
что-то подобное...  Но едва ли! На обратном пути следо-
ватель имел утомленный вид,  нервно покусывал усы и го-
ворил неохотно.                                        
     - Давайте немного пешком пройдемся,  - попросил он
доктора.  - Надоело сидеть.  Пройдя шагов сто, следова-
тель, как показалось доктору, совсем ослабел, как будто
взбирался на высокую гору.  Он остановился и,  глядя на
доктора странными, точно пьяными глазами, сказал:      
     - Боже мой,  если ваше предположение  справедливо,
то ведь это...  это жестоко, бесчеловечно! Отравила се-
бя, чтобы казнить другого! Да разве грех так велик! Ах,
боже мой! И к чему вы мне подарили эту проклятую мысль,
доктор!                                                
     Следователь в отчаянии схватил себя  за  голову  и
продолжал:                                             
     - Это  я рассказывал вам про свою жену,  про себя.
О, боже мой! Ну, я виноват, я оскорбил, но неужели уме-
реть легче,  чем простить!  Вот уж именно бабья логика,
жестокая,  немилосердная логика.  О,  она и тогда,  при
жизни,  была жестокой!  Теперь я припоминаю! Теперь для
меня все ясно!                                         
     Следователь говорил и -  то  пожимал  плечами,  то
хватал себя за голову.  Он то садился в экипаж,  то шел
пешком. Новая мысль, сообщенная ему доктором, казалось,
ошеломила его, отравила; он растерялся, ослабел душой и
телом, и когда вернулись в город, простился с доктором,
отказавшись  от обеда,  хотя накануне дал слово доктору
пообедать с ним вместе.                                

К титульной странице