А.П.ЧЕХОВ
ЕДИНСТВЕННОЕ СРЕДСТВО
Было время, когда кассиры грабили и наше Общество.
Страшно вспомнить! Они не обкрадывали, а буквально вы-
лизывали нашу бедную кассу. Наутро нашей кассы было
обито зеленым бархатом - и бархат украли. А один так
увлекся, что вместе с деньгами утащил замок и крышку.
За последние пять лет у нас перебывало девять кассиров,
и все девять шлют нам теперь в большие праздники из
Красноярска свои визитные карточки. Все девять!
- Это ужасно! Что делать? - вздыхали мы, когда от-
давали под суд девятого. - Стыд, срам! Все девять под-
лецы!
И стали мы судить и рядить: кого взять в кассиры?
Кто не мерзавец? Кто не вор? Выбор наш пал на Ивана
Петровича, помощника бухгалтера: тихоня, богомольный и
живет по-свински, не комфортабельно. Мы его выбрали,
благословили на борьбу с искушениями и успокоились,
но... не недолго!
На другой же день Иван Петрович явился в новом
галстухе. На третий он приехал в правление на извозчи-
ке, чего раньше с ним никогда не было.
- Вы заметили? - шептались мы через неделю. - Но-
вый галстух... Пенсне... Вчера на именины приглашал.
Что-то есть... Богу стал чаще молиться... Надо пола-
гать, совесть нечиста...
Сообщили свои сомнения его превосходительству.
- Неужели и десятый окажется канальей? - вздохнул
наш директор. - Нет, это невозможно... Человек такой
нравственный, тихий... Впрочем... пойдемте к нему!
Подошли к Ивану Петровичу и окружили его кассу.
- Извините, Иван Петрович, - обратился к нему ди-
ректор умоляющим голосом. - Мы доверяем вам... Верим!
М-да... Но, знаете ли... Позвольте обревизовать кассу!
Уж вы позвольте!
- Извольте-с! Очень хорошо-с! - бойко ответил кас-
сир. - Сколько угодно-с!
Начали считать. Считали, считали и недосчитались
четырехсот рублей... И этот?! И десятый?! Ужасно! Это
во-первых; а во-вторых, если он в неделю прожрал столь-
ко денег, то сколько же украдет он в год, в два! Мы ос-
толбенели от ужаса, изумления, отчаяния... Что делать?
Ну, что? Под суд его? Нет, это старо и бесполезно.
Одиннадцатый тоже украдет, двенадцатый тоже... Всех не
отдашь под суд. Вздуть его? Нельзя, обидится... Изгнать
и позвать вместо него другого? Но ведь одиннадцатый то-
же украдет! Как быть? Красный директор и бледные мы
глядели в упор на Ивана Петровича и, опершись о желтую
решетку, думали... Мы думали, напрягали мозги и страда-
ли... А он сидел и невозмутимо пощелкивал на счетах,
точно не он украл... Мы долго молчали.
- Ты куда девал деньги? - обратился к нему наконец
наш директор со слезами и дрожью в голосе.
- На нужды, ваше превосходительство!
- Гм... На нужды... Очень рад! Молчать! Я ттте-
бе...
Директор прошелся по комнате и продолжал:
- Что же делать? Как уберечься от подобных... идо-
лов? Господа, чего же вы молчите? Что делать? Не пороть
же его, каналью! (Директор задумался.) Послушай Иван
Петрович... Мы взнесем эти деньги, не станем срамиться
оглаской, черт с тобой, только ты откровенно без эки-
вок... Женский пол любишь, что ли?
Иван Петрович улыбнулся и сконфузился.
- Ну, понятно, - сказал директор. - Кто их не лю-
бит? Это понятно... Все грешны... Все мы жаждем любви,
сказал какой-то... философ... Мы тебя понимаем... Вот
что... Ежели ты так уж любишь, то изволь: я дам тебе
письмо к одной... Она хорошенькая... Езди к ней на мой
счет. Хочешь? И к другой дам письмо... И к третьей дам
письмо!.. Все три хорошенькие, говорят по-французски...
пухленькие... Вино тоже любишь?
- Вина разные бывают, ваше превосходительство...
Лиссабонского, например, я и в рот не возьму... Каждый
напиток, ваше превосходительство, имеет, так сказать,
свое значение...
- Не рассуждай... Каждую неделю буду присылать те-
бе дюжину шампанского. Жри, но не трать ты денег, не
конфузь ты нас! Не приказываю, а умоляю! Театр тоже,
небось, любишь?
И так далее... В конце концов мы порешили, помимо
шампанского, абонировать для него кресло в театре, ут-
роить жалованье, купить ему вороных, еженедельно отп-
равлять его за город на тройке - все это в счет Общест-
ва. Портной, сигары, фотография, букеты бенефицианткам,
меблировка - тоже общественные... Пусть наслаждается,
только, пожалуйста, пусть не ворует! Пусть что хочет
делает, только не ворует!
И что же? Прошел уже год, как Иван Петрович сидит
за кассой, и мы не можем нахвалиться кассиром. Все
честно и благородно... Не ворует... Впрочем, во время
каждой еженедельной ревизии недосчитываются 10-15 руб.,
но ведь это не деньги, а пустяки. Что-нибудь да надо же
отдавать в жертву кассирскому инстинкту. Пусть лопает,
лишь бы тысяч не трогал.
И мы теперь благоденствуем... Касса наша всегда
полна. Правда, кассир обходится нам очень дорого, но
зато он в десять раз дешевле каждого из девяти его
предшественников. И могу вам ручаться, что редкое об-
щество и редкий банк имеют такого дешевого кассира! Мы
в выигрыше, а посему странные чудаки будете вы, власть
имущие, если не последуете нашему примеру!