Время расцвета и утверждения России, "век золотой Екатерины"... Сколько блестящих имен дало оно, это время, русской истории!
Всякого, кто побывал в Троице-Гледенском монастыре, поражает великолепный иконостас Троицкого собора. Построен он был "старанием" троицкого игумена Геннадия (в миру - Германа) в 1776-1783 годах. В многочисленных документах Великоустюжской епархии, хранящихся в ВУФ ГАВО, дел, относящихся к Троице-Гледенскому монастырю не много. Тем более не часто встречаются документы, раскрывающие личность того или иного настоятеля, монаха. Пока найдены только два послужных списка игумена Геннадия в сводных ведомостях настоятелей да отзыв о нем устюжского архиепископа Иоанна.
Сведения о Геннадии-Германе скупы: великоросс, "из семинаристского чина" (учился в Устюжской семинарии); "с начала его молодых лет, проходя нижния семинарския учения, достиг до школы риторики и по его желанию- получа чин монашеский, во-первых, пребывал в Архангельском монастыре казначеем, где будучи... обращал житие свое честно и послушание нося добропорядочно..." 1.
Геннадий происходил, видимо, из семьи низшего служителя церковного причта. На это указывает графа ведомости: "из каких чинов". В семинарии того времени принимались только дети служителей культа, независимо от их степеней.
Можно с большой долей вероятности утверждать, что Герман был сиротой. Пострижение в таком раннем возрасте - 22 года, минус 3 года обязательного послушничества, было весьма нехарактерно, судя по "ведомостям монашествующих", для Устюга, тем более при живых родителях.
В среде далеко не молодых монахов, в Троицкой общине в 1769 г. средний возраст составлял 55 лет,2 Геннадий выделяется образованностью и поведением. Уже в начале 1763 г. он становится казначеем, по сути, вторым лицом в общине, являясь при этом всего лишь низшим чином монастыря. Сохранилась "Журнальная записка Великоустюжского Архангельского монастыря казначея монаха Геннадия всякому приходу и расходу счетам - за 1763 год",3 из которой следует, что уже в марте того года Геннадий получает чин иеродиакона. Когда было следующее повышение, неизвестно, по штатному же расписанию 1768 г. имя Геннадия стоит в графе "иеромонахи".
В начале марта 1768 г. власти Михайло-Архангельского монастыря получили указ архиепископа, в котором повелевалось "на место уволенного за старостию дому Его преосвященства эконома иеромонаха Ионы определить в эконома онаго Архангельского монастыря казначея иеромонаха Геннадия...".4 Кроме обязанностей эконома на Геннадия впоследствии были возложены "разные послушания", в том числе надзор за семинарией и "присудствие" в духовной консистории.
Через три года, в начале 1771 г., Геннадий поднимается еще на ступень вверх по служебной лестнице: указом архиепископа способный иеромонах назначается в Троице-Гледенский монастырь "спомогателем" престарелому и своенравному игумену Авраамию на место умершего наместника Нектария, без освобождения от прежних обязанностей.
К тому времени монастырь был далек от процветания. После секуляризации земель и введения штатов у третьеклассного монастыря не было достаточного количества денег ни на строительство, ни на ремонт, ни на обзаведение. Находящийся на посту настоятеля с 1766 года игумен Авраамий вел дела из рук вон плохо, за что имел "штрафования" и в конце концов за многочисленные "настоятельские преступления" и "худые поступки" (как-то: "убавлял" от жалованья монашествующим "себе в корысть", запутал отчетность, т.к. производил закупки без ведома казначея, дряхлых заштатных монахов не кормил, принуждая "снискивать дневной пищи бродя по городу Устюгу прошением милостыни", не уделял внимания "святым церквам", на которых "от обветшания и изгнития кровель" происходила "великая течь и немалое повреждение" и т.д. 5) - был отстранен от должности.
Уже в марте, почти сразу после назначения, Геннадий и Авраамий подают прошение на "возобновление надлежащим искусным художеством" крыш, печей, иконостаса в теплой (Тихвинской?) Церкви монастыря. (По указу архиепископа, в связи с тем, что в Троицком, Архангельском и Николо-Коряжемском монастырях "власти всяк по своим прихотям чинят строение и перестройки... такие кои служат единственно их прихотям без всякой надобности", было ведено при любых работах подавать прошение и сметы с описанием потребности и предполагаемых расходов и ожидать резолюции).6 В течение всего 1771 года закупались материалы:
гвозди, скалье, дранка, изразцы, листовое золото,- производились подготовительные работы. Так, в "памятной тетради" казначея Иосифа есть, например, следующая запись: "Выдано эконому на роздачю ключарю рещикам иконописцу штукатурам 23 рубля 50 копеек", в ней же и в приходно-расходной книге за 1771 г. обозначены расходы на покупку и плату мастерам.7
24 сентября (ст.ст.) 1771 г. Геннадий, который, по словам архиепископа, был "к награждению вышшаго звания веема достойным", возводится в сан игумена; Авраамий перемещается в Николо-Коряжемский монастырь (где и умирает через полгода). 27 сентября Геннадий принимает присягу и затем, по описным книгам, имущество монастыря. При этом Геннадий, по старой памяти, должен был "остатся при прежних своих должностях, с получением за его труды известнаго жалования"8, т.е. быть и экономом в архиерейском доме, надзирателем семинарии, первым присутствующим в духовной консистории.
"Гораздо достойнейший" игумен был едва ли не самым молодым среди монашествующих и самым молодым среди настоятелей монастырей епархии. На время принятия сана ему был всего 31 год. Из 10 настоятелей епархии четверым было под семьдесят или более, другие если и были моложе, то не на много. Лишь трое - Геннадий, Маркел из Николо-Коряжемского (42 года) и Апполинария из Ивано-Предтеченского (50 лет), по определению архиепископа, были "способны к послушанию", остальные же признавались "весьма посредственны", а семидесятилетнему архимандриту Ми-хайло-Архангельского монастыря Мисаилу и вообще дали нелицеприятную оценку: "стар, дряхл и глух - и затем к послушанию крайне неспособен".9
Крайне занятому монастырскими и консисторскими делами игумену было трудно выполнять столько обязанностей. В сентябре 1772 года он, наконец, освобождается от должности эконома. "Не было бы счастья, да несчастье помогло". В мае, на Устюге во время большого пожара "у архиерейского дома и консистории внутри совсем выгорело",10 Геннадий попросил составить новые описи имуществу с тем, чтобы передать его "на руки " новому эконому И поручить тому "смотрение и распоряжение за службами", т.к. он "имеет частые отлучки к монастырю"." Из-за пожара пришлось составлять новые описи к монастырскому имуществу, описи 1769 г. также все "погорели".
Освободившись от консисторских дел, Геннадий вплотную занимается монастырем. Появилась возможность продолжать ремонт, пополнять ризницу и библиотеку. В этой огромной работе молодому игумену опереться было не на кого, вся его "команда" состояла из 11 монахов "в основном в летах" и 9 служителей. Иногда "под начало" из консистории посылались для черных работ проштрафившиеся церковнослужители, в основном за "невоздержанное пьянст-венное житие" и драки - сроком на неделю, две, месяц, полгода. Чтобы они "исправляли рачительно" епитимию, нужно было следить за ними!
В 1790 году, например, находящийся в монастырских трудах священник Дымковской церкви А. Семенов в день храмового праздника Сергия Радонежского был отпущен Геннадием на один день; священник "назавтра того дня во оный монастырь не возвратился", был сыскан "и оказался весьма пьяной, за что поп в (духовном) правлении чрез одне сутки в цепе и содержался".12 В собственной общине также не обходилось без происшествий: так, в 1774 г. Геннадий доносил в консисторию "о непорядочных пьянственных и буянственных поступках того монастыря послушника Федора Попова".13 В августе 1775 г. общины всех монастырей епархии в очередной раз дали обязательство "чтоб отныне впредь пребывать в своем монастыре неисходно, и житие препровождать трезвенное, постоянное и благочинное,, .а из монастыря без крайней нужды и без дозволения настоятели и без дачи билета никуда ни на самое малое время не изходить, колми ж паче по улицам и по рынкам не шататся и в мирские домы не входить и не пьянствовать".14 Хотя вышеуказанные "вины" не числились за монахами Михайло-Архангельско-го монастыря, подписку взяли со всех - на всякий случай. Кстати, в соседней Гледену деревне Морозовице был свой кабак, куда, бывало, наведывались и служители, и кое-кто из братии Троице-Гледенского монастыря.
Несмотря на грозные запреты, уходы монахов все равно случались. Так, в 1784 г. Геннадий подает доношение в консисторию о том, что находящийся в Троицкой обители "иеромонах Иона без ведома его игумена и казначейского отлучается в город Устюг и обращается по мирским домам, не ночует в монастыре ночи по две, чем и наводит монашескому чину немалое поношение". Игумен просил перевести нарушителя на "празное" место в Николо-Коряжемский монастырь, а вместо него принять вдового и безместного священника Варженской Богословской церкви М. Федорова, "который быть в том Троицком монастыре желание имеет". Просьба была удовлетворена.15
В апреле 1775 г. Геннадий просил Великоустюжскую контору коллегии экономии о помещении в штат нового служителя вместо Ивана Костякова "за неугодностию ево". Дело, видимо, затянулось, т.к. только 23 сентября игумен "рапортует" в контору о получении указа "о учинении экономическому казначею подпорутчику Бухарину... Ивану Костякову за побеги ево из монастыря и пьянство наказания батоги и о протчем".16 Увольнение было заменено наказанием, и Костяков остался работать в монастыре. В ведомостях на выдачу жалования низшим чинам за 1776 год значится его фамилия.17
Немало неприятностей чинили и местные жители: крестьяне после указа 1764 года о секуляризации церковных земель стали считать окрестные земли своими, и на этой почве не раз сталкивались с монастырем. Особенно долго шли жаркие споры по поводу озера, расположенного недалеко от монастыря и граничащего с землями экономических крестьян. Дело началось еще при игумене Авраамии, в 1767 году, из-за нерадивости землемеров, как жаловался в письме на имя самой императрицы игумен: "находил я именованный к... казначею Переляеву в дом с прозбою об отводе означеннаго озера и земли, причем и принес ему в почтение сахару голову ценою рубль пятьдесят копеек, которую он при бывшем у него в то время Введенского монастыря архимандрите Александре и принял, точию он Переляев того озера и земли реченному монастырю не только по той, но и после того по многим бывшим от меня прозбам незнаемо для чего не отводит''. Закончилось в 1788 году. На протяжении этих лет крестьяне ватагами и в одиночку вылавливали рыбу из монастырского пруда, за который тот платил в казну оброчные деньги, при этом "за недопущение силой оных крестьян к рыбной ловле", бранясь "всякими непотребными словами"18, а в отсутствие братии ломая и выбрасывая из воды монастырские снасти. В 1786-87 годах та и другая сторона исписали много бумаги для доказательства своей правоты. Устюжским властям пришлось поднять все указы о монастырских имениях, начиная с 1727 года. В результате разбирательства спор был решен в пользу монастыря. Походы на монастырское озеро прекратились, хотя отдельные нарушители попадались на ловле и позднее.
Главным делом троицкого игумена стало строительство в холодном соборе монастыря нового иконостаса. Историю создания этого удивительного по красоте памятника подробно описала B.C. Дедюхина в журнале "Художественное наследие", 1980, № 6.
1773 год. Монастырем выдается 20 рублей "на проезд до города Ростова и обратно Прокопьевского собора дьякону Александру (Данилову) и служителю Ивану Хлопину для снятия с того иконостасу рисунка" - имеется в виду иконостас Спасо-Яковлевского монастыря Зачатьевского собора.
1775 год - получение монастырем шнуровой книги для записи пожертвований.
25 января 1776 года - прошение о благословении строительства и написания новых образов с приложением на "опробацию" плана иконостаса.
30 января - разрешение и резолюция архиепископа: "Бог да благословит сие благое дело при помощи Его святой начать и благополучно совершить".19
5 июня 1784 г. - прошение Геннадия, в котором "представляя, что де в состоящей в оном монастыре Троицкой церкви как святые образа вновь написаны, так иконостас зделан и украшен боголюбче-ским подаянием новой" игумен пишет о необходимости составления новой описи монастырского имущества. Иконостас поручено освидетельствовать протопопу Успенского собора Василию Аленеву, который записал следующее: "...Иконостас со святыми образами новой резной с круглыми столпцами и карнезами, весь вызолочен... двойником с цыровкою и резными росписными ангелами и херувимами. В том иконостасе церские врата с резными евангелистами в натуре с их привилегиями, даржащие клеймо с образом благовещения Пречистой Богородицы, в верху господа Саваофа с изображением Духа Святого. А над ними балдахин с короною и завесами резными ж, все вызолочено на полименте червонным золотом, а евангелисты расписаны живописью и с пробельным золотом, позади их между резбою убрано зеркальными стеклами".20 Всего, не считая икон в киотах, их было в иконостасе 53.
Перечислим тех, кто в течение нескольких лет работал над созданием этого чуда:
Николай и Тимофей Богдановы - резчики; тотьмичи;
М.И. Шурухин из д. Федковской (устюжанин?) - резчик, столяр;
С.С. Соколов и Н. Евстратьев - столяры, резчики (?); П.А. Лабзин "со товарищи" - позолотчик; москвич (?);
Алексей Васильевич Колмогоров - купец, иконописец; устюжанин;
Егор Александрович Шергин - купец, иконописец; устюжанин;
Василий Афанасьевич Аленев - священник, иконописец; устюжанин;
Семен Попов - псаломщик, "раскрашивал" фигуры евангелистов; устюжанин;
Прокопий Андреев - мещанин, расписывал "крыласы" и фигуры ангелов; устюжанин;
Кирилл Скорняков - позолотчик; вологжанин. Имена создателей скульптур евангелистов и ангелов неизвестны.
В настоятельских трудах Геннадий провел 23 года. 18 августа 1794 года духовное управление получило известие, что "находившийся в здешнем правлении присудствующий Троицкаго Гледен-скаго монастыря игумен Геннадий, будучи в долговремянной болезни, волею божьего, сего августа 18 дня помер."21
На следующий день казначей монастыря представил подробный "рапорт" о случившемся, из которого следует, что "в жестокой болезни" игумен находился с начала июня; на заседания правления до 21 июня он ездил, будучи больным ежедневно...
К сожалению, подлинного рапорта в делах Великоустюгского архива не сохранилось, не встретилось и завещание игумена. Упоминание о завещании содержится в "Журнале заседаний" духовного правления; четвертого сентября, например, рассматривались указы из Вологодской духовной консистории, в том числе - о присылке завещания и справки: "кому что роздано, расписки так же, и при погребении его сколько денег и на что издержано и за тем налицо осталось краткий счет, а сверх того и в кельях онаго игумена сколько явилось собственных его вещей, в духовной его не показанных, описание да и о ближних родственниках его объяснение отослать".22
10 октября в том же журнале записано решение по поводу оставшихся вещей: их было ведено "препоручить на распоряжение родственников". Обсуждался и вопрос о получении Геннадием жалования за вторую половину года: было решено "учинить подлежащей разчет, из оставшихся налицо денег, вычтя, что следует, а в случае недостатка, продав вещи, отослать в казначейство при сообщении. Остальную сумму вновь произведенному игумену Никону выдать с распискою".23
...Похоронен игумен Геннадий был в монастыре, которому отдал столько сил и где провел большую часть своей короткой жизни. Время не пощадило его памяти. Стерта с лица земли могила, как, впрочем, и все остальные монастырские захоронения.
И какое счастье, что сохранилось детище Геннадия - Троицкий иконостас, благодаря изучению которого стало известным и имя игумена.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. ВУФ ГАВО, ф. 363, on. 1,д. 2114, л. 137об.-138. 1773 г.; ф. 363, оп.1, д.1723, л.2.1771г.
2. ВУФ ГАВО, ф. 363, оп.1, д. 1313, л. 1об. 1769 г.
3. ВУФ ГАВО, ф. 436, оп.1, д. 31. 1763 г.
4. ВУФ ГАВО, ф. 436, оп.1, д. 40, л. 17. 1768 г.
5. ВУФ ГАВО, ф. 363, оп.1, д. 1221, лл. 2-3. 1769 г.
6. ВУФ ГАВО, ф. 363, оп.1, д. 1716, л. 1.1771 г.
7. ВУФ ГАВО, ф. 363, оп.1, д. 1743, л. 12.1771 г. д. 1939 л. 14.
8. ВУФ ГАВО, ф. 363, оп.1, д. 1723, л. 2об. 1771 г.
9. ВУФ ГАВО, ф. 363, оп.1, д. 2114, л. 137 об.-138. 1773 г.
10. ПСРЛ, т.37, Летописец Льва Вологдина. - С. 150.
11. ВУФ ГАВО, ф.363, оп.1, д. 1831, лл.1-3.1772 г.
12. ВУФ ГАВО, ф.3б4, т.1, д. 671, л.24.1790 г.
13. ВУФ ГАВО, ф.363, оп.1, д. 2547, л.49 об. 1774-1775 г.
14. ВУФ ГАВО, ф.363, оп.1, д. 2640, л.18. 1775 г.
15. ВУФ ГАВО, ф.363, оп.1, д. 5910, л.34. 1784 г.
16. ВУФ ГАВО, ф.363, оп.1, д. 2837, л.41. 106об-107. и д.
17. ВУФ ГАВО, ф.363, оп.1, д. 3062, лл.2-6.
18. ВУФ ГАВО, ф.436, оп.1. д. 35, лл.14-15.
19. ВУФ ГАВО, ф.363, оп.1, д. 3067, л.55 об. 1776 г.
20. Опись, учиненная в Троицком Гледенском, монастыре... л.2 1785 г. (Фонды ВУИАХМЗ).
21. ВУФ ГАВО, ф.3б4, т.1, д.1060. 1794 г.
22.Там же.
23. Там же.