Юркие ящерицы так и шмыгали по растрескавшейся ко-
ре старого дерева. Они прекрасно понимали друг дружку -
ведь разговор-то они вели по-ящеричьи.
- Нет, вы только послушайте, как гремит, как бур-
лит внутри волшебного холма, - сказала одна ящерица, -
из-за их возни я уже две ночи глаз не смыкаю. Лучше бы
у меня зубы болели, все равно нет покоя.
- Что-то они там внутри затевают! - сказала вторая
ящерица. - На ночь они поднимают холм на четыре огнен-
ных столба, и он стоит так до самых петухов - видно,
хотят его проветрить получше. А лесные девы разучивают
новые танцы с притоптыванием. Что-то они там затевают.
- Интересно, что это за гости? - заволновались
ящерицы. - И что там затевается? Послушайте только, как
бурлит, как гремит!
В этот самый момент волшебный холм раздался, и от-
туда, быстро перебирая ножками, вышла старая лесная де-
ва. Спины у нее, правда, не было, но в остальном она
выглядела вполне прилично. Она была дальней родственни-
цей лесного царя, служила у него экономкой и носила на
лбу янтарное сердце. Ноги ее так и мелькали - раз-два,
раз-два! Ишь, как засеменила, и прямиком в болото, где
жил козодой.
- Вас приглашают к лесному царю, праздник состоит-
ся сегодня ночью, - сказала она. - Но сначала мы хотели
бы просить вас об одной услуге. Не согласитесь ли вы
разнести приглашения? Ведь вы у себя приемов не устраи-
ваете, не мешало бы другим помочь! Мы ждем к себе знат-
ных иностранцев, троллей, если вам это что-нибудь гово-
рит. И старый лесной царь не хочет ударить лицом в
грязь.
- Кого приглашать? - спросил козодой.
- Ну, на большой бал мы зовем всех подряд, даже
людей, если только они умеют разговаривать во сне или
еще хоть чем-нибудь занимаются по нашей части. Но на
ужин решено приглашать с большим выбором, только самую
знать. Сколько я спорила с лесным царем! По-моему, при-
видения и то звать не стоит. Прежде всего надо пригла-
сить морского царя с дочками. Они, правда, не очень лю-
бят бывать на суше, но мы посадим их на мокрые камни, а
может, и еще что получше придумаем. Авось на этот раз
они не откажутся. Затем нужно пригласить всех старых
троллей высшего разряда, из тех, что с хвостами. Потом
- водяного и домовых, а кроме того, я считаю, что нель-
зя обойти кладбищенскую свинью, трехногую лошадь без
головы и гнома-церквушника. Правда, они относятся к не-
чистой силе другого рода и вроде бы состоят при церкви,
но в конце концов это только их работа, а мы ведь
все-таки в близком родстве, и они часто нас навещают.
- Хорошо! - сказал козодой и полетел созывать гос-
тей.
А лесные девы уже кружились на волшебном холме.
Они разучивали танец с покрывалами, с длинными
покрывалами, сотканными из тумана и лунного сияния. И
те, кому такое по вкусу, нашли бы их танец очень краси-
вым. Внутри холма все было вычищено и вылизано. Пол в
огромной зале вымыли лунным светом, а стены протерли
ведьминым салом, так что они сверкали, точно тюльпаны
на солнце. Кухня ломилась от припасов, жарили на верте-
лах лягушек, начиняли детскими пальчиками колбасу из
ужей, готовили салаты из поганок, моченых мышиных мор-
дочек и цикуты. Пиво привезли от болотницы, из ее пиво-
варни, а игристое вино из селитры доставили прямо из
кладбищенских склепов. Все готовили по лучшим рецептам,
а на десерт собирались подать ржавые гвозди и битые
церковные стекла.
Старый лесной царь велел почистить свою корону
толченым грифелем, да не простым, а тем, которым писал
первый ученик. Раздобыть такой грифель для лесного царя
задача нелегкая! В спальне вешали занавеси и приклеива-
ли их змеиной слюной. Словом, дым стоял коромыслом.
- Ну, теперь еще покурить конским волосом и свиной
щетиной, и я считаю - мое дело сделано! - сказала ста-
рая лесная дева.
- Папочка! Милый! - приставала к лесному царю
младшая дочь. - Ну, скажи, кто же все-таки эти знатные
иностранцы?
- Ну что ж! - ответил царь. - Пожалуй, можно и
сказать. Две мои дочки сегодня станут невестами. Двум
из вас придется сегодня уехать в чужие края. Сегодня к
нам приедет старый норвежский тролль, тот, что живет в
Доврских горах. Сколько каменных замков у него понаст-
роено на диких утесах! А сколько у него золотых копей -
куда больше, чем думают. С ним едут два его сына, они
должны присмотреть себе жен. Старый тролль - настоящий
честный норвежец, прямой и веселый. Мы с ним давно зна-
комы, пили когда-то на брудершафт. Он приезжал сюда за
женой, теперь ее уже нет в живых. Она была дочерью ко-
роля меловых утесов с острова Ме. И, как говорится, иг-
ра велась на мелок. Ох, и соскучился же я по старику
троллю! Правда, про сыновей идет слух, будто они воспи-
таны неважно и большие задиры. Но, может, на них просто
наговаривают. А женятся, так и образумятся. Надеюсь, вы
сумеете прибрать их к рукам.
- Когда же они приедут? - спросила одна из доче-
рей.
- Все зависит от погоды и от ветра, - ответил лес-
ной царь. - Не привыкли они экономить, плывут на кораб-
ле! Я советовал им ехать сушей через Швецию, но старый
тролль до сих пор и смотреть не желает в ту сторону.
Отстает он от жизни, вот что мне не нравится.
Вдруг вприпрыжку прибежали два болотных огонька,
один старался обогнать другого и поэтому прибежал пер-
вым.
- Едут! Едут! - кричали они.
- Дайте-ка я надену корону, - распорядился лесной
царь, - да встану там, где луна поярче светит.
Дочки подобрали свои длинные покрывала и присели
чуть не до земли.
Перед ними стоял Доврский тролль в короне из креп-
ких сосулек и полированных еловых шишек. Он был закутан
в медвежью шубу, а ноги его утопали в теплых сапогах.
Сыновья же щеголяли без подтяжек и с голой грудью - они
мнили себя богатырями.
- И это холм? - спросил младший и ткнул пальцем в
волшебный холм. - У нас в Норвегии это называется ямой.
- Дети! - сказал старик. - Яма уходит вниз, Холм
уходит вверх. У вас что, глаз нет?
Молодчики заявили, что удивляет их тут только одно
- как это они сразу, без подготовки, понимают здешний
язык.
- Не представляйтесь, - сказал старик. - Еще поду-
мают, что вы совсем неученые.
Все вошли в волшебный холм. Там уже собралось
изысканное общество, да так быстро, будто гостей ветром
сюда принесло. В зале все было устроено так, что каждый
из приглашенных чувствовал себя как дома. Водяные и ру-
салки сидели в больших кадках с водой и говорили, что
им очень уютно. Все вели себя за столом как положено,
только молодые норвежские тролли сразу задрали ноги на
стол - ведь, по их мнению, все, что они делали, было
очень мило.
- А ну, убрать ноги из тарелок! - прикрикнул Довр-
ский тролль, и братья послушались, хотя и не сразу.
Настал черед лесных дев показать, как они танцуют,
и они исполнили и простые танцы, и танцы с притоптыва-
нием, это у них ловко получалось! Потом пошел настоящий
балет, тут полагалось "забываться в вихре пляски". Ух
ты, как они начали вскидывать ноги! У всех в глазах за-
рябило: не поймешь, где руки, где ноги, где одна сест-
ра, где другая, то колесом пройдутся, то волчком закру-
жатся, так что в конце концов трехногой безголовой ло-
шади стало дурно, и ей пришлось выйти из-за стола.
- Н-да, - сказал старый тролль, - лихо у них полу-
чается! Ну, а что они еще умеют делать, кроме как пля-
сать, задирать ноги да крутиться волчком?
- Сейчас увидишь, - сказал лесной царь и вызвал
младшую. Это была самая красивая из сестер, нежная и
прозрачная, как лунный свет. Она положила в рот белую
щепочку и стала невидимой, вот что она умела делать!
Однако Доврский тролль сказал, что не хотел бы
иметь жену, умеющую проделывать такие фокусы, да и сы-
новьям его это вряд ли придется по вкусу.
Вторая сестра умела ходить сама с собою рядом,
будто была собственной тенью, а ведь у троллей тени
нет.
У третьей были совсем иные наклонности - она обу-
чалась варить пиво у самой болотницы. Это она так ис-
кусно нашпиговала ольховые коряги светляками!
- Будет хорошей хозяйкой! - сказал старик тролль и
подмигнул ей, но пива пить не стал, он не хотел пить
слишком много.
Вышла вперед четвертая лесная дева, в руках у нее
была большая золотая арфа. Она ударила по струнам раз,
и гости подняли левую ногу, ведь все тролли - левши.
Ударила второй, и все готовы были делать, что она при-
кажет.
- Какая опасная женщина! - сказал старик тролль,
но сыновья его повернулись и пошли вон из холма: им все
это уже надоело.
- А что умеет следующая? - спросил старый тролль.
- Я научилась любить все норвежское, - сказала пя-
тая дочь. - И выйду замуж только за норвежца, я мечтаю
попасть в Норвегию.
Но младшая сестра шепнула троллю на ухо:
- Просто она узнала из одной норвежской песни, что
норвежские скалы выстоят, даже когда придет конец све-
та. Вот она и хочет забраться на них - ужасно боится
погибнуть.
- Хо-хо! - сказал старый тролль. - Ну и ладно! А
где же седьмая и последняя?
- Сначала шестая, - сказал лесной царь, он-то умел
считать. Но шестая ни за что не хотела показаться.
- Я только и умею, что говорить правду в глаза, -
твердила она, - а этого никто не любит. Лучше уж я буду
шить себе саван.
Дошла очередь и до седьмой, последней дочери. Что
же умела она? О, эта умела рассказывать сказки, да к
тому же сколько душе угодно.
- Вот мои пять пальцев, - сказал Доврский тролль,
- расскажи мне сказку о каждом.
Лесная дева взяла его за руку и начала рассказы-
вать, а он покатывался со смеху. Когда же она дошла до
безымянного пальца, который носил золотое кольцо на та-
лии, будто знал, что не миновать помолвки, старый
тролль заявил:
- Держи мою руку покрепче. Она твоя. Я сам беру
тебя в жены.
Но лесная дева ответила, что она еще не рассказала
про безымянный палец и про мизинец.
И правда, где же мальчики? Они носились по полю и
тушили болотные огоньки, которые чинно выстроились в
ряд и приготовились к факельному шествию.
- Хватит лоботрясничать! Я нашел для вас мать! А
вы можете жениться на своих тетках.
Но сыновья ответили, что им больше хочется произ-
носить речи и пить на брудершафт, а жениться у них нет
охоты. И они говорили речи, пили на брудершафт и опро-
кидывали стаканы вверх дном, хотели показать, что выпи-
то все до капли. Потом они стащили с себя одежду и
улеглись спать прямо на столе - стеснительностью они не
отличались. А старый тролль отплясывал со своей молодой
невестой и даже обменялся с ней башмаками, ведь это го-
раздо интереснее, чем меняться кольцами.
- Петух кричит, - сказала старая лесная дева, ко-
торая была за хозяйку. - Пора закрывать ставни, а то мы
тут сгорим от солнца.
И холм закрылся.
А по растрескавшемуся старому дереву вверх и вниз
сновали ящерицы, и одна сказала другой:
- Ах, мне так понравился старый норвежский тролль!
- А мне больше понравились сыновья, - сказал дож-
девой червяк, но ведь он был совсем слепой, бедняга.