"ПЕСНЬ
ГАРАЛЬДА СМЕЛОГО" К. Н. БАТЮШКОВА И РУССКАЯ
ПОЭЗИЯ 10-20-х гг. XIX ВЕКА
Э. В. Слинина
1. В научной литературе о
Батюшкове с большим вниманием рассматриваются
творческие связи поэта в области лирики
элегической и любовно-эпикурейской.
Оссиановская и скандинавская лирика Батюшкова
изучены меньше и не включаются в
историко-литературные связи.
2. Скандинавская тема, стиль
оссиановской поэзии в русском романтизме,
особенно в творчестве декабристов, были
популярны, но не были определяющими: восточные
мотивы, русское средневековье, а также
традиционная антологическая поэзия оттеснили в
начале века Скандинавию и Оссиана на второй план.
3. "Песнь Гаральда Смелого",
вольный перевод древней скандинавской песни, и
по содержанию, и по форме соотносится с традицией
русского оссианизма и стилистически близка
"музыке северного романтизма" в северных
балладах Жуковского. В контексте лирического
творчества Батюшкова "Песнь..." - явление не
вполне характерное. Характерен для него стиль
"Песни...": отточенный стих, экспрессия
лексики, звуковая выразительность -
стихотворение показывает яркие возможности
драматического стиля в лирике Батюшкова. Но
необычен пафос произведения: сильный характер
героя, суровость, мужество, отважная борьба с
природой - все это не связывается в традиционном
восприятии с поэзией Батюшкова. Тем важнее
рассмотреть связи "Песни..." с поэзией 1810-1820-х
годов.
4. В содержании "Песни...",
наряду с легендарными историческими фактами и
деталями, выражены идеи и темы вне - исторические:
о борьбе с роком, о парадоксах судьбы, о
столкновении чувства и разума. Эти значения
придают стихам характер условно-романтический, и
более широкий смысл, выходящий за пределы
песенной романтической условности.
5. В композиции "Песни..."
решающее значение имеет ее лейтмотив, ритмически
выпадающий из каждой строфы и по смыслу
неожиданный ("А дева русская Гаральда
презирает"). Здесь противопоставлены мужество,
сила характера, вызов силам природы, презрение к
смерти и - контрастный элегический повтор в конце
каждой строфы. Лейтмотив словно бы тормозит,
останавливает героический путь Гаральда,
обесценивает его уверенность в себе.
6. Русская романтическая поэзия
родственна северному романтизму уже тем, что
любимая романтиками новгородская тема отражает
и северную природу, и сильные характеры. В
"Песни..." столкнулись два голоса: один
(субъективный, внутренний) утверждает, другой
(объективный, внешний) отрицает героя. Нет здесь и
никакого итога, развязки: атмосфера, смысловая и
эмоциональная, до конца остается непроясненной,
напряженной. Исторический комментарий к
"Песне..." еще более ее драматизирует,
поэтическое решение весьма свободно от
исторических фактов; стихотворение получает
смысл широкий, обобщенный.
7. Сравнительно близкие
параллели с Батюшковым устанавливаются в поэзии
А. Бестужева ("Андрей Переяславский",
"Сон"), Н. Языкова ("Пловец"). Творческое
пересоздание и развитие романтически-условных
элементов скандинавской песни в русской поэзии
сложно и глубоко реализовалось в поэзии Пушкина,
в стихотворении "Арион". "Арион" -
стихотворение художественно ясное, но логически
непроясненное. Миф об Арионе только назван, а у
лирического героя сходство с Арионом весьма
отдаленное. Между тем, первая строка
"Ариона" ("Нас было много на челне...") -
реминесценция строки Батюшкова "Нас было лишь
трое на легком челне..." В "Арионе" много и
внешних, и скрытых совпадений со стихами
Батюшкова. Совпадает символика, ставшая для
декабристской эпохи общезначимой (буря, челн,
гроза). Но пушкинское решение новое. Перед лицом
исторической драмы сюжет Батюшкова, личный и
общечеловеческий, изменен: победы нет, гроза
губительна, чудесное спасение певца драматично.
Пушкин косвенно соединил в поэтическом решении,
сохранившем отголоски античного мифа, и
философский смысл скандинавской песни, и
декабристскую символику, и современную историю,
и мысль о личной судьбе.