Приложение 2
      СПИСОК ВОЕННОПЛЕННЫХ, ЗАХОРОНЕННЫХ НА КЛАДБИЩЕ ЛАГЕРЯ № 211
     

 
      Источник: Архив УВД ВО. Ф. 10. Оп. 1. Д. 354. Л. 25.
     
     
      В. А. Терехова
      РАЗВИТИЕ ТОРГОВО-ПРОМЫШЛЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ВЫТЕГОРСКОГО КУПЕЧЕСТВА В XVIII-XIX ВЕКАХ
      ... Значительный успех в развитии производительных сил и всего хозяйства России не мог бы иметь место без купечества.
      П. А. Бурышкин. Москва купеческая.
      В последние годы в нашей стране немало пишут и говорят о предпринимательстве, о важности возрождения ценных дореволюционных традиций. Среди российского предпринимательского мира было немало купцов, которых отличали деловая хватка, предприимчивость, размах и многогранная деятельность на ниве благотворительности и меценатства.
      Купцом первоначально на Руси называли любого человека, совершавшего торговую сделку, но в связи с развитием страны обобщающее понятие «купечество» уже олицетворяло часть среднего сословия русского общества. Из него позднее выросла буржуазия, принесшая в Россию новые капиталистические отношения.
      В XVIII веке государственной властью были приняты и реализованы многочисленные законоположения, благоприятно сказавшиеся на развитии торговли и промышленности, частного предпринимательства в целом. Чтобы увеличить государственную казну, был провозглашен курс свободы торговой и промышленной деятельности1.
      Общие социально-экономические процессы, характерные для России XVIII века, охватили Новгородскую, а также Олонецкую губернию, в состав которой с 1801 года входил Вытегорский уезд.
      Выгодное положение города Вытегры и уезда на волоке между волжским и балтийским бассейнами привлекало сюда торговых и предприимчивых людей. Купцы водным путем с низовых по Волге городов, затем по реке Шексне, Белому озеру и реке Ковже провозили различные грузы до Бадожской, а отсюда до Вянгинской пристани на реке Вытегре. Затем на различных судах (галиотах, шкоях, соймах)2 грузовой поток по реке Вытегре и Онежскому озеру, реке Свири и Ладожскому озеру отправлялся в Санкт-Петербург, в Петрозаводский, Повенецкий, Олонецкий уезды. В связи с тем, что через Вытегру проходил транзит различных грузов, ей было суждено стать бойким, торговым, купеческим городом. Об этом свидетельствует герб города, учрежденный в 1781 году: «В верхней части щита герб Новгородский, в нижней - в золотом поле часть кормы галиотной, на которой поставлен распущенный Российский купеческий флаг: ибо в сем городе производится строение такого рода, и мещане оными торгуют»3.
     
      Фот. Разводной мост на Мариинской системе.
     
      Действительно, большое значение в крае имели основанная в начале XVIII века Вянгинская пристань, которая являлась перевалочным пунктом грузов, шедших с Волги на Петербург, а также судостроительная верфь.
      Основана была судоверфь в 1715 году указом Петра I, для реализации которого был прислан в здешние места подпоручик Преображенского полка Щетнев с мастерами парусными, блочными, конопатными и другими. Лес для строительства торговых судов заготовлялся местными жителями за 30 верст от города. Мастерами на реках Оште, Мегре, Вытегре, Андоме строились галиоты длиной от 50 до 70 футов4, предназначенные для плавания по Онежскому и Ладожскому озерам. «Для постройки галиота требовалось 4 плотника и несколько человек для выполнения кузнечных и прочих работ. Каждый плотник получал за свой труд не более 40 рублей, кузнец — 30 рублей. За конопатку судна платили 25 — 30 рублей. В целом строительство галиота обходилось в 200 рублей. В конце XVIII века на постройке галиота трудились в течение 6 — 7 месяцев 5 — 6 человек, которые получали за проданное судно 300 — 400 рублей. Только в городе Вытегре и Лодейном Поле ежегодно готовили на продажу около сотни судов»5.
      В1773 году на вытегорской верфи было построено 3 галиота для Санкт-Петербурга. В 1788 году при деревне Желвачевой купцом Дементием Поповым было построено 3 галиота и 4 находились в процессе работы. Строил галиоты в деревне Галашевой на реке Андоме и Иван Галашевский. Судовладельцами были Мартьяновы, Рыборецкие, Невежины, Шалапанов и другие. В конце XVIII века в городе Вытегре 10 судовладельцам принадлежало 13 судов, галиот, 5 сойм, 6 лодок. Некоторые зажиточные и оборотистые крестьяне сами становились судовладельцами6. Но не только постройкой и продажей судов занимались предприимчивые местные жители. Если в 1775 году в городе Вытегре проживало 24 купца (2 — 1 гильдии, 11 — II гильдии, 11 — III гильдии), то к 1800 году их было уже 1337. В числе первых вытегорских купцов были Иван и Матвей Галашевские из Андомского Погоста и Василий Рябов из Вытегорского Погоста. В 1775 году к ним присоединились выходцы из Ош-тинского Погоста — Тит, Григорий и Фадей Рыборецкие, а также Анкудин и Андрей Мартьяновы из Лосиноостровской волости8. Право на занятие предпринимательством законом было дано всем сословиям. Поэтому охотно записывались в мещанство и купечество местные крестьяне, ремесленники и мелкие торговцы, тем более, что эта запись освобождала людей от некоторых податей и повинностей.
      Основу благополучия первых предприимчивых горожан Вытегры и уезда составляли торговля, хлебопашество, водяная коммуникация, судостроение, выкуривание дегтя, смолы, добыча полезных ископаемых. Ведомость Вытегорского городского магистрата за 1782 год свидетельствует, что в этот период в городе Вытегре имелись 10 лавок, 54 дома «партикулярных, купеческих, мещанских и разночинских», 2 свечные фабрики, 2 полотняные, где ткали равендук и фланское полотно9, 3 кирпичных за-ьода, 2 купеческие мельницы, одна из них мукомольная, другая лесопильная, 45 купеческих и мещанских амбаров для хранения различных припасов10".
      Во второй половине XVIII века отдельные предприятия принадлежали семьям Мартьяновых, Рыборецких, Галашевских. Так, Анкудину Мартьянову принадлежали старейшая, основанная в 1762 году полотняная фабрика, свечной и кирпичные заводы. Кроме того, он владел половиной стеклянной фабрики в Шольском Погосте Олонецкого уезда, производившей стекла, штофы, бутылки.
     
      Фот. Анхимово. Баржа «Евгения» на Мариинке.
     
      Братья Мартьяновы и владелец полотняной фабрики Рыборецкий конкурировали между собой.
      В 1776 году Рыборецкий, открывший годом раньше свою фабрику, испытывал нехватку рабочих и переманивал их с фабрики Мартьяновых, обещая более высокие заработки, на что Анкудин Мартьянов жаловался Новгородскому наместнику11.
      На полотняно-парусных фабриках местных купцов имелось 152 станка. Пряжу для работы привозили из Костромы. На предприятии работали 150 мещан и вольнонаемных государственных крестьян, использовался здесь труд детей. Оборот капитала на фабриках составлял от 2500 до 3000 рублей. Добротные парусные ткани чаще всего отвозили в Санкт-Петербург и Кронштадт, частично продавали и в Вытегре.
     
      Фот. Мариинский канал. На переднем плане - бечевник.
     
      Свечные заведения были небольшими, в них работало по 2—3 человека. Сало для производимых свечей покупали у местных крестьян. Ежегодно отливалось от 100 до 400 пудов свечей, прибыль составляла от 12 До 50 рублей. На кирпичных заводах работало до 10 человек. Местный кирпич использовался в основном для строительства домов в городе.
      Многие предприимчивые жители Вытегры и уезда активно занимались торговлей. Этому способствовала Вянгинская пристань, которая являлась перевалочной базой грузов, местом хранения хлебных запасов. Город Вытегра все более и более втягивался в торговые отношения с другими регионами Русского государства. Из Вытегры ежегодно отправлялось более 100 судов с пермской солью, мукой, крупами, рожью, овсом, свечами, салом, тканями. В 1786 году город Вытегра считался лучшим по торгу льном, полотнами, хлебом, стеклянной посудой, салом и свечами. Товары из Вытегры чаще всего увозили в Петербург12.
      Ведущую роль в XVIII веке играла ярмарочная торговля. Продвижение товаров к местам обмена или продажи происходило через целую цепь ярмарок, расположенных на северо-западе России. Из центра страны на север поток товаров направлялся через Весьегонск, далее товары перевозили в Вытегру (ярмарка со 2 по 12 февраля), а после этого дополненный товаропо-ток разделялся: отчасти он отправлялся в сторону Архангельска, отчасти — в Олонец, откуда грузы развозились по различным местностям13.
      Ведомость на промышленные товары конца XVIII века свидетельствует, что в Вытегру привозили: атлас московский, итальянскую и немецкую тафту, пестрядь александрийскую, гризет, шелк разноцветный, ленты, кушаки разной величины, шляпы нижегородские, платки шелковые и бумажные, набойки холщовые, гарусный товар, зеркала, башмаки.
      В первые годы основания города проходила лишь одна ярмарка, но с 1776 года по просьбе мещан было предоставлено право устройства трех ярмарок в году: 2 февраля, 16 августа, 1 октября.
      Наряду с ярмарочной, функционировала стационарная торговля в виде деревянных лавок. Основная масса товаров поступала в край благодаря предприимчивости наиболее активной его части — купцов и торгующих крестьян. Местные крестьяне продавали скупщикам пушнину, рыбу, лен, грибы, деготь. В XVIII веке развитие торговли опиралось на крестьянское хозяйство.
      Таким образом, в XVIII веке в нашем крае, как и везде в России, шел процесс формирования гильдейского купечества сначала как сословной группы, а позднее и самостоятельного сословия. Этот процесс завершился в ходе сословно-податной реформы 70-х — 80-х годов XVIII века, законодательно закрепив новую структуру и привилегии гильдейского купечества. Однако в Вытегорском крае этот процесс шел медленно в силу объективных причин: окраинного положения, суровых природных условий, неразвитой транспортной коммуникации.
      С 1801 года в течение довольно длительного времени до начала XX века город Вытегра и уезд входили в состав Олонецкой губернии. Толчком для дальнейшего развития города и уезда, создания новых предприятий, условий для торгового обмена и получения купеческих свидетельств послужило строительство Мариинской водной системы. Она стала главным водным путем, соединяющим бассейны Балтийского, Белого и Каспийского морей. По системе ежегодно проходило до 50 миллионов пудов груза. Водный путь снабжал Санкт-Петербург дровами, сеном, строительными материалами14.
      По отчетам правления II округа путей сообщения, в 1869 году на пристанях Мариинской системы в пределах Олонецкой губернии грузилось и перегружалось 3265 судов и 335 лесных плотов и гонок15. Прошло мимо без перегрузки 8146 судов и 140 плотов с грузом на 58 206 822 рубля. На грузившихся и перегружавшихся судах было занято 16 217 судорабочих16.
      Груз с пристаней преимущественно состоял из хлебного товара, рыбы сухой и соленой, масла, яиц, рыжиков, овощей и других продуктов, а также металлов, якорей, мела, такелажа, рогож, досок, бревен, потесных плашек и бытовых вещей17.
      В начале XIX века, в дореформенный период, в городе Вытегре и уезде по-прежнему преобладали мелкие и мельчайшие предприятия, которые находились в собственности индивидуальных владельцев. Они обходились в своей деятельности минимумом потребительских ресурсов, и занято на них было малое количество людей. Эти предприятия брали на себя выполнение работ, которые были необходимы для жизни местного населения.
      Так, в 1834 году разрешение на занятие торгово-промышленной деятельностью получили 34 купца. Среди них купцы II и III гильдий: М. Т. Манин, Л. А. Базегский, М. Г. Снопов, В. Т. Столбков, Г. Е. Воробьев, Н. Шалапанова, Е. А. Медведев, И. В. Новиков, Д. М. Пантин, Ф. С. Мурашкин и др.18 Местные купцы по-прежнему занимались судостроением, лесным промыслом, имели погреба, крупчатые заводы, активно торговали хлебом, молочной продукцией, мелочными предметами, колониальными товарами, добывали белую глину. В 40-е годы XIX века в городе Вытегре упоминаются магазины.
      На территории Вытегры в дореформенный период фабрик и заводов не было, только в уезде работали медеплавильные заведения, 2 лесопильных завода, 1 кирпичный, 7 крупчато-мукомольных заводов.
      Отмена крепостного права в 1861 году способствовала дальнейшему развитию предпринимательской инициативы. В купеческой среде в этот период шел процесс расслоения. В этой иерархии верхнюю ступень занял промышленник-фабрикант, потом — купец-торговец, а внизу стоял человек, который давал деньги в рост, учитывал векселя, заставлял работать капитал. Его не очень уважали, как бы ни были велики его деньги и как бы он сам ни был приличен19.
      По-прежнему на территории уезда на реках Ковже, Ужле, Кеме и других строились суда. По берегам этих рек произрастал богатый лес, а в селах и в деревнях было немало рабочей силы. Строительство судов обходилось довольно дешево. Северная сосна по крепости, плотности, прочности превосходила многие древесные породы. Суда, построенные из сосны, лучше и устойчивей переносили невзгоды при плавании. За 17 лет (1871 — 1887) в Вытегорском уезде было построено 198 барок, 485 полубарок, 1 тихвинка, 2 трешкоута, 100 мариинок. Всего за эти годы в уезде было построено 786 судов — это значительно больше, чем в каком-либо другом уезде Олонецкой губернии. Здесь в основном строились суда среднего размера. На них перевозились лесные материалы к лесозаводам. Использовались суда на один рейс, затем продавались на лом. Судопромышленники за один рейс получали доход в размере 160 рублей20.
      Основным богатством Вытегорского уезда являлись леса. Соседство с Санкт-Петербургом и наличие удобного сплавного пути способствовали развитию лесного промысла. Им занимались местные и иногородние купцы, а также местные крестьяне, владевшие незначительными капиталами. Лесной промысел был чрезвычайно выгодным для предприимчивых людей: он давал прибыль от 50 до 75 копеек на рубль.
      По сплавным рекам Шиме, Тумбе, Мегре, Костреке, Тагажме, Ковже, Вытегре в 1883 году прошло ИЗ 766 бревен и 5393 кубические сажени дров. Через Онежское озеро за буксиром на Вознесенскую пристань было отправлено 76 316 бревен и 476 кубических саженей дров. Эти лесные материалы были сплавлены к Балтийскому порту в Санкт-Петербург и Кронштадт. Кроме того, 273 610 бревен было отправлено в Кемскую запань Новгородской губернии21.
      Заготовкой и продажей леса в конце XIX века занимались купцы Аопарев, Шаров, Шляхтин, Оленев, Кошелев и др. Лесопромышленники основали в Вытегре и уезде ряд лесопильных заводов: Кандусский — купца А. Ш. Лопарева, Ужельский — Е. И. Матвеевой, завод петербургского купца Громова в Константиновских Порогах. На трех лесопильных заводах, принадлежавших купцам, работало более 300 человек. Они ежегодно распиливали досок на сумму более 450 тысяч рублей. Лесная продукция отправлялась в Санкт-Петербург, Англию и Скандинавские страны22.
      Местные купцы нанимали крестьян для добычи полезных ископаемых: мела, глины, минеральных красок. Так, в 70-х годах XIX века местные крестьяне сдавали в аренду известковые, меловые прииски. В 1866 году петербургский купец Соболев на 12 лет заключил контракт с крестьянами Макачевской, Никулинской и Вытегорской волостей на добычу огнеупорной глины, охры и железных руд. Купец платил арендную плату волостям, а обработка мела и железняков производилась на крестьянских мельницах и мелоплавильнях.
      В 1895 году купцом I гильдии А. Ф. Лопаревым было начато производство различных красок: охры, сурика, мумии. Для этого использовались природные залежи. Эти материалы подвозились по Мариинской системе местными крестьянами за 5, 10, 20 верст. Производимые краски в большом количестве доставлялись купцом на рынки в Петербург, Москву, Нижний Новгород и в местности, лежащие по пути. На эти же рынки им отправлялась огнеупорная глина23.
      С давних времен в Вытегорском уезде велась добыча болотной руды. Первое чугунолитейное предприятие было построено в 1865 году купцом Маниным в четырех верстах от города. В 1873 году на территории уезда образовалось «Товарищество вытегорских горных заводов» для устройства и содержания чугуноплавильного и железоделательного заводов. Ответственным за товарищество стал петербургский купец И. Кухнов. Владельцы паев в том же 1873 году построили Саражский чугунный завод в 9 верстах от Вытегры. Во время первой выплавки 2 марта 1873 года был получен чугун отличного качества, крупнозернистый, серого цвета, со значительной примесью марганца24.
      Однако подъема металлообрабатывающей промышленности в крае не произошло из-за низкого качества железных руд, трудности их добычи и подвозки. «Товарищество» вскоре переключилось на лесозаготовки.
      Среди всех заводов Олонецкой губернии в 1870 году по наибольшей сумме оборотов выделялись крупчато-мукомольный, лесопильные, винокуренный заводы25. Винокуренный завод и несколько питейных заведений принадлежали купцу Манину. Находился завод в четырех с половиной верстах от Вытегры, в деревне Шестово. Для винокурения использовался хлеб высокого качества, приготовлявшийся на мукомольных заводах того же владельца. По качеству аппаратов и количеству производимого спирта завод считался наилучшим в Олонецкой губернии. В 1876 году купец Манин получил премию за отправку спирта за границу26. В 1883 году производство спирта достигло 1528,205 ведра27.
      Имея свои небольшие заведения, предприятия, многие местные купцы активно занимались торговлей: «... купцы Веретенников и Савушкин занимались продажей зернофуража, Охитин — продажей тканей, Берко-вич — учебными и канцелярскими товарами, Дикин —• готовым платьем, мебелью, Полянский — бакалеей, Кирьянов — галантереей и др.»28.
      Главным предметом торговли в городе был хлеб. Четверо местных купцов — Манин, Поликарпов, Медведев и Кузнецов — имели собственные мукомольные заводы. Зерно для заводов они покупали в Рыбинске. Средний годовой оборот главного хлебного торговца Манина достигал 90 000 рублей серебром, Кузнецова — 50 000 рублей, Поликарпова и Медведева вместе — 60 000 рублей. Другие торговцы хотя и вели хлебную торговлю, но получали товар из рук Манина и Кузнецова.
      Ярко, празднично проходили в городе Вытегре ярмарки: Рождественская (с 25 декабря по 5 января), Сретенская (со 2 по 12 февраля) и Покровская (с 1 по 15 октября)29. Бойкая торговля шла в центре Вытегры на торговой площади. В конце XVIII века здесь был построен каменный гостиный двор, а в 1810 году в центре площади вознеслась над городом стройная каменная важня. Торговая площадь играла заметную роль в жизни затерявшегося в лесах уездного городка, многие жители которого были заняты торговым делом. На площади совершались торговые сделки, заключались контракты. На ярмарку в Вытегру приезжали торговцы из Вытегорского уезда, Петрозаводска, Олонца, Вознесенья, Пудожа, Ярославля, из Вологодской, Санкт-Петербургской, Владимирской, Тульской и Новгородской губерний. Они предлагали железные изделия, кожу, меха, колониальные товары, деревянную посуду, мануфактурные товары, кушаки, холст, лен, муку, картофель, мясо, масло, овес, рыбу, овощи, сено, лошадей русской породы по цене от 20 до 80 рублей . Цены на товары были посредственными и держались в течение всей ярмарки, которую посещало обычно до 3-х тысяч человек. Товарооборот был весьма велик: на Христорождественской ярмарке 1877 — 1878 годов он составил 56 678 рублей. Товары из города Вытегры с Христорождественской ярмарки отправлялись в Повенецкий уезд на Шуньскую ярмарку, со Сретенской — в Лодейнопольский уезд31.
      Местные купцы активно занимались не только торгово-промышленной деятельностью, но и общественной. Они избирались городскими головами, гласными уездного земского собрания. Среди вытегорского купечества XIX века энергичной деятельностью выделялся А. Ф. Лопарев. Более двадцати лет он занимался торговлей, в 1874 — 1878 годах был купцом II гильдии, а с 1878 года — I гильдии. Круг его деятельности был весьма обширен.
      Широко была распространена по уезду лопаревская хлебная торговля, которая представляла собой сильную конкуренцию мелким торговцам, способствуя удешевлению хлеба и облегчая тяжелое положение крестьян. А. Ф. Лопарев заботился о развитии пароходства на реке Свирь, что способствовало значительному ускорению доставки хлеба и других грузов по Мариинской системе в Санкт-Петербург. Он построил фабрику с водяным и паровым двигателями для выработки картона из древесной массы, получаемой из лесных отходов, и завод по производству красок. Кроме того, А. Ф. Лопарев занимался изысканием полезных ископаемых.
      Во время переустройства Мариинской системы в 1890 — 1896 годах купец проявил себя энергичным, добросовестным и исполнительным работником, хотя выполнение контрактных работ по коренному улучшению Мариинского водного пути шло с большими трудностями. Мешали сильные (до 40 градусов) морозы, холерная эпидемия 1892 и 1893 годов и беспрерывные дожди в 1894 году. Не случайно в канцелярию министра путей сообщения 15 мая 1898 года было отправлено ходатайство о награждении А. Ф. Лопарева, купца I гильдии, званием советника коммерции32.
      В 1886 году золотой медалью «За усердие» на Владимирской ленте был награжден купец II гильдии А. П. Игнатьев. В 1882 году он был избран городским головой. Купец был и церковным старостой Сретенской церкви, он проявил себя энергичным, предприимчивым человеком и при строительстве в Вытегре местных казарм.
      Среди местных купцов второй половины XIX века своей деятельностью выделяется купец II гильдии П. В. Киселев. С 1859 по 1862 год он был гласным городской думы, церковным старостой Воскресенского собора, почетным мировым судьей Вытегорского округа. С 1870 по 1885 год купец возглавлял Вытегорский городской общественный банк. Основной капитал банка при вступлении в должность П. В. Киселева составил 10 000 рублей, но благодаря предприимчивости и энергичной его деятельности финансовое благосостояние банка улучшилось. На 1 января 1890 года его основной капитал составил 54 229 рублей, а запасной — 10 000 рублей. Оборот банка в 1889 году по приходу и расходу равен был 299 181 рублю 87 копейкам, причем со времени открытия банка по 1890 год было выдано на городские надобности из частных его прибылей 46105 рублей33. В 1890 году П. В. Киселев за энергичную деятельность был награжден золотой медалью «За усердие» на Станиславской ленте.
      Таким образом, местные купцы, занимаясь торгово-промышленной деятельностью в XVIII — XIX веках, принимали живое участие в жизни города и уезда. Они думали не только о собственном благополучии, но и развитии своего края. Взлет в России третьего сословия был весьма кратковременным, но значимым. Рамки старой корпоративной купеческой организации стали тесными для нового торгово-промышленного класса. Тем не менее деятельность лучшей части купечества является важнейшей страницей истории русского народа.
      ПРИМЕЧАНИЯ
      1 Козлова Н. В. Государственная власть и частный капитал в XVIII в.: характер взаимоотношений // Отечественная история. 1998. № 6. С. 13—17.
      Галиот — парусное двухмачтовое судно водоизмещением 200 — 300 тонн, с прямым парусным вооружением на грот-мачте и косым на бизань-мачте (Российский исто-рико-бытовой словарь. М., 1999. С. 86); шкоя — мореходное плоскодонное судно, поднимающее груз до 14 т пудов (Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 4. М.: Русский язык, 1998. С. 638); сойма — речное и озерное судно: длина киля — 14 — 16 метров, ширина — до 4-х метров, грузоподъемность — до 80 т (Там же. С. 430).
      3 Города России. Энциклопедия. М.: Большая Российская энциклопедия, 1994.
      4 Фут равен 30,48 метра.
      5 Челищев П. И. Путешествие по Северу России в 1791 году. СПб., 1886. С 14 - 17.
      6 КисляковаТ. П. История г. Вытегры, 1975. С. 50 (Фонды ВКМ).
      7 Петров К. М. Город Вытегра // Вытегра. Краеведческий альманах. Вып. 1. Вологда: ВГПУ, изд-во ВГПУ «Русь», 1997. С. 378 - 379.
      8 ГАВО. Ф. 890. Оп. 1. Д. 40/2.
      9 Равендук — толстая парусина для больших парусов. Фланское полотно — тонкий,
      широкий посконный равендук. (Д а л ь В. И. Толковый словарь живого великорусского
      языка. Т. 4. ... С. 551).
      10 П е т р о в К. М. Вытегра. У истоков города (Публикация Ю. А. Смирнова) //
      Вытегра. Краеведческий альманах. Вып. 1. Вологда: ВГПУ, изд-во «Русь», 1997.
      С. 340 - 341.
      11 Кислякова Т. П. История г. Вытегры... С. 49.
      12 История Карелии в документах и материалах. Петрозаводск.: изд-во Петрозавод»,
      ского государственного университета, 2000. С. 72.
      13 История Карелии с древнейших времен до наших дней. Петрозаводск: Периодика,
      2001. С. 220.
      14 Живописная Россия. Т. 1. Ч. 2. / Под редакцией В. П. Семенова. СПб:,
      1881. С. 812.
      15 Гонка — плоты с бревнами, счаливаемые канатами для сплава (Энциклопедичен
      ский словарь /БрокгаузФ.А.,ЕфронИ.А.Т. XXIII А. СПб., 1898. С. 923).
      16 История Карелии в документах и материалах... С.175.
      17 ГАРК. Ф. 1. Оп. 36. Д. 66/4.
      18 Там же. Д. 39/7.
      19 Б у р ы ш к и н П. А. Москва купеческая. М.: Столица, 1990. 352 с.
      20 Олонецкие губернские ведомости. 1889. С. 127.
      21 Там же. 1884. С. 344.
      22 М о к и н а Г. Г. Развитие капиталистических отношений в Вытегорском уезде
      (Фонды ВКМ).
      23 ГАРК. Ф. 1. Оп. 19. Д. 7/196.
      24 М о к и н а Г. Г. Развитие капиталистических отношений ... С. 11.
      25 История Карелии в документах и материалах... С. 161.
      26 Олонецкие губернские ведомости. 1871. С. 118.
      27 Там же. 1884. С. 185.
      28 Воспоминания В. А. Б а р д ы г и н а (Фонды ВКМ).
      29 ГАРК. Ф. I. Оп. 36. Д. 66/4.
      30 Христорождественская ярмарка // Олонецкие губернские ведомости. 1878.
      С. 154.
      31 ГАРК. Ф. 1. Оп. 19. Д. 7/196.
      32 Там же. Д. 3/74.
      33 Там же. Д. 4/108.
     
      ЭТНОГРАФИЯ
 
      А. А. Желтов
      ЭТНОЭКОЛОГИЧЕСКИЕ ТРАДИЦИИ НАСЕЛЕНИЯ ВЫТЕГОРСКОГО РАЙОНА
      При изучении народных традиций следует помнить, что традиционная культура играла важную роль в приспособлении общества к местной природной среде. Природные условия вологодских земель большую часть года не назовешь комфортными, и именно адаптивные механизмы, сформировавшиеся в материальной и духовной культуре, позволяли населению успешно существовать, несмотря на суровость местного климата. Изучение системы жизнеобеспечения населения и тех аспектов материальной культуры, которые испытывают наибольшее влияние со стороны природных условий или призваны компенсировать неблагоприятные особенности среды, явилось одной из задач комплексной экспедиции, работавшей в Вытегорском районе в июле—августе 2002 года1.
      В ходе работы экспедиции были обследованы районы Шимозерья, Куштозерья, Ундозерья и Ежозерья (местности поименованы по одноименным озерам)2. Сейчас это малонаселенная глубинка на юге Вытегорского района, и жилые деревни сохранились лишь в окрестностях Ундозера и Ежозера.
      В прошлом эта территория была довольно хорошо заселена, и по берегам озер размещались десятки многодворных деревень. По данным Списка селений в Олонецкой губернии3, во второй половине XIX века в Шимозерской волости Лодейнопольского уезда Олонецкой губернии в Первом Шимозерском обществе (Шимозерский куст деревень) насчитывалось 15 деревень, где проживало 665 человек обоего пола, а во Втором Шимозерском обществе (деревня Пелкасска с соседними деревнями) было 13 деревень и 666 жителей. Куштозерье, Ундозерье и Ежозерье в это время входили в состав Коштугской волости Вытегорского уезда в качестве отдельных обществ. Особенно большим было Ундозерское общество, насчитывавшее 20 деревень, где проживало 1037 человек. Впрочем, Куштозерское общество, насчитывавшее 15 деревень с населением 852 человека, и Ежезерское общество в составе 10 деревень и 607 человек тоже были хорошо населенными.
      В настоящее время южная часть Вытегорского района Вологодской области является малонаселенной, а изменение численности населения здесь приобрело ярко выраженный сезонный характер: летом численность населения примерно в 5 — 6 раз выше, чем зимой. Однако и летом 2002 года на Шимозере были обитаемы лишь 5 домов (три в деревне Шимозеро и два в деревне Пелкасская). В начале же XX века только в деревне Конец (Фоминская), бывшей составной частью куста деревень Шимозе-ро, насчитывалось 90 дворов, а в деревне Пелкасская, по оценкам местных старожилов, «до войны было около 70 — 80 дворов в трех деревнях на Пелкасской, а жителей в них было около 300 — 400 человек. Воевали в годы Великой Отечественной войны около 40 человек, 32 из них погибли. Сейчас ни одного человека здесь не живет»4. В то же время рыболовов и охотников, по сведениям местных жителей, приезжает в Шимозерье в сезон до 200 человек. В районе Куштозера не сохранилось к настоящему моменту ни одного жилого населенного пункта, но летом (и, вероятно, в другие сезоны года) на берега озера съезжаются группы рыболовов-любителей.
      Наиболее густонаселенный район из обследованных экспедицией — Ундозерье, где сохранилось несколько жилых деревень. По данным официальной статистики, жилыми деревнями являются Ундозерский Погост (28 жителей), Бараново (8 жителей) и Мошниковская (7 жителей), а деревни Замошье, Митино, Федоровская, Ясково фигурируют как не имеющие населения. В Ежозерье осталась лишь одна жилая деревня — Ежозерский Погост (11 жителей)5.
      Западная и юго-западная части обследованной экспедицией территории до середины XX века заселялась вепсами (местами они живут там и сейчас), а восточная и северо-восточная части — старый район проживания русских. Благодаря тому, что обе этнические группы оказались охвачены маршрутом экспедиции, представилась благоприятная возможность сравнить особенности приспособления культуры обоих народов к одинаковым природным условиям. В самом общем виде установлено большое сходство в культурных традициях соседних народов. Культура русского населения Ундозерья, Куштозерья и Ежозерья по многим своим особенностям оказалась ближе к традициям вепсов Шимозерья, чем к культуре населения прочих вологодских земель и Прионежьк. Несмотря на то, что природная среда в этом районе мозаична и районы проживания вепсов и русских отличаются некоторым своеобразием, причину сходства нужно видеть скорее во взаимных культурных влияниях, вызванных близостью проживания, чем во влиянии природной среды. Тем более, что общие с другими вологодскими территориями культурные традиции населения юга Вытегорского района многократно преобладают над обнаруженными отличиями.
  
      Земледелие
     
      В основе хозяйствования и системы жизнеобеспечения населения юга Вытегорского района лежало трехполье с сохранением большой роли подсечного земледелия. Такое положение отмечается как в доколхозный период, так и в первые десятилетия существования колхозов. Соотношение земледельческих систем (трехполья и подсеки) в первой половине XX века несколько отличалось в разных частях обследованной в ходе экспедиции территории. Так, в западной ее части, у вепсов Шимозера, подсечное земледелие имело гораздо большее значение, чем на востоке — у русского населения Ундозерья. Различным было соотношение земледельческих систем и в разные временные периоды. На памяти старожилов Шимозерья наиболее широкое применение подсеки происходило в 20-х годах XX века, когда было разрешено свободное пользование землей (в том числе и лесными участками), а колхозы еще не появились. «В 1921—1922 годах Ленин разрешил рубить казенный лес, и у всех зерна было много. Урожай был такой, что все амбарчики заполнили. До 1929 года6 люди очень богато жили»7. Причина подобного изобилия — большая урожайность подсечного земледелия по сравнению с трехпольным. Даже в очень неблагоприятных агроклиматических условиях современной республики Коми (прежде — часть Вологодской губернии) урожайность на подсеке достигала сам-50 — сам-70, а при трехполье составляла лишь сам-48.
      Большая роль трехпольного земледелия на территории современного Вытегорского района (не только в пределах охвата экспедиционными исследованиями, но и гораздо шире) была вынужденной, навязанной государством. Изначально в Прионежье, как у вепсов, так и у русских, господствовало подсечное земледелие. Занятие свободной земли первоначально на Руси не возбранялось, и более того — самочинно занятая и распаханная земля становилась собственностью земледельца. Положение изменилось при Петре I, который крупные лесные массивы объявил «корабельными рощами» и запретил в них рубку леса (и соответственно подсеку). Впоследствии указы, ограничивавшие рубку леса и в особенности подсеку, издавались другими российскими монархами. Прионежье из-за своего стратегического положения вблизи Санкт-Петербурга пострадало сильнее, чем другие, менее доступные территории Севера. Удобство расположения прионежских лесов для балтийского судостроения определило более строгий контроль над рубкой леса и большую долю лесов, вошедших в состав «корабельных». Например, коми-зыряне на своих территориях, удаленных от балтийского региона, имели возможность сохранять у себя подсеку и в XIX—XX веках.
      Переход от подсечного земледелия к трехполью в Прионежье оказался неудачным, хотя в некоторых районах Вологодской губернии трехпольное земледелие было эффективно. В частности, в конце XIX века в Тавреньгской волости, на западе Вельского уезда, при трехполье получали неплохие урожаи: «...на хорошо сдобренной земле рожь родится сам-8—10, а иногда сам-12»9. Тавреньга считалась хлеборобной местностью в уезде, производившей хлеб не только для себя, но и для соседей. Высокая урожайность при трехполье была возможна лишь при условии хорошей удобренности земли, поэтому крестьяне Тавреный держали много скота: «...обычно среднезажиточный крестьянин имел от 10 до 15 коров, 2 лошади и до 20 штук овец»10.
      При слабом развитии животноводства населению Прионежья удалось наладить у себя только самое примитивное и очень малопродуктивное трехполье, которое сочеталось, где только возможно, с подсекой. Подобный способ хозяйствования не мог обеспечить население собственным зерном, в результате чего большое развитие получили вспомогательные промыслы.
      Проблему недостаточной продуктивности земледелия у крестьян южного Прионежья еще в 1791 году отмечал П. И. Челищев, проезжавший здесь по заданию Вольного экономического общества11. И в конце XIX — начале XX века проблема обеспеченности населения зерном собственного производства оставалась столь же острой. В частности, в заметке 1912 года12, посвященной территории Куштозера, сообщается о том, что «своим хлебом кормится не более 3—5% крестьян; вся же остальная масса в течение 6, 8 и даже 10 месяцев в году ест хлеб покупной». При этом автору заметки известно, что прежде (20—30 лет назад) крестьяне Куштозерья обходились своим хлебом. Когда же он начинает расспрашивать местных крестьян о причинах современного ему упадка, то получает ответ: «Что старики? Им полдела было жить. Пахали они больше в лесу и рубили самые лучшие места — оттого и хлеб у них был». Таким образом, в XIX веке не только у вепсов, но и у русских юга современного Вытегорского района подсечное земледелие имело основополагающее значение.
      Технология подсечного земледелия Прионежья отличалась от применявшейся в восточной половине Вологодской области. На востоке области лес по осени вырубали, а если предполагали участок включить в трехпольный севооборот, то и пни корчевали. Большие деревья в XIX—XX веках уже не оставляли на участке, а увозили в деревню для нужд строительства. Оставшиеся на подсеке мелкие деревья и ветки за зиму высыхали, и их по весне сжигали. Процесс выжигания подсеки на востоке области крестьяне контролировали, и горящие сучья и бревна перекатывали по участку для лучшего сгорания и полного прогрева всего участка огнем пала. Земля на подсеке не пахалась, а немного рыхлилась бороной-суко-ваткой.
      В Прионежье отмечают другой, более простой способ устройства подсеки. Здесь нередко вырубали только мелкую поросль — подлесок, оставляя стоять крупный лес. Большие деревья только окольцовывали, то есть снимали по окружности ствола кольцо коры, что приводило к высыханию дерева. Подсека расчищалась не топорами, в которых не было необходимости, а так называемыми косарями13. Когда к весне лес на вырубленном участке высыхал, его поджигали, но не следили за огнем. Впрочем, по данным экспедиции, подобный варварский способ выжигания подсеки зафиксирован не был. Напротив, в районе Ежозерья существовала технология подсечного земледелия, полностью сходная с описанной для Вологодской губернии. По словам местных жителей, «лес вырубали, и это валище зажигали, а пока оно горит, пехали [толкали, перекатывали. — А. Ж.] аншпугами14», что полностью соответствует технологии традиционного подсечного земледелия восточных районов Вологодчины.
      На вновь выжженной подсеке в первый год обычно сеяли репу, а на второй — зерновую культуру (как правило, рожь). На третий год15 подсека или забрасывалась, или же на ней могли посеять овес, не ожидая, однако, большого урожая. Такая практика, даже несмотря на столь краткое использование подсеки, оказывалась в условиях Прионежья, как и других районов Русского Севера, более перспективной, чем трехпольное земледелие. При трехполье урожай зависел от количества внесенных удобрений, для производства которого нужно было держать много скота. Иначе говоря, эффективное трехпольное земледелие требовало значительного начального капитала, наличия обширных сенокосных угодий и специфических навыков и знаний.
      Тем не менее земледелие составляло основу в обеспечении продуктами питания населения юга Вытегорского района, что сближает местную систему жизнеобеспечения с восточными и южными вологодскими землями. Из зерновых выращивали преимущественно рожь и овес, в меньшей степени — ячмень. Аналогичное соотношение зерновых посевов было и в других волостях Вытегорского уезда16. Из зернобобовых важной для пищевого рациона культурой был также горох.
      До второй половины XIX века «после хлеба и рыбы репа составляет главную пищу крестьян»17. Несмотря на то, что репу постепенно вытеснила новая овощная культура — картофель, она продолжала употребляться в пищу в больших количествах еще и в первой половине XX века. Репу выращивали преимущественно на выжженных в лесу участках — подсеках. Такая особенность отмечалась как в Шимозерье, так и в Ундозерье: «...репу сеяли в лесу — сначала вырубали, затем жгли, распахивали и сеяли репу. Мелкие деревья рубили косарями, а крупные деревья — топорами. Мама рассказывала, что в доколхозное время называли — "пал прятать"»18. По мнению местных жителей, репа на огороде не вырастает столь хорошей и крупной, как на подсеке: «...сейчас репа на грядках в огороде не растет, разве что в лес пойдешь пал прятать».
      Репа составляла важный элемент в питании населения. Хотя картофель потеснил ее с позиций основных блюд, но она стала чаще использоваться в качестве десерта как в свежем виде, так и в пареном, и в печеном, и в сушеном: «...репу парили на пару и пекли». Кроме того, квас чаще всего делали здесь из репы и его употребляли не менее, чем другие виды напитков, такие, как хлебный и ягодный квасы или морковный чай. Значение репы в питании вепсов отмечалось в XIX веке В. Н. Майновым: «Репа в ухе не зазорна, и пекут ее, и парят, и варят, и сырьем едят; репе почет повсюду на Веси, без репы весин и за стол не сядет, не дал Бог хлебца вволю, чтобы наварить кваску да пива, так и тут репа новую службу сослужила, родилась сочна, а соку можно выжать да дать ему выбродить — вышел репный квас... опять без него стол не в стол, а еда не в еду...»19. Причину столь значительной роли репы он видел в отсутствии других овощных культур у вепсов: «За все те овощи, которых частью Бог не дал, а частью невзлюбил чудин сам по себе, отдувается репа — "ананас русский"».
      На Шимозере, по экспедиционным данным, из других овощных культур в начале XX века выращивали морковь, редьку и капусту. Однако капуста и морковь в вологодских землях до середины XX века выращивались лишь в отдельных местностях. Были ли известны данные культуры обитателям исследуемого района в XIX веке? Вопрос пока не имеет отчетливого ответа. Скорее всего, они появились в изучаемом районе не раньше начала XX века. Хотя мы не располагаем этнографической информацией по XIX веку для обследованных экспедицией местностей, но такие данные имеются по территории верхнего течения реки Оять, непосредственно располагающейся по соседству с Шимозерьем и также населенной вепсами. Их приводит в своей работе, посвященной антропологии вепсов, В. Н. Майнов, побывавший в Приоятье с исследовательскими целями во второй половине XIX века. В частности, он объясняет отсутствие овощных культур преимущественно местными природными условиями: «Мачеха-природа не дает в Чудской край ходу капусте; ... лук никак не может справиться с поздним теплом да ранним холодом; до хрена-горлодера, что от «десенной болести» пригоден, не додумался чудин, а за неимением всех трех овощей страдает он от цынготной немочи почти повально...» 20.
      Обращает на себя внимание вывод о недостатке в питании у вепсов Приоятья витамина С, вызванного отсутствием необходимых элементов в питании. Подобную обусловленность нужно признать справедливой, но объяснять отсутствие необходимых овощей местными агроклиматическими условиями довольно наивно. Как показывает современная земледельческая практика, капуста и лук прекрасно растут севернее Приоятья. Причины отсутствия многих овощей у вепсов объясняются культу-рогенными процессами, а не природно-климатическими условиями. В этнографических работах отмечается, что ранее не выращивавшиеся овощные культуры начинают возделываться в верхнем течении реки Оять в 1920-х годах: «Во многих деревнях значительная часть усадебных участков отводится под посев ржи, овса, льна и конопли. Огороды разводят сравнительно мало. На огородах садят картофель, затем в небольших количествах лук, брюкву и капусту. Морковь, свеклу, огурцы почти не разводят»21. Процесс проникновения в жизнь и быт вепсов Шимозерья новых овощных культур происходил, возможно, с некоторым опережением по сравнению с Верхним Приоятьем. Так, огурцы в Шимозерье (и среди русского населения всей современной Вологодской области) стали выращивать начиная с 1924 года, когда их еще не было в Приоятье. Однако набор овощных культур в регионе долгое время оставался весьма ограниченным. Например, в деревне Сельга (район Ежозера) на огородах выращивали морковь да лук в небольших количествах. Тогда как капусту и свеклу в доколхозный период не выращивали, «а огурцы тоже — даже в колхозе не растили». В той же местности, как оказалось, не выращивали также хрен и хмель (в целом традиционные для вологодских земель культуры). Сравнивая состояние здоровья вепсских и русских рекрутов, В. Н. Майнов находит его лучшим у последних, что объясняет заменой в их питании недостающих овощей дикорастущим щавелем: «Русский человек на севере расстарался, разыскал подспорье в диком щавеле и других травках, что не боятся короткого северного лета»22. Подобную традицию также можно отметить у вепсов Шимозерья 23 и в окрестностях Унд-озерского Погоста24.
  
      Рыбная ловля
     
      Заметное место в системе жизнеобеспечения местных жителей играло рыболовство. Впрочем, по сравнению с районами, прилегающими к Онежскому озеру, где рыба составляла основу питания25, здесь она имела меньшее значение, но существенно большее, чем в рационе крестьян Вологодской губернии, которые употребляли рыбу очень редко, только на праздники. Для районов Заонежья литературные источники второй половины XIX — начала XX века упоминают не только широкое использование в повседневном питании жареной и вареной рыбы, но и употребление вместо хлеба сушеных сигов26. Во многом такая особенность питания была связана с недостатком зерна собственного производства и отсутствием у заонежских крестьян средств на его покупку. Такая особенность отмечалась В. Дашковым еще в первой половине XIX века: «... не так отрадно глянуть на крестьянский обед: рыба да лепешки, перемешанные с древесной корой, составляют обыкновенное кушанье крестьян. ... всегда можно знать, как близко селение, по обнаженным соснам, с которых кора снята жителями для употребления в пищу»27.
      На юге Вытегорского района, как и в других районах Прионежья, «рыбу ловили помногу. Рыбу могли и каждый день есть, но скот был — мясо овечки, свиньи. Старались разнообразить, то рыбу ели, то мясо»28; «Много рыбы ловили. В войну рыбой и жили»29. Рыбу ловили в озерах, в приозерных карстовых воронках, в речках и ручьях. Особенно изобильны рыбой были карстовые воронки, называемые местным населением «ямами», в которые иногда уходит вся вода из озер. Так, на Шимозере «раньше в Черной Яме (карстовая воронка рядом с Шимозером. — А. Ж.) вепсы рыбу ловили неводом. Привозили на телегах и всем бабушкам старым, кто рыбу ловить не может, выделят»30.
      В Шимозерье «ловили, что есть. А у нас и водится только окунь, плотва, щука, ерш и еще, у нас салакой называется, а так она уклейка»31. Почти тот же состав рыб нам воспроизвели в Ундозерье. Примечательно, что везде — в Шимозерье, в Ундозерье и на Ежозере — существовал только один способ сохранения рыбы — сушка, не упоминалось даже соление рыбы, хотя засолка широко применялась для сохранения мяса.
      Обращает на себя внимание, что «неводом и мутником» ловили много мелкой («там редко крупная попадалась») рыбы (щучек, окуньков, плотвичек), из которой делали сущик32. Технология приготовления сущика была достаточно проста: «...рыбу очистят, вымоют и в печку на несколько часов. Готовили сущик в основном без соли, а можно и с солью»33.
      В ходе экспедиционного исследования удалось выявить сезонность рыбной ловли. На Шимозере «подледного лова не было. Рыбу ловили преимущественно весной и в меньшей степени осенью. Осенью ершей ловили. Весной рыбу сушили — запасали на зиму. Летом тоже рыбу ловили, но понемногу, только для еды — сразу же свежей употребляли в пищу»34. Впрочем, в деревне Фоминская «рыбу ловили, когда была необходимость. И зимой иногда ловили — в прорубь опускали неводок. На Черной Яме рыбу ловили сачками зимой»35.
      Для ловли рыбы применялись разные приспособления: крупную рыбу ловили сетями, а для ловли мелочи применялись невода и мутники. Существовали также ловушки для рыбы — мерды и мережи: «Мерды делали из маленьких сосенок в виде ящика, обтянутого обычной сеткой (сетью); мережи были с кольцами и с сеткой. Ставили их на ручьях, где видели, что рыба ходит»36. На Шимозере тоже использовали мережи: «Ловили также на удочку и мережи ставили. Мережи делались из полукруглых дужек, и сетка по ним идет и сужается»37. Очень примечательным является тот факт, что и в Шимозерье и в Ундозерье сети, невода и сетку для мереж плели только из льняных ниток, в то время как обычно в Олонецкой и Вологодской губерниях для производства рыболовных сетей крестьяне выращивали коноплю: «Рыболовные сети приготовляются мужиками зимой из конопляной кудели».
      Отчасти это можно было бы объяснить тем, что, по свидетельствам старожилов, из разных селений, расположенных по берегам Ундозера, в данном районе «выращивали только лен. Коноплю не выращивали», «веревки делали из льна — вручную крутили»39. Однако феномен использования льняных сетей вместо конопляных не объясняется одним фактом отсутствия традиций выращивания конопли. Так, вепсы Шимозерья коноплю все-таки выращивали, но использовали ее только как масличную культуру, получая наряду с льняным маслом еще и конопляное.
      При всем значении, что имела рыбная ловля для жизнеобеспечения населения, она оставалась только подсобным занятием, а основное время поглощали земледелие и сопутствующие ему занятия. «Рыболовством занимались в свободное время. Если на сенокос шли, забрасывали невод и обратно шли — вынимали»40.
      Многими местными жителями отмечаются неписаные правила, обеспечивавшие постоянную численность рыбы в озерах, в частности, ограничение и запрещение лова рыбы во время нереста. Чтобы в озерах развелось больше рыбы, «старики специально делали нерестилища и, когда на нерест шла рыба, старались не ловить»; «для нерестилища забивали в дно озера еловые сучковатые палки, и на них отпускала рыба икру»41. В настоящее же время отмечается хищнический вылов рыбы. На это нам жаловались как в районе Шимозера, так и на озерах Ундозерской группы: «Приедут из города во время нереста, наставят сетей и мешками рыбу увозят. Контроля нет никакого»42.
     
      Сбор грибов и ягод
      Значение сбора грибов и ягод в жизнеобеспечении населения данного района и всего Русского Севера трудно переоценить. Многие виды витаминов, необходимых для нормальной жизнедеятельности, местное население получало только из ягод. Значение же грибов в питании связано не столько с полезными веществами, в них содержащимися, сколько с восполнением их объемом недостатка других продуктов питания. Такая роль грибов в питании вепсов Верхнего Приоятья была подмечена В. Н. Май-новым: «Великим подспорьем в пище являются для чудина грибы — волнушка и рыжик; хлеба не рожает земля, которая тем не менее все-таки обладает и здесь престижем «кормилицы-матушки», но зато по всем су-хоболотьям дает она видимо-невидимо всякого гриба, который, однако же, не сплошь полюбился чудину, и только волнухи и рыжики пользуются на Ояти особым почетом: волнухи и варят и солят — любимое чудское кушанье — «сень»; сварила чудниха волнухи да поджарила их с толчеными конопляными семечками»43.
      И вепсы Приоятья и русские Севера собирали преимущественно волнушки и рыжики, а затем солили их про запас на зиму. Так, по воспоминаниям Матвея Федоровича Омшева, «грибы собирали и хранили в бочках двух сортов (разновидностей). Каждый хозяин готовил бочку (ведра 4—5) грибов резаных, соленых, а также целеньких грибов бочечку на ведра 2—3». Грибы, которые можно сушить (белые и другие), стали собирать только в последнее время. Как объяснили сами жители Ундозерья, раньше их почти не было, и только в последнее время они появились в большом количестве. Возможно, все действительно так и было (подобная закономерность отмечается и в других районах Русского Севера), и изобилие некоторых видов грибов (сейчас типичных для Вологодчины) появилось в связи с распространением мелколиственных лесов, развившихся на заброшенной пашне.
      При всем значении для жизни сбор грибов считался второстепенным занятием, и им занимались в свободное время (случалось очень редко) или урывками между прочими занятиями: «Грибы как первые начнут в лесу появляться, так по пути на сенокос их собирают и варят, а волнушки заготовляли на зиму»44.
      По сведениям, записанным в Шимозерье, летом там собирали и ели разнообразные дикорастущие ягоды, но на зиму запасали в основном клюкву и бруснику: «Клюкву собирали и хранили в бочке ведер на 5—8, в ней она сохранялась залитая водой всю зиму до весны. Бруснику тоже в бочках сохраняли, но мятую, чтобы находилась в собственном соку, так как клюква не портится, а брусника портится»45. В небольших количествах делали запасы сушеных ягод — малины и черники, но скорее в лекарственных целях, нежели в гастрономических. Впрочем, изредка и сушеные ягоды использовались для приготовления выпечки и других блюд народной кухни.
      В районе Ундозера собирали и другие дикорастущие ягоды, но в целом картина их сохранения и использования сходна с отмеченной у вепсов в Шимозерье: «В лесу собирали чернику, малину, морошку, землянику, клюкву. Варили варенье, а чернику можно сушить. Клюкву в ящик вываливали и так сохраняли, а можно и мхом переложить. Бруснику растолчешь и нужно хранить в деревянной кадушке. В эмалированных кастрюлях эмаль выходит от кислоты. У меня 20 литров было к зиме насобирано брусники толченой. Голубику раньше собирали, а теперь исчезла.
      Раньше ее очень много было около деревни Остров, но после того как стали туда выгонять колхозную скотину, она почти исчезла»46.
      Традиция широкого использования дикорастущих видов не была особенностью описываемой территории. Почти в том же самом виде она встречалась и в других районах Севера: «В летнее время женщины и дети занимаются собиранием грибов, ягод и различных медицинских растений, как-то исландского мха, можжевельника и можжевеловых ягод. Грибы сушат и продают в городе»47.
  
      Обеспечение продуктами животного происхождения
     
      В питании населения юга Вытегорья использовалось в основном мясо домашних животных, и почти отсутствовала дичь. Иначе говоря, охота не играла существенной роли в системе жизнеобеспечения большей части населения. При этом набор домашних животных в период традиционного крестьянского хозяйствования был довольно ограниченный. По сведениям, собранным в ходе экспедиции в районе Ундозерья, там «из домашних животных держали коров и овец. Свиней до войны не было, а уже после войны они начали появляться. ... кур разводили»48. Такая ограниченность состава домашних животных была характерна для большинства районов Северной и Центральной России. Например, в Вологодской губернии в XIX веке в большинстве крестьянских хозяйств свиней также не разводили. А начали их повсеместно выкармливать уже со второй половины XX века. Численность домашних животных в хозяйствах населения юга Вытегорского района была небольшой из-за недостатка пастбищ и сенокосов: «За деревней километров 10—15 делали забор и пускали скот в лес пастись. Забор нужен, чтобы дальше скот не ушел и знали, где искать.Пастухов нанимали из своих же деревенских людей. Пастухи пасли только коров. А овец не знаю, кажется, так пускали [то есть сами по себе, без контроля паслись. — А. Ж.]. Лошадей отпускали на воскресенье, но колокольчики были у лошадей и коров». По осени излишний скот забивали, «все мясо солили, а затем весной вешали на улице под крышей [на фронтоне дома] ... чтобы во время сенокоса было мясо для варки»50.
     
      Колодцы и источники воды для нужд населения
     
      Воду для домашних нужд и для приготовления пищи в районе Шимозера брали из колодцев: «У каждого дома или на 2—3 дома всегда колодец. У скотного двора (в колхозе) был большой колодец. Колодцы делали неглубокие, глубиной на 2 метра, ну на 3 метра. В зависимости от места, где находится колодец, вода в нем разная по качеству»51. «Колодцев много было, хотя и озеро близко. Хотя деревня и на горке, а вода в колодцах близко и чистая. Очень хороший колодец был посредине деревни — глубокий и чистый»52.
      В Шимозерье грунтовые воды очень близко подходят к поверхности, и уровень воды в колодце стоит почти на уровне земли. Поэтому устройство колодцев было самое простое, без сложных приспособлений для подъема воды, наподобие колес, воротов или журавлей, встречавшихся в других местностях. Для подъема воды из колодца пользовались берестяными емкостями, прикрепленными к длинной палке. Устройство самого колодца было следующее. В колодезную яму опускали деревянный сруб, возвышавшийся над поверхностью земли на 2—3 венца. Сверху сруб, чтобы дождевая вода не попадала в колодец, перекрывали покатым тесовым настилом, в котором оставляли отверстие, закрывавшееся дверцей.
      В Ундозерье и Ежозерье воду для приготовления пищи, питья и других нужд брали из озер, что объясняли плохим качеством колодезной воды. Тем не менее в тех же озерах, откуда брали питьевую воду, мочили лен и липовую кору для получения лыка. Как известно, продукты протекающих при этом биохимических процессов сильно загрязняют водоем. В небольших прудах, где население других мест вымачивало липовую кору, никогда не водилась рыба. В данном отношении вепсы Шимозерья, хотя и пользовались колодезной водой, поступали более практично — «вымачивали лен в ямах на болотце»53.
      И в настоящее время, несмотря на ухудшение качества озерной воды в результате эвтрофикации водоемов, население, не имея других источников, продолжает пользоваться озерной водой.
     
      Изба (жилище)
     
      Представление о традиционном (на начало XX века) жилище населения юга Вытегорского района удалось сформировать в результате изучения сохранившихся построек в сочетании с расспросами старожилов. В целом оно имеет много общего с особенностями устройства жилища у населения остальной части Вологодской области.
      Жилище сооружалось из бревен местных хвойных пород дерева — сосны и ели — и имело срубную конструкцию. Соединение бревен сруба практиковалось самым распространенным на Русском Севере способом — «в чашу» («в обло», «в угол»). Бревна для жилища и построек крестьяне заготавливали на общественных (общинных) лесных участках и доставляли в деревню по воде, связав их в виде плотов54.
      Сруб избы для тепла проконопачивали мхом «кукушкин лен» (Polytrichum). Избы были достаточно теплыми, так что никаких дополнительных мероприятий для теплоизоляции стен избы на зиму не проводили. В отличие от более южных районов Вологодской области и областей Верхней Волги, где на зиму с наружной стороны избы сооружали соломенные завалины, здесь «снаружи домов ничего не подваливали. Только в подполье окошки55 на зиму закрывали. Да иногда, когда много снега — до окон, снег (сугробы) накидывали»56. Конечно, снег является хорошим теплоизолирующим материалом, однако снежные сугробы не улучшали теплоизоляцию не прикрытой ими стены, и к тому же данный способ утепления использовался лишь во время многоснежных зим. Поэтому основную задачу по сохранению тепла в жилищах выполняли срубные стены постройки. Об особенностях температурного режима, поддерживавшегося внутри жилища, в показателях физиологической комфортности можно судить по воспоминаниям старожилов: «Печь топили в основном утром. Если с утра печь протопишь, то до следующего утра тепло будет»57. Из дополнительных мероприятий по утеплению вспоминают, что «на зиму вторые рамы ставили. А если очень холодно, то меж рамами укладывали немного сена, завернутого в ткань или бумагу по самому низу [валик диаметром 5 см]. По [периметру] двери прибивали соломенный жгут или войлок».

      В отношении уже упомянутой традиции сооружения соломенных завалин можно сказать, что на Ундозере она все же встречалась, но устраивали завалины вокруг хлевов: «...на зиму хлевины обкладывали снаружи сеном или соломой, если они холодные, а если теплые, не обкладывали»59.
      Избы исследуемой территории строились в соответствии со сложившейся севернорусской традицией на подклетах (подызбицах) — нежилых помещениях под полом. Высота подклета была меньше, чем на востоке Вологодской области, но больше, чем в Новгородской. В Шимозерье у вепсов к началу XX века сложилась традиция строить две избы — зимнюю и летнюю (рис. 1). Зимняя изба располагалась на очень низком под-клете (всего лишь один-два венца от земли), который, естественно, никак не использовался. Пространство же подклета под летней избой использовалось для складирования (хранения) овощей или разнообразного инвентаря.

К титульной странице
Вперед
Назад