Екатерина Великая, прозванная народом матушкою, была им оплакиваема нелицемерно. Смерть ее до того растрогала сердца русские, что когда узнали о ее кончине, тогда все храмы мгновенно наполнились молившимися и рыдавшими непритворно. По улицам ходили с поникшими головами и бледными лицами. Знакомые, встречаясь с знакомыми, не приветствовали друг друга, а говорили: «Померла наша матушка, не нажить нам такой царицы!» Зимний Дворец был наполнен людьми всех сословий, притекавшими еще раз взглянуть на свою истинную матушку. Вся Россия облеклась в печаль, ибо она знала, чего лишилась в ней. Доныне Александр благословен в устах народа, ему любезного и за гробом ему верного. Память по нему, хотя еще свежа; однако благодатная. Суд потомства настал и достойно назвал его Александр Благословенный. Постигшая его смерть в таком возрасте, когда лета и здоровье радовали отечество, поразила всех неожиданно. Первая весть, что Благословенного уже нет на земле, пролетела с молниеносной быстротой по всем концам России. Но она долго не верила, она и не могла верить, потому что она им жила и им дышала; но когда скорбная весть подтвердилась – все содрогнулись. Искренние слезы, сетование, мертвое безмолвие и невыразимая скорбь отразились на всех лицах. Вместо утешения повторялось отрадное повсюду: «Наш ангел на небесах!» Эти отрадные слова, произнесенные из глубины сердца императрицы Елизаветы, так были свойственны Благословенному, что благодарная Россия увековечила дела его воздвигнутым памятником, на верху коего парящий ангел указывает на небо: «Наш ангел на небесах!»
ПРИНЯТИЕ СХИМЫ ПЕРЕД СМЕРТЬЮ
Набожность наших предков была обыкновенною добродетелью, потому перед кончиною своею они принимали схиму и умирали в иноческом звании. Такое обыкновение было и между великими князьями; оно начинается не прежде XIII в. и продолжалось до начала XVII. Едва ли Александр Невский не первый принял схиму, ибо до него нам ничего не известно о других. В монашестве дали ему имя Алексия. Великие княгини часто после смерти супругов сами постригались. Дочери великих князей тоже принимали перед своею кончиною монашеский чин; принявших схиму хоронили по обряду иноческому.
МЕСТА ПОГРЕБЕНИЯ ОСОБ ВЕЛИКОКНЯЖЕСКОГО
И ЦАРСКОГО ДОМОВ
Местами погребения особ великокняжеского дома были в Киеве соборы св. Богородицы и св. Софии. По перенесении столицы в полов. XIII ст. из Киева во Владимир-на-Клязьму, потом в Москву в XIV в. также соборные церкви служили почетным погребением: в первом был монастырь Рождества Богородицы, называвшийся Великою архимандритиею, а во втором церковь св. Архангела Михаила, в простонародии Архангельский собор. В последнем почиют тела великих князей, царей и царевичей до Петра В., который первый похоронен в соборе Петропавловской крепости, построенной им в новой его столице. С тех пор этот собор сделался местом погребения особ царственного дома для обоих полов и не носивших короны. До этого же времени великие княгини, княжны, царицы и царевны погребались в Москве, в Вознесенском девичьем монастыре.
ЗВОН ПО УМЕРШЕМУ
В Малороссии немедленно дают знать священнику об умершем и просят, чтобы тотчас звонили в большой колокол. Если бы на то время не случилось дома кого-либо из церковных причетников, то позволяется и светскому человеку прозвонить за упокой души. Всякий, услышавший такой звон, который отличается от обыкновенного медленностью ударов и заунывностью, должен креститься и читать отходную молитву или пожелать царствия небесного.
У католиков ежедневно в двенадцать часов пополудни бьют в колокол, при коем все должны читать Ave Maria (Богородица, Дева, радуйся). Это для того, чтобы все молились и в полдень; не забывали бы Бога и не садились обедать, не помолившись.
IV. ПОМИНКИ
ПЕРЕХОДНОЕ ОБЫКНОВЕНИЕ ПОМИНОВЕНИЙ
Совершение поминовений по усопшим известно было на востоке с незапамятных времен. Там, по сожжении тела покойника, родные и друзья заключали печальный обряд веселым угощением. Такое обыкновение господствовало долгое время между греками и римлянами, можно сказать, и до введения христианской веры. Некоторые из наших писателей несправедливо замечают, что поминовение по усопшим перешло к нам от греков. Напротив, это было общее между германскими племенами, и нет сомнения, что наши предки, находясь с ними в сношениях, приняли некоторые семейные их обычаи и потом приноровили их к своей потребности.
Во многих славянских землях соблюдалось долгое время празднество в честь мертвых. В Силезии, Польше, в Верхнем и Нижнем Лаузице народ ходил с рассветом дня, марта 1, с зажженными факелами на кладбище и приносил жертву усопшим. В Богемии строили еще молельни на распутиях для успокоения души, и представляли усопших в личинах, а в память их совершали игры.
У словаков, чехов, лузийцев и поляков совершали в древности смертную или цветную неделю*[Kollar. Narodn, Zpiew, ч. I, с. 4.].
ТРИЗНА
Российские славяне праздновали над мертвым тризну и после поминовения показывали свою силу в разных играх перед самой могилою*[* Тризну объясняют некоторые словом toumoi – турнир, но это совершенно противоречит значению обряда. Турнир – забава собственно рыцарская. Она произошла в средние века и употреблялась при европейских дворах с пышностию торжественною до полов. XVIII в.; между тем славяне перестали употреблять самоё тризну в XIII в. Тризна наша есть поминальный обряд после погребения и означает трапезу по умершему.].
Этот поминальный обряд, сохранявшийся между кривичами, северянами, радимичами и вятичами, был в употреблении еще во времена нашего летописца Нестора, в пол. XI и нач. XII в. Киевские, волынские и польские славяне совершали после погребения мертвых пиршества, состоявшие из разных кушаний, такое действие называлось оправою, которая на польском яз. значит кушанье Обыкновение угощать кушаньем после погребения известно издавна между славянскими племенами.
СЕЛО СКУДЕЛЬНИЧЬЕ
Христианская набожность произвела особый умилительный обычай. Близ Москвы было кладбище, названное селом скудельничьим, куда сходились люди добровольно в четверг на седьмой неделе после Пасхи рыть могилы для странников и петь панихиды в успокоение душ тех, коих имена и отечества были им неизвестны. Они не умели назвать их, но знали, что Бог слышит и знает, за кого воссылаются к Нему чистые, истинно христианские молитвы**[**Кар. «И. Г. Р.», т. 17, пр. 629, под 1473 г.; т. VII, с. 219 –220; «De Russor. relig. et ritib.»; Herberst. «De rer. Moscov. com.», ed. Antv., 1557 г.; Mottley «The history of the life of Peter the Great.», c. 130.
В летоп. под 1473 годом сказано, что погребение делают «в четверг седьмым недели по пасце».].
НАЗВАНИЕ ПОМИНОК И ИХ РАЗНООБРАЗНОЕ ОТПРАВЛЕНИЕ
Чествования на могиле, совершаемые в разных краях России, почти единообразны, и только носят разные на именования или имеют церковные, как-то: Вселенской, Родительской субботы, Дмитриевской субботы, Радониц; или народные, как-то: Осенин и Больших Осенин, Хавтурей, Дзядей и дедин. Во время поминальных дней***[*** При порабощении России татарами мы встречаем в наших летописях название поминок под именем подарок, которые отсылались ежегодно в Орду, или нарочно приезжали за ними баскаки. Впоследствии это слово вошло в такое употребление, что когда великие князья раздавали подарки боярам, дворянам или посольской свите, то обыкновенно все это называли поминками. Бар. Герберштейн, посланник римского импер. Максимилиана, бывший в России два раза: в 1516 и 1526 гг., в царствов. в. к. Василия, говорит с отчетливою подробностию о поминках, которые состояли в собольих, лисьих и куньих мехах, и пр. Еще в царств, импер. Елизаветы поминки происходили на Рождественские праздники и в дни именин. Поминки обратились ныне в сувениры.] родные и знакомые служат или в церкви, или на самой могиле панихиды и потом раздают задушие (милостыню за упокой душ). Поплакав и порыдав над могилами своих родных, усаживаются тут кружком и начинают поминальную трапезу.
В некоторых местах Белоруссии катают на кладбище на Фоминой неделе во вторник окрашенные яйца, поливают могилу пивом, брагою, водкою и потом ставится кушанье. Приступая к поминальной трапезе, делают воззвание к родителям: «Святые радзицили! Ходзице к нам хлеба-соли откушаць». Потом, садятся в кружок. После пира обращаются к могиле покойника с извинением: «Вы бачете, наши радзицели, и не дзивицесь; цо маем, то и несем». Почитается за грех, если кто не почтет память родителей поминальным кушаньем.
В Белоруссии поминальный обряд называется хавтурами*[* В Белоруссии говорят иногда «chodzic po chauturach», т. е. смотреть за дымом, из которой трубы он выходит. – Rakowiecki «Prawda ruska», см. стат. «Rys hystoryczny zwyczaiow, obyczaiow etc, slawianskich narodow»
<«Очерк исторических обычаев, обрядов и т. п. славянских народов>, с. 36. Говорят также «chodzic po chauturach», в смысле ходить на похороны. Некоторые производят хавтуры от хав или хау, означающее смерть. – Nard. «Dzieje staroz. narod. litewsk.», n. I, n. 314, 379 –382.]. Между жителями некоторых уездов Смоленской губер., (слово) хавтуры употребляется в разговорах вместо похорон**[** Здесь говорят; «Он был на хавтурах» или «Он отправлял хавтуры» – это то же самое, что он был на похоронах или отправлял похороны.].
В Олонецкой губ. поминовение совершается иногда целою деревней: для этого назначают день и налагают на себя пост. За два или за три дня до срока собираются к кому-нибудь из соседей, у кого побольше изба, и начинают стряпню сами гости. Хозяева выдают только припасы и ходят по углам избы с плачем и причитаньем. В назначенный день накрывают столы: один на крыльце, другой в сенях, третий в комнате, и толпою выходят навстречу воображаемым покойникам, приветствуя их: «Вы устали, родные, покушайте чего-нибудь». После угощения на крыльце идут тем же порядком в сени, и наконец в избу. Тут хозяин, обращаясь к покойникам, предполагая их присутствующими невидимо, говорит: «Чай, вы зазябли в сырой земле, да и в дороге-то, может быть, было не тепло. Погрейтесь, родные, на печке». Живые садятся между тем за стол и кушают. Перед киселем же, когда по обыкновению поют «Вечную память», хозяин открывает окно, спускает из него на улицу холст, на коей опускали покойника в могилу, и начинают провожать с печки невидимых покойников. «Теперь вам пора бы домой, да ножки у вас устали: не близко ведь было идти. Вот тут помягче, ступайте с Богом». Для такого обряда выбирают обыкновенно урожайный год. Здешние поселяне пашут еще могилы родных во время поминок, т. е. сметают с могилы сор, стелют на нее платок и потом рассказывают вслух покойникам, что случилось после их смерти*[* Дашков «Опис. Олонецкой губ.», помещ. в жур. мин. вн. д. за 1841 г., № 12, с. 429 –430.].
В Малороссии и России есть свое мнение между простолюдинами, но там и здесь приносят кушанья и напитки, и чем побольше и повкуснее, тем, по мнению простолюдинов, приятнее покойникам, которые ниспосылают за то благословение на их дома. В иных местах Малороссии поминовения сопровождаются кутьею на медовой сыте и оканчиваются разными приправами на кореньях, закусками и водкою. В России употребительнее, в таких случаях, пироги с яйцами, печеное и тоже водка. Женщины и дети пьют тогда пиво и мед. Многие из женщин не отказываются и от крепких напитков. Из важнейших поминальных дней примечательна родительская суббота**[** Об ней см. особо в этом сочинении, ч. V, статью IV.].
В Галиции по погребении покойника, все идут в корчму и там совершают по нему страву. Во время поминок поют жалобные песни, называемые похоронными.
Oj! umar Maciek, umar,
luz sie nic nie rusza;
Po kacie to taka sprawa,
Wyszla z Ma?ka dusza,
Oj! a wiezac go wieza,
Przez sam srodek wioski.
Oj! schodza sie do niego
Z calej wsi kumoski.
Oj! a wiezac go wieza,
W marmurowej trumnie.
Oj! a wychodzi harendarz:
«Wroc sie Macka do mnie!»
Umar Maciek, umar, juz ci go nie staje,
Odpusc jemu grzechy, milosciwy Panie.
Boc to czlek grzeczny,
Skoda ze nie wieczny.
Umial nas uciesyc, umial pieknie spiewac.
Lubial czesto takze w karczmie przesiadowac,
Piwa czesto kupil.
Kazdy sie z nich upil.
Sprawial nam ochoty i skrzypce najmowat,
Czasem do bialego dnia z nami tancowal;
Az nam wspomniert milo,
Jakto z Maikiem bilo.
Iuz teraz do karczmy niema po со spiesyc,
Macie juz nie przyjdze, kto nas bedzie ciesyc;
Juz nam nie zaspiewa,
Juz nie kupi piwa...
<Ой! умер Мачек, умер,
Уж не шевельнется;
Такое дело:
Вышла из Мачека душа.
Ой! везут его, везут
На повозке.
Ой! идут за ним
Все его знакомые.
Ой! везут его, везут
В мраморном гробу.
Ой! выходит могильщик:
«Вручайте мне Мачека!»
Умер Мачек, умер, больше нет его,
Отпусти ему грехи,
Господи милостивый.
Хоть он человек грешный,
Не вечно же <об этом> жалеть.
Умел нас утешить, умел красиво спеть,
Любил также часто в корчме просиживать,
Вино покупал,
Всех угощал.
Нанимал скрипачей,
Порой всю ночь с нами плясал,
Так что вспомнить мило,
Как нам с Мачеком было.
Уж теперь в корчму спешить нечего,
Мачек не придет, некому нас веселить:
Никто нам не споет,
Никто нас не напоит.>
Ojca, matki nie mam,
Przyjacieli nie znam;
Sierota ubogo,
Ken ia sie podziec mam?
A moia mamuniu,
Co ty w grobie lezysz!
Ja sie poniewiram.
A ty о tem nie wiesz!
Ja sie poniewiram.
Jak ptaszek po polu:
Nie moge zaplakal,
Od wielkiego bolu!
Od wielkiego zalu,
Padne do Dunaju;
Od wielkiej litosci,
Padne do chorosci*[* Zeg. Paul. «PiesA lud. polskiego w Galicyi», c. 54 –57.].
<Отца-матери нет у меня.
Друзей не знаю,
Сирота убогая,
Куда пойти мне?
А ты, моя маменька, в гробу лежишь!
Я пропадаю
А ты о том не знаешь!
Я пропадаю
Как пташка в поле,
Нет сил плакать,
Такая боль. От такой тоски
Прыгну в Дунай...>
V. ДМИТРИЕВСКАЯ СУББОТА
ПРОИСХОЖДЕНИЕ ДМИТРИЕВСКОЙ СУББОТЫ
Знаменитая победа, одержанная в.к. Дмитрием Донским над татарским ханом Мамаем на Куликовом поле при р. Доне*[* «Идеже отцы и братия наши испили за нас горькую чашу смерти». – Русск. лет. и описание Мамаева побоища.], (в самую субботу) (6 сент. 1380 г.), послужила основанием к установлению ежегодного поминовения, которое, по совету преподоб. Сергия, отправлялось между 18 и 26 числами октября как время всеобщего поминовения падших воинов за отечество. Импер. Екатерина II постановила (указ 1769 г. авг. 17), чтобы поминовение совершилось в день усекновения главы Ioанна Предтечи (авг. 29).
ПОМИНОВЕНИЕ ОБЩЕЕ
В российской истории сохранились многие примеры поминовения по усопшим. Царь Иоанн IV постановил в 1548 г. июн. 21 совершать память по воинам, падшим в неудачном походе противу Казани (в 1547 г.). В то время была ужасная зима: люди падали мертвыми от холода. Государь лично всех ободрял: обнажал сам меч и своим голосом призывал воинов к победе, но, к несчастию, сделалась оттепель, пошли сильные дожди, ломался лед на реках, и войско гибло.
Иоанн IV еще постановил синодики по умершим невинно в его царствование. По ним он велел петь панихиды и служить литургию собором в субботу сыропустную. Кирило-Белоозерской же обители предписал поминать их ежедневно. Монастыри дарил большими окладами, чтобы они молили Бога об усопших и о спасении его души. В духовном завещании он ставит в первую обязанность поминать прародителей и родителей, коим через то делается отраднее, а поминающим ниспосылается царствие небесное*[* Устрял. «Сказан, кн. Курбского», ч. II, с. 307 –338, издан. 1833 г. – Тут помещено 84 синодика Иоанна IV; Карамзин «И. Г. Р.», т. X, с. 156, см. «Духовн. завещание» в прибавлении, после примечаний.].
Царевна София, прикрывая несчастливый поход своего любимца кн. Вас. Вас. Голицына противу перекопских татар (1686 г.), который растерял около 200 000 воинов, объявила его победителем славным и никогда не слыханным и повелела внести в синодик имена всех падших воинов для поминовения в соборных церквах и монастырях. Церковным уставом 1668 г. предписывалось посылать в Покровскую субботу (октября 1) священников и архимандритов в убогие дома для совершения общей панихиды служить обедни по всем церквам и раздавать милостыню за упокой.
РАЗНЫЕ НАЗВАНИЯ ДМИТРИЕВСКОЙ СУББОТЫ И ПОМИНОВЕНИЕ
Дмитриевская суббота называется в иных местах Дмитрия Солунского**[**По имени великомучен. Дмитрия Солунского, празднуемого церковью 26 октября. Это число было днем ангела в. к. Димитрия Донского.], Родительскою поминальною***[***Октября 26 поминаются усопшие родители и умершие на поле брани.] и Вселенскою****[****По причине повсюдного поминовения обо всех усопших.]. В Литве поминки, известные под именем Дедин и Осенин, отправлялись в октябре месяце. У латышей они называются Божий день или Велли – обряд в честь богини вечности Веллоны; в западной Руси деды (dziady). В Ярославской, Вологодской, Вятской, Костромской и Нижегородской губер. удержалось название Дедовой, т. е. память по усопшим родителям, родственникам и друзьям. Там говорится: «На дедовой неделе, родители отдохнут», – это значит, когда первые морозы замораживают землю и потом настает оттепель; тогда простой народ думает, что покойникам делается в могиле теплее. Простолюдины уверены, что сами мертвые терпят стужу и нуждаются в поминальных пирушках.
Дмитриевская суббота – одна из важнейших поминальных. В это время поминающие готовят угощение. Кутья, кисель с сытою и молоком, пироги, блины, коржи, кныши, резки или лепешки, пиво и водка – суть непременные принадлежности при поминании. Многие не довольствуются этим: жарят разное жаркое, варят молочную кашу и яйца всмятку, пекут калачи и сытники и после панихиды начинают пирушку на могилах, полагая, что сами покойники разделяют их трапезу, и это так сильно укоренилось во всеобщем мнении простолюдинов, что считают за грех, если не попировать над прахом.
Простой народ припоминает со слезами добрые качества усопших, восхваляет их добродетели и потом начинает пить за упокой, отчего вошло в поговорку: «Начинают за упокой, а кончают за радость». Потому что, преисполненные винными парами, забывают печаль и начинают проводить время в шумных забавах. В деревнях наделяют церковнослужителей поминальным кушаньем весьма щедро, отчего произошла пословица: «Не всегда поповым ребятам Дмитриева суббота».
Поминки не всегда оканчиваются мирно: начинают рыданиями, а оканчивают стенаниями. Наши церковные по становления строго запрещают гульливые поминовения.
СЛОВАРЬ РЕДКИХ И СТАРИННЫХ СЛОВ
Аксамитный – бархатный.
Аргамак – рослая и дорогая азиатская лошадь.
Браный – вытканный узорами.
Бумажник – здесь: стеганый тюфячок на хлопчаткой бумаге, стеганка для подстилки.
Воздвизальный крест – деревянный крест, употребляемый при священнодействии на всенощной праздника Воздвижения.
Волокита – здесь: бездомный скиталец, бродяга, нищий.
Гайдамака – вольница, разбойник, грабитель.
Гарный – свадебный, относящийся к свадебному пиршеству.
Демество – старинный церковный напев, взятый из греческого, исполняемый гнусливо и в один голос.
Дружка – второй свадебный чин со стороны жениха, женатый молодой человек, главный распорядитель, бойкий, знающий весь обряд, общий увеселитель и затейник; он же уводит и ночью стережет молодых.
Еста – старинная форма глагола есть.
Запона – здесь: полотнище, полсть для завешивания и охранения чего-либо.
Золотный – парчовый, вытканный из золота, шитый золотом.
Изголовье – здесь: подушка, подстилка.
Индикт – пятнадцатилетний период времени с началом отсчета от 1 сентября, а также число лет этого кругооборота, отвечающее данному году.
Кадь – чан, посуда с обручем большого объема.
Казимир – вышедшая из употребления шерстяная ткань, легкое сукно, полусукно с косой ниткой.
Комка – шелковая китайская ткань с разводами.
Камчатный – сделанный из камки.
Кармазин – тонкое, ярко-алое полотно.
Клирос (крылос) – место в церкви для певцов и сами певцы во время службы.
Келарь – инок, заведующий монастырскими припасами или светскими делами монастыря.
Кика – женский головной убор, род повойника.
Косячее окошечко – кособокое.
Кут – угол, закуток, тупик.
Кутний угол – придверный угол; иногда – бабий угол, стряпная за перегородкою, за занавескою; в некоторых областях – красный угол.
Куфтер – сверток.
Лихой человек – здесь: злой, злобный, мстительный, лукавый.
Меды крепкие – напиток из меда с водой, хмелем и пряностями.
Миро – благовонное масло; в церковном значении деревянное масло, варенное с красным вином и благовониями, освящаемое в Великий четверток для совершения таинства миропомазания.
Миропомазание – церковное таинство, совершаемое через помазание св.
миром; обряд постановления, посвящения русских царей.
Муравленый – покрытый муравою: глазурью, поливою.
Наседка – женщина, всецело занятая своими детьми.
Окольничий – сан приближенного к царю, по службе, лица, второй сверху по чину.
Оловянник – оловянная кружка.
Очипок – нижний чепец, под платок.
Объярь – старинная волнистая шелковая ткань.
Папошник – печенье.
Пелена – широкая или сшитая полотнищами ткань.
Пенязь серебряная – деньга, деньги.
Перепечь – род кулича, каравая, а также все хлебное, собираемое попами и причтом по домам после Пасхи при обходе с образами.
Перечень – итог, сумма, общий вывод, извлечение.
Пестрядь – пеньковая грубая ткань, пестрая или полосатая.
Плахта – домотканая ткань, домотканина.
Плис – бумажный бархат.
Поглядки – смотрины, смотрение невесты.
Поддатник – дружка.
Поддружье – свадебный чин, помощник дружки.
Поезжаные – участвующие в свадебном поезде.
Позыватня – женщина, посылаемая невестой для приглашения гостей.
Покут – укромное место; кладбище.
Политичный – дипломатичный, предусмотрительный.
Порушка – настой из сушеной малины, малиновый чай.
Полсть – полотнище, толстый и плотный лоскут, тканый, плетеный, стеганый, сбитый, валеный на подстилку, занавесь, отгородку.
Пряжево – жареное.
Пряженые пироги – жаренные в масле пироги.
Посмевающийся – осмелившийся, отважившийся.
Постельничий – в допетровской России – придворная боярская должность и чин.
Приколотый молодец – нищий молодец.
Причет (причт) церковный – клир, священно- и церковнослужители од ного прихода; иногда – паства, приход.
Ряжена – хорошо одета; договоренность, обусловленность.
Сгибень – пирог, обычно сложенный вдвое, с кашей либо с ягодами.
Скудельничий – принадлежащий гончару, черепичнику; могильщик, кладбищенский сторож.
Сорок – четыредесять, четыре десятка.
Сулейка, сулея – бутыль, полуштоф, плоская склянка.
Сурепка – рапс.
Сурна – черная краска.
Терлик – длинный кафтан с перехватом и короткими рукавами.
Трапеза – здесь: столовая; престол в алтаре.
Тысяцкий – выборный голова, старшина из крестьян.
Убрусцы, убрус – платок, фата, полотнище.
Фряжский – чужеземный, иностранный.
Хустка – кусок холста, ширинка, платок.
Червчатый – червленый, темно-красный, багряный.
Чертежное место – здесь: возвышенное место.
Чиберка – швея, мастерица, портниха, белошвейка.
Ширинка – здесь: полотнище, отрезок цельной ткани во всю ее ширину, полотенце, платок.
Ясельничий – управляющий конюшенным приказом; смотритель конюшен и лошадей.