Как это ни странно, но единственный карась, живущий в пруде близ дачи
генерала Панталыкина, влюбился по самые уши в дачницу Соню Мамочкину.
Впрочем, что же тут странного? Влюбился же лермонтовский демон в Тамару, а
лебедь в Леду, и разве не случается, что канцеляристы влюбляются в дочерей
своих начальников? Каждое утро Соня Мамочкина приходила со своей тетей
купаться. Влюбленный карась плавал у самого берега и наблюдал. От близкого
соседства с литейным заводом "Кранделя сыновья" вода в пруде давно уже стала
коричневой, но тем не менее карасю все было видно. Он видел, как по голубому
небу носились белые облака и птицы, как разоблачались, дачницы, как из-за
прибрежных кустов поглядывали на них молодые люди, как полная тетя, прежде
чем войти в воду, минут пять сидела на камне и, самодовольно поглаживая
себя, говорила: "И в кого я, такой слон, уродилась? Даже глядеть страшно".
Сняв с себя легкие одежды, Соня с визгом бросалась в воду, плавала,
пожималась от холода, а карась, тут как тут, подплывал к ней и начинал жадно
целовать ее ножки, плечи, шею...
Выкупавшись, дачницы уходили домой пить чай со сдобными булками, а
карась одиноко плавал по громадному пруду и думал:
"Конечно, о шансах на взаимность не может быть и речи. Может ли она,
такая прекрасная, полюбить меня, карася? Нет, тысячу раз нет! Не обольщай же
себя мечтами, презренная рыба! Тебе остается только один удел -- смерть! Но
как умереть? Револьверов и фосфорных спичек в пруде нет. Для нашего брата,
карасей, возможна только одна смерть -- пасть щуки. Но где взять щуку? Была
тут в пруде когда-то одна щука, да и та издохла от скуки. О, я несчастный!"
И, помышляя о смерти, молодой пессимист зарывался в тину и писал там
дневник...
Однажды перед вечером Соня и ее тетя сидели на берегу пруда и удили
рыбу. Карась плавал около поплавков и не отрывал глаз от любимой девушки.
Вдруг в мозгу его, как молния, сверкнула идея.
"Я умру от ее руки! -- подумал он и весело заиграл своими плавниками.--
О, это будет чудная, сладкая смерть!"
И, полный решимости, только слегка побледнев, он подплыл к крючку Соня
и взял его в рот.
-- Соня, у тебя клюет! -- взвизгнула тетя.-- Милая, у тебя клюет!
-- Ах! Ах!
Соня вскочила и дернула изо всех сил. Что-то золотистое сверкнуло в
воздухе и шлепнулось в воду, оставив после себя круги.
-- Сорвалось! -- вскрикнули обе дачницы побледнев.-- Сорвалось! Ах!
Милая!
Посмотрели на крючок и увидели на ней рыбью губу.
-- Ах, милая,-- сказала тетя,-- не нужно было так сильно дергать.
Теперь бедная рыбка осталась без губы...
Сорвавшись с крючка, мой герой был ошеломлен и долго не понимал, что с
ним; потом же, придя в себя, он простонал:
-- Опять жить! Опять! О, насмешка судьбы! Заметив же, что у него
недостает нижней челюсти, карась побледнел и дико захохотал... Он сошел с
ума.
Но я боюсь, как бы не показалось странным, что я хочу занять внимание
серьезного читателя судьбою такого ничтожного и неинтересного существа, как
карась. Впрочем, что же тут странного? Описывают же дамы в толстых журналах
никому не нужных пескарей и улиток. А я подражаю дамам. Быть может даже, я
сам дама и только скрываюсь под мужским псевдонимом.
Итак, карась сошел с ума. Несчастный жив еще до сих пор. Караси вообще
любят, чтобы их жарили в сметане, мой же герой любит теперь всякую смерть.
Соня Мамочкина вышла замуж за содержателя аптекарского магазина, а тетя
уехала в Липецк к замужней сестре. В этом нет ничего странного, так как у
замужней сестры шестеро детей и все дети любят тетю.
Но далее. На литейном заводе "Кранделя сыновья" служит директором
инженер Крысин. У него есть племянник Иван, который, как известно, пишет
стихи и с жадностью печатает их во всех журналах и газетах. В один знойный
полдень молодой поэт, проходя мимо пруда, вздумал выкупаться. Он разделся и
полез в пруд. Безумный карась принял его за Соню Мамочкину, подплыл к нему и
нежно поцеловал его в спину. Этот поцелуй имел самые гибельные последствия:
карась заразил поэта пессимизмом. Ничего не подозревая, поэт вылез из воды
и, дико хохоча, отправился домой. Через несколько дней он поехал в
Петербург;
побыв там в редакциях, он заразил всех поэтов пессимизмом, и с того
времени наши поэты стали писать мрачные, унылые стихи.