Волго-Балтийский водный путь
Череповец – Вытегра

ВОСПОМИНАНИЯ. ДОКУМЕНТЫ. ИССЛЕДОВАНИЯ

«Прежде всего речь пойдет об агитационной поездке по Волго-Балту с 24 по 30 августа 1967 г. Это путешествие писателей было снято на плёнку оператором Череповецкого телевидения А. А. Тихомировым (ему же принадлежит и авторство всех фотографий, сделанных во время этой поездки). Режиссёром сюжета был Н. А. Казанкин, автором закадрового текста «немой» киноплёнки стал череповецкий поэт и редактор телевидения Л. А. Беляев.
Чем же особенным запомнилось путешествие на маленьком пароходике «Теплотехник», начавшееся утром 24 августа 1967 года от причала Череповецкого судостроительного завода? Поездка оказалась неординарным событием в жизни писателей и поэтов. Почему именно она, а не другие водные путешествия литераторов Вологодчины стала почти исторической? Ведь были же и другие поездки, например, плавания по реке Сухоне, реке Вологде и т.д. Видимо, участие поэта Н. Рубцова делает поездку такой значимой сейчас, ну, а в конце 60-х гг. такой эпохальный колорит вносил поэт А. Яшин, документальных съёмок которого также сохранилось очень немного.
После этого водного путешествия А. Яшин выступал на Череповецком телевидении в передаче «10 минут поэзии», эфир которой был 4 сентября 1967 г.
Вот небольшая цитата из сохранившихся текстов этой передачи: «Недавно большая группа вологодских писателей путешествовала по Волго-Балту.
Литературные встречи состоялись в Чёбсаре, Кириллове, Белозерске, Липином Бору, Вытегре, Оште».
А сразу после поездки, по некоторым данным, в Вытегре поэт-лауреат, признанный советский классик А. Яшин шепнул поэту Н. Рубцову (тогда даже не члену Союза писателей СССР, студенту Литературного института, правда, уже автору сборника стихов «Звезда полей»): «А знаешь, Коля, ты сильнее меня...». Возможно, это легенда, но, согласитесь, очень красивая. Здесь уместно будет слово А. Романова: «Рубцов сильно притягивал Яшина ещё неразгаданной, но уже опалявшей тайной своего стиха».
В плавании по Волго-Балту принимали участие писатели, поэты: москвич Дмитрий Голубев, ленинградец Николай Кутов и вологжане: Борис Чулков, Виктор Коротаев, Леонид Беляев, Василий Белов, Александр Романов, Сергей Чухин, Александр Яшин, Николай Рубцов.
Маршрут парохода был таким: г. Череповец, река Шексна, посёлок Шексна, Шекснинское водохранилише, пристань Топорня (на перекрёстке Волго-Балтийского и Северо-Двинского водных путей). Строго говоря, в Кириллов писатели добирались по Северо-Двинской системе (построена в 1828 г.), а из Кириллова участком той же Северо-Двинской системы снова вышли на просторы Волго-Балта: Шексна, Белозерск, Липин Бор, Вашки. Далее р. Ковжа и через систему шлюзов Волго-Балта в р. Вытегру. Пройдя Пахомовский гидроузел и Новинское водохранилище, путь успешно закончился в Вытегре.
16-миллиметроваяя плёнка бесстрастно запечатлела встречи с читателями (кстати, две из них имеют точные даты — 27 августа в Белозерске, 28 августа в Липином Бору), красоты, древности земли Вологодской, неприхотливый и простой быт творческих людей в этой поездке. Путешествие произвело на самих писателей и поэтов очень благоприятное впечатление.
Поездка удалась, была плодотворной и в смысле творчества, и в смысле отдыха. Н. Кутов написал стихи, посвящённые Кириллову и Белозерску. «Последний пароход» Николая Рубцова посвящён А. Яшину, и это стихи также об этом путешествии. Сергею Чухину так понравилось село Липин Бор, что он перебрался в него работать в местной газете».
Суров, М. В. Рубцов : факты, воспоминания, посвящения. [В 2 томах]. Том 2 / М. В. Суров. – Вологда : [б. и.], 2011. – С. 707–711.

Подборка стихов белозерских гостей – поэтов из Москвы, Ленинграда и Вологды. Газета «Новый путь» (г. Белозерск) за 9 сентября 1967 г.

«Целью поездки было ознакомление писателей с новостройками, пропаганда их творчества. Во время остановок проводились встречи с местными жителями, организовывались выступления в клубах, библиотеках, на различных семинарах и т.д.
1 августа нас всех посадили в автобус и повезли в Череповец. А там нам обещали теплоходик. Приехали на судоремонтный завод, где уже собралась группа рабочих. Руководителем Вологодской писательской организации тогда был Александр Романов, он первым произнёс короткую речь и предоставил слово Александру Яшину. Затем выступали другие писатели – Коротаев, Чулков, Чухин, Рубцов, в том числе гости – Голубков из Москвы, Кутов из Ленинграда. Рубцова тогда ещё мало кто знал, у него только что вышла книга «Звезда полей».
После выступления все мы поехали в гостиницу «Ленинград», сходили в ресторан, поужинали. А на утро нам уже был подготовлен агитационный теплоходик, очень маленький. Что он из себя представлял? Две каюты наверху, четыре каюты внизу и две – в носовом отсеке.
Как только приехали в порт, ленинградец Кутов подошёл ко мне и попросил выделить ему каюту наверху.
Я поговорил с капитаном, и вопрос был решён положительно. Там же, наверху, разместился Яшин. Вся команда теплохода состояла из двух человек – капитана и матроса – симпатичной девушки Люси, которая ко всему прочему выполняла и обязанности кока (поварихи). Капитан предоставил в наше распоряжение весь теплоход, а сам с Люсей разместился на камбузе (кухне). Телевизионщики расположились в носовом отсеке, все остальные – в нижних каютах. Так и плыли до Шексны. Наутро собрали со всех деньги на продукты, чтобы был недельный запас питания. Закупились и поплыли дальше. В Чёбсаре проходила учительская конференция. На ней выступил Александр Яшин. Одна бойкая женщина что-то спросила у него о «Вологодской свадьбе». Ему это не понравилось. Тогда его книгу многие осуждали, хотя, на мой взгляд, ничего такого в ней не было.
Когда наш теплоходик подошёл к шлюзу, там стояла огромная баржа, по сравнению с которой наше судно казалось просто скорлупкой. Редактор шекснинской газеты Старчев Дмитрий Константинович пригласил всех нас к себе в гости. Все пошли, но Николай Рубцов, Кутов и Василий Белов остались. Нас повели на чудесную гидростанцию, где вода проваливалась вниз с высоты пятиэтажного дома и вырабатывала электроэнергию. Мы спустились вниз и наблюдали оттуда эту грандиозную картину. Николай Рубцов задавал много вопросов сопровождающим, поскольку был неравнодушен к воде. Особенно его интересовало то, не погибает ли рыба, падая с такой высотищи. Ему объяснили, что у водозаборника стоит специальный фильтр, не пропускающий крупные предметы, и если в него попадает мелкая рыба, существенного вреда это не наносит.
На рассвете мы отправились в Кириллов. Перед Горицами был старый канал, построенный ещё в первые годы Советской власти. Наш теплоход туда пройти не смог, и мы были вынуждены переправиться к Кириллову на плоскодонках. В Кириллове вновь попали на учительскую конференцию, устроили книжный базар. На конференции выступил и Николай Михайлович Рубцов, читавший свои стихотворения «Тихая моя родина», «В горнице моей светло», «Букет», «Стукнул по карману – не звенит» и другие.
Запомнилось, как Виктор Коротаев и Николай Рубцов, встав спиной у борта судна, ловко прыгали в воду как настоящие акробаты.
Ночь провели в Кириллове, а наутро проехали в Ферапонтово, где посетили монастырь, любовались на фрески Дионисия. Заночевали. А утром поехали на теплоход. Там Николай Рубцов взял у капитана специальный резиновый костюм, доходивший ему до самой шеи, и пешком по дну отправился с корзиной за грибами на гору в ближайший лес. И вернулся оттуда уже с полной корзиной грибов. Судя по всему, собирать грибы он очень любил. И, как бывший моряк, очень любил воду.
Пока Рубцов ходил за грибами, Яшин стал ловить рыбу. Рубцов уже вернулся, а Яшин продолжал ловить. Я смотрю, время уже поджимает, к 12 часам нам нужно быть в Белозерске, плыть до места ещё несколько часов, а Яшин всё ловит рыбу и на уговоры не поддаётся. Приплыли в Белозерск уже к вечеру. Сразу отправились в Дом культуры, где нас ждали люди. Вечер прошёл нормально, писатели выступали по прежней схеме. После Дома культуры нас пригласили в столовую, где на каждом столике стояло по бутылке коньяку. Затем вернулись на пароход, и тут прибежал Беляев, начинающий поэт, который поплыл с нами дальше. Ночью теплоход встал, пережидая туман. Ко мне пришёл капитан и сообщил новость: «Фридрих умер».
Фридрих – это секретарь Белозерского райкома, который очень переживал за наше опоздание. Сердце у него было слабое, и наше опоздание его добило. Утром, за завтраком, я рассказал об этом писателям. Реакция была разная. Но мне показалось, что острее всех новость эту воспринял Николай Рубцов.
Затем мы приехали в Вашки, где нас встретили очень хорошо. Предложили посмотреть, как работают рыбаки. Рыбаки набросали нам на палубу много судаков. А часа в четыре все мы отправились на остров, где нас ждала рыбацкая тройная уха. Кроме того, нам выставили ни много, ни мало, по бутылке водки на человека.
Я предупредил писателей, что вечером в семь часов у нас встреча, и желательно сильно не напиваться. Они меня уверили, что всё будет в порядке. Но у всех, кроме Рубцова и Кутова, были уже красные лица. Затем, на вечере, Александр Яшин разошёлся, стал говорить, что где-то там яблоки свиньям кормят, а здесь яблок нет и т.д.
Зато Рубцов выступил очень хорошо, чётко, трезво. Его здесь принимали очень тепло. Я садился всегда в зале, среди собравшихся, и слышу: «Вот Сашка Романов, вон Витька Коротаев». Многие действительно успевали с ними подружиться и принимали их как своих.
Вечером нас позвали в ресторан. На это дело пошли деньги, собранные для ремонта школы. Всё было очень шикарно, столы стояли буквой «Г». Я, Рубцов и Кутов сидели за коротким столом. И я заметил, что оба они водку не принимают.
Спал Николай Рубцов не в каюте, а в своеобразной прихожей между каютами в носовом отделении, на топчане. Он каждый день его застилал, но неудовольствия по этому поводу ни разу не высказал. Я его не раз спрашивал, удобно ли ему, а он всегда отвечал: «Всё нормально, всё хорошо».
В Вытегре посмотрели церковь, встретились с местным умельцем Яковом Твердовым, который изготовлял маленькие макеты церквей. В этот же вечер была устроена встреча с читателями в большом местном клубе.
А на утро Твердов пришёл к нам и снова пригласил к себе в гости. Кто к нему пошёл, я не помню, но Николай Рубцов не ходил, это точно. Твердов подарил Яшину один из своих макетов.
Затем стали обговаривать поездку на Оштинскую оборону. Нам дали всего две машины ГАЗ-69, все не влезли, и остались трое: я, Рубцов и Кутов. Одно резервное место в машине оставалось, но Александр Яковлевич посадил с собой какую-то даму из областной библиотеки.
На этом наша программа закончилась. Хотели съездить в Кижи, но судно наше уже ушло. Поехали на аэродром, на самолёт. Голубков и Кутов уехали на Череповец. Возле аэропорта успели пособирать грибы.
И тут Николай Рубцов подарил мне свою книгу «Звезда полей» с дарственной надписью: «Дорогому Георгию Дмитриевичу с чувством самого большого уважения и на добрую память о совместной (под вашим добрым и мудрым руководством) поездке. 31/VIII-67 г. Н. Рубцов».
Затем, спустя какое-то время, я встретил Николая Рубцова в Вологде. Он очень обрадовался и сказал мне такую фразу: «Мы благодарны Вам, что Вы на нас не давили».
Соколов, Г. Д. Поездка вологодских писателей по Волго-Балту. Август 1967 года. Неделя с Николаем Рубцовым : воспоминания участника поездки, представителя Вологодского Обкома КПСС Георгия Дмитриевича Соколова // Рубцов : материалы уголовного дела, неизвестные фотографии, новые свидетельства : [документы, фотографии, свидетельства] / М. В. Суров. – Вологда, 2006. – С. 705–712.

Времен связующая нить : [фильм]. – Изображение (движущееся ; двухмерное) : электронное // Вологодская областная универсальная научная библиотека : [сайт]. – URL:https://www.booksite.ru/rubtsov/video.htm (дата обращения: 11.02.2021).

Михеева, И. Череповецкие адреса Н. М. Рубцова : (страницы воспоминаний о поэте) / И. Михеева // Известия Вологодского общества изучения Северного края. – Вологда, 2006. – С. 73–80.
Воспоминания А. А. Тихомирова, оператора вологодского телевидения о съемках документального телефильма о поездке группы писателей и поэтов по Волго-Балтийскому водному пути. см. на с. 78.
Читать полный текст

Из стихов Николая Рубцова

ПОСЛЕДНИЙ ПАРОХОД
Памяти А. Яшина

...Мы сразу стали тише и взрослей.
Одно поют своим согласным хором
И темный лес, и стаи журавлей
Над тем Бобришным дремлющим угором..

В леса глухие, в самый древний град
Плыл пароход, разбрызгивая воду, –
Скажите мне, кто был тогда не рад?
Смеясь, ходили мы по пароходу.
А он, большой, на борт облокотясь, –
Он, написавший столько мудрых книжек,
Смотрел туда, где свет зари и грязь
Меж потонувших в зелени домишек.
И нас, пестрея, радовала вязь
Густых ветвей, заборов и домишек,
Но он, глазами грустными смеясь,
Порой смотрел на нас, как на мальчишек...

В леса глухие в самый древний град
Плыл пароход, разбрызгивая воду, –
Скажите, кто вернулся бы назад?
Смеясь, ходили мы по пароходу.
А он, больной, скрывая свой недуг, –
Он, написавший столько мудрых книжек,
На целый день расстраивался вдруг
Из-за каких-то мелких окунишек.
И мы, сосредоточась, чуть заря,
Из водных трав таскали окунишек,
Но он, всерьез о чем-то говоря,
Порой смотрел на нас, как на мальчишек...

В леса глухие, в самый древний град
Плыл пароход, встречаемый народом...
Скажите мне, кто в этом виноват,
Что пароход, где смех царил и лад,
Стал для него последним пароходом
Что вдруг мы стали тише и взрослей,
Что грустно так поют суровым хором
темный лес, и стаи журавлей
Над беспробудно дремлющим угором…

<1968>