|
РУССКИЕ МОРЕХОДЫ |
|
121. На обороте: Государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа великия и малыя и белыя Росии самодержца окольничему и воеводе князю Ивану Петровичю Борятинскому; помета якутского дьяка: 177 году, июня в 12 день, подал отписку казак Онисемко Юрьев; Решение: 177 году, июня в 12 день, вклеить в столп. ЛОИИ, Якутские акты, карт. 23, ст. 3, сст. 14-14-а. Великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа великия и малыя и белыя Росии самодержца окольничему и воеводе князю Ивану Петровичю Борятинскому служилой человек Ивашко Симанов с товарищи челом бьют. В нынешном во 177 году, марта в 28 день, по памяти и по приказу письмяново головы стряпчево Еуфимия Ивановича Козинского велено выслать служилого человека Ивана Перфирьева, которой послан за ево, великого государя, за Ковымскою за ясашною соболиною казною на Ковыму реку в государевых делах для справы. А в нево Иваново место (поверстан) по памяти же и по приказу письмяново головы стряпчево Еуфимия Ивановича Козинского. (И отослан) за ево великого государя за ясашною Ковымскою соболиною казною, которой послан в прошлом во 176 году с письмяным головою стряпчим Еуфимом Ивановичем Козинским и со мною, с Ывашком, на коче служилой человек Онисимко Юрьев с усть Яны реки в Якутцкой острог... Которые служилые люди оставил на усть Яны реки сын боярской Родион Кобелев, который послан на Анадырь реку, а те служилые люди в провожатых пошли, Ортемий Тимофеев Сизой, Давид Павлов. 122. На обороте: Великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа великия и малыя и белыя Росии самодержца окольничему и воеводе князь Ивану Петровичю Барятинскому да дьяку Стефану Никитичю Елчюкову; помета дьяка Елчюкова: 178 году, марта в 26 день, подал казак Стенька Насонов; решение: 178 году, марта в 26 день, вклеить в столп. ЛОИИ, Якутские акты, карт. 23, ст. 12, сст. 2-3. Великово государя царя и великово князя Алексея Михайловича всеа великия и малыя и белыя Росии самодержца окольничему и воеводе князь Ивану Петровичю Борятинскому да дьяку Стефану Никитичю Елчюкову пятидесятничешко казачей Петрушка Аксентьев1 челом бьет. В нынешнем во 177 году послан я на великого государя на службу на Ковыму реку для ясашного збору и поминошного служилыми людьми; по се число, августа в 11 день, на Лене реке стретил коч заморской. И приехал к ним на коч и у них два карбоса набойные, морские, старые. И яз им, служилым людям, Борису Павлову с товарищи, и торговым людям Лаврентью Щепоткину да Ивану Андрееву Записину, стал бить челом о карбасе о морском набойном. А которая лотка дана мне, Петрушке, из города, и яз ту лотку стал им отдавать, Лаврентию Щепоткину с товарищи. И оне тое лотки, что мне дана из городу, не взяли, а тово морсково карбаса мне, Петрушке, в цену ни в отпись не дали. И я в том карбасе съехал на свой коч служилыми людьми. И за мною приехали служилые люди заморского коча: Борис Павлов, Яков Шелковник, Дмитрей Шабаков, Стефан Насонов и стали тово струга у меня прошать. И я тот карбас стал им отдавать. И служилые люди, которые посланы со мною, Петрушкою, на Ковыму реку, и оне, служилые люди, по указу великого государя меня, Петрушки, не послушали и тово набойново старово карбаса им, служилым людям, Борису Павлову с товарищи, не отдали, а говорят: та, которая, де лотка дана нам из города, и та де лотка длинна и узка на валах не изходит. А без тово де карбаса на море итти нечем, потому что тот карбас на море годен. А говорят те казаки: хоти де великий государь изволит на нас, холопей своих, в свою великого государя казну за тот карбас цену на нас доправить, и мы де, служилые люди-плательщики, а без тово карбаса на море итти нечем, с шеймою и с якорем выехать не в чем. А про то ведомо торговым людям, которые идут за море на коче - Андрей Ворыпаев2 да Федор Оглоблин с товарищи. 1 Петр Аксентьев благополучно прибыл на Колыму летом 1669 г. Об этом мы узнаем из наказной памяти сыну боярскому Кириллу Скворцову, едущему в Устьянск на смену Ивану Ерастову, в которой говорится: «Послан он (Ерастов - М. Б.) на коче на море на Яну в Нижнее зимовье как отпущены на море ж служилые люди на Колыму пятидесятник Петр Аксентьев с товарищи. И в то время поплыли на море торговые люди. И те все служилые и торговые люди из Якутцкого на указанные свои места за море перешли в пять недель...» (ЯОУ, ст. 6/н. 1670 г. на 280 л., л. 131). 123. На обороте: Великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа великия и малыя и белыя Росии самодержца окольничему и воеводе князю Ивану Петровичю Борятинскому да дьяку Степану Никитичю Елчукову; по скрепам: пятидесятник Петрушка Аксентьев; помета дьяка Елчукова: 179 году, июня в 1 день, подал казак Сергунька Брусенкин; решение: 179 году, июня в 1 день, выписать. ЛОМИ, Якутские акты, карт. 24, ст. 72, сст. 1-4. Великого государя и царя и великого князя Алексея Михайловича всеа великия и малыя и белыя Росии самодержца окольничему и воеводе князю Ивану Петровичю да дьяку Степану Никитичю с Ковымы реки пятидесятник казачей Петрушка Аксентьев челом бьет. В нынешнем во 179 году, будучи я, Петрушка, великого государя на службе на Ковыме реке в Верхнем ясачном зимовье милостию божиею с служилыми людьми и с аманаты февраля по 28 число дал бог здрав, и великого государя ясак на нынешней на 179 год с ясачных иноземцев в том в Верхнем зимовье в зборе. А в Середнем ясачном зимовье собрано великого государя ясачной соболиной казны на нынешней на 179 год с ясачных же иноземцов три сорока соболей; а иные ясачные иноземцы того Середнего зимовья судом божиим многие померли до ясачного платежу. А в Нижнем ясачном зимовье служилые люди и аманаты дал бог здравы. А великого государя ясачной соболиной казны собрано в том в Нижнем ясачном зимовье на нынешней на 179 год с ясачных иноземцов осеннею порою, декабря по 6 число, три сорока тритцать соболей. Да в прошлом во 178 году, июля в 19 день, послал я, Петрушка, с Ковымы реки морем на коче в Якутцкой острог пятидесятника казачья Василья Бурлака да с ним служилых людей: десятников казачьих Михаила Колесова да Ивана Игнатьева, да рядового казака Максима Моховсково, а с ним послал зборную соболиную ясачную ковымскую казну трех зимовей и той зборной казны тех же трех зимовей книги за руками. Да з десятником казачьим с Михаилом Колесовым послал я, Петрушка, великого государя десятинную соболиную и денежную казну и той соболиной и денежной казне книги за рукою. А сколько с ним Васильем и с служилыми людьми послано великого государя соболиной казны и книг морем, и то писано в отписке с ним Васильем и служилыми людьми. Да с ним же Васильем на том же коче послан морем в Якутцкой острог выборной целовальник торговой человек Иван Петров сын Лупанов великого государя з десятинного казною ратным людем на жалованье, а что у него, Ивана, десятинные казны збору с Ковымы реки, и тому збору у него, Ивана, книги с ним, с Иваном. А скаски торговых и промышленых и ремесленых людей, за их руками и за ево, Ивановою, рукою, подклея под отпискою, послал я, Петрушка, в Якутцкой острог с ним же, Васильем, и велел подать в съезжей избе тебе, окольничему и воеводе князю Ивану Петровичю да дьяку Степану Никитичю. Да он же, Василей, будучи в прошлом во 178 году в Нижнем ковымском ясачном зимовье, с ясачных иноземцов великого государя ясак збирал. И сколько на ком донять ясаку в доимку на прошлой на 178 год ево, Васильева, сиденья, и тому доимочному ясаку книги он, Василей, увез с собою в Якутцкой острог вместе великого государя с ясачною соболиною казною с своим збором... 1 Упомянутый здесь торговый человек Федор Лаптев - полярный мореход, колымский торговый и промышленный человек. Нам известно его плавание в 1659 г. с Колымы в Жиганск (ЯА, карт. 8, ст. 1, сст. 7). 124. На обороте: Государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа великия и малыя и белыя Росии самодержца воеводе Ондрию Афонасьевичю; помета якутского дьяка: 184 году, июня в 1 день, подал торговой человек Василей Ворыпаев. Государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа великия и малыя и белыя Росии самодержца воеводе Ондрию Афонасьевичю колымской таможенной целовальник Никифорко Дорофиев сын Бобровской челом бьет. В прошлом во 183 году послан, я, Никифорко, на Колыму реку в таможенные целовальники на перемену прежнему целовальнику Родиону Михайлову.2 И велено мне, Никифорку, на Ковыме реке собирать великого государя десятая пошлина с соболей и со всякой мяхкой рухляди и записные пошлины и указные с торговых и с промышленых и со всяких чинов людей. И в прошлом во 179 году с Колымы реки на коче морем многие торговые и промышленые люди лутчие вышли, да в прошлом же во 183 году через Камень и морем на коче, и в нынешном во 184 году через Камень и последние торговые и промышленые люди многие в Якутцкой острог вышли.3 И которая их мяхкая рухлядь с ними вышла, и с той их мяхкой рухляди великого государя десятую пошлину збирал прежней таможенной целовальник Родион Михайлов. А иные торговые и промышленые люди, которые промышляли по сторонным рекам, и многие голодною смертию померли, а иных иноземцы побили. А которые торговые и промышленые люди последние, невеликие еще на Колыме реке осталися, и те великими долги обдолжали и обнищали и в Якутцкой острог вытти им нечем. И Колыма река стала пуста, и на соболие промыслы за скудостью своею не ходят. 1 В деле имеется еще одна отписка Никифора Бобровского якутскому воеводе с приложением «росписного списка» о приеме таможен на Колыме от целовальника Родиона Михайлова (сст. 63-67). Здесь Бобровский пишет, что он прибыл в Верхнее Колымское зимовье 14 декабря 1675 г. О Никифоре Бобровском известно, что он предпринял поездку на Индигирку на своем коче в 1668 г. (ДАИ, V, № 66). 125. На обороте: Государя царя и великого князя Федора Алексеевича всеа великия и малыя и белыя Росии самодержца стольнику и воеводе Ивану Васильевичю; помета якутскою дьяка: 190 году, июня в 3 день, подал пятидесятник Сидорко Возмищев; решение: 190 году, июня в 3 день, отписку принять, и вклеить в столп, а о парусе послать указ, велеть давать в жалованье служивым людем по полугривне за аршин. Государя царя и великого князя Федора Алексеевича всеа великия и малыя и белыя Росии самодержца стольнику и воеводе Ивану Васильевичю с Устьянского зимовья служилой человек Некраско Федоров челом бьет. В прошлом во 188 году по указу великого государя послан был я на государеву службу на Ковыму со служилыми людьми кочом и божиим изволением на море погодою коч розбило, а судовая снасть: шейма и завоз и дроги и ноги и парус и всякая судовая снасть положена была на лабоз на берегу. А. я со служилыми людьми вышел с розбою на нартах в Устьинское зимовье. Божием изволением в Устьинском зимовье в то число занемог, а нанял по парус итти ясачного юкагиря Моторку, а дал найму соболя. И тот юкагир Моторка привез паруса в Устьянское зимовье девятнатцать полотнищ, а достального де паруса мокра, того для в то число не взял. А опосле послал я вешним путем по талу, и тут де стоят кочи, сотник Иван Курбатов шел за Нос,2 а достальной парус и всякую кочовую снасть побрал он, Иван Курбатов, а юкагирю не отдал, сказал, что ему де, Ивану, надобно. И ныне тот парус девятнатцать полотнищ в Устьянском зимовье, а в Якутцкой выправодить некем, а служилый люди, которыя годовальщики прошают в зачот, в жалованье, дают по полугривне за аршин, и я без указу давать не смею. Как ты, государь стольник и воевода Иван Васильевич, укажешь? 1 В мае 1679 г. Некрас Федоров находился в Сиктяхе. В делах Приказной избы сохранились наказная память на его имя, в которой ему приказано было, починив поврежденный во время плавания по Лене коч, итти «на море», и наказная память Устьянскому приказному Сидору Возмищеву с приказанием отпустить на Колыму с Некрасом своих служилых людей (ЯА, карт. 32, ст. 19, сст. 40-42). В деле имеется также другая отписка Некраса Федорова с товарищами, присланная в Якутск из Устьянска. В отряд Некраса входили казаки: Яков Пермяков, один из открывателей Новосибирских островов, Антон Батов, Иван Алексеев, Борис Конашеев (ЯА, карт. 34, ст. 23, сст. 18). Из этой отписки видно, что казаки ехали в Нижнеколымское зимовье. 126. На обороте: К сей челобитной вместо Алешки Спиридонова по его веленью казак Мишка Никитин Ворыпаев руку приложил. Царем государем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю всеа великие и малый и белыя Росии самодержцам бьет челом сирота ваш Великого Новгорода Спасахутыня монастыря крестьянин Алешка Спиридонов сын Новогород. Жалоба, великие государи, мне, сироте вашему, ковымского Нижнего ясачного зимовья на ясачных юкагирей на изменников, на Косово Меньшово с родниками да на Менегу.1 В прошлом, великие государи, во 191 году был брат мой Иван Семенов Новогород здесь на Ковыме реке с торгом, с рускими всякими товары, а по отпуску из Якутцкого острогу по таможенной грамоте пришло с ним, братом моим, на коче всяково товару и хлебново запасу на сто рублев. И отсель с Ковымы реки, с ярманги в том прошлом во 191 году тот брат мой Иван Семенов пошел водяным путем в каюке вверх по Анюю реке и за Камень в Анандырской острожек. А с ним пошло, з братом моим с Ываном, хлебного запасу муки ржаной восемь мешков, «четырнатцеть котлов красной меде, да зеленой меди восемь котлов, да дельного железа топоров и палем и копей и стрел и ножев и пил и молотов и клещи и наковальней и трубок и трезубов и наглазников - восемь пуд, кумач красной, китайка, два конца крашенин, пятьдесят аршин холсту тонково, якорь ломаной, снасти кочевые, кокошник на золоте з жемчюгом, два зипуна сермяжного сукна белого, кафтан холодной стаметной, письменных крепостей кабал. А те его братни животы и товары и ево, брата моево Ивана, нанялся он, Косой, с родниками и с товарищи, довести и поставить в Анандырской острожек. И он, Косой, с родниками и с товарищи, на дороге ево, брата моего Ивана, на том Анюе убили и животы его и товары все побрали. Милосердные государи цари и великие князи Иоанн Алексеевич, Петр Алексеевич всеа великия и малыя и белыя Росии самодержцы, пожалуйте меня, сироту своего, велите, великие государи, ковымского Нижного зимовья приказному человеку десятнику казачью Ивану Осипову Голыгину у них, Косово с родниками и с товарищи, допросить и записать, за что они брата моево убили и живот ево пограбили и куды тот ево брата живот ево девали. И те их допросные речи и мое челобитье велите, великие государи, послать в нынешнем во 192 году в Якутцкой острог, в Приказную избу к стольнику и воеводе Ивану Васильевичю Приклонскому. Цари государи, смилуйтеся.2 1 В челобитной упоминается об «изменниках юкагирах», восставших против гнета царской администрации на Колыме. Во время вооруженных выступлении коренного населения нередко страдали и русские торгово-промышленные люди, как это видно из настоящего документа. Дело в том, что местное население, не видя истинных виновников колониального гнета, в силу неразвитой классовой сознательности, ошибочно принимало за этих виновников рядовых казаков или промышленников, в которых они скорее должны были признать своих союзников, чем врагов. Известны факты объединенных выступлений местного населения Западной Сибири и русских пришельцев против царизма. 127. Подлинник плохой сохранности. Начала недостает, поля оборваны. ...Да в прошлом во 191 году из Якутцкого острогу великих государей на службу в Ковымское Нижное зимовье на Ковыму реку ко мне, Ивашку, посланы на коче вниз по Лене реке и на Ковыму реку казаки Сергушка Мухо(плев) с товарищи.2 И он, Сергушка, с служилыми и с подарочною казною на Ковыму реку марта по 15 число не бывал. А указано мне, Ивашку, на Омолон реку десятнику Дмитрею По(тапову) трех человек, а на Янандырь реку к ... Ворыпаеву четверых... дать было... Да указано мне, Ивашку... с... реки старых казаков выслать в Якутцкой острог, которые заслужили великих государей жалованье. И яз за малолюдством старых казаков не послал за тем, что с коча на Ковыму реку служилые люди ко мне не бывали. А что со мною был из Якутцкого острогу казак Максимко Мухоплев3, и тот Максимко в Нижном зимовье в свое место нанял промышленого человека Ваську Наумова. И о том деле челобитная под сею отпискою. 1 Казачьего десятника Ивана Осипова Голыгина следует отличать от казака Ивана Осипова Голыгина, спутника Атласова по камчатскому походу. Десятник Голыгин приходился родственником казаку Ивану Голыгину, но служили они в разное время. Десятник Иван Голыгин служил до приезда на Колыму приказчиком на Пенжине. В 1683 г. он проездом на Колыму побывал в Анадырском остроге, где оставил после себя опись сданного им имущества. Здесь среди других предметов перечислены судовые снасти, якорь и т. п. (ЯА, карт. 35, ст. 8, сст. 56 и др.). Вероятно, Голыгин проделал свой путь с Пенжины до Анадыря по воде. Ехал ли он по морю, сказать трудно. В Нижнеколымск Голыгин прибыл только в октябре 1683 г., а с Анадыря вышел 1 марта 1683 г. (Там же, сст. 79). Надо иметь в виду, что дорогу из Анадырска на Колыму «перехватили» ходынцы, и Голыгин, когда он прибыл в Нижнеколымск, ходил в поход на этих людей и освободил анадырскую дорогу («навечно очистил»). Но какой же дорогой шел тогда сам Голыгин? Не по морю ли? Если же допустить, что Иван Голыгин возвращался летом 1683 г. с Анадыря на Колыму не по морю, то остается непонятным, каким образом ему с горсткой людей (5-6 человек) удалось пробиться сквозь лагерь восставших юкагиров, засевших на Анюйском хребте и перехвативших дорогу на Анадырь. Всего вероятнее, что он шел вокруг Чукотского Носа, т. е. совершил второе после С. И. Дежнева плавание по Берингову проливу. Так заставляет думать еще и следующее обстоятельство: в 1683 г. в Якутске за Иваном Голыгиным числились: «коч да карбас морской, да лотка набойница, да кочевых всяких припасов» (ЯА, к. 35, ст. 8). Поездка Голыгина была столь важна, что «о том писано к великому государю к Москве». 128. ЛОИИ, Якутские акты, карт. 37, ст. 5, сст. 13-15. 194 году, ноября, в ... день, пришли с Индигирки, из Зашиверского зимовья от приказщика пятидесятника казачья Гарасима Цыпандина казаки Ивашко Сорокоумов да Матюшка Быстрово да с Ковымы от приказщика пятидесятника Ивана Дорофеева казак Семейка Иванов Игелтин и в Приказной избе генералу и воеводе Матвею Осиповичю Кровкову подали отписки. И генерал и воевода Матвей Осипович Кровков, слушав отписок, велел казаков Ивашка Сорокоумова, да Семейку Иголтина роспросить... 129. На обороте: Государей царей и великих князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича всеа великия и малыя и белыя Росии самодержцев генералу и воеводе Матвею Осиповичю; помета дьяка: 195 году, июня в 13 день, подал отписку пятидесятник казачей Иван Тобольской. Государей царей и великих князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича всеа великия и малыя и белыя Росии самодержцев генералу и воеводе Матвею Осиповичю с Ковымы реки прошлой таможенной целовальничишко Ивашко Онтропьев челом бьет. В нынешнем во 195 году с Ковымы реки послал я, Ивашко, великих государей таможенной и десятинной казны своего збору прошлого 194 году два соболи поротых с пупки и с хвосты да четыре лисицы красных, да таможенного же и десятинного збору восемь алтын две деньги, да великих государей указных пошлин, что собрал я с промышленых людей прошлого ж 194 году, рубль восьмнатцать алтын две деньги; и таможенные и десятинные и указных пошлин книги за своею рукою с пятидесятником казачьим с Ываном Исаковым Тобольским. И велел ему, Ивану, с тою великих государей с таможенной и десятинной и оброчной казною явитца, а отписку и книги подать в Якутцком, в Приказной избе тебе, генералу и воеводе Матвею Осиповичю. Да в той же таможенной и десятинной и оброчной книге написана статья - взято великих государей десятой пошлины Усть-киренского монастыря у старца Матвея три кости рыбьи моржевого зуба весом шеснатцать фунтов,--и та кость послана в Якутцкой морем на спаском коче з десятинною иною рыбьею костью моржевого зуба с казаком с Ваською Даурским и отписка послана с ним же Васькой. А я, Ивашко, остался на Ковыме реке великих государей за десятинною же костью. А та великих государей десятинная кость придет с Анадыря на Ковыму нынешней весны по полой воде. А тое великих государей десятинною кость рыбью моржевого зуба собрал я, Ивашко, в Анадырском острожке с служилых и с торговых, и с промышленых людей в 194 году. |
|