РОЖДЕНИЕ ХОЛСТА
Лен и его история
Лен – одна из древнейших прядильных и масличных культур. Человечество выращивает его вот уже почти девять тысяч лет.
Основная ценность этой культуры заключается в уникальных свойствах волокна. Льняная ткань прочна и эластична. Она не поддается гниению. Изделия из нее долго не изнашиваются.
В то же время сырьем для обработки является не только волокнистый стебель растения. Получаемое из его семян льняное масло обладает целебными свойствами и широко применяется в медицине. Использовалось оно и как продукт питания.
Чтобы получить наибольшее количество того или иного продукта из растения, были специально выведены различные виды льна. Всего их около 230. Но наиболее распространены два вида: лен-долгунец, в стеблях которого от 20 до 30% волокна, и масличный лен, в семенах которого от 35 до 50% масла. У льна-долгунца есть и еще одно название – прядильный, а у масличного – лен-кудряш. Кроме того, существует и так называемый лен-межеумок, занимающий промежуточное положение между двумя основными разновидностями.
Полезные свойства этого растения и ценность продуктов, получаемых при его обработке, неоднократно подчеркивались в произведениях устного народного творчества – например, в загадках: «Из земли вырастаю – весь мир одеваю, голову едят, кожу носят, а мясо и собаки не просят»; «Били меня, колотили, во все чины производили, на престол с царем посадили».
Родина льна – Азия. Льняные ткани впервые начали изготовлять в горных областях Индии. Высокого уровня технология выращивания и обработки льна достигла в Древнем Египте. Тончайшие льняные полотна, которыми были обвиты мумии египетских фараонов, сохранились до наших дней. Греческий историк Геродот упоминает о подарке, который сделал фараон Амазис (V в. до н. э.) храму Афины Родосской. Это была льняная ткань, каждая нить которой состояла из 360 тончайших нитей. Ценилась она, конечно, дороже золота. К сожалению, секрет удивительного мастерства египтян был безвозвратно утрачен несколько тысячелетий назад.
Тончайшая ткань виссон, неоднократно упоминаемая в Библии, также изготовлялась из льна.
Белые, отделанные пурпуром льняные одежды высоко ценились в Древней Греции. Но лен у греков шел не только на одежду. Льняными были паруса и такелаж их кораблей, льняными были прокладки воинских доспехов, на льняном полотне писались картины.
Русский лен
В Древней Руси лен считали важнейшим растением и выращивали его в больших количествах. Летописцы сообщают, что во время похода Олега Вещего на Царьград в 907 г. его участники оснастили льняными парусами небывалую по тем временам морскую армаду, состоящую из двух тысяч кораблей.
Центры льняной культуры возникали вдоль торгового пути «из варяг в греки», от Балтийского моря до Черного. Но и другие, менее оживленные торговые тракты на территории Руси способствовали сбыту льнопродуктов, а следовательно, и развитию льноводства.
С XIII в. значительно расширяются посевные площади льна в Псковской и Новгородской землях. Он становится важной статьей дохода в торговле Руси с Западной Европой, и значение его, наряду с мехами, салом, медом и воском, возрастает. Лен и изделия из него неоднократно упоминаются в летописях, грамотах, юридических документах XIV–XVII вв.
К XVI в. относится строительство первой русской канатной фабрики. В том же столетии начался экспорт чесаного льна и канатов в Западную Европу через Архангельск и Нарву.
В XVII в. внешняя торговля России льняными изделиями стала настолько значительной, что была учреждена государственная монополия на вывоз их за границу.
В XVIII в. развитию льноводства в масштабах всей страны способствовал указ Петра I от 13 декабря 1715 г. Назывался он «О размножении во всех губерниях льняного и пенькового промысла». В соответствии с этим указом были созданы ткацкие фабрики, которые вырабатывали широкие, тонкие полотна. Государство приняло меры по нормированию торговли льном и развитию торговых связей с Западом. Льняное волокно и льняные нити стали одним из основных товаров в торговле с Западной Европой и важным источником пополнения царской казны.
В XIX–начале XX в. Россия являлась крупнейшим мировым производителем и экспортером льнопродукции. Она поставляла на внешний рынок до восьмидесяти процентов всего производимого в мире льна. А Вологодская губерния занимала одно из ведущих мест среди 27 льноводческих районов России.
Льноводство в Вологодской губернии имеет давние традиции. Первые свидетельства о выращивании льна около Вологды встречаются в документах XIII в. Почвенно-климатиче-ские условия способствовали получению здесь льноволокна высокого качества. Географическое положение Вологодского края способствовало сбыту его за границу по Шексне – к Балтийскому и по Сухоне – к Белому морям. Товарное льноводство особенно успешно развивалось в Вологодском, Кадниковском и Грязовецком уездах.
Выращивание льна
Сеяли лен обычно во второй половине мая, но следили, чтобы почва была достаточно влажной и теплой. При этом руководствовались народной приметой: «Кукушка закуковала – пора сеять лен». Или даже так: «Кукушка закуковала, рябина зацвела, на дубе почки начинают раскрываться – пора сеять лен».
21мая/3 июня – в день Константина и Елены – посев льна уже следовало завершить. Не случайно этот день назывался в народе еще и так: Олена-льносейка, льняница, длинные льны.
Посев сопровождался обрядами, от исполнения которых зависел урожай. Для того, чтобы лен был «головистее», чище и белее, в лукошко-севалку клали куриные яйца (от 4 до 10 штук). Сразу же после посева их полагалось съесть прямо на поле. А для того, чтобы стебли выросли длинными, перед трапезой яйца подбрасывали вверх со словами: «Вырасти, лен, выше лесу стоячего!»
Основной уход за посеянным льном заключался в прополке. Сорные травы могли заглушить молодые всходы.
Начало листопада было знаком того, что пора приступать к тереблению (выдергиванию стеблей льна из земли и увязыванию их в снопики для просушки). Этот момент приходился обычно на сентябрь (3 сентября/16 сентября – «баба Василиса о льнах радеет»). Причем, очень важно было не упустить момент созревания стеблей, чтобы они не пересохли. Стебли льна в этот период обычно имеют светло-желтый цвет, волокно в них – лучшего качества, а семена в головках – хорошей всхожести.
Как только «елочка» (листья на стебле) начинала «подгорать», хозяева откладывали все другие работы и, пока стоит сухая и ясная погода, спешили убрать лен. Выдергивали его из земли (теребили) мелкими горстями, удаляя сорную траву. Небольшие снопы (примерно 20–30 см диаметром) старались вязать так, чтобы стебли в каждом из них были примерно одной длины и толщины. Эти снопы затем расставляли на поле двумя параллельными рядами (каждый ряд опирается верхушками на соседний) или развешивали для просушки на жердях («вешалах»). Лен сушили и другими способами: в «конусах», в «шатрах». При естественной сушке стебли дозревали, волокно становилось еще более крепким. И опять-таки важно было не пересушить сноп, иначе волокно могло получиться грубым.
Обработка льна
Отделением семян занимались прямо на поле. Кичигами (изогнутыми палками с утолщенным концом) обивались головки только длинных стеблей. При очередном посеве семена из них улучшали сортность льна.
Затем, для того чтобы волокно от стебля легко отделялось, лен расстилали на лугах, клеверищах или ржаном жнивье. Нестланный лен трудно промять, так как отвердевшая часть стебля (костра) крепко держится за волокно. Благоприятным условием для лежки являлось чередование дождей с хорошей погодой и обильными росами по утрам. В некоторых волостях Грязовецкого уезда расстил заменяли мочкой в прудах или в реках с тихим течением. В любом случае это продолжалось от двух до четырех недель. После лежки или мочки лен был готов к дальнейшей обработке.
Отделение волокна от стебля производилось при помощи специальных приспособлений – мялки и трепала. Мялка состоит из небольшого бревна, вдоль которого выдолблен паз, и массивного деревянного ножа, закрепленного одним концом на шарнире в пазу. Правой рукой нож с силой опускают и поднимают, а левой подкладывают под него стебли льна. Так ломают костру. Чтобы ее отделить от стебля, лен обрабатывают трепалом – плоским деревянным ножом длиной около полуметра и шириной около 5 см.
После мятья и трепания волокно расчесывали гребнем-броснухой. Та его часть, которая оставалась на гребне, была самого низкого качества и назвалась «изгребь». Затем волокно расчесывали щеткой – металлической или из грубой щетины. На щетке оставались «пачеси» – еще один вид низкосортного волокна. Изгребь и пачеси шли на изготовление мешковины и другой грубой ткани. После чесания щеткой получался лучший сорт волокна, носивший название «лен».
В народном сознании важнейшие сельскохозяйственные процессы соотносились с культом христианских святых. Но в ряде случаев с этими процессами была связана память и о языческих божествах. Так, начало обработки льна связывалось с почитанием Параскевы Пятницы (14/27 октября) и Ненилы-льняницы (28 октября/10 ноября). В народном календаре день 27 октября еще носил название Параскева-грязниха, льняница, порошиха. Существовала поговорка: «Мни и толки льны с грязнихи». На Руси в основе культа Параскевы лежит древний языческий культ Мокоши – единственного женского божества древних славян. Считалось, что Мокошь прядет нить человеческой судьбы.
Обработка льна была преимущественно женским занятием. В день Ненилы-льняницы женщины устраивали «льняные смотрины». Вытрепанный лен-первак показывали друг другу, демонстрировали свое рукоделие. А девушки хотели, чтобы их работу оценили парни и будущие свекрови.
Прядение
К прядению подготовленного волокна крестьянки приступали с осени (с Покрова) и занимались этим до Пасхи. Их инструментами были прялка и веретено. Веретено – круглая деревянная палочка, заостренная с обоих концов и с утолщением посредине. Прялка (прялица) представляла собой Г-образное деревянное приспособление, одна сторона которого в северных губерниях называлась «лопастка», а другая – «гузно» («седулка»). Прялка устанавливалась на скамью – так, чтобы гузно лежало на ней, а лопастка стояла вертикально. К лопастке, имевшей вид плоской дощечки, привязывалась кудель (волокно, приготовленное для прядения). На гузне сидела пряха, пальцами левой руки она тянула из бороды (нижней части кудели) нить и скручивала ее, а правой рукой навивала эту нить на вращающееся веретено.
Прялка была не только орудием труда, но и произведением искусства: чтобы скрасить тяжелый труд, ее украшали резьбой или росписью. Часто она использовалась в качестве подарка: жених дарил прялку невесте, отец – дочери, муж – жене. Красивая прялка становилась гордостью ее владелицы, передавалась по наследству от матери к дочери, от бабушки к внучке. В разных регионах России прялки имели свои особенности и отличались как по форме, так и по способам украшения.
Без прялки не обходилась ни одна семья. Она занимала большое место в жизни русской крестьянки. При свете лучины женщины проводили за прялкой долгие зимние вечера.
Девочек приучали к ней с ранних лет, и каждая должна была напрясть до замужества столько нитей, чтобы их хватило на приготовление приданого.
Использование прялки и веретена давало возможность получить длинную, хорошо скрученную нить. Но ручное прядение было очень медленным и малопроизводительным. Самая искусная пряха, работая от зари до зари, могла напрясть в день около 300 м пряжи. Чтобы получить в результате 1 м ткани, ей нужно было так трудиться не менее четырех дней. Поэтому прядильный сезон и продолжался почти 5 месяцев.
В XIX в. на помощь крестьянке пришла самопрялка – устройство с маховым колесом и ножным приводом. Производительность труда повысилась. Но при этом нить получалась грубой и толстой. Поэтому самопрялка и не сумела вытеснить обычную прялку.
Выпряденные нити сортировали. Самую хорошую, ровную и крепкую, оставляли для шитья. Ту, которую пряли девочки 6–7 лет, употребляли только для поперечных нитей ткани (для продольных требовалась нить хорошего качества – упругая и однородная).
Ткачество
Ближе к весне крестьянки начинали ткать холсты. В каждой избе устанавливался ткацкий стан – «кросна». Основой станка служила «станина», состоявшая из четырех столбов, соединенных внизу перекладинами. На передней паре столбов на особых вырезах лежал передний навой, на который наматывалась готовая ткань. Возле задней пары столбов помещался задний навой, на который наматывалась основа.
Для получения цветных льняных нитей практиковалась окраска их натуральными красителями. Для изготовления красителей употреблялись местные растения, свойства которых были хорошо известны.
Цветные нити шли на изготовление пестряди – клетчатой ткани, из которой шили одежду – мужские рубахи и женские сарафаны. Основные цвета этой ткани традиционны для всего Русского Севера – красный, синий и белый, реже встречалось добавление зеленого и желтого цветов, однако пестрядь была чрезвычайно разнообразна по ритму составляющих узор клеток – мелких и крупных, простых и сложных.
Широко бытовало многоремизное ткачество. (Ремизками назывались планки, при помощи которых можно было чередовать в определенном порядке цветные нити во время тканья.) Этим способом украшались самые разнообразные вещи: от льняных скатертей, полотенец до сарафанов и нижних юбок. На многоремизных тканях чаще всего встречались геометрические узоры. По своему цветовому решению ремизные ткани также были очень разнообразны – чисто белые, белые с красным (полотенца) и трехцветные сине-бело-красные (скатерти).
Третий способ – браное ткачество – получил меньшее распространение в Вологодском уезде, что было связано с его трудоемкостью. Узор в этом случае набирался от руки при помощи дощечек – «бральниц», разделявших нити основы для их подъема (то есть нити «брались» на дощечки). Наибольшее применение браное ткачество находило в изделиях, предназначавшихся для убранства жилого интерьера (полотенца и скатерти) и в деталях женского костюма.
Ткачеством издавна славились деревни, расположенные вокруг Череповца. Крестьянки-мастерицы составляли яркие многоцветные узоры из простых геометрических фигур. Они прекрасно владели различными техниками тканья: ремизной, браной, выборной. Геометрический орнамент составлялся из ромбов, крестов, гуськов, свастик, крючьев и т. д. В глубокой древности такие фигуры были символами плодородия, благополучия, изобилия, а иногда выполняли и магические функции. Со временем об их символическом значении забыли, и они стали просто красивыми узорами, искусство создания которых передавалось из поколения в поколение. Эти узоры тянулись по ткани полосой или заполняли орнаментом все изделие. Так украшали полотенца, подолы и рукава женских рубах, передники, скатерти-столешники и другие бытовые вещи.
В деревнях бассейна реки Шексны, в Череповецком и части Вологодского уездов особую привлекательность ткани приобретали благодаря чередованию цветных полос, рельефности тканых узоров, выполненных цветными шерстяными нитями, яркой цветовой насыщенности всего изделия. Чаще всего это были красные узоры по красному же фону или крупные разноцветные геометрические орнаменты на красном и синем фоне. Белый фон использовался здесь редко. Узорное ткачество способствовало тому, что одежда и интерьеры домов в этой местности выглядели нарядными, праздничными.
Льняные ткани украшались и вышивкой, которая распространилась в Вологодских землях довольно поздно (на рубеже XIX–XX вв.) под влиянием городской культуры. Как в ткачестве, так и в вышивке преобладающим было сочетание красного и белого цветов.
Одним из распространенных способов украшения льняных тканей до начала XX в. оставалась кубовая набойка, носившая название «печатный холст». (О том, как такой холст изготовлялся, будет рассказано далее.) Из кубовой набойки шили сарафаны, станы женских рубах, скатерти и наматрасники.
Беление холста
Естественный цвет льняных нитей – грязновато-серый (суровый). Такого же цвета и холст, если нити, из которых его ткали, предварительно не подверглись специальной обработке. Для шитья одежды и белья суровый холст не использовали. Чтобы придать ему более приятную для глаза окраску, а заодно и улучшить его качество, холст белили.
Беление холста – довольно долгий процесс, состоящий из нескольких стадий. Причем каждая стадия повторялась несколько раз.
Еще до того, как приступить к тканью, льняную пряжу белили в мотках, отбивая при этом вальками. Нити становились более эластичными и прочными.
Затем белили уже вытканный холст. Он назывался «новина». Длина его обычно равнялась 10–15 м.
Сначала новину золили (парили). Делалось это так. Готовили щелок (раствор золы в кипящей воде) и заливали им холст в корчаге (большом глиняном сосуде). Предпочтение при этом отдавалось ольховой золе, а черемуховую не использовали вовсе. Корчагу ставили в только что протопленную печь и держали там 10–15 часов.
Позоленный холст хорошо выстирывали и расстилали – ранней весной по снежному насту, летом – на траве. Бывало, что его и развешивали на изгороди. На открытом воздухе и солнышке он лежал несколько дней. Холст должен был оставаться все время сырым, для этого его смачивали. Холст могли не убирать в дом и на ночь – чтобы ткань пропиталась росой. Охраняли его девушки, к ним приходили парни, и скучное занятие превращалось в гуляние деревенской молодежи.
Обработанный природными стихиями солнца, воздуха и влаги холст отбивали вальками.
И наконец, его еще раз золили и отстирывали. Но на этот раз золение производилось в дупле, долбленной из цельного куска дерева кадке. Дно ее выстилали соломой, на солому складывали мокрые холсты, пересыпанные золой, их покрывали пепельником (куском грубой ткани), затем шел толстый слой золы. В дуплю заливали кипяток (нечетное количество горшков) и, чтобы вода продолжала кипеть, в нее бросали раскаленные камни. Всю операцию повторяли несколько раз, после чего оставляли холсты в дупле на 2–3 дня.
Оставалось их вымыть, просушить – и они были готовы для того, чтобы шить из них белье и одежду. Но до этого ткань можно было подвергнуть дополнительной обработке.
Крашение
В глубокой древности преобладающим цветом одежды восточных славян был белый. Такая одежда по-своему красива, но выглядит уж слишком однообразно и к тому же быстро пачкается. Общение с народами Востока способствовало тому, что славяне научились ткани окрашивать и отделывать их вышивкой. Произошло это так давно, что и окраска, и вышивка не воспринимаются нами как заимствования. И тот и другой способы обработки тканей и изделий из них стали неотъемлемой частью народной культуры.
В домашних условиях севернорусские крестьяне для придания ткани того или иного цвета использовали естественные красители. Наиболее распространенными красящими средствами были древесная кора, корни и листья растений, цветные глины, сажа. Пропаренная в отваре ольховой коры ткань приобретала коричневый цвет. Травянистое растение серпуха использовалось для приготовления желтой краски. Растение вайда (или крутик) – для синей. А из толстых корней марены получали красную краску. Крашенный этой краской сарафан в Вологодской губернии называли маренником.
Когда ходовым товаром стала ярко-синяя краска индиго, добываемая из сока тропических растений, появилось ремесло красильщика. Эта краска в России получила название кубовой, потому что ткани окрашивались ею в большой бочке, которая называлась куб. И ткань ярко-синего цвета также носила название кубовой. Конечно, красильщики пользовались не только краской индиго. Но набор цветов, с которым они работали, был обычно небольшим: кроме ярко-синего, еще светло-синий (лазурный), красный и зеленый. Цветовая гамма значительно расширилась лишь после того, как стали выпускаться фабричные ткани.
Приложение
М. Б. Едемский
Природные краски на севере
Трудно себе представить более острую нужду в цветных тканях, и рядом с этим – в красящих веществах, наступившую в народе вслед за войной и революцией, примерно в 1919 г. Фабричные ткани и заводские краски, пользовавшиеся уже всеобщим распространением, стали быстро исчезать из обычного обихода крестьянской жизни. Потребность в них, однако, нисколько не уменьшалась. Белые некрашеные холсты в одежде и нарядах получили слишком большое распространение, достигнувшее уже некоторого предела. «Ведь в белом сарафане не станешь ходить: это нехорошо», – говорили мне деревенские женщины. Но то же самое можно сказать и еще о кое-каких костюмах или частях таковых: белые они выходят такими, что «нехорошо» (неприлично) быть в них среди людей. Белая одежда, вдобавок, крайне непрактична и в том отношении, что слишком марка, скоро занашивается и требует частой стирки. Отсюда искание цветных материй и красок для тканей и ниток. Когда получение фабричных красок представлялось уже совсем безнадежным, стали вспоминать старинные способы окрашивания тканей при помощи красок, которые можно тут же под руками достать каждому для себя; стали, наряду с этими, разыскивать и новые красящие вещества, а вместе с тем и учиться новым методам окрашивания. В деревне Мокрочихе Великоустюгского уезда толокнянку (растение семейства вересковых), высушенную и мелко истолченную, всыпают в большой чугун (чугунный горшок) несколько в большем половины его объема количестве, доливают водой и ставят в печь вариться часа на 2–3. В полученный горячий отвар погружают ткань или нитки и, смочив хорошо, вынимают и снова погружают в полужидкую болотную ржавчину (которая вычерпывается заранее, вместе с железистыми радужными пленками, и заготовляется в должном количестве в кадке или в ушате). Иногда из отвара толокнянки несут крашенье прямо на черную болотную полужидкую грязь и в ней хорошо «вымарывают», после чего споласкивают и просушивают. Операция повторяется до пяти раз над одним и тем же подвергаемым окраске материалом. Так достигается получение довольно приятного черного цвета.
Для получения красного цвета прежде всего был восстановлен старинный способ окрашивания мареной (по-местному – мареной). Эта краска получается из корневищ подмаренника, растущего в поле на межах и на засоренных лугах. Я познакомился с этим способом крашения в Кокшеньге Тотемского уезда. Здесь во многих деревнях Спасской и других волостей крашение мареной и способы добывания этой краски до такой степени были обычны, что даже существует с давних пор поговорка: «Как марену копает», – если хотят о ком-нибудь сказать, что он работает весьма медленно, с малой продуктивностью.
Ввиду того, что межи полей всегда служат местом свалки камней и всего, что загромождает пашню, корневища подмаренника приходится выдирать из дерновины, из камней и всякого мусора, на что, конечно, затрачивается очень много времени. Отсюда и возникла вышеприведенная поговорка, свидетельствующая о медлительности этой работы. Выкопанные корневища промывают, сушат и затем делают из них отвар, подобно тому, как из толокнянки; варят довольно долго, затем процеживают и кипятят с квасцами. На ведро отвара требуется около пяти золотников квасцов. Чаще всего красят домашнюю пряжу из шерсти, которая погружается в отвар марены с квасцами и кипятится. Когда остынет, пряжу вынимают и сушат в избе над печкой. Получается красный, малинового оттенка, цвет, прочный, нелинючий.
Кое-где припомнили и крашение «травой-зеленицей», дающей желтовато-зеленый цвет (крашение, известное исстари, но не пользующееся и не пользовавшееся раньше широким распространением).
Кора лиственницы также применялась в качестве красящего вещества с давних пор. В натуральном виде, палочками, ее брали для окраски деревянных вещей при точении их на токарном станке (веретен, швеек и пр.); причем палочки коры приставлялись (прижимались) к вращающемуся на станке предмету и давали красное кольцо той или другой ширины. Но в последнее время пользовались и отваром этой коры, который красит ткани или пряжу в зеленый цвет. Более точного рецепта окрашивания получить не удалось. Лиственничная кора далеко не является единственной употребляемой для крашения корой. Кроме нее, пользуются для этой цели ольховой, березовой, ивовой, еловой, черемуховой и, вероятно, корою других деревьев и растений вообще (красящее вещество марены также содержится в коре корневищ ее).
Березовой корой на Печеные Тотемского уезда (д. Подлинное) красят весьма многие. Сырую кору, снятую с березы, после сдирания бересты рубят кусочками, заваривают кипятком, прибавляют золы, завязанной в мешке или в тряпке; спустя дня три после этого погружают холстину или другой окрашиваемый материал в приготовленный таким образом настой и, дав пропитаться им, стелют ее затем «на солнышке» (на открытой для солнца лужайке). После высыхания на стороне, обращенной к солнцу, появится заметное окрашивание, хотя и недостаточно интенсивное. Просохший на солнце окрашиваемый холст снова погружают в тот же настой коры и опять расстилают на солнышке, только другой стороной. Такая операция проделывается до тех пор, пока не получится окраска достаточной яркости и густоты. Последняя может быть получена лишь при непосредственном действии солнечных лучей на окрашиваемое. В конце концов, после 5–6 раз удается получить темновато- или коричнево-красный цвет, довольно прочный, мало линючий или почти нелинючий и приятный на глаз. Крашение этого сорта идет на рубашки, сарафаны и даже на штаны.
1925
УКРАШЕНИЕ ТКАНИ И ПЛЕТЕНИЕ КРУЖЕВ
Набойка
Изобретена набойка была, по-видимому, в Индии. На Руси она появилась через посредство купцов, торговавших с восточными странами. Сведения о ней встречаются уже в источниках, относящихся к X в. Сначала набивным делом на Руси занимались иконописцы-травщики. Но потом оно было освоено народными умельцами и получило широкое распространение в крестьянской среде. Из всех видов узорных тканей набойка – самая дешевая. Одежду из нее носили и деревенские жители, и небогатые горожане.
Существовали два основных типа набивных тканей: белоземельные – с рисунком по белому фону, и кубовые – с рисунком по фону синему.
И в том и в другом случае узор на ткань наносили вручную, при помощи специальных резных досок – «манер». Их изготовляли из цельного куска твердой древесины (березы, клена, груши). Доски имели квадратную или прямоугольную форму, реже – клиновидную. Обычный размер такой доски – 20 х 20 см. Толщина – 3–5 см. Рисунок на манерах вырезался и был рельефным.
Если необходимо было нанести на ткань многоцветный рисунок, то пользовались несколькими досками. Для каждой краски готовилась отдельная доска, на которой вырезался не весь узор, а лишь его фрагменты, соответствующие данному цвету. Манеры накладывались на холст одна за другой – сколько красок в узоре, столько и досок. Так получалась ткань с рисунком, окрашенным в несколько цветов.
До конца XVII в. для нанесения узора на ткань применялась масляная краска. Краской пропитывали натянутый на раме кусок сукна. На него помещали доску с узором. Ткань расстилали по столу, покрытому чистым сукном. Доску накладывали на полотно и били по ней деревянным молотком. Краска переходила с доски на ткань. Операция повторялась до тех пор, пока вся материя не покрывалась узорами. Потом на смену этому способу пришел другой. Рисунок на набойной доске стали покрывать веществом, которое препятствовало переходу краски на ткань. Называлось оно «вапа» и могло быть разным по составу. Но обычно его готовили, растворяя в кипящей воде белую глину, купорос (соль серной кислоты), растительный клей и немного говяжьего жира. С рельефного рисунка на доске вапа переходила на ткань, которую затем опускали в кубовую краску. Получался белый узор на синем фоне. От вапы ткань отполаскивали в слабом растворе серной кислоты. Если основу вапы составлял воск, то достаточно было промыть готовую набойку в горячей воде.
Еще одним способом производства набойки была вытравка. Этот способ заключался в том, что на окрашенную ткань наносили с набойных досок вещество, окисляющее и разрушающее синюю краску. Результатом, как и при использовании вапы, был белый узор по синему полю. Но вытравку чаще всего использовали тогда, когда узор состоял из мелких деталей и его воспроизведение требовало четкости линий.
Набивкой ткани занимались красильщики, или синильщики, которые владели небольшими мастерскими и обслуживали население окрестных деревень. В каждой мастерской существовал образец – многометровый холст с фрагментами всех узоров набивных досок, имеющихся у владельца. Этот образец назывался узорником, заказником или маренником. Такой узорник раскидывали на местном базаре и по нему принимали заказы. Мастера-отходники брали его с собой, когда отправлялись на заработки в другие губернии.
Узоры набойки в основном были геометрическими и состояли из точек, кругов, квадратов, звездочек. С помощью этих простых фигур разрабатывались растительные мотивы (листики, ягодки, веточки, лепестковые цветы и т. д.). Но на набойных тканях встречаются и более сложные изображения: всадник, птица Сирин, грифон, древо жизни. Искусные мастера могли составить даже целую сюжетную композицию, в которой были представлены несколько персонажей.
Появление новых технических приемов изготовления набойки дало мастерам возможность усложнить рисунок и ввести в него мелкие детали. Один из таких приемов состоял в том, что контуры рисунка выкладывались шляпками вбитых в дерево гвоздиков, проволокой или медными пластинками, врезанными в поверхность доски.
Орнамент набойки всегда графически четкий, линейный. В нем не используются оттенки и полутона. Это своеобразная гравюра на холсте. Такое сравнение не случайно, потому что мастера-набивщики часто заимствовали элементы узора из гравированных книжных иллюстраций и лубочных картинок.
Набивные ткани были яркими, декоративными. Они заменяли крестьянам шелк, бархат, атлас – дорогие привозные материи, которыми могли пользоваться лишь люди состоятельные. Из набивных тканей шили как женскую одежду (сарафаны, передники, верхние части рубах), так и мужскую (рубахи, порты). Набойка использовалась в облачениях священников и в церковной утвари. Ею обтягивали переплеты книг. В технике набойки изготовляли даже полотнища знамен.
На территории Вологодской губернии небольшие мастерские по производству набивных тканей были почти в каждом уезде. Но особенно интенсивно это ремесло развивалось в Грязовецком, Каргопольском, Никольском и Устюженском уездах.
С конца XVIII в. фабричное производство набивных тканей (миткалей и ситцев) постепенно начало вытеснять ручной способ их изготовления. Однако и на протяжении всего XIX, и в начале XX в. это ремесло еще кормило целые уезды.
Вышивка
Рукоделие «из веков»
Вышивка – один из традиционных видов женского рукоделия, украшение изделии из ткани узорами. Вышивкой украшали одежду, белье (носильное, постельное, столовое), головные уборы, предметы бытового обихода (занавески, салфетки, носовые платки), церковную утварь (облачение священника, покрывала, хоругви). Техника применялась также для создания произведений, имеющих самостоятельное художественное значение, не относящихся к прикладному искусству. Существуют вышитые картины как светского, так и религиозного содержания.
Этот вид украшения изделий из ткани был широко распространен еще в Древней Руси. Вышиванием занимались не только крестьянки, но и знатные женщины. В специальной статье о нем из одного старого энциклопедического словаря приводились такие сведения: «Уже в "Домострое", своде житейских правил и наставлений XVI в., говорится о прозрачном вышивании по полотну как о работе, требующей большой усидчивости и терпения и вырабатывающей характер женщины. В известном сочинении Юрия Крыжанича "Русское государство в половине XVII столетия" впервые говорится о несомненной пользе общедоступного преподавания всякого рода рукоделий и знаний женщинам с целью образовать из них добрых жен и матерей и хороших хозяек, а также упоминается об устройстве особых мастерских или школ рукоделия для достижения этой цели. Наши древние царицы и царевны, боярыни и боярышни, заключенные в терема и окруженные сенными девушками, воспроизводили самые причудливые и богатые вышивки шелком и золотом с примесью бус, часто настоящего жемчуга, под названием бурмитских зерен, и самоцветных камней. Особенною роскошью отличались вышивки на сарафанах, кокошниках и других головных уборах».
Своеобразными хранилищами секретов старинных вышивок были мастерские при женских монастырях. Там традиционные навыки совершенствовались, оттачивались и достигали высочайшего уровня. Тонкой и изящной техникой вышивки славились крепостные мастерицы, основным занятием которых по воле помещика становилось рукоделие. В мастерских при дворянских усадьбах они вышивали для хозяев и на продажу белье, платье, занавесы, пологи к кроватям. И монастырские, и усадебные мастерские производили изделия дорогие, предназначенные не для простых людей.
Но богатые наряды, отделанные вышивкой, носили и крестьянки. Об этом с удивлением писали иностранцы, бывавшие на Русском Севере. Понятно, что такая одежда у крестьян не была повседневной. Ее надевали лишь по большим праздникам и передавали от поколения к поколению. Вместе с тем, вышивка украшала и вещи, которыми простонародье пользовалось постоянно. В конечном счете красота не зависит непосредственно от стоимости материала, которым пользуется рукодельница. Она создается умением, мастерством, талантом. Большими художественными достоинствами может обладать и простое льняное полотно, расшитое красными нитками. Обремененные заботами по хозяйству, крестьянки находили возможность приготовить для себя и праздничную и обыденную одежду, отвечающую народным представлениям о красоте.
Материалы и инструменты
Материалами для вышивки являются ткань (чаще всего льняная), а также льняные, шерстяные, бумажные (хлопчатобумажные), шелковые, золотые или серебряные нити (скань). Но материалы могут быть и более экзотическими. Для вышивки использовались жемчуг, бисер, стеклярус, солома и даже человеческие волосы. А североамериканские индейцы вышивали травами по бересте.
Основной инструмент мастерицы – игла. Она должна быть достаточно длинной, чтобы не задерживать движений вышивальщицы. Древние люди вырезали иглы из дерева и кости, затем их стали делать из разных металлов (железа, бронзы, серебра). Самой практичной оказалась стальная игла. Она широко вошла в обиход после того, как в начале XIX в. было налажено фабричное производство таких игл. Игольное ушко – довольно позднее изобретение, его придумали испанцы в начале XVI в. До этого времени нить на игле удерживал небольшой рубчик.
Для удобства в работе ткань иногда натягивали на пяльцы – прямоугольную рамку из деревянных планок. Круглые пяльцы применялись для вышивания мелких вещей. Их делали из обручей, отрезанных от решета.
Рисунок вышивки образуется швами, которые накладываются на ткань. Нитку пропускают с помощью иглы сквозь материал и снова выводят на его поверхность. Однако так выполняется не всякая вышивка. Золотая нить и жемчуг идут только по лицевой стороне изделия, мастерица закрепляет их на поверхности ткани, прихватывая с изнанки шелковой нитью.
Существуют разные способы вышивания. Их можно свести к двум основным типам в зависимости от того, как накладывают швы (стежки).
Первый тип – это так называемая счетная техника. Шов накладывают, считая нити ткани, по которой вышивают. Длина шва определяется количеством нитей. Чередуя швы разной длины, выводят узор.
Второй тип – техника вышивки по свободному контуру. Когда ею пользуются, то счет нитям не ведут, а швы накладывают, следуя линиям заранее намеченного рисунка.
Виды швов
В русской народной вышивке используются разнообразные способы накладывания швов. Всего их насчитывается более пятидесяти Умелое пользование ими делало вышивку произведением подлинного искусства. Старинные русские вышивки до сих пор восхищают богатством творческой фантазии, тонкостью художественного вкуса, красочностью и изяществом рисунка. Не случайно этот вид рукоделия получил название «живописи иглой».
Основные способы накладывания швов таковы.
Верхошов – это такой способ, при котором стежки на лицевой стороне ткани разделяются мелкими стежками с изнаночной стороны. Основной рисунок получается на лицевой поверхности, а на изнаночной – легкий пунктир по его контуру. Верхошов можно назвать односторонним швом.
Двусторонний шов выглядит одинаково как с лицевой, так и с изнаночной стороны. Когда его ведут, то лицевые и изнаночные стежки следуют друг за другом. Затем игла возвращается назад, заполняя промежутки между стежками с обеих сторон.
Одной из распространенных на территории Вологодского края разновидностей двустороннего шва была роспись. Называется она так потому, что узор создается тонкими линиями, обычно красной нитью по белому фону. Это Древний вид вышивки. В западных уез-дах способ росписи применялся для создания сложных композиций с фигурами людей и животных. В восточных уездах его больше использовали для геометрических орнаментов, состоящих из ромбов, крестов, точек, полос в разных комбинациях.
Другой вид шва – набор. При его использовании ровные горизонтальные стежки кладутся в одном направлении то поверх, то снизу ткани. В результате на изнаночной стороне изделия получается негативное изображение узора.
Такой же эффект дает браное ткачество. Поэтому в местах, где оно было распространено, вышивка набором популярностью не пользовалась.
Гладь похожа на набор, только стежки здесь ложатся плотно один к другому, сплошным настилом.
Тамбурный шов напоминает цепочку. Он может выполняться и крючком, и иглой. Этот способ был особенно популярен в деревнях, которые находились на территории современных Тотемского, Нюксенского и Кичменгско-Городецкого районов. Местные мастерицы использовали богатый набор цветов: желтый, фиолетовый, синий, зеленый, красный. Фон вышивки был белым.
Крестик – это шов, состоящий из двух косых перекрещивающихся стежков. Если на него накладывались еще два прямых стежка, то такой крестик назывался двойным. Вышивка крестиком дает мастерицам возможность работать быстрее. Правда, рисунок выглядит грубоватым. В крестьянском быту крестик постепенно заменил двусторонний шов.
Каждый вид шва имел еще и несколько разновидностей. Это намного увеличивало возможности вышивальщиц. В своей работе они нередко сочетали несколько швов. Так, например, по контуру рисунка мог идти тамбурный шов, а его внутреннее пространство заполнялось гладью.
Строчка
Для работы в счетной технике ткань прореживали, выдергивая нити через равные промежутки. (Например, четыре нити через четыре.) Получалась сетка, которой пользовались как канвой для вышивания. Узор создавали, заполняя ячейки этой сетки различными швами и обвивая ее нитями (такими же, как сама ткань, или другими по цвету). Еще один способ образования узора заключался в том, что прореженные нити стягивали между собой в определенном порядке. Первый из этих способов – перевить, второй – стяги.
Техника вышивания по прореженной ткани называется строчкой. Существовало несколько ее разновидностей (мережка, строчка-перевить, цветная перевить, строчка-вырезы, строчка по письму и др.).
Почти на всей территории Вологодского края была распространена белая строчевая вышивка. Называлась она так потому, что для нее использовались белые хлопчатобумажные нити. А изделия, выполненные этим способом, именовали поэтически – «шитой белью». Они и в самом деле были очень красивы, производя впечатление сказочной чистоты. Такие изделия создавались руками и вологодских, и сольвычегодских, и великоустюгских, и тотемских, и каргопольских, и белозерских, и кирилловских, и устюженских, и бабаевских мастериц.
«Строчка по вырез» и «вологодское окно»
Две разновидности строчевой вышивки, применявшиеся вологодскими мастерицами, особенно интересны.
Первая из них – строчка по вырези (разновидность редкого вида вышивки «строчка по письму»). Порядок работы над ней таков. На ткань наносят рисунок. Его контуры обшивают цепочкой (тамбуром). Внутреннюю поверхность рисунка покрывают гладью и стягами, создавая дополнительный узор. Из фона рисунка дергают нити. Получившаяся сетка перевивается. Готовое изделие выглядит как силуэт, вырезанный из ткани.
Искусствовед В. А. Фалеева так характеризовала художественные достоинства этого вида вышивки: «Вологодская строчка по письму дает образцы не только превосходно выполненных растительных мотивов, но и сложных бытовых сцен со множеством фигур. Рисунки изображают здания, корабли, прогулки в каретах и верхом, хороводы и т. п. Вышитые фигуры людей и животных полны движения, их силуэты характерны и типичны. Многие вышивки этого рода иллюстрируют сказки, песни, популярные в народе повести. Образцом для них служили народные лубочные картинки, во множестве печатавшиеся в XVIII в. В процессе работы над вышивкой картинки видоизменялись согласно творческому замыслу вышивальщицы. Такими вышивками оформлялись бытовые предметы, главным образом подзоры к простыням. Расположение фигур в них всегда симметрично. Данный прием, как и многие другие приемы создания вышитой картины, был талантливо разработан безвестными художницами-вышивальщицами».
Вторая разновидность оригинальной строчевой вышивки называется «вологодское стекло». Старинное ее название – «вологодское окно», оно более точно определяет форму контура, который заполняется узором.
Сначала готовится сетка. На ткани намечают квадрат и делят его на четыре части. В каждом из четырех получившихся меньших квадратов делают вырезы, оставляя между ними по 6–8 нитей ткани. Эти промежутки, напоминающие переплет окна, называются «тоньки». Каждый их четырех квадратных вырезов перекрещивается по обеим диагоналям плотно сплетенной полоской (насновкой). Ее ширина должна равняться ширине тонек. Пространство между тоньками и насновками заполняется узором из кругов, полукругов и овалов. А фон имеет вид сетки с крупными ячейками. В него могут также включаться «плетешки» и «паучки». В. А. Фалеева назвала «вологодское стекло» «одним из самых изысканных созданий вышивального искусства». Этот вид вышивки похож на кружевоплетение.
Орнамент
Узоры, которыми мастерицы расшивали свои изделия, были унаследованы ими от предшественниц. Из поколения в поколение передавались и приемы мастерства, и художественные особенности древних вышивок. Конечно, вышивальщицы не повторяли автоматически одно и то же на протяжении столетий. Каждая из них дополняла полученные от старшего поколения навыки и сведения чем-то своим. Но традиция при этом не разрушалась. Бережное сохранение достижений прошлого – один из основных принципов народного искусства.
В узорах, которые вологодские крестьянки вышивали и в XIX, и в начале XX в., отразились древние представления, восходящие к временам язычества. Мастерицы не всегда хорошо осознавали, какой смысл имел в далеком прошлом тот или иной элемент узора, та или иная фигура. Они перенимали образец как способ украшения изделия, как пример для подражания, как неотъемлемую часть мастерства вышивальщицы. Однако в искусстве важно не только понимание, но и переживание. В народных вышивках чувства тех, кто их создавал, проявляются очень отчетливо. Художественная традиция – это еще и общение людей разных эпох посредством чувств.
Основу народной вышивки составляет орнамент – украшение, состоящее из ритмически повторяющихся элементов. Эти элементы могут иметь очертания геометрических фигур, предметов материальной культуры, небесных светил, растений, животных и людей. Даже если центральное место в композиции вышивки занимает какое-то одно большое изображение, оно все равно состоит из повторяющихся элементов, т. е. построено как орнамент. Да и композиция севернорусской вышивки обычно складывается из трех частей. А это уже само по себе задает определенный ритм.
Ученые, занимавшиеся историей орнамента, установили значение многих архаических мотивов русской народной вышивки. Они пришли к выводу, что орнаменту в глубокой древности придавалось не только художественное, но и магическое значение. Орнамент мог являться оберегом, защищать владельца вещи, украшенной им, от нечисти. Составляющие его элементы служили символами божеств, стихий, сил, способных помочь человеку.
Так, например, ромб символически был связан с плодородием. Он мог обозначать и землю, и растение, и женщину. Крест и круг соотносились с огнем и солнцем. Если такими знаками отмечены фигуры людей, животных или птиц, это свидетельствует об их связи с небом. Волнистая или зубчатая линия представляла стихию воды, игравшей огромную роль в верованиях древних славян. Расположенная не горизонтально, а сверху вниз, она становилась изображением дождя, особо почитаемого нашими предками атмосферного явления.
Важное место в народном искусстве занимал образ мирового дерева. По мифологическим представлениям, на этом дереве, как на оси, держится все мироздание. Рядом с мировым деревом на вышивках обычно располагаются птицы и животные. А силуэт его самого имеет некоторое сходство с человеком.
В северных вышивках центральное положение нередко занимает фигура женщины. Рога, которыми вышивальщицы украшают иногда ее голову, – древнейший символ плодородия, а птицы в руках – знак божества. Это изображение великой богини, от которой зависит благополучие всего живого на земле. Не случайно на вышивках она иногда появляется вместо мирового дерева. Имена у великой богини могут быть разные: Мать-сыра земля, рожаница, берегиня, Мокошь, Параскева-Пятница. Все эти божества славянами почитались. Определенно утверждать, что на вышивке изображена именно Мокошь, можно в том случае, когда руки женской фигуры непропорционально велики и похожи на гребни. Ведь Мокошь считалась покровительницей женщин, чешущих и прядущих лен.
Ряды женских фигур с ветками в руках напоминают о празднестве в честь весны. Фигура всадника с лучами вокруг головы, или даже розеткой вместо нее, представляет, по-видимому, солнечное божество. Сам конь, часто появляющийся на вышивках, – мифологический персонаж, также связанный с солнцем. Подтверждение тому – конек на крыше дома. А птицы приносят с собой весеннее тепло, предсказывают будущее, сообщают вести, воплощают души умерших, связывают небо и землю. Птичья пара на вышивке могла символизировать счастливый брак. Крупный силуэт птицы в окружении нескольких меньших – материнство и семейное счастье.
Далеко не каждый образ севернорусской вышивки поддается точной расшифровке. Достоверных сведений о верованиях древних славян сохранилось не так уж много. Да и точно определить, что именно на вышивке изображено, удается не всегда. Ведь изображения на них сильно стилизованы и имеют лишь отдаленное сходство с оригиналом. Кроме того, в XVIII, XIX, XX вв. в вышивку постепенно проникали некоторые элементы культуры Нового времени, не имеющие отношения к древним верованиям. Вот почему, восхищаясь мастерством вышивальщиц, рассуждать о первоначальных смыслах образов, унаследованных ими по традиции, приходится с большой осторожностью.
Вологодское кружево.
История кружевоплетения
Кружевом называется текстильное изделие со сквозным сетчатым узором, образованным переплетением нитей.
Русское название этого изделия родственно слову «кружить». Кстати, когда-то слово «кружево» и писалось как «круживо». Может быть, так указывалось на его назначение: «окружать» нарядной отделкой одежду и предметы быта из ткани. Может быть, имелось в виду «кружение» повторяющегося узора. А может быть, сыграла свою роль связь с представлением о снежном «кружеве» метели, столь хорошо знакомом русскому человеку. Во всяком случае, ассоциация, положенная в основу русского названия, не такая, как в других языках (французское la dentell связано с представлением о зубчиках, немецкое die Spitze имеет еще и такие значения, как «верхушка», «острие», «кончик»).
Кружево – очень древний вид декоративно-прикладного искусства. Данные археологии, истории искусства и письменности позволяют предполагать, что кружевоплетение было известно египтянам и грекам еще до нашей эры. Однако широкое распространение в Европе оно получило позднее, лишь с конца XV–начала XVI в. Производили его во многих странах. Долгое время ведущее место в этой отрасли занимала Италия, затем ей пришлось уступить лидерство Фландрии (герцогству на территории нынешних Бельгии и Нидерландов) и Франции.
Первые сведения о кружевах в России относятся к XIII в. Ипатьевская летопись сообщает о том, как в 1252 г. князь Даниил Галицкий принимал иностранных послов в богатых одеждах с отделкой, напоминающей кружева. Но заметным явлением повседневной жизни России они стали в XVII столетии. Причем кружевные изделия были распространены и при царском дворе, и в купеческой, и в крестьянской среде. Только качество их, конечно, было различным.
С начала XIX в. наряду с кружевом ручной работы стало производиться и кружево машинное. Это убыстрило и удешевило процесс производства, но не привело к угасанию старой традиции. Ручная работа ценится выше, потому что художественное начало проявляется в ней сильнее. Прикосновение человеческих рук сообщает изделию особую выразительность и теплоту.
Виды кружев, инструменты и материалы
Известны две основные разновидности кружева, изготовляемого вручную: шитое иглой и плетенное на коклюшках. Кроме того, существовали кружева, изготовленные другими способами: вязаные (крючком, на спицах или тамбуром – петля в петлю), жемчужные (из жемчужин, нашитых на полотняную основу или из нанизанных на нить), бархательные (вырезанные из шелковой ткани), кованые (из золотых и серебряных нитей). Но все они являлись подражанием кружеву шитому и плетеному.
Наибольшее распространение получило плетеное кружево. Оно не столь трудоемко, как шитое, и свою популярность сохранило до наших дней. Право считаться его родиной оспаривают Италия и Бельгия.
Кружева плетутся из нитей, чаще всего льняных, шелковых и хлопчатобумажных. Обычно это нити белого или жемчужно-серого, естественного для льняного волокна цвета. Но бывают и черные кружева. Используют мастерицы и цветные нитки.
Основным инструментом для плетения служат коклюшки. Каждая из них представляет собой точеную или резную палочку, один конец которой утолщен, а на другом имеется шейка с пуговкой для наматывания ниток. В зависимости от того, насколько сложен выплетаемый узор, используется разное число коклюшек – иногда несколько сотен.
Коклюшки делают из разных пород дерева: из клена, яблони, жимолости, калины, можжевельника, ели. Когда кружевница быстро перебирает их во время работы, они издают мелодичный перезвон. Самыми звонкими, по мнению многих мастериц, являются вересковые коклюшки.
Кроме коклюшек кружевнице нужен еще валик – продолговатая подушка, плотно набитая соломой или овсяной шелухой. Этот валик может называться по-разному: «болван», «бубен», «кутуз», «пуга». Его кладут на «разножку» (небольшие козлы). В некоторых местах такую подставку для валика называют «пяльцами». В валик втыкают булавки, назначение которых – удерживать и закреплять нить при перевиве. Мастерица плетет кружева, перекидывая через эти булавки нити, которые свисают вниз на коклюшках.
Численное и сколочное кружево
В зависимости от приемов плетения различают кружево численное и сколочное. Численное считается самым древним и наиболее простым. Для работы над ним предварительно заготовленный рисунок не нужен. Его плетут, повторяя один и тот же узор по счету переплетаемых нитей. Узоры в таком кружеве несложные: это геометрические фигуры или уподобленные таким фигурам, схематизированные силуэты растений, птиц, зверей. В прежние времена численное кружево чаще всего поручали плести детям.
Для сколочного кружева, в отличие от численного, необходим «сколок» – контурный рисунок, по которому будет выплетаться узор. Мастеров-художников, которые готовят такие рисунки, называли когда-то «знаменщиками». Рисунок наносится на плотную гладкую бумагу в виде точек. Эту бумагу прикрепляют к валику. В точки, обозначающие контур рисунка, втыкают булавки. Во время работы мастерица перемещает их по контуру рисунка.
Сколочное кружево бывает двух типов: парное и сцепное.
В парном и узор, и фон для него плетутся одновременно. Это трудоемкая техника. Орнамент здесь геометрический, состоящий из нескольких повторяющихся элементов. Парное кружево было широко распространено в народном быту. Его называли еще и мерным, так как плелось оно в виде полосы, от которой при продаже отрезали куски нужной покупателю длины. Такое кружево шло на отделку платьев, праздничных рубах, полотенец, свадебных постельных принадлежностей.
В сцепном кружеве основные элементы узора выплетаются тесьмой и соединяются между собой отдельно изготовленными «сцепками» и «решетками» с помощью вязального крючка. Эта техника применяется при изготовлении косынок, воротников, пелерин, скатертей, покрывал, занавесей, панно. Узоры в сцепном кружеве более разнообразны, чем в парном. Это могут быть и геометрические фигуры, и мотивы растительного и животного мира (елочки, цветы, рыбы, птицы, олени, львы, павлины), и фантастические существа (птицы сирины, единороги), и явления природы (северное сияние), и человеческие фигуры (дамы, кавалеры, всадники, крестьянки в кокошниках и сарафанах), и архитектурные сооружения (церкви, башни, мосты, беседки, дворцы), и создания техники (башенные краны, космические аппараты).
Вологодские кружева
Но какими бы сложными ни были изображения, все они состоят из нескольких элементов. В вологодском кружеве контуры рисунка выплетаются тесьмой, которая имеет вид полосы, напоминающей рогожку. Сами мастерицы называют ее «полотнянкой» или «вилюшкой». Тесьма вьется плавной непрерывной линией, которая нигде не перекрещивается. (Правда, в последнее время этот принцип уже не выдерживают столь строго, как раньше.) В полотнянку часто вплетается «скань», утолщенная нить, придающая кружеву рельефность. «Насновки» – элементы в виде плотных овалов или квадратиков – заполняют пространство, ограниченное тесьмой. Фоном для созданного таким образом узора является ажурная решетка из «плетешков» (тонких шнурочков из двух пар нитей). Отвивные петельки (крученые нитки на плетешках) придают кружеву воздушность.
Характерные признаки любого кружева – прозрачность, ажурность, воздушность, тонкость, эластичность, узорность. Вологодское кружево отличают особая плавность линий рисунка, ритмическое повторение элементов орнамента, богатая узорность. Кружево вызывает эмоции, сходные с впечатлением от звучащей мелодии. Вот почему, наверное, вологодское кружево считают «музыкальным». А еще его называют «нетающим инеем». В белоснежных узорах легкого прозрачного кружева часто встречаются элементы, похожие на снежинки и колючие елочки, покрытые белой опушкой. В одной из сказок С. Г. Писахова оно названо «мороженой песней».
Кружевоплетение в Вологодском крае
Трудно сказать, когда именно кружевоплетение стало известно на Русском Севере. Можно предположить, что его появление в Вологодском крае было связано с открытием в XVI в. Северного морского пути. Если это так, то кружева попали в Вологду через Белое море, Северную Двину и Сухону вместе с товарами, завезенными из Западной Европы. Как бы то ни было, самые ранние образцы местного кружевоплетения, сохранившиеся в музейных собраниях, относятся к XVII в. Это так называемые «золотные» кружева из золотых и серебряных нитей. Их продавали на вес, принимая в расчет прежде всего ценность драгоценных металлов, а не мастерство исполнения. Такими кружевами украшали наряды из плотных дорогих тканей – парчи, бархата, узорного шелка. Использовались они и для отделки церковной утвари.
При Петре I мастериц кружевоплетения начали выписывать в Россию из-за границы. Мода на этот промысел привела к тому, что некоторые жены русских дворян не только стали сами осваивать приемы работы с коклюшками, но и завели в своих усадьбах мастерские, где плели кружево крепостные крестьянки. Искусницами в этом деле славились и женские монастыри. К концу XVIII в. сформировались художественные особенности центров русского кружевоплетения. Такими центрами стали Галич, Ростов, Вологда, Балахна, Калязин, Торжок, Рязань.
В 1820 г. помещицей В. А. Засецкой в сельце Ковырино под Вологдой была заведена первая кружевная фабрика. Во второй половине XIX в. кружевоплетение быстро распространилось в центральных уездах Вологодской губернии: в Грязовецком, Кадниковском и Вологодском. Этому способствовало несколько обстоятельств. После отмены крепостного права крестьяне стали более свободны в выборе рода занятий. Увеличился спрос на кружева. Их производство приносило дополнительный доход крестьянской семье. Немаловажным оказалось и то, что материалы и приспособления, нужные для плетения кружев, недороги. Специально оборудованного помещения мастерицам не требуется. В хорошую летнюю погоду они могут работать и на открытом воздухе. При необходимости им не составляет труда перейти на другое место. Заниматься этим ремеслом можно урывками, в свободное от труда на земле время.
В 1893 г. в Вологодской губернии кружевным промыслом занимались 4 тысячи кружевниц, а в 1912 – уже около 40 тысяч. По статистике 20% из них были девочки-подростки. Обучаться ремеслу они обычно начинали с 5–7-летнего возраста. Нередкими были случаи, когда кружево плели и мальчики.
Готовая продукция через скупщиков попадала в Москву и Петербург. В столичных магазинах вологодские кружева высоко ценились. Случалось, что их выдавали за иностранные, пытаясь увеличить тем самым стоимость. Но ухищрения подобного рода были излишними: по своим достоинствам изделия мастериц из Вологодской губернии не уступали зарубежным образцам.
В 1920 г. была основана кустарно-промысловая секция Северсоюза, и кружевниц объединили в артели. К этому времени их насчитывалось уже около 70 тысяч. Важное значение для развития промысла имела профтехшкола, созданная в городе Вологде в 1928 г. Она готовила мастериц и инструкторов по кружевоплетению. Здесь были разработаны многие виды кружевных решеток, оригинальные образцы современных изделий. Этим Вологда выгодно отличалась от других российских центров кружевного промысла, где заботились главным образом о сохранении традиции. В 1930 г. был создан Вологодский кружевной союз, который объединил более 50 артелей, расположенных на территории 8 районов: Вологодского, Грязовецкого, Лежского, Чебсарского, Кубеноозерского, Усть-Кубинского, Харовского, Сокольского.
Еще в 1876 г. вологодские кружева получили высокую оценку на международной выставке в Филадельфии. С неменьшим успехом их демонстрировали в 1893 году в Чикаго. На выставках в Париже (1925) и в Брюсселе (1958) они были удостоены Золотых медалей. Высшая награда, Гран-При, была им присуждена на Парижской выставке в 1937 г.
В 1964 г. в Вологде было создано кружевное объединение «Снежинка». Считается, что своим названием оно обязано знаменитой скатерти «Снежинка» работы В. Н. Ельфиной. Однако подобные мотивы широко использовались в кружевных изделиях и ранее.
В1968 г. художники В. Д. Веселова, В. Н. Ельфина, К. В. Исакова, В. В. Сибирцева, Э. Я. Хумала стали лауреатами Государственной премии РСФСР им. И. Е. Репина. Так были отмечены их заслуги в развитии традиций вологодского кружевоплетения. Эти традиции для них – как живая память, как связь времен. Вера Дмитриевна Веселова, например, родилась в семье потомственных кружевниц. Этим промыслом занимались и ее мать, и бабушка, и прабабушка, и, возможно, далекие предки. Сохранилось семейное предание о том, что бабушка Веры Дмитриевны плела по особому заказу чулки и зонтики для царского двора.
Сегодня центром кружевоплетения в Вологодской области является фирма «Снежинка», где работают такие известные художники, как Н. В. Веселова, Г. Н. Мамровская, М. Ю. Пальникова, А. Н. Ракчеева и Т. Н. Смирнова. Под их руководством трудятся сотни мастеров кружевоплетения.
Кружево востребовано и в наш компьютерный век. А Вологда с полным правом может называться кружевной столицей России.
Приложение
Ф. А. Арсенъев
Кружевничество
Плетение кружев весьма распространено в Вологодской губернии. Главным центром этого промысла служит город Вологда, затем Вологодский и Грязовецкий уезды. В последние годы кружевничество начало практиковаться в крестьянских семьях уездов Тотемского, Устюгского, Вельского и даже Усть-Сысольского – между зырянами.
В Вологде кружевниц до 500; из них 137 единственно кружевами зарабатывают себе средства к жизни, 19 личностей, обеспеченных другими источниками, плетут кружева между делом, а у остальных кружевничество составляет подспорье в хозяйстве. Из кружевниц около 20% подростки до шестнадцати лет. Девочку пяти лет уже сажают здесь за коклюшки и начинают приготовлять из нее будущую мастерицу.
Кружевницы работают обыкновенно от 8 часов утра до 12 часов ночи, или 16 часов в день. Работница средней руки может заработать в день копеек 20. Заработок в 25 или 30 копеек считается уже большим, а в 40 или 45 копеек случайная редкость. Плетение кружев очень утомительно в физическом отношении. Конечно, привычка к сиденью с пяти лет значительно уменьшает вредное влияние кружевного ремесла, но шестнадцатичасовое сиденье должно сильно сокращать жизнь кружевницы.
Средства, необходимые для самостоятельного занятия промыслом, требуются весьма небольшие: подушка с коклюшками самая лучшая стоит около 70 копеек, коклюшки копеек 50 и станочек, на который ставят подушку, около 30 копеек – всего 1 рубль 50 копеек.
В последние годы все вологодские кружевницы, вследствие возвышения цен на жизненные потребности и сверх спроса развившегося промысла, живут в крайней нужде и безвыходной бедности. Они, не имея непосредственного сбыта своих произведений, находятся в постоянной зависимости от скупщиц, которые богатеют на счет бедных тружениц, работающих до изнеможения сил. Прямые сношения господ столичных торговцев кружевами по покупке кружев с здешними мастерицами могли бы весьма благодетельно повлиять на улучшение их быта и восстановить между предложением и спросом более определенные границы.
1882
В. Т. Шаламов
Пава и дерево
Анна Власьевна кружевничала шестьдесят пятый год. Плотно обхватив сухонькими морщинистыми пальцами коклюшку, она ловко перекидывала нитку от булавки к булавке, выплетала сборку для наволочки – самое пустое плетенье. Двумя парами коклюшек водила по кутузу, по кружевной подушке, Анна Власьевна. В молодые годы вертела она по триста пар коклюшек – самая знаменитая кружевница Северного края. Давно уже не плетет Анна Власьевна сердечки и опахальца, оплет и воронью лапку, стежные денежки и решетки канфарные – все, чем славится вологодское кружево: сцепное, фонтанное, сколичное... Двадцать лет как ослепла Анна Власьевна, но, и слепая, ежедневно сидит она за кутузом – плетет для артели самый простой узор.
Род Анны Власьевны – кружевной род. Трехлетним ребенком играла она на повети «в коклюшки да булавки», а пятилетней посадили ее к настоящей подушке – «манер заучивать» – пусть попривыкнет вертеть коклюшками, да и рука пораньше тверже станет. А через год-два и дому помощь. К восемнадцати годам стала она первой мастерицей в селе, сама составляла узоры и сколки «на бергаменте», и Софья Павловна Глинская взяла ее к себе в усадьбу первой плетеей.
Тридцать две зимы просидела здесь Анна Власьевна. Зимами только и плели: «летом день длинен, зато нитка коротка», думы не кружевные, изба ведь не кружевами держится – землей. А какая изба – в окно только ноги прохожих видно. Анна Власьевна плела только самое тонкое, самое хитрое кружево. «Иное плетешь тонко-тонко в вершок шириной, пол-аршина в две недели сплетешь, да больше двух часов в день и плести нельзя – глаза ломит». Так Анна Власьевна и ослепла – «темная вода» залила ей глаза. Анна Власьевна вернулась в избу, перешла жить к старшей дочери. Мужа она давно схоронила, уж внучка-кружевница на выданье, и волосы у внучки мягкие-мягкие...