Вместе с тем очевидно, что уровень грамотности был различен. Грамотностью активной, т. е. способностью сочинить и написать какую-либо бумагу, письменно оформить свои мысли, а также прочесть и правильно понять книгу или "печатный плакат", владел не каждый из умевших читать и писать. А именно это в глазах крестьянского мира ценилось особенно высоко. Вот почему деревенский грамотей, даже не занимая официальных мест в мирской иерархии, всегда был на виду. Грамотность никогда не была лишь личным достоянием крестьянина, она волей-неволей выводила его на пути общественного служения.
Чаще всего оно могло состояться на сельском сходе, где неграмотные участники просили грамотея "приложить руку" за них. Согласие поставить свое имя на общественном документе
____________
55 История северного крестьянства. Т. I.- Архангельск, 1984.- С. 412-413.
56 Л Воскобойникова Н. П. К вопросу о грамотности северного крестьянства в первой четверти XVIII в. // Вклад северного крестьянства в развитие материальной и духовной культуры.- Вологда, 1980.- С. 43.
в качестве "рукоприкладства" означало готовность взять на себя большую долю ответственности, нежели другие, поскольку нередко первым последствием такого документа было наведение властями всякого рода справок, вызовов на допрос, следствие и т. п. и одними из первых в поле зрения администрации вслед за посылыциками попадали "рукоприкладчики". Зная это, мир старался отыскать грамотеев с безупречным поведением и отвечал на их согласие уважением и почетом.
Рассмотрим для примера семь мирских приговоров Мольской волости Тотемского уезда за 1788-1795 годы, посвященные различным общим проблемам57. Роль грамотеев в их утверждении и свидетельствовании отражена в таблице 1. Персональный учет грамотеев показывает, что всего под этими приговорами собственноручно поставили свою подпись 22 крестьянина. Четырнадцать из них расписались не только за себя, но и за неграмотных участников схода, "по их соглашению", взяв на себя, таким образом, большую долю ответственности, чем остальные. Четверо крестьян совершили такое действие неоднократно. Так, Алексей Левинский из д. Пустошь Никольского прихода Мольской волости приглашался в мае 1788 года в д. Мамонкино Троицкого прихода на утверждение приговора по итогам подушного раздела земель и подписался за Ивана Красильникова. В августе того же года он ставит подпись по прошению 24-х из 126 участников схода многоземельных. Из обратившихся к нему с просьбой две трети проживали за пределами его родного прихода. Сход возглавлял староста 1788 года Ефим Ушаков, который также просил Алексея Левинского поставить за него свою подпись. Затем "рукоприкладство" А. Левинского встречается через 8 лет в приговоре межволостного схода, где он был включен в делегацию Мольской волости, состоявшей из старосты, сотского, пятидесятских и семерых мирских людей. Вероятно, авторитет его имени был настолько известен, что посчитали достаточным от имени Молы иметь одно его "рукоприкладство".
По-иному выглядела общественная деятельность другого грамотного крестьянина Дорофея Попова из Устьянской Дмитри-евской волости. В 1779 году он "заручил" жалобу крестьянской вдовы на оскорбления и угрозы, направленную на имя сотского. В 1787 году подписывает "извет", вызванный земельным конфликтом трех братьев, по просьбе одного из них. Через два года Дорофей Попов "руку приложил" под мирским приговором о "поровнении душ между крестьянами". Об этом его просили
___________
57 ГАВО, ф. 831, on. 1, д. 511, л. 15-15 об., 26-26 об.; д. 561, л. 18-19, 21 об.- 22; д. 617, л. 1-3; д. 710, л. 21 об.- 23 об.
Таблица 1
Участие грамотных крестьян в утверждении мирских приговоров (Мольская волость Тотемского уезда)
| Сведения о сходе | Всего участников схода, утвердивших приговор | Из них лично подписавшихся (грамотных) | ||
| Всего | В т. ч. за себя и неграмотных | |||
| 1788 г., май | Деревенский сход, утверждавший итоги подушного раздела земель. | 16 | 4 | 4 |
| 1788 г., август | Частный сход, принявший обязательство многоземельных крестьян платить за излишние души по мирской раскладке при условии сохранения за большеземельными излишних земель. | 126 | 8 | 8 |
| 1788 г., август | Мирской сход, решивший просить зачесть за рекрута мобилизованного плотника. | 74 | 6 | •2. |
| 1789 г., ноябрь | Неполный мирской сход, утвердивший доверенность на содержание “питейного дома”. | 14 | 3 | 2 |
| 1791 г., декабрь | Мирской сход, определивший кандидатуру рекрута. | 40 | 1 | 1 |
| 1792 г., январь | Мирской сход, избиравший мирского старосту. | 40 | 5 | 2 |
| 1795 г., март | Межволостной сход, потребовавший выплаты денег за “почтовую гон-бу”. | 15м | 1 | 1 |
8 из 25 участников мирского схода. В 1792 году подпись До-рофея Попова ставится на прошении крестьянки вдовы Ирины Казаковой, направляемой Красноборскому исправнику. В этом же году он подписывает (а судя по почерку - сам пишет)
________________
58 В сходе всего принимало участие 80 человек от 5 волостей, из них Мольскую волость представляли 15.
прошение крестьянина Софрона Сысоева на своего брата Федора. Еще через четыре года по просьбе 3-х крестьян он ставит свою подпись под "объявлением" - доносом о неисполнении в их волости приказа помощника Вологодского экономии директора о
разделе пахотной земли и сенных покосов по душам . Итак, его подпись сохранилась в основном на частных документах 70-90-х годов XV111 века (жалобах, изветах, объявлениях и т. п.). Происходил он из д. Олферовской, откуда в 40-90-е годы вышли двое сотских, староста, заседатель и земский пищик. Неплохо владел пером - сохранилось несколько документов не только подписанных, но и написанных им, в частности, его собственное прошение сотскому Леонтию Илатовскому, в котором он просил оградить его от обид и материального ущерба, наносимого упоминаемым выше Федором Сысоевым00. Прошение показывает хорошее знание судебных порядков, автор особо выделяет доводы, которые в первую очередь определят ход разбирательства в его пользу - указывает свидетелей обид, ссылается на решения прежних мирских сходов, обвиняет обидчика в угрозах лишить его жизни; одним словом, проявляет незаурядный опыт человека, многократно имевшего дело с судами или разбирательствами. Судя по всему, Дорофей Попов нажил на поприще грамотея-"рукоприкладчика" немало врагов и потому крайне редко приглашался на подписание актов общемирского характера.
Помимо рукоприкладства, на грамотеев чаще, чем на неграмотных, возлагались различные официальные обязанности. Н. II. Воскобойникова показывает, что грамотных среди целовальников сысольских волостей в 1707 году было около 9%, а яренских волостей (1710 г.) -около 5%, в 1719 году среди десятских двинских волостей было около 12% грамотных, а кеврольских и мезенских волостей - более 9%е1. Эти проценты выше общего уровня грамотности.
Характерным для XVIII века, особенно его второй половины, стало привлечение деревенских грамотеев к различного рода переписям и массовым сборам письменных сведений по "запросным пунктам". Так, в значительной степени силами местных грамотеев готовились предварительные материалы известной подворной переписи Архангельской губернии 1785 года. Для их подготовки, как полагает П. А. Колесников, потребовалось в 269 общинах-чолостях около 3 тыс. грамотных крестьян. С их
________________
59 Архив ЛОИИ, ф. 138, карт. 2, д. 18, л. 3-4; д. 26, л. 10-11; карт, 3, д. 5, л. 108-108 об.; д. 8, л. 21-21 об., 38-39; д. 12, л. 4-5. ьо Там же, карт. 3, д. 8, л. 40 об.- 41. 61 Воскобойникова Н. П. Указ, соч.- С. 42.
помощью были записаны ответы на сотни вопросов трех ведомостей, создан уникальный источник по истории Российского Севера62.
Важно и то, что грамотные крестьяне, при отсутствии в деревне XV11I века какой-либо системы государственных школ, фактически продолжали соучаствовать в воспроизводстве грамотности среди новых поколений. Есть факты перерастания такой деятельности в профессиональную, в своего рода интеллектуальное ремесло: материалы переписи 1785 года фиксируют в крестьянской среде "мастеров грамоты" - перехожих учителей63. Но чаще всего грамотный естественным образом брал на себя труд по обучению чтению и письму своих детей. Складывались династии грамотеев, в семьях которых первые шаги к грамотности и книжности дети совершали с помощью своих родителей. Порой три-четыре поколения проходили этот путь по одним и тем же книгам, учение всегда сопровождалось поучениями нравственного и религиозного содержания.
Особую роль в истории народной культуры сыграли грамотные крестьяне-старообрядцы. Их общественное служение - особая и большая тема, много и активно исследуемая в нашей литературе, осветить которую в настоящем обзоре не представляется возможным. Укажем лишь, что в старообрядческой среде доля грамотного населения была традиционно выше и общественная роль грамотности осознавалась глубже. Помимо своего обычного прикладного значения, она воспринималась как средство сохранения и умножения духовного богатства старообрядчества. На грамотеев-старообрядцев чаще, чем в иной среде, возлагалась ответственная миссия быть переписчиком различных произведений старообрядческой книжности.
Грамотность крестьянина очень часть сопровождалась книго-владением и систематическим чтением, книгообменом и книготорговлей. Деревенские книжники также оказывались в центре общественного внимания. Книга, ставшая личной собственностью крестьянина, как правило, "служила" не только ему одному. Книжные знания вызывали уважение, их авторитет как бы переносился на хозяина книг64, последний же не упускал случая
____________
62 Архангельская губерния по статистическому описанию 1785 года (итоги подворной переписи).- Архангельск, 1916; Колесников П. А. Северная Русь (XVIII столетие).- Вологда, 1973; История северного крестьянства.- С. 412.
63 Колесников П. А. Промыслово-ремесленная деятельность северного крестьянства в XVIII в. // Промышленность и торговля в России XVII-XVIII вв.-М., 1983.-С. 143, 148.
64 В крестьянской среде в XVIII веке существуют книги различных традиций - рукописные, кириллические и гражданской печати. Популярны книги Дмитрия Ростовского "Розыск о брынской вере", "Жития святых", "Поучения и слова". В личном владении находились "Камень веры" Стефана Яворского, "Поучительные слова" Платона Левшина, "Житие Зосимы и Савватия Соловецких", различные учительные сборники и др. См.- Памятники письменности в музеях Вологодской области. Каталог-путеводитель. Часть 1-3.- Вологда, 1982- 1989.
65 Учитель Миньковского земского училища писал в конце XIX века об этом, как о давней традиции: "Книга обыкновенно прочитывается вслух, в кругу своей семьи, но в зимнее время вечерами нередко собираются послушать хорошего чтеца и соседи" // Вотчинский Воскресенский приход. Рукопись.- С. 7. Хранится в Тотемском краеведческом музее.
66 Архив ЛОИИ, ф. 138, карт. 2, д. 9, л. 21-22.
67 Там же, д. 1, л. 2; д. 9, л. 6-6 об.
сослаться на них, процитировать, а то и прочитать книгу вслух. Известны традиции громкого чтения зимними вечерами, особенно книг духовного, нравственного и исторического содержания65.
Любители чтения оказывали воздействие и на формирование библиотек приходских церквей: дарили или вкладывали свои книги, покупали их по заданию "мирских людей", переписывали рукописные сборники. Важно отметить, что при общем ослаблении в XVI11 столетии культурно-воспитательной роли северных монастырей, подорванных секуляризацией или вовсе исчезнувших в ходе ее, роль книжных собраний приходских церквей и личных крестьянских библиотек становилась все более значительной, что и придавало книговладению характер общественного служения.
Старожилы. Вместе со старостью к крестьянину, сохранявшему ясный ум и хорошую память, приходили традиционные обязанности старожила: участвовать в освидетельствовании давности владения, давать устные справки о родстве лиц, в том числе и умерших, подтверждать факты дарения, раздела и наследования имущества и т. д. Эти права и функции старожилов считались общепризнанными. Так, два брата Синицких, подавая в 1767 году доношение сотскому Устьянской Дмитриевской волости о неправильном владении земельным участком крестьянином Антипой Обориным, просят для доказательства своих прав на него "старожилов допросить". Впоследствии семеро стариков (каждый старше 70 лет) показали по памяти, что "владение Синицких под Обориным не бывало", и свидетельство оказалось решающим при окончательном решении спора66.
В 1759 году старожил Семен Кошелев д. Куриловской той же волости поставил свою подпись в качестве свидетеля при передаче вновь избранному сотскому копий с указов. В феврале 1767 года под приговором об избрании поверенного от Дмитриевской волости для дальнейшего участия в избрании провинциального депутата в Уложенную Комиссию из 24 крестьян, пятеро являлись старожилами6' Старожилы приглашались на рассмотрение дел "о блудном чреве", их мнение особо весомо было при разрешении конфликтов бытового характера, при грубом нарушении общепринятых стереотипов поведения.
Так, жизненный опыт и авторитет возраста открывали крестьянину еще один посильный путь для общественного служения.
Сказители. Песенники. Собиратели и исследователи российского фольклора, начиная со времени П. Н. Рыбникова и А. Ф. Гильфердинга, всегда подчеркивали значение творческой личности сказителя и песенника. "Каждая былина вмещает в себе-и наследие предков и личный вклад певца",- отмечал А. Ф. Гильфердинг, характеризуя северорусские сказительские "школы"68. Размещение эпических песен по певцам стало с тех пор обязательным правилом всех публикаций фольклора69.
Собиратели не затруднялись поисками сказителей: их имена и место жительства были хорошо известны в крестьянской среде, в этом проявилось их общественное признание. Не превращая свое мастерство в профессию, не порывая с крестьянским трудом70, они хранили в своей памяти эпические песни, длившиеся иногда по два и по три часа. Имена героев и живые очертания характеров, факты истории и их морально-этическая окраска, образы далеких стран и картины родной природы - все это перенималось одним сказителем у другого с поразительной точностью и тщательностью. Информативность многих произведений устного народного творчества была весьма высокой. В XVIII веке она стала заметно насыщаться сведениями военно-исторического характера: рекрутчина охватившая деревню, более чем когда-либо прежде, далала крестьянина соучастником войн и политических событий столетия. Ряды сказителей и песенников пополнялись солдатами, теми, кто стариками и инвалидами возвращались в родные места71.
В целом складывается впечатление, что эту группу деревенского населения составляли люди доброжелательные, открытые, эмоциональные. В образе жизни сказителей обращает на себя внимание их относительно высокая мобильность и широкий круг разнообразных контактов. Многие из них бывали в артельщиках, занимались торговлей и перепродажей, портняжным делом, ходили
___________________
68 Онежские былины, записанные А. Ф. Гильфердингом летом 1871 года.- Архангельск, 1983.- С. 45.
69 См., например, Песни и сказки Белозерского края. Записали Б. М. и Ю. М. Соколовы.-М., 1915.
70 А. Ф. Гильфердинг отмечает, что профессиональный характер порой приобретало лишь пение духовных стихов, составляющее источник дохода для нищих "калик" на ярмарках и в храмовые праздники // Онежские былины...- С. 30.
'' Исторические песни. Баллады.- М., 1986.
в коновалах и т. п. Свои знания и искусство передавали индивидуально. Так, известный во второй половине XVIII века олонецкий сказитель Илья Елустафьев обучил былинам Кузьму Романова и знаменитого впоследствии (выступал с былинами в Петербурге) Трофима Рябинина. Последний, в свою очередь, стал основателем целой династии певцов Рябининых.
Паломники. В отличие от многих из предыдущих групп, эта не имела постоянного состава. К паломничеству, т. е. хождению для поклонения к почитаемым святыням, крестьянина или крестьянку могли подтолкнуть как различные жизненные обстоятельства (обет, данный в какой-либо критический момент жизни, желание исцелиться или вымолить исцеление для кого-то из близких и т. п.), так и правила христианского благочестия. Могли возникать на какое-то время паломничества, вызванные слухами о чудодейственной иконе, целебном источнике, местночтимом святом и пр.
Паломничество, при всем его, казалось бы, сугубо личном характере, объективно приобретало некоторые черты общественного служения. В местах массового скопления паломников шел активный процесс взаимного обогащения различного рода сведениями и слухами, происходило знакомство с великолепными архитектурными ансамблями и произведениями искусства, слушались проповеди, укреплялась вера - одним словом, приобретался новый социальный и эстетический опыт. Он охотно и многократно передавался окружающим по возвращении домой. В центрах паломничества приобретались иконы, книги, "тетрадки" с молитвами, памятные знаки и пр. Это значение паломничества заметно усиливалось, если хождения совершались регулярно. На Европейском Севере, где крестьянин находился в условиях относительной свободы передвижения, а сеть монастырей - преобладающих объектов паломничества - была довольно густой, пиковое время прихода паломников часто совпадало с местным храмовым праздником, а последний - с ярмаркой.
Полагаем необходимым отличать крестьян-паломников от странников, бродячих нищих и калек, т. к. последние составляли особую группу деревенского населения. Связанные с крестьянством генетически, живущие в его среде и, безусловно, также играющие известную роль в его духовно-общественном строе, они имели свои специфические цели паломничеств72. Нам же в рамках исследуемой темы представляется важным существование целого слоя крестьянского населения, для которого нравственные и религиозные установки оказывались настолько сильны.
_____________
72 Максимов С. В. Бродячая Русь Христа-ради. СПб., 1877; Его же. По русской земле.-М., 1989.-С. 17-128. 34
что выводили на путь паломничества, сочетавшего удовлетворение личных потребностей с чертами общественного служения.
Особую категорию паломников составляли крестьяне-старообрядцы. Их маршруты определялись духовными центрами старообрядчества на Русском Севере73 и подчинялись иным целям. Паломничества в этой среде порой предшествовали миграциям, массовым переселениям, бегству, созданию скитов. В XVIII веке старообрядческие паломничества в ряде случаев прямо связаны с трагическими страницами в истории раскола - самосожжениями, "гарями"74.
Знахари. В крестьянской среде всегда существовал традиционный набор лечебных средств природного происхождения. Он зависел от географической и климатической среды, хозяйственно-бытового уклада и этнокультурных контактов. Сведения о нем передавались из поколения в поколение, и определенным навыком самолечения владели многие. В то же время в каждой округе выделялись наиболее знающие. Чаще всего ими были пожилые люди (например, крестьянки, вырастившие многих детей), охотники, которым приходилось надолго уходить из дому и непосредственно жить среди природы в лесу, а также люди, обнаруживающие особую тягу к врачеванию. Они накапливали знания о болезнях, создавая свои классификации (лихорадки, горячки, надсады и т. п.). Известно, что знахари не только лечили, но и могли предупредить от той или иной болезни, т. е. владели элементами практической профилактики. Некоторые могли справиться с травмами, осуществить родовспоможение. Традиционные приемы лечения, помимо использования препаратов собственного изготовления, включали и воздействие на больных магическими и мануальными средствами, т. е. психофизиологические меры75.
_______________
73 Г а г а р и н Ю. В. Очаги старообрядчества на русском Севере в конце XVII-XVIII вв. // Аграрные отношения и история крестьянства Европейского Севера России (до 1917 года).- Сыктывкар, 1981.
'4 Е с к п о в Г. Самосожжигатели. // Отечественные записки.- 1863.- № 2; Сапожников Д. И. Самосожжение в русском расколе (со второй половины XVII века до конца XVIII). Исторический очерк по архивным документам.- М., 1891.
75 Т о р э н М. Д. Русская народная медицина XIX-XX вв.. Диссертация на соискание ученой степени канд. ист. наук.- М., 1954; Ильина И. В. Лекарственные средства растительного, животного и минерального происхождения в народной медицине Коми. // Традиции и новации в народной культуре коми.- Сыктывкар. 1983. См. также главы о народной медицине и знахарях в книге Миненко Н. А. История культуры русского крестьянства Сибири в период феодолизма.- Новосибирск, 1986; Ее же. Живая старина. Будни и праздники сибирской деревни в XVIII - первой половине XIX в.- Новосибирск, 1989 и др.
Профессиональная медицина придет в северную деревню лишь в XIX веке (главным образом, во второй половине), а потому век XVIII оставался еще временем абсолютной монополии деревенских лекарей, чья деятельность носила в таких условиях характер специфического общественного служения. На какое-то время ее значение в сохранении здоровья крестьян и накоплении знаний по практической медицине даже возросло, так как с 60-х годов северная деревня в значительной степени лишилась монастырских больниц с их богатыми традициями и возможностями. В то же время в условиях нарастающей государственной и церковной регламентации всех сторон деревенской жизни эта деятельность стала сопровождаться известным риском, поскольку знахарство имело свойство пересекаться с колдовством и чародейством, а последние относились к уголовно наказуемым. Это создавало вокруг знахарей особое общественное мнение, сближало их статус с теми маргинальными группами деревенского населения, которые находились как бы "за чертой" мирской жизНИ .
Разумеется, деревня рождала и другие варианты неформального общественного служения. Так, известно, что крестьянами осознавалось особое положение отставных солдат, вернувшихся в деревню. Крестьянский практицизм не мог игнорировать их жизненный и социальный опыт. Их подписи под мирскими приговорами выделялись особо, наравне с подписью церковно- или священнослужителя76, они приглашались на различного рода расследования, иногда сопровождали мирских посылыциков. Уважением пользовались деревенские агрономы - знатоки сельскохозяйственного календаря, фенологических и природных наблюдений, мастера рыбных промыслов77 и др.
Итак, жизненная действительность северной государственной деревни XVIII века показывает, что дошедшие из прошлых веков традиции мирского самоуправления заметно пополнились новыми формами. Возникали неизвестные ранее мирские обязанности (рекрутские головы, выборные, заседатели), заметно возросла роль всякого рода разовых поручений, в особенности мирских посылыциков, боровшихся как за общие, так и за групповые интересы. Сложности внутридеревенских отношений обогатили практику сходов, которая более чем прежде стала отражать
____________
75а Максимов С. Нечистая, неведомая, и крестная сила. М., 1989.
76 ГАВО, ф. 831, он. 1, д. 561, л. 22.
77 Вольное экономическое общество обобщило опыт "лучшего и знающего сельдяного рыболова" - крестьянина Кемской округи Федора Ефремова. Сделано это было "по изустному объявлению" мастера одним из северных авторов ВЭО Петром Звягиным - Продолжение трудов Вольного экономического общества.- 1793.-№ XVII.-С. 24-33.
различающиеся потребности отдельных слоев крестьянства.
Конечно, как и прежде, в условиях черносошной деревни все формы общественного служения по сути обеспечивали известное триединство: в одном случае они были служением царю и Отечеству, в другом - Богу и церкви, в третьем - "миру" и волости. Но во всех случаях означали соединение своей "малой родины" с государственными, социальными и идеологическими структурами эпохи, включение ее в многообразие общественных отношений. Это обуславливало эволюцию как самих форм, так и характера общественного служения (последнему отводится вторая глава).
В условиях нового времени общественный характер стали приобретать некоторые виды, казалось бы, частной деятельности, что несомненно усиливало вклад крестьянства в материальную и духовную культуру общества: в XVIII столетии на крестьянский опыт земледелия, скотоводства и природопользования более, чем когда-либо прежде, обратила внимание отечественная наука. Крестьянские мотивы проникали во многие жанры и виды профессионального искусства. Крестьянский вопрос прочно входит в число проблем, волновавших тогдашнюю общественную мысль. В лице деревенских знатоков и умельцев, сказителей и книжников крестьянство Севера оказывалось соучастником процесса становления демократической культуры нации.
Глава 2
ОБЩЕСТВЕННЫЕ ДЕЯТЕЛИ СЕВЕРОРУССКОИ ВОЛОСТИ
Каждый шаг, предпринятый крестьянским миром, был его волей, рожденной в рамках известной триады: закона, традиций и конкретных жизненных обстоятельств. А поскольку и первое, и второе, и в значительной степени третье было предопределено, заданно, то и действия миров (волостей, общин) также во многом напоминали друг друга, были схожи по логике рассуждений, набору аргументов и формулам решений. Сходство было и в том, что их исполнение возлагалось на мирских должностных лиц. Однако в этой-то сфере мирской жизнедеятельности чаще, чем в какой-либо иной, возникали отличия. Они определялись опытом и энергией, знаниями и влиянием деревенских выборных лиц, их формальных и неформальных помощников. Авторитетные общественные деятели придавали известную разноликость крестьянским мирам. В XVIII столетии, когда абсолютистское законодательство обрушилось на государственную деревню, пытаясь регламентировать все новые стороны жизни, а внутридеревенские противоречия обострились на глазах двух-трех поколений, роль мирских выборных лиц стала сложнее и ответственнее. Исполнение мирской обязанности должно было волей обстоятельств эволюционировать от служения-послушания в живую деятельность с индивидуальным "почерком".
В главе предпринимается попытка проследить направления и противоречия этой эволюции, судьбы и типы волостных общественных деятелей.
Три волости
Поставленная цель предполагает, насколько это позволяют источники, анализ общественной жизни конкретных волостей и сельских миров. В данной главе, наряду с использованием материалов из самых различных северных уездов, предпочтение будет отдаваться трем волостям центральной зоны Европейского Севера России: Вохомской Великоустюгского (позднее - Никольского) уезда, Мольской Тотемского уезда и Дмитриевской Устьянской (в конце века-в составе Красноборского уезда). На наш взгляд, по ряду существенных характеристик хозяйственного и общественного состояния, правового статуса проживавших в них крестьян, эти волости не только схожи между собой, но и во многом воспроизводят типичные для черносошно-государственных уездов Севера. Схожим представляется следующее:
1) волости располагались в обжитых и давно освоенных районах, где преобладающую роль в хозяйстве играло земледелие; именно в таких районах в течение XVII и первой половины XVHI веков, как указывалось выше, сложилось и существовало относительно-оптимальное согласование между системой земледелия, типом сельского расселения, плотностью населения и его общественной организацией - влиятельной крестьянской общиной с ярко выраженными поземельными функциями;
2) они приближены (хотя и не выходят непосредственно) к главному географичекому и экономическому нерву зоны - Сухонско-Двинскому речному пути, по их территории пролегали сухопутные тракты регионального значения, в результате чего они не могли не испытывать влияния крупных торгово-промыс-ловых центров Севера, развивающихся рыночных отношений, специализации сельскохозяйственного производства; в то же время известная удаленность от этих центров не превращала это воздействие в деформирующее, как это нередко случалось в окологородных волостях;
3) волости были довольно плотно заселены (исключением может стать лишь Дмитриевская), население было однородным по национальному составу и социально-правовому статусу - русские черносошно-государственные крестьяне; их в равной степени затрагивали все правовые изменения конца XVII-XVIII вв., происходящие с этой категорией крестьянства, в том числе и акты, регулирующие деятельность мирского самоуправления.
Обладая чертами существенного сходства, несомненно порождавшими единые традиции и характер мирского общественного служения, эти волости имели и свои узко-локальные особенности.
Вохомская волость. Она входила в состав Южской трети Великоустюжского уезда и располагалась на его южных границах, по р. Вохме, притоку Ветлуги и ее притокам Вочу и Ратче. С 1780-х годов волость входила в состав вновь образованного Никольского уезда. По всем параметрам это была самая крупная волость уезда и одна из крупнейших на Европейском Севере России. Отличительной чертой было то, что ее население росло не только путем естественного прироста, но
и по причине направляющихся сюда в XVII-XVIII вв. миграционных потоков. Крестьяне волости активно вторгались в лесную целину, продолжая и в XVIII веке дело дальнейшего освоения земель под сельское хозяйство. Показательно, что из 430 населенных пунктов волости 65 носили название починка1. Помимо земледелия, население волости много занималось охотой и "звериной ловлей".
Огромная волость делилась на станы, концы, приходы, починки, представляя из себя своего рода конфедерацию. Так, к 1793 году волость состояла из 4-х станов (Троицкого, Фло-ровского, Спасского и Вознесенского), Никольского прихода и 3-х кустов деревень - Вочевских, Луптюжских и Черновских починков2. Каждое из этих внутриволостных подразделений в XVIII веке обладало многими чертами самостоятельной волости.
Наиболее полный комплекс документов сохранился по Никольскому периоду. Приход располагался в низовьях р. Вохмы, объединял 30 деревень, где в 1772 году в 195 дворах проживало 685 душ м. п. и 711 ж. п.3 (картосхема 1). По его территории проходили, соединяясь у д. Петрецово, два тракта: Никольск - Котельнич, Галич - Котельнич. На Вохме, у д. Кекур находился погост Никольский - стояли деревянные церкви Николая Чудотворца и Успения Богородицы.
Мольская волость, расположенная на берегах pp. Вот-чи и Молы, впадающих в Двиницу - левый приток Сухоны, была по населению вдвое меньше Вохомской (картосхема 2). Тем не менее в рамках Тотемского уезда она также была самой крупной: более 3 тыс. жителей. Это один из давних очагов заселения и освоения Присухонья. Динамика населения и истории местных деревень показывают, что уже к XVII столетию здесь завершились миграционные процессы, наметилась стабилизация народонаселения и наблюдался лишь естественный его прирост. В волости насчитывалось более 80 деревень, располагались они весьма плотно, но большей частью группировались вдоль тракта Вологда - Тотьма и в бассейне р. Вотчи.
Волость располагалась в 80-100 верстах от Тотьмы. На ее территории было 2 погоста (Покровский и Никольский), которым соответствовало 2 прихода. Однако волость, несмотря на размеры
____________
1 Колесников П. А. Северная Русь.- Вып. 2: Архивные источники по истории Европейского Севера России XVIII в.- Вологда, 1973.- С. 117- 118.
2 ВУФ ГАВО, ф. 284, оп. 1, д. 74, л. 36 об.- 54 об.
3 Там же, ф. 363, оп. 1, д. 1905, л. 1140-1163. Картосхема 1, 2 и 3 выкопи-рованы из ЦГАДА, ф. 1356, оп. 1, д. 424, 458, 375; масштаб: 1 англ, дюйм - 8 верст.
нааличие двух церковных центров, в административно-террито риальном плане в изучаемое время оставалась единой.
Дмитриевская волость входила в состав Устьянских волостей, располагавшихся в географическом центре северорусского региона, в верхнем течении Ваги. В XVI-XVII веках их было шесть4, одна из которых - Введенский стан - была особенно крупной и, разрастаясь, к XVIII веку фактически распалась еще на четыре волости. Среди них - Дмитриевская, расположенная в верхнем течении р. Устьи, самая восточная из устьянских волостей. В отличие от двух вышеназванных волостей, она, растянувшись по р. Устье на добрую сотню верст, была заселена редко - ее два с половиной десятка населенных пунктов с тысячью жителей были сгруппированы в 6 кустов, между которыми были весьма значительные расстояния - от 8 до 20 верст (картосхема 3). В северной части волости, соединяя 5-й и 6-й кусты со 2-м, проходил большой тракт из Шенкурска к Красноборску. В центре ее находился погост с деревянными церквами Дмитрия Солунского и Николая Чудотворца. Волость граничила с развитыми в экономическом и культурном отношении Черевковской и Красноборской округами (до Красноборска насчитывалось 106 верст от погоста).
Наиболее яркой чертой здешней общественной жизни были традиции наиболее полного крестьянского самоуправления. Известно, что в этих местах в 1589 году был создан Судебник, бывший в течение длительного времени основой для местного судопроизводства. До XVIII века Устьянские волости были самостоятельным административно-территориальным округом, курируемым ведомством московского приказа Устюжской четверти. По петровским реформам они вошли в Архангелогородскую губернию и состояли в Тотемской доле, а позднее - в Великоустюж-ской провинции. В 1780 году, когда Устьянские волости были поделены между Вельским и Красноборским уездом, Дмитриевская волость вошла в состав последнего и оставалась там до конца столетия.
Практика выдвижения на мирские должности
Механизм деревенского общественного служения начинался с определенного по- рядка замещения мирских выборных должностей. До последних десятилетий XVIII века какими-либо специальными государственными нормами этот порядок не
регламентировался. И в своей основе, и в частностях он был порождением многовекового опыта внутримирской крестьянской демократии. Однако нельзя не отметить, что известные требо-
___________
4 Богословский М. А. Земское самоуправление на Русском Севере в XVII веке.-Ч. 1.-М., 1909.-Приложение 1.
вания к кандидатурам на мирские должности и к правилам их избрания в действующем законодательстве все же накапливались. Проводились они и через повседневную управленческую практику местной губернской и уездной администрации. Все это не принимало формы противоборства или ломки традиций, различия были лишь в акцентах, которые предпочитали ставить обе стороны - власти и мир - при избрании мирских должностных лиц.
Прежде всего рассмотрим те из них, которые предпочитало крестьянское общество.
Очередность деревень. Материалы Дмитриевской волости сохранили сведения о 40 сотских, старостах, пятидесятских, десятских и выборных 40-90-х гг. XVIII столетия: имена и фамилии, годы пребывания в той или иной должности. Метрическая книга волостной приходской церкви за 1780-1826 гг. позволила установить местожительства 39 из них. Таким образом оформилась таблица 1, делающая очевидным существовавшую в волости очередность деревень при выдвижении кандидатур на ответственные должности общинного служения. Так, например, в 1758 году волостным сотским был крестьянин из д. Бородинской, т. е. была очередь второго куста деревень (картосхема 3). В 1762 году настала очередь третьего куста и сотскими последовательно становятся крестьяне дд. Целинской, Кондратьевской, Бурдаковской - эта очередность, между прочим, прямо совпадает с той, которая была принята при перечислении Дмитриевских деревень во всех официальных бумагах, справках и рапортах. К 1766 году подошла очередь четвертого куста, и на должность сотского определяются крестьяне д. Олферовской, а к 1772 году - д. Бакулинской из пятого куста и т. д.
Такой очевидной очередность была не всегда - практиковались замены, вызванные различными соображениями, порой выбор останавливался на какой-то яркой личности местного крестьянского деятеля и его уговаривали остаться на ответственной должности, не исключалось и вмешательство властей. Однако сам принцип не отменялся и в деревенском общественном сознании жил прочно - так, мы видим, что в конце концов избранными оказываются представители почти всех деревень волости. Выходя за рамки данных волостей, приведем пример прямого указания на очередность, имеющийся в документах 1766 года по Яренскому уезду. Воеводской канцелярии пришлось разбирать дело о фальсификации выборов сотского в Жешарской волости: в мирском приговоре была совершена подчистка и вместо крестьянина Ивана Бозова внесена фамилия Василия Ячменева. Объясняя это, мирской пищик сказал, что выбор Бозова был проведен
Таблица 1.
Выдвижение на мирские выборные должности крестьян различных деревень Дмитриевском волости (1741 -1796 гг.)
| № пп. | Деревня* | Число дворов в деревне** | В какие годы избирались мирские выборные лица | ||
| сотские, старосты | пятидес., десятские | выборные, заседатели | |||
| 1 | / куст Новашинская | 8 | |||
| 2 | Шадринская | 3 | — | 1775 | — |
| 3 | Синицкая | 14 | 1752, 1796 | 1775 | 1793 |
| 4 | Васьковская | 10 | — | — | — |
| 2 куст | |||||
| 5 | Тарасовская | 6 | — | — | — |
| b | Бородинская | 5 | 1758 | — | — |
| 7 | Яковлевская | 6 | 1741 | — | — |
| 3 пуст | |||||
| 8 | Целинская | 8 | 1762, 1782 | — | — |
| 9 | Кондратьевская | 7 | 1763 | — | — |
| 10 | Бурдаковская | 2 | 1764 | — | — |
| 11 | Харитоновская | 6 | — | — | — |
| 4 куст | |||||
| 12 | Олферовская | 11 | 1750, 1751, 1766,1767, 1789 | — | 1793 |
| 13 | Назаровская | 6 | 1742 | 1767, 1775 | — |
| 14 | Меншинская | 9 | 1775, 1787 | — | — |
| 15 | Моисеевская | 10 | 1782, 1783 | — | 1793 |
| 16 | Щеколдинская | 9 | 1777, 1779, 1787 | 1749, 1767 | — |
| 17 | Филимоновская | 4 | — | — | — |
| 18 | Куриловская | 12 | 1745 | — | — |
| 5 куст | |||||
| 19 | Бакулинская | 6 | 1772 | — | — |
| 20 | Туткомина | 4 | 1788, 1789 | — | 1796 |
| 21 | Семеновская верхняя | 5 | 1792 | — | 1796 |
| 6 куст | |||||
| 22 | Семеновская | 7 | — | 1765 | — |
| 23 | Остафьевская | 6 | 1792 | — | — |
| 24 | Погорелка | 4 | — | — | — |
_____________
* Деревни перечислены по кустам так, как были расположены по территории волости и значились в официальных документах.
** Данные на 1777 год.
Источники: Архив ЛОИИ, ф. 138, карт. 1, д. 54, 55, 58, 61, 62, 64, 70; карт. 2, д. 4, 9, 13, 16, 18, 21, 22, 26; карт. 3, д. 4, 5, 8, 10, 12.
заочно, а когда он "в земскую пришел и с ними крестьянами о службе счет имел, что его выбрали в сотские не по очереди, то они ж крестьяне с общаго согласия ево переменили и на место ево выбрали оного Ячменева..."0. И хотя подоплека событий здесь была иная, ссылка Бозова на очередность была достаточным формальным поводом для отведения своей кандидатуры и пищик безбоязненно заявлял о нем в официальном документе.
Очередность просматривается и в материалах Никольского прихода Вохомской волости; в 1768 году сотского выдвигала д. Плоская, в 1771 г.- д. Латышево, в 1785 г.- д. Кекур, в 1786 г.- д. Сенкино, в 1788 г.- д. Плоская, в 1790 г.- д. Пет-рецово и т. д.ь Сопоставление этих сведений с географией волости (картосхема 1) наводит на мысль о том, что в Никольском приходе очередность - при всех ее зигзагах - все же не выходила за круг деревень старого проживания. Нам не встретились на мирских должностях крестьяне из починков или маленьких деревень, вклинившихся в лесную целину. Память об их переселении в здешние места, сохранявшаяся в сознании нескольких поколений крестьян, долго не позволяла "новожильцам" рассчитывать на доверие всей волости.
Другим исключением в правиле очередности было предпочтение выходцев из центральных деревень. В Устьянской Дмитриевской волости из 34 сотских старост и пятидесятских 18 вышли из деревень центрального куста. Это составляет 53% известных нам должностных лиц волости 40-90-х гг., а между тем в этих деревнях насчитывалось лишь 37% дворов волости (таблица 2). Крестьяне же из 1-го и 6-го кустов крайне редко представлены на ответственных мирских должностях. Исключение представляет лишь д. Синицкая - самая крупная в волости, расположенная близ тракта из Шенкурска в В. Устюг. Несмотря на то, что от нее до центра волости было около 70 верст пути, ее представители пять раз встречаются на мирских должностях. Правда, лишь дважды они занимали должность старосты, что требовало относительно регулярного появления в волостном центре.
Вместе с тем крестьянский здравый смысл и расчетливость не исключали вовсе "периферийные" деревни из общественного служения. Освобождение их от больших мирских должностей "компенсировалось" иными поручениями. В Дмитриевской волости, например, деревни 1, 5 и 6 кустов несли дополнительные обязанности по содержанию тракта (картосхема 3).
______________
5 ЦГАДА, ф. 609, оп. 1, д. 1455, л. 8 об.
6 ВУФ ГАВО, ф. 594, оп. 1, д. 300, л. 5-5 об.; д. 312, л. 9 об.- 10 об, 21 об.- 22, 28 об.- 29 об., 36-37 об.; ф. 363, оп. 1, д. 1905, 6194.
Очередность, таким образом, оставаясь в XVIII веке исходным правилом при замещении должностных лиц деревенского самоуправления, не была однолинейной, а все более подчинялась внутримирским договоренностям, сложным взаимозаменам, а также воздействию демографических и социально-экономических факторов.
Посильность, "доброе поведение", опыт.
Очередность могла определять деревню. Выбор же конкретного кандидата на мирскую должность требовал иных подходов. И в этом деле также была наработана своя практика, традиции и правила.
Избирая того или иного крестьянина, мир учитывал посиль-ность для него ноши общественного служения. Понималась она весьма многозначно. Так, например, считалось, что "больше-душной" семье легче выделить для хлопотных общественных дел работоспособного мужчину (таблица 2). К тому же у таких крестьян волей-неволей приобретался опыт жизни в большой трудовой крестьянской семье, были богаче организаторские навыки и умение общения. Подразумевался под посильностью и определенный возраст. В таблице 4 приведены сведения о возрасте 37 сотских и старост: средний возраст равнялся 44,6 годам, моложе 40 лет среди них было 10 человек, т. е. лишь 27%.
Таблица 2.
Количество душ м. п. в семьях мирских выборных лиц
| Фамилия и имя должностного лица | Год его служения | Деревня | Кол-во душ м. п. | |
| в среднем на 1 двор в его деревне | в его семье | |||
| Синицких Потап | 1772 | Бакулинская | 3,8 | 5 |
| Синицких Павел | 1775 | Синицкая | 4,6 | 5 |
| Паршин Федор | 1777, 1779 | Щеколдинская | 3,1 | 5 |
| Ботыгин Василий | 1782, 1783 | Моисеевская | 4,6 | 5 |
| Рогачев Борис | 1786 | Целинская | 4,6 | 7 |
| Ипатов Таврило | 1787 | Маншинская | 4,1 | 5 |
| Аврамов Клим | 1788 | Туткомина | 6,0 | 6 |
__________
Источники: Архив ЛОИИ, ф. 138, карт. 2., д. 13, 15, 16, 18, 21, 22, 25, 26; Карт. 3. д. 4; ГААО, ф. 29, оп. 12, д. 56.
Таблица 3
Возраст сотских и старост в ряде волостей Европейского Севера второй половины XVIII века
| Устьянская Дмитриевская волость | Вондокурский стан Великоустюжского уезда | Никольский приход Вохомской в. | Станы, концы и приходы Вохомской волости в 1785 г. |
| 1741 — Ипатов
Ефим, 24 года 1750 — Попов Павел, 27 лет 1763 — Шестаков
Иван, 36 лет 1783 — Ботыгин Василий, 38 лет 1786 — Рогачев Борис, 47 лет 1787 — Паршин Еремей, 49 лет 1792 — Платовский Леонтий, 47 лет 1793 — Паршин Антон, 41 год |
1779 — Векшин
Михаил, 64 года 1782 — Головин Максим, 44 года 1783 — Кретнев Петр, 38 лет 1784 — Гостев Степан, 44 года1786 — Болтинский Семен, 31 год, Ошурков Осип, 38 лет 1787 — Пинежани-нов Василий, 61 год 1788 — Казанцев Спиридон, 58 лет 178 9 — Квасников Логин, 57 лет Стрекаловский Иван, 42 года |
1785 —
Афанасьев Павел, 31 год Кузнецов Иван, 56 лет 1788 — Кузнецов Ананий, 58 лет 1789 — Скрябин Клим, 49 лет 1790 — Баданин Ефим, 33 года 1793 — Афанасьев Павел, 39 лет 1795 — Афанасьев Павел, 41 год Герасимов Порфирий, 55 лет |
Карпов
Варлаам, 36 лет Подобии Максим, 42 года Холмов Андрей, 50 лет Авдеев Дорофей, 57 лет Рышков Филипп, 38 лет Скрябин Николай, 55 лет Кузнецов Иван, 56 лет Герасимов Порфирий, 45 лет Попов Алексей, 43 года Меньшенин Лазарь, 41 год Сидоров Филипп, 48 лет |
__________
Источники: Архив ЛОИИ, ф. 138, карт. 1, д. 54, 61; карт. 2, д. 5, 22, 25, 26; карт. 3, д. 8, 10; ГААО, ф. 29, оп. 12, д. 56; ВУФ ГАВО, ф. 363, оп. 1, д. 1905, лл. 1140-1180; д. 6194, л. 1 - 15 об.; ф. 594, оп. 1, д. 43, л. 5-10, 19-24; ф. 854, оп. 1, д. 737, л. 3-15 об.
В 40-летнем возрасте кандидат на мирскую должность не только имел жизненный опыт, но и взрослых детей, могущих взять на свои плечи домашние заботы при отлучках отца. К этому времени крестьянин состоялся и как хозяин. В интересах волостного общества было поставить на мирскую должность крестьянина состоятельного. В упоминавшемся случае с фальсификацией выборов сотского Жешартской волости главным выводом противников насильно назначенного Ячменева было указание на его слабое хозяйство: "...он наступил не в свой должность, понеже... имеет деревенской экономии всех нижней, опять и севу за собой имеет не более одной четверти, сена в поставке имеет полтрети стакопен..."' Зажиточность не только материально способствовала обеспечению его деятельности, но и придавала действиям и распоряжениям такого крестьянина необходимый авторитет и влияние, поскольку "рачительность в домоводстве", "понятие деревенской экономии" ценились в крестьянском общественном мнении чрезвычайно высоко. Состоятельность могла быть и гарантом - хотя и относительным - его независимости от влиятельных внутриволостных группировок. Имело значение и то, что наличие крепкого хозяйства давало надежду на компенсацию в случае, если избранный допустит растрату или кражу общих сумм. Его платежеспособность порой даже подчеркивалась: "казенных доимок на нем не состоит и партикулярным людям долгов не имеется". Так, в понятие посильности общественного служения вековая практика черносошного крестьянства вносила и правило хозяйственной состоятельности.