Во время первой экспедиции, проведенной совместно с сотрудниками Центра внешкольной работы и Дома народных художественных промыслов и ремесел, в деревне Арзубихе Слободского сельсовета мне посчастливилось познакомиться с Фавстой Евгеньевной Савиновой (1916 года рождения), которой на момент встречи исполнилось 84 года.
Мы много говорили с ней о жизни, не могли не вспомнить годы войны. Перед войной Фавста Евгеньевна вышла замуж за Николая Савинова из деревни Стрелицы (ныне Слободской) Катромского сельсовета, но недолго длилось их счастье. Ушел Николай на войну на второй день после ее объявления и погиб в январе 1942 года[1].
Остались письма. Их немного. Написанные красивым мелким почерком, бережно хранятся они в платяном шкафу. Часто перечитывала эти дорогие реликвии Фавста Евгеньевна, некоторые помнила наизусть. Письма и фотографии помогли пережить военный период, да и потом она часто обращалась к ним в трудные минуты жизни.
Фавста Евгеньевна любила стихотворение А. Романова «Мать перед портретом отца» и, глядя на фотографию мужа, часто вспоминала строчки из него. Прочла наизусть и нам:
Вот плачу я, а ты молчишь...
Единственный в судьбе,
Порушь немую эту тишь,
Ведь я — жена тебе.
Ты — молодой, а я-то, я...
Старуха, — погляди.
Фавста Евгеньевна прочитала и ... заплакала. Тогда, в июне 2000 года, мы не решились попросить у нее эти письма. Просто не смогли разрушить то, чем жила Фавста Евгеньевна многие годы, но, к сожалению, в декабре того же года наша собеседница умерла. Следы писем затерялись.
Но появился интерес к изучению этой темы, а потому стали читать, анализировать письма, имеющиеся в фондах Харовского историко-художественного музея. Так появился исследовательский материал «Вера. Надежда. Любовь (Письма с фронта)».
При работе с письмами вспомнились стихи поэта Сергея Орлова:
Солдаты спят — они за день устали.
Храпит прокуренный насквозь блиндаж.
Под потолком коптилка замирает,
Трещат в печурке мокрые дрова...
Когда-нибудь потомок прочитает
Корявые, но жаркие слова...[2].
Сбылись эти проницательные строки.
Работа с письмами увлекла, окунула в историю грозных военных лет. Война разлучила друг с другом тысячи харовчан: отцов с детьми, мужей с женами, друзей и любимых. Но связь с семьей не прерывалась до последних дней жизни, и помогала в этом переписка.
Письмам приходилось преодолевать большие препятствия на войне. Но небольшие треугольники, весточки без конверта, на казенной бумаге, помогали людям в жизни, потому что в каждом их них были вера, надежда, любовь. Именно вера в победу, надежда на то, что враг будет разбит, любовь к родным и близким, к родному дому помогли приблизить долгожданный день Победы, а многим — просто выжить в неимоверно трудных условиях. Письма поддерживали, ободряли, призывали к общей цели — победе над фашизмом. Письма с фронта стали живой историей всех боев и событий, которые происходили в то грозное время. Они ценны еще и тем, что раскрывают душу и характер наших земляков, на долю которых выпало страшное испытание.
Великая Отечественная война 1941 — 1945 годов унесла жизни 5511 харовчан, но письма некоторых из них сохранились. Предлагаемая читателю публикация фронтовых писем состоит из трех Частей. Первая — это письма четырех харовчан — И. А. Копосова, П. В. Лычешкова, В. Н. Кельсина и М. В. Федосеева — к их родным и близким. Хотелось бы отметить, что публикуются все сохранившиеся (и имеющиеся в фонде Харовского историко-художественного музея) письма названных выше фронтовиков. Так, в семье Ивана Аполлинарьевича Колосова сохранилось 24 таких письма. Его письма охватывают достаточно длительный период времени — с 7 февраля 1942 по 10 июня 1944 года — и позволяют наиболее полно увидеть разные грани взаимоотношений в разделенной войной семье. Цельный документальный комплекс представляют и 29 писем Павла Васильевича Лычешкова (с 3 апреля 1942 г. по 18 января 1944 г.). Особый интерес представляет тот факт, что первые письма написаны П. В. Лычешковым еще из осажденного Ленинграда, где до призыва в действующую армию на военном полигоне работал их автор.
К сожалению, музей располагает только двумя письмами Василия Николаевича Кельсина. В отличие от И. А. Колосова и П. В. Лычешкова, которые к началу Великой Отечественной войны были уже вполне взрослыми людьми, имели собственные семьи, В. Н. Кельсин был представителем молодого поколения защитников Родины. Он погиб в марте 1944 года, когда ему было всего 20 лет. Молодость автора делает его письма особенно ценными, так как это письма человека, выросшего и сформировавшегося в условиях советской власти. Взгляд на войну представителей разных возрастных групп делает наши представления о ней более полными и объемными.
В публикации представлены также два письма семьи Федосеевых. Это последние письма с фронта Михаила Васильевича Федосеева, написанные семье 21 июня 1944 года, а также, по-видимому, последнее письмо его жены Зои к нему от 22 июня. Удивительным здесь представляется наличие письма жены, поскольку сохранившиеся письма на фронт — явление достаточно редкое. Ведь сберечь в боевой обстановке весточки от родных не каждому и не всегда удавалось. Можно восстановить трагические обстоятельства этой ситуации. Вероятно, письмо Зои Федосеевой к мужу было найдено однополчанами среди вещей М. В. Федосеева после его гибели и затем отправлено жене, возможно, с его последним письмом домой. А может быть, оно было возвращено полевой почтой в связи со смертью адресата.
Вторую группу составляют девять писем харовчан, сражавшихся на фронтах Великой Отечественной войны, в харовскую районную газету «Ударник», опубликованные в газете в 1943 — 1944 годах.
Завершают публикацию три письма от командования Красной Армии семьям харовчан, чьи родные героически исполняли свой долг по защите Отечества. Этих писем не ждали, но как приятно было родным и близким держать их в руках, ведь в них содержались благодарности за воспитание детей.
Прошло 59 лет после войны. Но от этого письма становятся более ценными, а все потому, что
Писали их на смертном рубеже
Под скрежет танков, орудийный рев,
Писали их в окопах, блиндаже,
На бомбами израненной меже,
На улицах сожженных городов...
О, письма фронтовые грозных лет —
Бесценней документов в мире нет![3].
Письма публикуются с сохранением особенностей языка и стиля авторов. Орфография и пунктуация приведены в соответствие с нормами современного русского языка.