на главную | назад

 

 

Н. А. Моисеев

Основы прогнозирования, использования 
и воспроизводства ресурсов. - 
М.: Лесн.пром-сть, 1974. - С. 168-185. 

 

Глава VIII. 
ПРОГНОЗНЫЕ РАСЧЕТЫ РАЗМЕРА ЛЕСОПОЛЬЗОВАНИЯ 
НА ОСНОВЕ ДОЛГОСРОЧНЫХ ПРОГРАММ 
И ИХ ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ОБОСНОВАНИЕ.
ДОЛГОСРОЧНЫЕ ПРОГРАММЫ ЛЕСОПОЛЬЗОВАНИЯ И
ВОСПРОИЗВОДСТВА ЛЕСНЫХ РЕСУРСОВ ПО ИССЛЕДУЕМЫМ ОБЪЕКТАМ

В соответствии с изложенными в работе методическими положениями в этой главе показан пример составления и экономического обоснования долгосрочных программ лесопользования и воспроизводства лесных ресурсов для лесов Коми АССР, Костромской и Вологодской областей, приведены исходные предпосылки, итоговые результаты, их анализ и выводы прикладного значения.
Прежде чем приступить к изложению поставленной задачи, кратко поясним место рассматриваемых районов в системе лесоснабжения страны, их общие особенности и вместе с тем отличия, требующие учета при прогнозировании лесных ресурсов, В лесном фонде страны особое место занимают многолесные районы европейской части и Урала в составе Карельской АССР и Коми АССР, Архангельской, Вологодской, Кировской, Пермской, Костромской и Свердловской областей. На них приходится 15% лесопокрытой площади, но 40—45% главного отпуска леса страны. В этих районах сосредоточены самые ценные лесные массивы Советского Союза. Нигде так широко не представлены, как здесь, насаждения сосны и ели (75% лесопокрытой площади против 38% по стране), древесина которых и на отдаленную перспективу стоит вне конкуренции среди других пород в мировой практике. Эти районы наиболее близки к основным потребителям страны и к импортерам Европы. По всем этим признакам не будет преувеличением сказать, что леса многолесных районов европейской части и Урала являются жемчужиной среди всех лесов страны, и потому их эксплуатация и лесное хозяйство требуют особой заботы и предусмотрительности. В отличие от лесов Сибири и Дальнего Востока они значительно раньше вступили в промышленную эксплуатацию. Только история сплошных концентрированных рубок здесь насчитывает около 40 лет. А между тем наиболее продуктивные леса, расположенные обычно вдоль рек, многократно были пройдены выборочными рубками разной интенсивности [3, 33, 110]. Автору воочию пришлось убедиться, что леса в бассейнах рек Пинеги, Вашки и Мезени, считающиеся и сейчас первоочередными для освоения в связи со строительством железной дороги Архангельск—Карпогоры—Лешуконское, были ранее неоднократно пройдены выборочными рубками. Кстати, это обстоятельство в значительной мере отразилось и на структуре хвойных лесов Севера, увеличив среди них удельный вес разновозрастных насаждений.
Расположенные в нечерноземной полосе с прохладным климатом лесные угодья таежной зоны по прогнозам будут и впредь доминировать в составе всего земельного фонда [161].
Дальше мы еще будем останавливаться на состоянии лесов этого большого региона. В данном случае отметим, что, за исключением северо-восточных районов Коми АССР, в остальных многолесных районах европейской части и Урала размер главных рубок в целом достиг расчетных пределов, а по хвойным породам превышает его. Вследствие преимущественного расположения производственных мощностей вдоль железных дорог в прилегающих к ним районах уже произошел спад объемов лесозаготовок. Теперь общеизвестно, что, если не произойдет существенных перемен в улучшении ведения лесного хозяйства и культуры лесоэксплуатации, спад объемов лесозаготовок в ближайшие десятилетия затронет ряд многолесных областей, в том числе Карелию, Вологодскую, Кировскую области и некоторые другие.
При учете возможностей лесопользования часто недооцениваются структурные изменения. В процессе предшествующей лесоэксплуатации в основной своей массе, как правило, вырубались наиболее продуктивные леса. В связи с этим в перспективе вынужденно будет возрастать удельный вес в заготовках древесины низкотоварных, заболоченных хвойных древостоев и насаждений мягколиственных пород, к освоению которых лесная промышленность должным образом не подготовлена из-за недостатка производственных мощностей по переработке низкокачественной древесины. Создание этих мощностей — ключевой вопрос для всего лесного дела страны. Разрешение его позволит расширить для лесной промышленности возможности заготовки мягколиственной древесины, а лесному хозяйству — «повести атаку» на предотвращение массовой смены хвойных пород лиственными, которая резко сокращает наш лесной потенциал в этих освоенных лесоэксплуатацией районах. За последние четыре десятилетия удельный вес мягколиственных насаждений в многолесных районах европейской части возрос в 2 раза, а в Вологодской, Кировской, Пермской и Костромской областях, вместе взятых, — с 16 до 38%, соответственно сократив долю хвойных лесов с 84 до 62% [110].
Хотя уровень ведения лесного хозяйства неодинаков по отдельным областям и республикам, однако в целом он остается весьма экстенсивным и не обеспечивает воспроизводства вырубаемой древесины, следствием чего и является массовая смена пород. Общим для этих районов будет и ряд проблем по дальнейшему улучшению лесов и повышению их продуктивности. Формы интенсификации лесного хозяйства, которые назрели и для освоенных многолесных районов, разумеется, должны обусловливаться экономическими факторами развития в целом производительных сил общества и в том числе для данного района на каждом отдельном этапе. Для многолесных районов факторами, ограничивающими развитие лесного хозяйства и лесной промышленности, являются возрастающий дефицит трудовых ресурсов, недостаток транспортных путей и производственных мощностей по переработке низкокачественной древесины.
На создавшиеся условия нельзя смотреть в положении пассивного ожидания того момента, когда они снимут свои ограничения как бы самотеком развития. Требования оптимального планирования к тому и сводятся, чтобы наметить пути выхода из «узкого места», требующего «расшивки». Из трех ограничений, общих для всех многолесных районов, два последних необходимо снять в первую очередь именно в тех районах, где с точки зрения приложения затрат на них можно наиболее эффективно использовать лесные ресурсы. Что касается первого ограничения, то оно диктует форсирование механизации и применения соответствующих технологий и форм ведения хозяйства. Разумеется, потребуется этапность в решении названных задач при освоении лесных массивов и интенсификации хозяйства. Эта взаимосвязь условий и задач в постановке лесных отраслей на новый технический уровень с учетом общего уровня развития производительных сил страны и отдельных ее районов была показана в концепции стадийного развития лесного хозяйства и лесной промышленности, созданной Т. С. Лобовиковым [93]. По мере развития производительных сил в перспективе освоение резервных лесов будет протекать каждый раз на более высоком экономическом и техническом уровне, чем ранее. Это положение подтверждается и зарубежным опытом. Например, Финляндия теперь осваивает свои резервные леса в северной половине страны на интенсивной лесохозяйственной основе, проводя более широкую программу строительства дорог и осушительной мелиорации, удобрения лесных земель. Это позволяет сразу устанавливать значительно больший размер пользования. Другими словами, при этапности в освоении лесов сами этапы представляются динамичными, конкретные формы их проявления в историческом разрезе находятся в непрерывном развитии и обусловливаются каждый раз более высоким уровнем развития производительных сил страны и новыми, расширяющимися требованиями общества к лесу. К этому надо добавить, что при прогнозировании на более отдаленный горизонт времени общество менее связано с инерцией текущего развития и обязано определять возможности структурной перестройки народного хозяйства, обеспечивающие эффективное достижение долгосрочных целей. Это требование в такой же мере отражается на путях развития лесного хозяйства и лесной промышленности. То, что не было возможным при освоении резервных лесов в прошлом, станет доступным в будущем.
Выбранные нами для примера объекты апробации разработанных методических положений (Коми АССР, Вологодская и Костромская области) в своих наиболее общих чертах по природным и экономическим условиям отражают многолесные районы европейской части и Урала. На их долю в этом регионе приходится около 40% лесопокрытой площади и примерно столько же возможного отпуска леса. Эти объекты имеют и типичные для отдельных частей региона отличия между собой, которые прежде всего проявляются в разной степени освоенности лесов. В части стадийного развития освоение лесов этих областей находится на разных этапах. Сопоставление их позволяет выявить некоторые общие черты, в том числе и отрицательные стороны, которые требуют устранения при освоении этих и других подобных объектов на перспективу, и вместе с тем наметить мероприятия, обеспечивающие более полное и эффективное использование потенциальных возможностей, заложенных в таежных лесах.
Для выявления возможных направлений в использовании и воспроизводстве лесных ресурсов и их эффективности намечаются различные варианты долгосрочных программ. Для методических целей в данной работе мы ограничиваемся тремя вариантами для Коми АССР и двумя для Костромской и Вологодской областей.
Первый вариант (базовый) — выявление последствий от сохранения сложившихся способов использования и восстановления лесов, их соотношения и существующего уровня затрат на ведение лесного хозяйства. Для моделирования процесса воспроизводства лесных ресурсов по I варианту нами произведен анализ форм лесопользования и лесного хозяйства по названным объектам за последние 20 лет и их последствий в виде влияний на динамику лесного фонда. Выявленные тенденции последней учитываются при определении прогнозных размеров лесопользования по этому варианту.
Второй вариант — приведение способов рубок и лесовосстановления в соответствие со структурой и типами лесов с предотвращением нежелательной смены пород, протекающей при I варианте. Имеется в виду для разновозрастных хвойных и двухъярусных лиственно-хвойных насаждений на дренированных местоположениях обязательное сохранение жизнеспособной тонкомерной части, если она соответствует условиям местопроизрастания. То же самое относится и к сохранению подроста хвойных пород в одновозрастных насаждениях любого состава. Последующее возобновление ценных пород намечается лишь в тех типах леса и в той доле, при которых оно протекает успешно и в сравнительно короткие сроки. На остальной площади намечаются лесные культуры по составу, соответствующие условиям местопроизрастания. При этом на месте ельников, березняков и осинников лишайниковых и брусничных намечается восстановление сосны искусственным способом.
Третий вариант — проведение в добавление ко II осушительной мелиорации на площади мелиоративного фонда первой очереди и наиболее высокой отзывчивости на осушение. Для Костромской и Вологодской области II и III варианты совмещены.
Образование х. с. произведено на типологической основе с объединением типов в следующие группы: 1 — лишайниковые и брусничные; 2 — черничники свежие и производные серии от них; 3 — черничники влажные и долгомошные; 4 — типы леса, эффективные для осушения; 5 — типы леса, не эффективные для осушения. В пределах названных групп типов дальнейшее подразделение лесной площади на х. с. произведено по преобладающим породам: сосна, ель, береза, осина. Для каждой х. с. по вариантам определены способы рубок и восстановления, возрасты спелостей, обороты рубок, себестоимость выращивания спелой древесины и ее заготовки, средняя цена обезличенного кубометра древесины.
Каждый вариант долгосрочных программ представляет собой дальнейшую ступень интенсификации лесного хозяйства. Дробность программ по вариантам можно было бы сделать и большей, но это не добавило бы чего-либо нового в методическом отношении, увеличив лишь объем и без того трудоемкой работы для получения всей необходимой информации и проведения соответствующих технико-экономических расчетов. Входящие в каждый вариант мероприятия отражают конкретные природные и экономические условия. Для пояснения приведем следующие примеры.
Для разновозрастных хвойных и двухъярусных лиственно-еловых насаждений на дренированных местах намечаются выборочные и упрощенные постепенные рубки сильной степени выборки (40—60% на пасеках, плюс 10% на волоках). Такие способы рубок, соответствующие структуре северных лесов, были широко апробированы в производственных условиях ряда северных районов и получили положительную оценку на практике [107]. По Архангельской области такие рубки проводились под руководством автора в 1962—1965 гг. При этом была доказана их лесоводствённая обоснованность и экономическая целесообразность. Добровольно-выборочные рубки и классические постепенные рубки в эксплуатационных лесах таежной зоны в ближайшие 2—3 десятилетия являются утопией.
Для суровых климатических условий таежной зоны сохранение жизнеспособной тонкомерной части и подроста ценных пород — чрезвычайно важное мероприятие по сокращению длительного оборота рубки хвойных пород, медленно растущих в этих условиях. Нередко, ссылаясь на зарубежный опыт (в частности, Скандинавских стран), предлагают в ряде случаев ограничивать площадь таких рубок, заменяя их сплошными с последующими культурами. Такая мера станет возможной в том случае, когда будут экономически доступны культуры на интенсивном агрофоне типа промышленных плантаций с более короткими оборотами рубок. Пока не наступили такие условия, мы должны использовать тот резерв сокращения оборотов рубок, который нами еще далеко не полностью использован. При аналогичной интенсивности хозяйства он широко применялся и в практике Скандинавских стран. Нынешние же лесные культуры у нас при существующем их агрофоне не отличаются практически по скорости роста от естественно возобновившихся лесов [107].
Центральным звеном в общей системе лесовыращивания на данном этапе в таежной зоне являются уходы за формирующимися молодняками. Ни лесные культуры, ни мелкий подрост, ни тем более последующее возобновление хвойных пород не способны предотвратить смены их лиственными породами, если не будет активных уходов в молодняках. Однако в условиях недостатка трудовых ресурсов ни механические, ни тем более ручные способы уходов в молодняках в широком промышленном масштабе не будут доступны для лесного хозяйства в таежной зоне еще долгое время. Доступным может стать только уход химическими средствами, что сейчас широко используется в западноевропейских густонаселенных странах. Разумеется, требуется дальнейшая разработка новых препаратов, безвредных для фауны, совершенствование технологии и техники их применения, но и существующие способы вполне пригодны для использования их в таежной зоне [223].
Приведенные примеры показывают, что рекомендуемые мероприятия по предотвращению смены пород, улучшению состава лесов и повышению даже на этой основе их продуктивности не оторваны от конкретных условий и вполне доступны уже при существующей экономике этих районов.
В заключение пояснительной части добавим, что в долгосрочных программах мы выделяем экономически доступные и не доступные для практического использования в ближайшие 20— 30 лет типы леса. К последним мы относим леса V класса бонитета и ниже для хвойных лесов на заболоченных землях, не эффективных для осушения. Для лиственных к числу последних относятся и березняки лишайниковые и долгомошниковые низкой продуктивности. Критерием для разделения спелых насаждений на названные две категории служит соотношение себестоимости и цены заготовленной древесины. Для второй категории себестоимость превышает цену. На практике именно вследствие данного экономического положения названные типы леса минуют при эксплуатации.
Коми АССР. Для Коми АССР леса I группы представлены в основном предтундровыми низкопроизводительными насаждениями, в нынешних условиях не имеющими эксплуатационного значения. Поэтому дальнейшие расчеты проводятся по лесам II и III групп, породный и типологический состав которых показан в табл. 17.

На долю хвойных насаждений приходится здесь 82% лесопокрытой площади; 52,5% площади лесов республики имеют избыточное увлажнение, из них 2,6 млн. га, или 11%, отзывчизы на осушение. Таким образом, осушительная мелиорация для Коми АССР является важным средством повышения продуктивности лесов. В спелых и приспевающих лесах удельный вес разновозрастных насаждений составляет для ельников на дренированных участках 30% и в типах с избыточным увлажнением около 40%; для сосняков-лишайников 34%, зеленомошников 26%, долгомошников 30%, в остальных типах с избыточным увлажнением около 50%)- Среди лиственных пород высок удельный вес насаждений со II ярусом из ели: для осинников-зелено-мошников 56%, в березняках этого типа леса 8%. Обеспеченность подростом хозяйственно ценных пород для хвойных древостоев составляет 50—60%, в березняках 20—30% и в осинниках около 40%. При этом в лесах Севера преобладает благонадежный крупный подрост.
Таким образом, в целом обеспеченность крупным подростом и жизнеспособным тонкомером хозяйственно ценных пород в лесах Коми АССР довольно высокая и является существенным резервом в сокращении оборотов рубок.
На основе анализа лесопользования нами была выявлена существующая очередность вовлечения древостоев в практике лесоэксплуатации. Первоначально в рубку поступают сосняки на дренированных участках, затем сосняки долгомошниковые и на мелиоративном фонде; с истощением назначенных в рубку древостоев далее вовлекаются ельники на дренированных участках и только после них — ельники долгомошниковые. В самую последнюю очередь осваиваются лиственные древостой на дренированных участках, причем только высокой продуктивности. Эта закономерность очередности эксплуатации лесов разных пород и типов нами была прослежена также и на примере соседних областей. Она подтверждается и другими авторами [89]. Таким образом, при данном уровне хозяйства нежелательная смена пород наблюдается для самых высокопродуктивных хвойных лесов, которые являются первоочередным объектом эксплуатации. Массовая смена пород протекает вследствие недостаточного объема лесовосстановительных мероприятий, и в первую очередь таких из них, как сохранение подроста и уход за молодняками, формирующимися на базе последующего возобновления и лесных культур. По отчетным данным, за указанные годы сохранение подроста составило около 20% от вырубленной площади лесов. Однако основная часть сохраненного подроста показана за последние годы, причем до 40% площади рубок. Эта цифра заставляет усомниться в ее достоверности, имея в виду, что в эти же годы в соседних областях, где культура лесоэксплуатации выше, даже отчетные данные оказались ниже, чем по Коми АССР.
Что касается уходов за молодняками, то за последние 15 лет они охватили в одноразовом исчислении только около 2% всей площади рубок. При такой представленности эта мера не имела значения для хода лесовосстановления. Лесные культуры в заметном масштабе стали создаваться лишь последние 10 лет, составив около 8% площади сплошных рубок.
Сложившиеся соотношения мероприятий заложены в I вариант, чтобы выявить их долговременные последствия на будущие размер и структуру пользования лесом. Программа этого варианта была показана в табл. 9. В I варианте выделены два под-варианта: а) при сложившихся тенденциях в фактическом отпуске леса с учетом объемов дальнейшего освоения лесов по генсхеме для Коми АССР; б) при отпуске леса в пределах расчетных лесосек. Удельные затраты по лесному хозяйству при этом варианте, рассчитанные нормативным путем, составляют 28 коп/га в год.
Во II варианте сохранение крупного подроста и тонкомерной части ценных пород намечено в тех объемах, в каких они фактически представлены в спелых насаждениях. Остальные способы возобновления даны по рекомендациям исследований Архангельского института леса и лесохимии и других научных учреждений для данной зоны [33]. При этом же варианте намечается облесение не покрытой лесом площади в течение ближайших 10—20 лет. Удельные затраты на лесное хозяйство при этом варианте составляют 1,26 руб/га в год.
Для III варианта объем осушительной мелиорации намечен с учетом рекомендаций проектных организаций: на первое десятилетие 0,5 млн. га, а на второе и третье в среднем по 1 млн. га. Соотношение объемов по десятилетиям может быть и иным, что предполагает возможную проверку различных подвариантов. Удельные затраты по лесному хозяйству при III варианте равны 2,1 руб/га в год, или несколько (на 20%) выше, чем ныне расходуется в Костромской области. Влияние намеченных мероприятий по вариантам на величину средних оборотов рубок в разрезе х. с. были показаны в табл. 10.
При II и III вариантах обороты рубок по хвойным древостоям на дренированных участках на 30—35% ниже, чем при I варианте. Это обусловливает увеличение размеров рубок леса соответственно на эту величину только благодаря соотношению способов лесовосстановления.
Перейдем к анализу динамики размеров лесопользования на прогнозируемый (первые три десятилетия) и дальнейший период, под влиянием намеченных мероприятий по трем вариантам.
В табл. 18 показаны размеры отпуска леса по вариантам в натуральных и стоимостных показателях.
Прежде всего заметим, что предложенный метод расчета позволил выдержать общий неснижающийся размер отпуска леса при неравномерности в пределах отдельных х. с. Каждый следующий вариант характеризует возрастающий объем лесопользовании. Общий размер возможного пользования лесом возрастает с 27,6 млн. м3 по I варианту до 30,1 млн. м3 при II и до 34,5 млн. м3 в III. В этом общем объеме экономически доступная для освоения древесина по вариантам составляет соответственно 24,2; 27,4 и 31,8 млн. м3. Разрыв между I и II вариантами, обязанный в основном сохранению хвойного подроста и тонкомера, равен 3,2 млн. м3 и между II и III вариантами, обусловленный влиянием осушительной мелиорации, составляет 4,4 млн. м3, а всего по названным двум мероприятиям — 7,6 млн. м3, или свыше 30% по отношению к объему I варианта.
Однако наряду с количественным приростом объема существенны и качественные сдвиги в лесопользовании по вариантам. Так, основной объект лесоэксплуатации — хвойные насаждения на дренированных местоположениях, характеризующихся наибольшими средними запасами и самой высокой товарностью, в I варианте в первое десятилетие обеспечивают возможный объем лесопользования, равный 11,6 млн. м3 в год, тогда как во II варианте 15,2 млн. ж3 и в III — 19,8 млн. м3, или на 8,2 млн. м3 (на 71%) больше, чем при I варианте. Таким образом, прирост в объеме лесопользования происходит целиком за счет самой ценной хвойной крупнотоварной древесины. Удельный вес древесины названных х. с. растет с 40 при I варианте до 50% во II и до 57% в III.
Количественные и качественные изменения в лесопользовании нашли отражение в стоимостных показателях. Так, прирост лесопользования в оптовых ценах к I варианту составил для II варианта 15% и для III — 36%, а по прибыли соответственно 15 и 45%.
В заключение разбора показателей по Коми АССР отметим, что фактический отпуск леса при сложившихся тенденциях в размещении его по х. с. в I десятилетие составляет 26,9 млн. м3, или 97% расчетной лесосеки I варианта. В стоимостном же исчислении он по оптовым ценам находится между II и III вариантами, а по прибыли превышает даже III вариант на 17% в I десятилетии и на 9% во II. Это объясняется тем, что при существующем характере лесоэксплуатации вырубаются в первую очередь лучшие по товарности древостой. Это явление характерно почти для всех многолесных районов. Как правило, для них наблюдается переруб не столько в количественном, сколько в качественном отношении. Однако вследствие такого характера переруба уже через 20 лет прибыль при фактическом отпуске опускается ниже прибыли даже для расчетной лесосеки I варианта и продолжает падать и далее.
Суммарный фактический отпуск леса за три десятилетия составит в сравнении с III вариантом -по оптовым ценам 93% и по прибыли 97%. С каждым следующим десятилетием разрыв между «ими быстро увеличивается. Так, на четвертое десятилетие эти показатели соответственно равны 90 и 60%.
Существующий отпуск леса при нынешнем уровне лесного хозяйства в Коми АССР не сбалансирован с затратами на его воспроизводство (43% затрат, равных себестоимости), что приводит к ухудшению лесного фонда и к снижению его продуктивности. В результате и размер пользования при I варианте непрерывно снижается. Вследствие смены пород непрерывно сокращается лесопокрытая площадь хвойных пород.
Костромская область. В этой области складывается существенно отличная обстановка в отношении перспектив лесопользования. Это отличие обусловлено той особенностью лесного фонда области, что эксплуатационные запасы этой области в результате всего хода и характера предшествующей лесоэксплуатации использованы в такой мере, что их остатки уже не представляют существенных возможностей для хозяйственного маневрирования и в связи с этим сужают также диапазон вариантов хозяйственных решений.
Но в данном случае этот объект заслуживает особого внимания именно потому, что леса Костромской области оказались как раз в том состоянии, к какому могут прийти леса Коми АССР после нынешнего характера лесопользования, не сбалансированного воспроизводством лесных ресурсов.
Для общего представления в табл. 19 приводится характеристика лесной площади по породному и типологическому составу.

В отличие от Коми АССР характерный для них обоих порядок использования и воспроизводства лесных ресурсов здесь вследствие более длительной его истории привел уже к сильному сокращению площади хвойных пород за счет расширения мягколиственных. Эти две группы пород делят уже примерно поровну всю лесную площадь. За последние 40 лет ежегодная смена лиственными породами здесь происходила несколько больше 0,6% от всей площади хвойных лесов в год. Примерно такими темпами она шла эти же годы в Кировской и в Вологодской областях [ПО]. Табл. 19 также показывает, что значительная часть сосняков-брусничников (около 70%) в прошлом была отторжена лиственными породами (47%) и елью (23%).
Процесс смены пород в этой области продолжается до сих пор, хотя удельные затраты на лесное хозяйство здесь значительно выше, чем в Коми АССР (1,7 руб/га против 0,2 руб/га лесопокрытой площади). Значительно возрос здесь за последние годы и объем лесовосстаяовительных мероприятий. Если сохранение подроста за 1961—1965 гг. составило 16% годичной лесосеки, то в 1966—1970 гг.— 33%. Лесные культуры достигли 30% ежегодной площади сплошных рубок и на этом уровне сохраняются до 1975 г. Таким образом, две трети площади сплошных рубок области ежегодно охватывается активными мерами возобновления. Последние годы на 70% этих рубок проводятся уходы в молодняках в одноразовом исчислении. Однако именно эта мера остается недостаточной, чтобы приостановить нежелательный процесс смены пород, особенно в качественном отношении. Выборка по массе составляет в среднем около 5 м3/га; молодняки быстро смыкаются, и при одноразовом проведении эта мера не обеспечивает ожидаемого от нее успеха. К тому же уходы проводятся в основном на участках вблизи транспортных путей. Последние годы частично проводился химический уход, но в основном с самолетов, что также не обеспечивает хорошего качества ухода.
В результате анализа динамики лесного фонда выявлено, что смена лиственными породами в сосняках лишайниковых приостановлена, но в сосняках и ельниках зеленомошных она составляет 35%.
Итак, при значительно более насыщенной программе лесного хозяйства в существующей практике она еще не обеспечивает коренного перелома по своей результативности. При более скоординированной программе, сделав больший упор на уходы за молодняками, можно было бы и в масштабе существующих затрат добиться большего успеха. Это подчеркивает значимость системного, программно-целевого подхода к ведению лесного хозяйства.
Во II варианте мы как раз и ставим целью построить так систему мероприятий, чтобы она предотвратила смену пород. При этом затраты по х. с. на выращивание древесины не так уж сильно разнятся между I и II вариантами. Мелиоративный фонд области, в отличие от Коми АССР, незначителен — 4% лесной площади, почему мы и совмещаем в данном случае III вариант со II. Эффект II варианта по сравнению с I обусловлен именно перестройкой структуры мероприятий по воспроизводству лесных ресурсов.
Сводные данные табл. 20 показывают, что, в отличие от Коми АССР, заметной отдачи от проводимых мероприятий по II варианту в Костромской области можно ожидать лишь через 70 лет, притом не через количественные, а качественные изменения в лесопользовании. Резко возрастает размер рубок в хвойных древостоях на дренированных участках, обеспечивающих получение самой ценной крупномерной древесины: 6,6 млн. м3 против 3,0 млн. ж3 в I варианте. Именно это положение обеспечивает на 40% прирост чистого дохода (по прибыли) в общем отпуске леса. Далее этот качественный прирост продолжает нарастать.

В ближайшие 20 лет влияние проводимых систем мероприятий на общем отпуске леса будет не так заметно: общий отпуск экономически доступной древесины вырастает лишь на 0,3 млн. ж3, но зато на 0,5 млн. м3 увеличивается пользование крупнотоварной хвойной древесиной, или на 15% к отпуску леса в хвойных древостоях на дренированных участках. Причины различий эффекта во времени мы разберем несколько позже.
Вологодская область. Леса этой области по степени освоенности, а также удельным затратам на лесное хозяйство 95 коп/га) занимают промежуточное положение между разобранными выше объектами. Имея тот же характер использования и воспроизводства лесных ресурсов, эта область соответственно занимает промежуточное положение и по результативности ее долгосрочных программ.
При лесопокрытой площади 6,9 млн. га насаждения мягко-лиственных пород здесь занимают уже около 40%, хотя 40 лет назад их доля равнялась 17%. Здесь, как и в Коми АССР, значителен удельный вес заболоченных лесных земель (около 40%), из них около 12% весьма эффективны для осушения. Общие особенности лесного фонда и проблемы повышения продуктивности лесов обусловили составление аналогичных долгосрочных программ по основным направлениям использования и воспроизводства лесных ресурсов.
Сводные показатели этих программ приведены в табл. 21. Анализируя эти данные, можно видеть, что в течение оборота рубки влияние намеченного комплекса мероприятий по повышению продуктивности лесов отражается главным образом на изменении товарной структуры отпуска леса. Заметный же количественный прирост общего отпуска леса наступает лишь через 100 лет, что обусловлено долгосрочным процессом влияния лесокультурных мероприятий на динамику лесного фонда. Качественные изменения произошли главным образом под влиянием осушительной мелиорации в приспевающих и спелых насаждениях и сохранения крупного подроста и тонкомерной части в разновозрастных насаждениях.
На ближайшие 20 лет отпуск леса при интенсификации лесного хозяйства (II вариант) выше,, чем при сохранении существующего уровня лесного хозяйства (I вариант) на 0,9 млн. мъ, или на 6%. Более существенны качественные сдвиги: отпуск леса по хвойным породам при II варианте выше на 1,5 млн. м3,. или на 21%, но (что особенно значительно) прирост на дренированных участках составил 2,7 млн. м3, т. е. оказался на 48% выше, чем при I варианте; разрыв в отпуске хвойного леса непрерывно растет и далее. Уже через 40 лет отпуск леса по хвойным породам на дренированных участках при II варианте в 2 раза выше, чем при I. Удельный вес лиственных пород в отпуске леса по вариантам растет в диаметрально противоположных направлениях. Так, в первые 20 лет по I варианту он равен 55%, по II—48%; через 40 лет эти показатели соответственно вариантам равны: I — 62%, II — 41%.

При сохранении существующего размера и структуры отпуска леса и уровня лесного хозяйства уже через 20 лет общий размер рубки не уступает обоим вариантам, но зато быстро снижается удельный вес заготовки хвойной древесины (в % по десятилетиям): 41; 39; 39; 24 и т. д.
В последние годы расчетная лесосека хвойных пород, соответствующая уровню лесного хозяйства, систематически перерубается в 1,5—2 раза, в то время как по мягколиственным породам она используется на 25—30%. При смене пород это приводит к быстрому перевороту лесного фонда по участию пород. Наши расчеты показывают, что уже через 20 лет запасы спелых хвойных древостоев на дренированных участках иссякнут с последующим 20-летним перерывом в отпуске по этой категории древостоев из-за недостатка приспевающих насаждений [110]. Лесная промышленность через 20 лет столкнется с необходимостью осваивать только мягколиствевные насаждения и заболоченные хвойные с пониженной товарностью, а также с резко возросшими затратами на их эксплуатацию и использование.